Кристина Юрьевна Юраш "Конец прекрасного принца"

Надя повернулась в сторону принца. И увидела в глазах такую «любовь», от которой срочно хотелось сменить пол, паспорт и прописку.

– У меня голова болит! – заметила Надя, мысленно содрогаясь от взгляда ледяных полных ненависти глаз. – Очень болит! Так что давай… эм… завтра? Завтра! Отличный вариант! А теперь спокойной ночи!

Надя отвернулась, подоткнув себе одеяло. Цепочка с ключом золотым браслетом обнимала ее запястье. Принц тоже прилег. И успокоился.

Надя закрыла глаза, как вдруг почувствовала новые поползновения под одеяло. «Мммм!», – простонала Надя, хватая вражеского лазутчика в руку и обещая оторвать его без зазрений совести. Тем самым лишить королевство будущих наследников.

Как вдруг ключик на браслете засветился и время остановилось. Для всех, кроме Нади.

– Ну что? Моя дорогая девочка! Ты счастлива? – послышался нежный голос старика в черном. – Как бы я был бы рад увидеть твои счастливые глаза. Прости, что я решил прервать вашу страстную ночь любви! Наверняка принц старается сделать тебя счастливой! Я тут подумал и решил, что должен рассказать тебе некоторые детали.

Принц замер с глазами полными ужаса.

– Дорогая моя врединка, – послышался голос старика. А он сам появился в центре комнаты. Полупрозрачный, похожий на призрака. – Ты уже наверняка пищишь от восторга!

Надя сглотнула, понимая, что это какая-то магическая запись! И старик ее вовсе не слышит и не видит.

– Так вот, моя дорогая. Держи крепко свое счастье! – прокашлялся старик.

Надя посмотрела на «свое» счастье в руке. И поняла, что лучше она как бы побудет несчастливой.

Старик исчез, а Надя попыталась оттолкнуть принца.

– Да прекрати ты! – взвыла она, защищаясь подушкой. – Я не хочу с тобой спать! Ты мне не интересен! Я не люблю тебя! У меня критические дни!

Ни один довод не остужал пыл красавца, всецело решившего завладеть молодой супругой. Надя скатилась с кровати, пытаясь спасти, хотя был подушку и одеяло. Принц был настойчив и решителен!

– Пашол вон! – орала Надя, пытаясь отладить обратно свою личную жизнь. Она бросилась на пол и схватила стилет. Двумя руками.

– Ложись спать! – выдохнула девушка, пытаясь отдышаться. – Спокойной ночи!

Принц смотрел на нее странным взглядом. «Что?», – мысленно спросила Надя у настоящего принца.

– Ты – моя прекрасная богиня, – послышался голос принца. Он упал перед Надей на колени, целуя ее грязное платье. – Что я могу сделать для тебя?

– Спать!!! – рявкнула Надя и принцу и лазутчику. – Спать!!!

– Я выполню твое желание, о моя принцесса! – послышался голос принца. И он отправился в кровать.

– Фух! – выдала Надя. Она сгребла подушку и одеяло с пола. Потом с размаху приземлила их на мягкую перину и стала закатываться в одеяло.

Девушка уже прикрыла глаза и погрузилась в дрему, как вдруг… Ее обняли.

– Ты самая прекрасная на свете! – послышался громкий голос принца. И звонко чмокнули в ухо.

Звук был настолько громким, что Наде показалось, на нее упал потолок!

– Что?! – вынырнула Надя из сна. Но не обернулась. Лазутчика не было. И это ее успокаивало. Принц укладывался спать.

Только – только сон подкрался и обнял уставшую Надю, как вдруг в комнате отчетливо раздался голос принца.

– Твои глаза, как два бриллианта!

Ее обняли и снова звонко чмокнули в ухо. Надя поморщилась, чувствуя, что к концу ночи правое ухо оглохнет. Принц отполз и не подавал признаков любви.

– Твои губы похожи на лепестки роз! Чмок!

Надя дернулась, как на электрическом стуле. А потом выдохнула, как сдуваемый в парке батут.

– Твоя кожа, как атлас! Чмок!

Надя сглотнула и простонала.

– Спасибо, я очень рада, но … СПИ!!! – прохрипела она, пытаясь засунуть голову под подушку. Как страус.

– Твоя красота пленяет с первого взгляда! – послышался голос, а Надя дернулась от того, что принц снял с нее подушку и звонко чмокнул.

В каждой женщине есть изюминка. Только женщина показывает изюминку, когда плачет или хнычет. Лицо Нади превратилось в изюминку. А губы задрожали.

– Я не устаю восхищаться твоей грацией! – снова послышался голос. Надин глаз дернулся. Она и так лежала на краю. Так что отползать было уже некуда.

В голове Нади промелькнула мысль про количество поцелуев и комплиментов.

– Твоя стройная фигура заставила меня потерять голову! Чмок!

Надя лежала и считала комплименты, понимая, что с принцем ничего не сделаешь!

– Твоя очаровательная ручка заставляет мое сердце биться чаще! Чмок!

Надя не выдержала и повернулась лицом к принцу. В глазах принца отражалось все, что он думает про Надю.

– Я потерял покой и сон! Чмок! – внезапно подлез принц. И снова отполз.

– Совесть ты потерял, – прошептала Надя, проклиная и принца, и ключ, и старика, который втянул ее в эту историю. Она отвернулась, чтобы не видеть, как глаза сажают ее на кол посреди площади.

– Твоя грудь – это самое прекрасное, что я видел в жизни. Чмок!

Надя сосредоточилась и попыталась уснуть.

– Твое лицо – совершенство! Чмок!

У Нади был опыт засыпания под соседский перфоратор, под шумные проводы в армию, под танцы в честь дня рождения, под кошачьи роды, под скандалы. Теперь осталось обзавестись опытом засыпания под принца.

– Твои очаровательные ушки просто божественны! Чмок!

Усталость взяла свое ближе к утру. Надя уже дремала. Периодически она подергивалась, как пациент в реанимации, после крика: «Разряд!».

– Твой ротик создан для поцелуев! Чмок!

«Мы ее теряем!», – слышался Наде в полусне призрачные глаза врачей.

– Твои щеки – просто бархат! Чмок!

Проснулась Надя внезапно. И сначала не поняла, где находится. Дневное солнце осветило комнату. И унылое лицо Нади. Она была сонной, взъерошенной, грязной и никакой. Во рту гадили кошки. В животе назревала революция бифидобактерий.

Надя сползла с кровати и бросилась в уборную. Только она уселась, поставив грязные ноги на ковер, как дверь в уборную распахнулась с торжественностью королевского приема. Послышалась нежная музыка, словно начался бал.

– Сюрприз, любимая! – послышался радостный голос принца. Служанки с корзиной лепестков рассыпали розы вокруг пойманной врасплох Нади. В открытую дверь играл оркестр, искоса заглядывая в ванную.

– Вот, прими в знак моей безграничной любви! – послышался восторженный голос принца. – Вносите!

Надя подавилась, пытаясь ногой отогнать принца и прочих «устроителей праздников». Двое слуг вошли в уборную, поклонились и открыли огромную шкатулку. В ней лежало сверкающее колье.

– Примерь! Немедленно! – потребовал принц.

При этом он с ужасом и негодованием смотрел на шкатулку и колье. «Не вздумай!», – шипел холодный взгляд. Он был сам в шоке от собственной щедрости!

– Спасибо, оставьте там, – покивала покрасневшая от смущения Надя, пытаясь ногой вытолкать всех за дверь. Включая принца.

– Примерь! – требовал и принц, и оркестр.

– Хорошо, – процедила Надя, взглядом намекая, что слегка занята. И благо юбка у нее прикрывает все, что могло бы вызвать интерес!

– Сию же минуту! – послышался голос принца. Его еще не отпускал ужас от собственной щедрости.

– Ладно, давай сюда! Так и быть! – простонала Надя, цепляя на себя огромное колье.– Все? Красиво? Доволен?

– Ты великолепна! – послышался голос принца. – Блистательна и ослепительна!

– Отлично, все, – Надя рукой показывала, что в этом процессе она очень опытная. И помощники ей не нужны.

– Шикарна и божественна! – шептал принц. Судя по взгляду, принц жарил шашлыки на костре. На том самом, где жгли Надю.

Дверь закрылась, Надя выдохнула и только решила встать, как вдруг дверь снова распахнулась. Заиграл оркестр, а служанки с лепестками роз втащили корзину.

– Вот, прими эти прекрасные серьги! Они, конечно, не такие великолепные, как твои глаза! – прошептал принц, встав на колени и взяв Надю за руку.

Слуги открыли еще одну шкатулку. В ней сверкали огромные камни, похожие на рубины.

– Примерь! – умолял принц.

– Давай сюда, – выдохнула Надя и попыталась вставить сережки в уши. Под тяжестью драгоценных камней Наде казалось, что ее уши стали, как у папуаса.

– Ты просто сказочно прекрасна! – умилился принц, покрывая поцелуями ее руку.

Через час Надя посмотрела на себя. На ее голове была тяжелая корона, в ушах огромные серьги, на руке – браслет, на шее – ожерелье.

Она уже боялась оторвать попу от унитаза. Поскольку это стало верной приметой. Сейчас войдет принц, оркестр и все-все-все.

Опасливо приподнявшись, Надя тут же присела и прислушалась. Оркестра не было. Принца тоже.

– А теперь быстро-быстро! – прошептала она себе, приводя себя в порядок.

Глава шестая

Мама не разрешала Наде заводить собачку. Мама считала Надю на редкость безответственной личностью. А с собачкой нужно гулять. Желательно несколько раз в день. Собака – очень не самостоятельное животное.

Про самостоятельного котика речи быть не могло. У мамы на котиков была аллергия. И даже тот факт, что кот вполне самостоятельно мог самостоятельно вылизывать яйца и уходить со взглядом камикадзе через форточку, не спасал ситуацию.

Надя помнит, как отчаянно просила хомячка. Ей казалось, что хомяк – это котенок на минималках. С ухудшенной графикой и слегка барахлящим мяуканьем. Но тоже пушистый.

На что строгая мама сообщила, что хомяк однажды совершит дерзкий побег из клетки. Обязательно спрячется в шкафу. И за ночь сгрызет мамины сапоги, оставив от них одни набойки. И Надин свитер. До последней нитки. И на десерт оставит отцовские ботинки. Сорок седьмого размера.

Потом хомяка – вредителя обнаружат спустя две недели. Когда квартира окончательно превратится в руины.

В качестве главного эксперта по домашней живности была заочно приведена тетя Лера. Которую Надя видела два раза. Один раз в автобусе. Второй раз на фотографии. Хомяк тети Леры точно так же сбежал. И проел дыру в стене. Да-да, именно дыру! И именно этим объясняется переезд тети Леры в другую страну. Подальше от хомячьей мести.

Будучи взрослой и самостоятельной женщиной, Надя хотела себе кого-то завести. Чтобы потренироваться перед серьезными отношениями.

И завела … принца.

Надя сидела в ванне. Дверь ванной была подперта стулом. Ручка ванной была примотана к ножке ванной.

– Хотя бы к туалету приучен, – вздыхала Надя.

Принц доказывал, что приучен к туалету тем, что с признаниями в любви пытался высадить дверь.

Надя мылась со скоростью, не доступной простым смертным. Это что-то среднее между «опаздываю на работу» и «в любой момент закончится вода».

Попытки открыть дверь намекали, что принц, чьего имени она так и не узнала, очень соскучился. Ему холодно и одиноко там, в комнате. И подождать пару минут, пока Надя примет ванну, он не может.

Остатки совести Нади погибали в страшной агонии, уверяя обладательницу, что пользоваться положением ни в коем случае нельзя! Но блеск драгоценностей, сложенных на полке, намекал, что можно! Еще как можно! И даже нужно!

Огромная зеленая жаба пыталась задушить совесть. Но совесть пока что стояла ни на жизнь, а на смерть.

«Ты же можешь попросить у него все, что угодно!», – квакала жаба.

«Но он же все прекрасно понимает!», – стонала совесть. – «А что если ты опять случайно опоздаешь?»

«Теперь мы точно не опоздаем! Заводить принца ровно в полночь, как часы!», – спорила жаба.

Надю смущало то, что все происходящее похоже на расписание. Старый чародей что-то говорил о количестве поцелуев – обнимашек, но не уточнял, что где-то есть таинственное расписание!

Надя вытерлась и обернулась полотенцем. Надевать на себя грязное платье ей очень не хотелось. Дверь хрустнула и вылетела с петель.