Гарри в упор смотрел на брата. Допив вино, он поставил бокал на столик.
– Я еще не оповестил всех и каждого о своем намерении жениться. Просто потому, что пока не имею такового. – Он встал и потянулся всем своим гибким телом. – И, кроме того, опасности меня развлекают, – усмехнулся он.
Джек мило улыбнулся в ответ:
– В любом случае завтра меня ждут на Бельвуаре. Джеральд будет там, я предупрежу его, чтобы молчал по поводу нашей общей удачи. Передай миледи мои искренние сожаления. – Гарри широко улыбнулся. – Только не забудь! Она же была старинной подругой покойной тетушки и может быть опасным драконом. Она наверняка будет в Лондоне, когда откроется сезон, и я не хотел бы попасть под ее обстрел.
Кивнув Перси, Гарри проследовал к дверям, по пути хлопнув брата по плечу.
– Надо еще осмотреть лодыжку у Принца, проверить, помогли ли припарки. Я уеду завтра на рассвете, так что желаю тебе удачной охоты. – И он, сочувственно взглянув на Джека, вышел.
Когда за братом закрылась дверь, Джек перевел взгляд на приглашение леди Эсфордби. Вздохнув, опустил его в карман, после чего как следует приложился к своему бокалу.
– Так мы идем? – спросил Перси, зевая.
Джек мрачно кивнул:
– Идем.
Перси отправился прилечь, и дом погрузился в тишину. Но Джек продолжал сидеть у огня, вглядываясь в него своими синими глазами. Когда час спустя Гарри снова вошел в комнату, Джек по-прежнему сидел на своем месте.
– Ты все еще не спишь?
Джек отпил бренди.
– Как видишь.
Гарри помешкал, потом подошел к буфету.
– Размышляешь о супружеском счастье?
Запрокинув голову, Джек лениво следил за братом.
– О его неизбежности, если уж хочешь знать.
Гарри сел в кресло и вскинул бровь.
– Счастливцем не обязательно окажешься ты.
Джек прищурился.
– Ты предлагаешь принести в жертву себя?
– Вообще-то я подумал о Джеральде, – усмехнулся Гарри.
– А-а. – Джек уставился в потолок. – Признаюсь тебе, я тоже о нем подумываю. Но это не пройдет.
– Почему же нет?
– Он никогда не женится.
Гарри поморщился и промолчал. Он не хуже Джека знал о желании отца во что бы то ни стало продолжить древний род Лестеров. Только эта забота и тревожила ум почтенного сквайра, во всех остальных отношениях готового покинуть земную юдоль.
– Не только в этом дело, – признал Джек, рассеянно глядя перед собой. – Если мне придется управлять Холлом как подобает, мне понадобится хозяйка, чтобы занять место Ленор. Не в бизнесе, конечно, а во всех других сферах. Исполнять обязанности хорошо воспитанной супруги. – Он скривил губы. – После замужества Ленор я с новой силой оценил ее таланты. Но теперь бразды правления у меня в руках, и я буду не я, если моя упряжка не побежит как подобает.
Гарри усмехнулся:
– Твой энтузиазм уже удивил некоторых. Не думаю, что кто-то ожидал подобного. Ты в считаные недели из расточительного повесы превратился в ответственного землевладельца.
Джек фыркнул.
– Ты и сам изменился бы, если бы ответственность легла на тебя. В общем, жена мне нужна, без вопросов. Но похожая на Ленор.
– Таких, как Ленор, немного.
– Без тебя знаю, – не сдержал досады Джек. – Я и сам сомневаюсь, существует ли на свете чудо, которое я ищу – леди благородная, изящная, очаровательная и в то же время твердая, решительная, способная управлять хозяйством.
– И к тому же обеспеченная, жизнерадостная, блондинка…
Джек раздраженно взглянул на брата:
– И это не помешает, при наличии остальных данных.
Гарри хмыкнул:
– Но есть хоть что-то подобное на примете?
– Ничего. – Джек снова помрачнел. – После года поисков я могу торжественно заявить тебе, что ни одна из кандидаток не заставила меня взглянуть на нее дважды. Все они на одно лицо – молоденькие, миленькие, невинные и абсолютно беспомощные. Мне нужна женщина с характером, а попадались лишь льнущие лианы.
Братья задумались.
– Может, Ленор способна тут чем-то помочь? – спросил наконец Гарри.
Джек покачал головой:
– Эверсли, черт бы его взял, непреклонен. Его герцогиня в этом сезоне не удостоит своим присутствием светские гостиные. – Глаза Джека сумрачно блеснули. – Вместо этого она будет сидеть в замке Эверсли, заниматься своим первенцем и его отцом и вынашивать второго наследника под присмотром Джейсона. А свет, по его словам, может «пойти и повеситься».
Гарри хохотнул:
– Так она правда нездорова? А я думал, что тошноту по утрам Джейсон придумал, чтобы вытащить ее из толпы.
Джек с гримасой качнул головой.
– Боюсь, что именно это правда. И это значит, что, промучившись впустую весь прошлый сезон без ее поддержки, пока она трудилась над наследником для Эверсли, я обречен барахтаться в одиночку на мелководье нового сезона, когда на горизонте сгущается шторм и вблизи нет никакой безопасной бухты.
– Тяжкая перспектива, – признал Гарри.
Джек хмыкнул, мысли его продолжали крутиться вокруг женитьбы. Долгие годы одно это слово вгоняло его в дрожь. Теперь, когда испытание подступило близко, как никогда, после неизбежных раздумий на эту тему он уже не был таким фаталистом. Замужество сестры заставило его переменить мнение. Этот брак не был традиционно светским потому, что, хотя Джейсон женился на Ленор по вполне общепринятым причинам, глубина их взаимных чувств ни для кого не являлась секретом. Огонь любви, вспыхивавший в серых глазах Джейсона всякий раз, когда он обращал их на жену, в большей степени, чем ее счастливый вид, уверил Джека, что с его сестрой все в полном порядке. Опасение, что его свояк – бывший светский повеса, которому драконы не один год отравляли жизнь, – притворщик, рассыпалось перед лицом его неустанной о ней заботы.
Огонь в камине едва тлел, и Джек потянулся за кочергой. Он далеко не был уверен, что хочет потерять голову от любви, как Джейсон, но в то же время он определенно хотел найти то, что нашел его свояк. Любящую женщину. Которую и он в ответ будет любить.
Гарри вздохнул, встал и потянулся.
– Пора наверх. Тебе тоже лучше пойти. Завтра у леди Эсфордби тебе надо быть на высоте перед юными леди.
Со страдальческим видом Джек поднялся. Братья подошли к буфету поставить бокалы, и он покачал головой.
– Как хорошо бы снова переложить все дела на Леди Удачу – она принесла нам эти деньги, и справедливо будет, чтобы она и решила проблему, которую создала.
– Леди Удача всего лишь переменчивая женщина, – повернулся к нему в дверях Гарри. – Ты уверен, что рискнул бы всю последующую жизнь зависеть от ее капризов?
Джек помрачнел.
– Я и так рискую всей последующей жизнью – эта несчастная затея настолько же зависит от случая, как бросок игральных костей или сданная карта.
– Но тут, если ставка тебя не устроит, ты сможешь отказаться и не рисковать.
– Это да, но пока я даже не могу сделать правильную ставку.
Они вышли в темный холл и взяли приготовленные свечи.
– Леди Удача, например, могла бы найти подходящую златокудрую головку и направить ее ко мне, – произнес Джек.
Гарри весело взглянул на него:
– Искушаешь судьбу, братишка?
– Бросаю ей вызов, – ответил Джек.
Удовлетворенно прошуршав шелковыми юбками, София Винтертон закончила поворот вокруг своего кавалера и грациозно присела в реверансе. Бальный зал в Эсфордби-Грэндж был до краев полон многоцветной толпой. Подхваченные сквозняком из распахнутых дверей, в воздухе плавали всевозможные ароматы, трепетали огоньки свечей, отбрасывая блики на искусно завитые локоны и заставляя сверкать драгоценности, украшавшие важных дам, сидевших рядком у стены.
– Я получил огромное удовольствие, дорогая мисс Винтертон. – Мистер Бантком, слегка отдуваясь, склонился к руке Софии. – Необычайно бодрящий ритм.
София с улыбкой выпрямилась.
– Правда, сэр.
Быстро оглядевшись, она заметила в нескольких шагах свою кузину Клариссу, которая пылко благодарила за танец своего кавалера. С кроткими голубыми глазами и алебастровой кожей, с льняными колечками волос вокруг личика сердечком, Кларисса казалась очаровательным видением. Трепетавшая от возбуждения, она невольно напомнила Софии молодую кобылку, впервые выведенную на смотр. Улыбнувшись про себя, София снова переключила внимание на мистера Банткома.
– Балы у леди Эсфордби не такие многолюдные, как в Мелтоне, но, по-моему, они гораздо изысканнее.
– Да-да. – Мистер Бантком все никак не мог отдышаться. – Миледи весьма изысканная особа и всегда старается не допустить моветона. Вы точно не встретите у нее завсегдатая бульваров или офицера на неполном окладе.
София отогнала своевольную мысль о том, что нисколько не возражала бы против одного-двух офицеров на неполном окладе, чтобы добавить живости обществу джентльменов, которых за последние полгода изучила вдоль и поперек. Она привычно раздвинула губы в лучезарной улыбке.
– Не вернуться ли нам к моей тетушке, сэр?
София переехала в лестерширское имение тети и дяди в прошлом сентябре, когда ее отец, знаменитый палеонтолог сэр Хамфри Винтертон, отбыл в продолжительную экспедицию в Сирию. Он оставил дочь на попечении единственной сестры ее покойной матери, Люсиллы Вебб, с полного согласия самой Софии. Жизнь в веселом и шумном семействе, обитающем в Вебб-Парке, большом имении в нескольких милях от Эсфордби-Грэндж, сильно отличалась от тихого, наполненного наукой существования в доме молчаливого, погруженного в печаль отца, ставшего таким после того, как четыре года назад умерла его жена.
Тетушка, стройная и легкая, в небесно-голубом шелковом платье, с чудесными пепельными волосами, высоко уложенными на изящной головке, грациозно украшала собой один из стульев, стоявших у стены, и оживленно беседовала с миссис Хавербэк, почтенной местной дамой.
– А, вот и ты, Софи!
Миссис Хавербэк, улыбнувшись и кивнув Софии, отошла, и тетушка обратилась к племяннице:
– Я преклоняюсь перед твоей энергией, дорогая. – Светло-голубые глаза окинули багровое лицо мистера Банткома. – Дорогой мистер Бантком, не принесете ли вы мне прохладительного питья?
Мистер Бантком с готовностью согласился и, кивнув Софии, отправился выполнять просьбу.
– Бедняжка, – произнесла Люсилла, когда он затерялся в толпе. – Ему явно не угнаться за тобой, душечка.
Губы Софии дрогнули.
– Все же, – продолжала Люсилла нежным певучим голосом, – я рада видеть, как ты веселишься. Ты отлично выглядишь, пусть я и не беспристрастна. Светская жизнь – это твоя стихия. Ты прекрасно вписалась в общество.
– И это чистая правда, если мнение твоей тетушки, мое и всех старых подруг твоей матушки что-нибудь да значит.
Люсилла и Софи обернулись. Шурша бомбазиновым платьем, на место миссис Хавербэк уселась леди Энтвистл.
– Хотела только сказать тебе, Люсилла, что Гарри согласился, – завтра мы перебираемся в город.
Подняв висевший на шее лорнет, дама принялась пристально разглядывать Софию с бесцеремонностью старого друга семьи. София знала, что ни одна деталь ее внешности – стиль, в котором уложены ее золотистые локоны, простой, но элегантный покрой пурпурного шелкового платья, длинные перчатки цвета слоновой кости, даже маленькие атласные бальные туфельки, – не укроется от пытливого осмотра.
– Гм, – завершила свое освидетельствование гранд-дама. – Я так и думала. Ты произведешь фурор между светскими холостяками. – Она повернулась к Люсилле с заговорщицким видом: – Это именно то, что надо. Я даю бал в понедельник, чтобы ввести в наш круг сына кузена Гарри. Могу я надеяться, что вы будете?
Люсилла задумчиво поджала губы.
– Мы уезжаем в конце недели и в Лондон прибудем в воскресенье… – Ее лицо прояснилось. – Не вижу причин отклонить твое приглашение, Мэри.
– Прекрасно! – Леди Энтвистл встала с привычной энергией, отчего пришли в движение ее мелко завитые локоны. Заметив в толпе гостей Клариссу, она добавила: – Бал чисто семейный, да и сезон еще не начался, так что не будет вреда, если и Кларисса к нам присоединится, не так ли?
– Она очень обрадуется, – улыбнулась Люсилла.
Леди Энтвистл усмехнулась.
– Наверное, сама не своя от восторга. Помнишь, как и мы были такими, Люси, – ты, я и Мария? – Миледи перевела задумчивый взгляд на Софию. Затем решительно подхватила ридикюль. – Но мне надо спешить – увидимся в Лондоне!
София обменялась с тетушкой улыбкой и обвела взглядом переполненный зал. Если бы ее спросили, она призналась бы, что не только Кларисса, которой едва исполнилось семнадцать, испытывает волнение на балу. Внешнее спокойствие опытной двадцатидвухлетней барышни, какой являлась София, скрывало трепещущее нежное сердце. Она предвкушала свой первый настоящий большой сезон.
Разумеется, ей придется подыскать себе мужа. Этого ждут от нее все подруги умершей матери, не говоря о тетушке. Странно, но эта перспектива не тревожила девушку так, как всего несколько лет назад. Теперь она была тертый калач – и собиралась выбирать осмотрительно и разумно.
– Меня подводит зрение или Нед наконец-то решился?
Проследив за взглядом тети, София увидела, как Эдуард Аском, для всех просто Нед, сын их соседа, низко склонился над рукой ее кузины. София увидела также, как напряженно замерла Кларисса.
Нед был достаточно серьезным молодым человеком, гордостью и надеждой своего отца – в двадцать один год он уже толково заботился о поместье, которое когда-нибудь будет принадлежать ему. Еще он решил, что Кларисса Вебб станет его женой. К несчастью, в данный момент головка Клариссы сладко кружилась от перспективы знакомства с лондонскими джентльменами. И в ее глазах Нед имел два безнадежных изъяна – безупречный и преданный поклонник, он знал Клариссу с самого детства. И что хуже – он уже дал понять, что сердце его бесповоротно повержено к Клариссиным маленьким ножкам.
