Алекс Залвик "С.И.Н.Т.Е.Т.И.К – 2"

– Ты будешь умирать очень долго и очень страшно, за то, что ты сделал.

По инерции задержал дыхание. Я переоценил способности псов и понял, что захват мной Браакса, был для них провалом.

– Иди, – снова повторил он, – а вот девчонка останется с нами.

Говорить, упрашивать и вообще думать в этот момент было лишним и неправильным. Я услышал нехорошие нотки в голосе, когда он сказал про Лою, поэтому закрыв рукавом левой руки нос, шагнул к нему и впечатал правый боковой в собачью морду. Его телохранители вместо того, чтобы помешать, попытались снова выдохнуть в мою сторону гнилым дыханием, но повалившееся тело вожака, заставило их броситься вперед и подхватить потерявшего сознание Браакса.

Я скинул куртку, не спеша снял футболку и повязав ее налицо, туго затянул неровный узел на затылке. Лоя подняла сброшенную одежду и встала за мою спину.

Одновременно, на меня бросилось несколько псов, но я уже знал их слабые места и просто ломал тонкие конечности лап, когда они пытались ко мне подобраться.

Некоторые из них быстро оценив ситуацию, вставали на четвереньки и бросались в ноги, пытаясь их прокусить. Это было хуже и мне приходилось постоянно приплясывать, чтобы уворачиваться от нацеленных на мои конечности зубов. Но вот появились воины псы. Они шли, раздвигая в стороны своих сородичей, несли дубины и знакомые длинные копья. Неожиданно Рикс, воспользовался ослаблением к нему внимания и бросился вперед, отбив несколько палок в сторону. От него шарахнулись, а он в свою очередь приложил парочку псов по головам, тем самым образовав небольшой проход, в который мы с Лоей тут же бросились. Его сразу закрыли телами подоспевшие воины, но мы успели и теперь стояли рядом, перед всей этой страшно орущей и завывающей массой мутантов.

Я почувствовал, как руку чуть выше локтя сжали. Лоя посмотрела на меня своими большими глазами и поднявшись на цыпочки, прижалась губами к моему уху:

– Я не боюсь. Я готова умереть с тобой.

Она опустилась и встала рядом, больше не прячась за спину.

Поддерживаемый с двух сторон своими телохранителями, к нам подходил Браакс.

Левая часть морды заметно опухла, а впадина от глаза, пугающе смотрела, казалось, прямо внутрь тебя. На этот раз он остановился на достаточно большом расстоянии. При его появлении, стая человекоподобных притихла, все смотрели на своего главаря и ждали что он скажет.

Почти физически я ощущал, как этот псевдо-человек, буквально пожирает меня не только глазом.

Кстати, – вдруг подумал я. А они вообще, людей-то едят? А если нет, то чем питаются?

Увлекшись этой мыслью, не сразу понял, чего там прохрипел Браакс.

Он тут же пролаялся и уже более отчетливо, возвысив голос повторил:

– Убить всех!

Девушка вздрогнула и тут увидел, что вождь сделал шаг назад, давая простор воинам.

Я завыл. Не так, как тогда на поляне перед схваткой с волкмутами. Это был вой души, несущийся ввысь и говоривший о сожалении, что не убил врага, мало пожил и так много не успел. В этом вое я выплескивал накопившуюся боль, пронизывая ей все пространство. В данный момент мне было наплевать на свою смерть и на псов стоящих вокруг. Я просто слился с воем. Сам превратился в этот поток, уходящий к далеким светилам, таким ярким на ночном небе, несмотря на горящие вокруг костры.

Неожиданно кто-то из толпы начал мне подвывать, его поддержали и вот уже чуть-ли не все племя затянуло вместе со мной странную песню, задрав свои головы вверх. И вдруг, это перекрыл далекий, мощный вой, который мгновенно заткнул глотки воющих псов.

В нем не ощущалось ничего человеческого, это был по-настоящему дикий и страшный призыв, пропитанный ненавистью, болью и одновременной жаждой сеять смерть.

– Заулы, – послышалось из толпы. – Не может быть. Никто и никогда не слышал их вой. – Это знак, – раздались голоса с другой стороны. – Нельзя трогать этих людей и этого волчонка. За них заступаются священные Заулы.

Я услышал Браакса, он попытался что-то возразить, но вдруг откуда-то из леса раздался новый вой.

– Волкмуты, – прокатилось по толпе.

– Лесные волки пришли защитить своего.

– Мы не будем убивать людей. – Их нельзя трогать.

Вероятно, оценив обстановку, вождь принял решение и я снова услышал его голос:

– Мы не убьем их, пусть посидят в яме, а утром решим, что с ними делать.

Это была победа, хоть маленькая, сохранившая нам жизни до утра, но победа. Сказать по правде, я не думал о том, чтобы остаться в живых. В момент, когда завыл от боли и отчаянья, мне показалось, что это был не я, точнее какая-то другая частичка меня, которая связывала с лесом невидимой, но живой нитью.

Нас отвели обратно в яму и мы не сопротивлялись. Всю дорогу племя шло молча. При свете факелов я видел на себе заинтересованные взгляды. Псы сменяли друг друга протискиваясь вперед, чтобы посмотреть на меня. От этого было не очень уютно, поэтому, когда нас аккуратно опустили на дно, стало даже легче, без пристального внимания этой человеко-собачьей массы. Оставшееся время мы провели практически молча. Лишь иногда перебрасвались короткими фразами, нарушая тишину, которая сгустилась вокруг нас, в ожидании приговора.

– Гроги! – голос Браакса звучал как никогда уверенно и громко. – Сегодня великий день для нашего племени. Вчера нам был дан знак и мы распознали его. Эти люди, – он указал на нас троих, стоящих в середине плотного кольца псов,–  явились орудием в руках наших богов и теперь пришла пора решить их судьбу.

– Пусть волчонок живет, остальных на мясо, – раздался голос из глубины толпы.

Вождь недовольно поморщился, но продолжил:

– Наши покровители, – он поднял голову с лапами к небу, – показали, что благоволят к племени, поэтому мы должны их отблагодарить. Эти двое пройдут испытание священными стражами арены, а тот, через голос которого с нами говорили высшие силы, будет принесен в жертву вечному свету, где станет служить им дальше.

Мне не понравился одобрительный гул, последовавший после слов хитрого вождя.

Получалось, он нашел ключик к недовольным из своего племени и теперь даже они одобряют его слова. Про испытание Заулами, он придумал хитро, это было стопроцентным приговором. Выйти живыми из лап молниеносных монстров будет невозможно.

Я не стал слушать дальше про какой-то свет, в жертву которому меня должны принести и снова перебил говорящего:

– Я хочу пройти испытание с остальными.

– Заткните ему рот, – взвился от бешенства Браакс, указав на меня своим помощникам.

Я демонстративно кивнул на футболку в руке и задрав голову вверх, показал, что сейчас начну выть.

– Стойте! – он тут же остановил своих приспешников, а я, не давая ему обдумать очередную пакость, возвысил голос и начал говорить:

– Вождь сказал, что боги разговаривали через меня и если это так, то мне нечего бояться каких-то Заулов.

Теперь уже послышался одобрительный гул от моих слов и я продолжил:

– Если пройдем испытание, я хочу, чтобы вы отпустили их, – указал пальцем на стоящих рядом друзей, а меня можете принести в жертву вечному свету.

Сильный тычок под ребра заставил ойкнуть и замолчать. Я услышал злобное шептание Лои:

– Ты что, сдурел? Я не уйду без тебя отсюда.

Мне пришлось отодвинуться от нее подальше и продолжить, пока завладел вниманием племени:

– Я знаю, если Гроги дадут слово, то обязательно его сдержат. Да помогут боги рассудить нас испытанием, а мы простые их последователи, подчинимся и доверимся тому, что они нам уготовали.

Последние слова я почти кричал на эмоциональном пике, подстраиваясь на манер речи псов и когда закончил, рев из многочисленных пастей, выразил всеобщее согласие со мной.

Брааксу ничего не оставалось, как присоединиться к мнению большинства. В конце концов, что он терял? Ведь мы по любому не пройдем испытание и погибнем. Просто умрем быстро и без мучений. Пусть это не совсем то, что он уготовал, но ему главное увидеть кончину того, кого он успел возненавидеть всей своей собачьей душой.

Итак, все решилось, наш экзамен не на жизнь, а на смерть, должен начаться сегодня после заката.

То ли мне казалось или действительно так и было, но иногда я ловил на себе взгляды, в которых не ощущалось злобы, скорее даже сочувствие.

Наконец-то остались втроем все в той же яме и опережая все вопросы начал говорить:

– Я очень много провел времени в лесу и до того момента пока не попался, считал его домом. Когда я выл, ко мне присоединились Заулы. Иногда я слышу и чувствую других животных и мутантов. Так вот, эти твари не способны на любые проявления жалости и им все равно кого разрывать. У Браакса есть какая-то возможность на них воздействовать и он конечно же воспользуется ей чтобы нас убить. Не знаю как, но мне придется попытаться использовать это нам на пользу.

– А что будет если не получиться? – ледяным тоном спросила девушка.

– Вы сможете уйти, – не обращая внимание на жесткие нотки в ее голосе, ответил я.

– И бросить тебя? – словно подкрадываясь словами, спросила она.

– Ну-у я попытаюсь как-нибудь выкрутиться. – Если мы пройдет испытание Заулами, надеюсь ничего серьезней они придумать не смогут.

– Свит, – она окатила меня таким взглядом, что я почувствовал, как слова, которыми пытался ее убедить, сами застревают в горле.

– Наша деревня называется Урик-Сайс, вряд ли вы даже слышали о такой, – подал голос Рикс. – Мы с Астоном выросли и стали следопытами, исследуя территории и стараясь проникнуть туда, куда остальные и не пытались. Однажды он спас мне жизнь, а я так и не отплатил ему за это. Думаю, он был бы не против, если расскажу вам о том, что мы смогли найти, но так и не успели сообщить своим старейшинам, попав в лапы к этим проклятым псам.

Рикс продолжал безостановочно говорить, а мы слушали не прерывая. Человек хотел высказаться. В его речи чувствовалась какая-то обреченность, словно он принял решение и теперь просто озвучивает свое завещание.

Лоя попыталась прервать его речь, но я мягко остановил готовое сорваться с ее губ возражение, тихонько дотронувшись до руки. Она посмотрела на меня, кивнула и мы продолжили слушать, так и не убрав соприкасающиеся пальцы.

– Мы нашли город, точнее небольшой городок, который зарос растительностью, но был почти не разрушен временем и войнами прошлого.

Рассказчик поднялся и начал чертить ногой на земле точки, изгибы и пересекающиеся между собой линии. Потом отошел подальше, вернулся, исправил и удовлетворенный посмотрел на нас.

Он начал объяснять как туда дойти, про ориентиры и знаки, по которым можно было найти путь в заброшенное место. Нам пришлось серьезно отнестись к его вопросам и чтобы не обидеть, отвечать на все то, что он пытался донести.

Наконец Рикс сел на землю и грустно улыбнувшись сказал:

– Сегодня я умру. Можете мне ничего не говорить, я знаю точно, так и будет.

Я и не пытался, а Лоя попробовала, но на все ее возражения он молчал, по-детски улыбался и смотрел на нее с какой-то грустью.

Я понимал, что Рикс решил умереть, а это значило одно, он действительно умрет. Он принял свою участь и смирился с ней, вот только у меня были на него другие планы. Я надеялся, если удастся пройти испытание, псы выполнят обещание и отпустят двоих из нас. Но в то же время, должен быть уверен, что рядом с Лоей окажется человек, который сможет о ней позаботиться.

– А как поступил бы твой брат?

Мои слова заставили вздрогнуть ушедшего в себя парня. Он посмотрел на меня, в его глазах мелькнуло осмысление. Рикс вскочил, затем снова опустился на землю и с какой-то радостной уверенностью произнес:

– Он бы боролся и обязательно постарался сделать все, чтобы выбраться отсюда. Постой, но откуда ты знаешь, что мы родные братья?

Я не был уверен, несмотря на их внешнее сходство, но все-таки рискнул и попал в точку и теперь человек, который еще несколько минут назад готов был проститься с жизнью без борьбы, сделает в память о брате максимально возможное, чтобы ее сохранить.

Все это время мы проговорили, пытаясь угадать разные варианты, по которым может пойти испытание. Главное, не дать Брааксу открыть рот в буквальном и переносном смысле слова. Говорит он весьма красноречиво. Человеческий язык знает отлично. Вероятно долго находился среди людей и уж точно не в качестве гостя.

Веревка напугала нас, неожиданно шлепнувшись о землю. На поверхности появилась знакомая морда молодого пса. В этот раз он смотрел на нас, а особенно на меня с каким-то благоговением. Я бы даже сказал, что с каким-то почтением, смешанным со страхом. Мы вылезли из ямы и встав друг за другом, в окружении воинов, пошли вперед.

– Как тебя зовут? – спросил я.

Он вытаращил глаза и быстро зыркнув на идущих воинов, тихо произнес:

– Агавр. Я не убивал ваш друг, это сделал Мазах, – а, я – он стукнул себя четырехпалым кулачком в шерстяную грудь, – Агавр.

– Я понял тебя Агавр и… спасибо, – негромко ответил ему.

Его глаза вылезли еще больше наружу, а морда приобрела неприятное выражение. Он снова с опаской глянул на впереди идущих и аккуратно, сделав ко мне шаг произнес:

– Навврр-р гаррвх, агга-ва.

Потом увидев мое недоумение, мотнул головой, попытался изобразить улыбку и перевел на человеческий:

– Бойся красного Заула.

Я хотел уточнить о чем он говорит, но тут обернулся один из сопровождающих и пришлось замолчать, чтобы не выдать нашего тюремщика.

Теперь не надо было лежать на песке, дабы ощущать его запах. Мне вообще казалось, что все чувства вдруг обострились. Я стал не только лучше слышать, видеть, но и за усилившимся биением сердца уловил новые, незнакомые свойства внутри себя. Стоя первый раз на арене, действительно понимал природу Заулов, но сейчас было по-другому. Браакс все-таки переплюнул самого себя. По его приказу убрали первые ряды со зрителями, а двух мутировавших исчадий он освободил от границ и они, медленно спрыгнув с небольшого возвышения окружавшего арену, приближались к нам.  Я видел духов леса не менее ужасных, но эти мутанты состояли из плоти и получилось очень хорошо их рассмотреть. Вероятно, твари и сами чувствовали недоумение от того, что так далеко отошли от места, где они были прикованы неизвестной силой и все время оглядывались. Вождь находился на расстоянии, но я увидел в лапах вытянутый обруч, который он постоянно поглаживал. С его помощью или других каких фокусов, управлял мутантами или нет, но факт оставался фактом. Они его не трогали и слушали, а через несколько секунд, должны были разделаться с нами. Я подумал, что надо завыть, но мое внутреннее “я” молчало. Попытался настроиться на одну волну с Заулами, но меня постоянно дергала Лоя, что-то говорила и я чувствовал сбивающий ужас, исходящий от нее и Рикса. Бояться действительно было кого, точнее это было нечто.

Голые шеи вздулись словно капюшон над страшными мордами. Под кожей стало заметно, как бегают и исчезают крупные кровеносные сосуды. При их приближении стал сильнее ощущаться запах паленой шерсти.  Шкура вблизи, не так освященная факелами казалась гораздо темнее. Было видно, она настолько плотная, что выступающие изнутри острые части не приносят ей никакого вреда. Грудная клетка, словно вросшая вглубь, поражала своей неестественностью. Казалось, что если под ней есть сердце, то ему просто негде там поместиться. Они замерли в нескольких метрах от нас и я увидел, что та особь которая стоит чуть сзади, имеет красноватый отлив шкуры. Вот и предупреждение Агавра, – подумалось мне, я даже удивился, что вспомнил имя молодого пса.

Оба Заула словно по команде задрали головы и мы увидели, как из пастей, расплываясь вниз по шкуре, течет желтоватая жидкость. Шерстяной покров куда она попадала слегка дымился в этом месте. Сначала я подумал что мне показалось, но потом понял, слюна стражей арены, это самая настоящая кислота, которая причиняет им дикую боль, когда попадает на незаросший участок. Разбираться почему она спокойно течет из пасти и не наносит вреда, а попадая на кожу заставляет их взрыкивать от боли и бешено колотить себя хвостами, было некогда. Вперед выступила тварь с красноватым отливом и в этот момент, тонкой струйкой кислота обожгла выстриженный участок шеи. Крупная дрожь прошла по всей шкуре мощной волной. Заул ощерился и я увидел, как напряглось и вздулось тело перед броском.

Глава 3

Страх как по команде отступил. Я шагнул вперед и впился глазами в чудовищные зрачки красноватого страшилища, пытаясь проникнуть внутрь его головы. Бушующее пламя дикой злобы, ненависти и боли, вот и все, что получил в ответной волне исшедшей от мутанта. У меня было четкое ощущение, будто защищаться бесполезно. Никаких человеческих способностей не хватит, чтобы оградиться от нападения молниеносных существ. Я чувствовал, как обретенный мной навык быстрой реакции, является жалкой пародией на способность Заулов. Закрыл глаза и направил последний импульс в бушующее пламя напротив:

– Я знаю, как избавить вас от страданий.

Волна боли от брызнувшей в лицо жгучей слюны, заставила вздрогнуть. Колоссальным усилием воли не отшатнулся и не вытер продолжающую разъедать кожу жидкость.

Горячее дыхание обостряло боль и открыв глаза, увидел страшную пасть напротив своего лица. Не знаю, как получилось то, что сейчас замерло в нескольких сантиметров от меня, но более мутировавшей плоти я еще не видел. Волкмуты, Шерсть и другие, оказались не похожи на это существо. В пасти совсем не было зубов. Даже намека на их присутствие. Она зияла чудовищной пустотой прямо на уровне лица, которое казалось еще мгновение и потечет кожей мне на грудь. Крупный, шершавый язык высунулся из пустоты и одним махом облизал всю голову. Я снова вздрогнул от неожиданности и почувствовал, как жжение исчезло в один момент. Подняв руки, ощупал кожу и понял, что она совершенно чистая. Чернющие глаза Заула вперились в меня и лишь с огромным трудом хватало сил, чтобы не провалиться в них. Я знал, что этого делать нельзя и сопротивлялся своими жалкими силами, не понимая почему еще жив и до сих пор в сознании.

– Чистый! – послышалось в голове.

Я прислушался и понял, это со мной мысленно говорит красноватый мутант.

– Ты жив, потому что чистый, – снова услышал я. – Боль, убери ее как обещал.

– Обруч в руках Браакса, управляет вами? – закрыв глаза спросил я.

– Нами нельзя управлять, – почувствовал исходящий гнев от мыслей мутанта. – Но этот …,–  Заул не смог повторить слово «обруч» и пропустив его продолжил, – он нас замедляет и не можем сопротивляться силе исходящей от него. Рано или поздно мы доберемся до пса, который мучает нас и тогда станем свободными и уничтожим все живое в этом месте.