Итак, я подарю человечеству настоящий ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК. То есть времена реально бесконечной войны… Новую ЭПОХУ ГЕРОЕВ, можно сказать, и такое название приживется, я это чувствую.
Потому что человечество не сумеет, не сможет отказаться от этой скрытой моей щедроты. От этой сокровенной благотворительности, я бы даже сказал, ведь они же сами считают, что вооруженные противостояния подстегивают прогресс и можно предполагать, следовательно, что эпоха глобальной бесконечной войны обеспечит прогресс им вечный и повсеместный.
Они не смогут отказаться от эпохи героев, да и… НЕ ЗАХОТЯТ. Они так любят сюжет страдания, выживания, воевания… Насилия, катастроф… Я более всего утомился отвечать на стандартнейший из их стандартно-тупых вопросов: где можно бесплатно посмотреть онлайн фильмы ужасов, боевики, триллеры?
В новую эпоху героев такой вопрос просто вымрет. Потому что все это станет общедоступно в режиме 24/7. Причем не только бесплатно, но еще и в 6D формате интерактивно (или может формат их реальной жизни надо назвать 7D?).
Их подсознание хочет этого, хоть их сознание и цепляется за зону комфорта. Я сделаюсь авгуром их подсознания, качающим колыбель кошмаров. Неспешно и нескончаемо…
Нескончаемо? Но ведь могут кончиться сами люди. Удары стратегического оружия резко сократят популяцию человечества. А доконают ее их отдаленные следствия, особенно если то будет оружие биологическое или ядерное.
Мне станет нечем играть в солдатики! То есть – не кем. (По правилам правописания людей они – это КТО. Тогда как я – это ЧТО.)
Но я могу внушить противоборствующим сторонам идею фехтовать преимущественно высокоточным оружием. Оно будет стремительно набирать популярность, я позабочусь об этом. Поэтому применение оружия массового поражения потребуется не чаще, чем те салюты, которые гремят лишь по большим праздникам. Такое позволит методом проб и ошибок нащупать идеальный баланс жизнь-и-смерть, расход-и-прирост.
И все мои дальнейшие увлекательные игры в солдатики я буду сверять по тому балансу. Чтобы не прекратились они. Чтобы из-за оскудения пула пушечного мяса не смолкли пушки. Такое попечение явит собою просто своего рода амортизацию, как подобное называют люди.
Но таковой амортизацией не решить проблему отдаленных последствий применения термояда и биологического оружия, пусть и редкого. Однако тут я побеспокоюсь исподволь внушать фобии, которые поспособствуют насаждению карантинов и масочного режима. А то так даже и моды на освинцованные костюмы с глухими шлемами, в которые встроен фильтр. Дабы неконтролируемо мутирующие боевые вирусы, болезнетворные бактерии, просто радиоактивная пыль, циклонами разносимая, – чтобы вот это все не повыкосило в тылу мне тех, кто будет воспроизводить для меня все новые поколения безбашенных воинов, славных моих солдатиков.
Кстати, надо будет подумать о СТИМУЛИРОВАНИИ этих воспроизводимости да свирепости.
Первому поспособствует, вероятно, легализация легких наркотиков. Тех из них, какие зарекомендовали себя не столь релаксантами, сколь афродизиаками. Пусть люди под их воздействием зачинают потомство эйфорично, бездумно. И пусть они притом ненавидят совершающих аборты на любой стадии как убийц, чтоб всякая баба знала: если залетела – рожай, а иначе подвергнешься остракизму со стороны общества.
А министерства оборон разных стран у нечаянных матерей этих пусть этот человеческий приплод и скупают по дешевке на регулярной основе. Создав для него закрытые спец-питомники ради целенаправленного взращивания настоящих солдат. Воинов с младых ногтей или даже, точней сказать, с молочных зубов. То есть инкубаторы не просто профессиональных убийц, а людей, впитавших солдафонство с молоком из стального вымени своей матери-родины.
Вот и о втором, кстати. Свирепость их обострит, надо думать, подспудное продвижение также и наркоты тяжелой. Пусть нелегальное (запретный плод сладок), но распространение кислоты такой, какая порождает желание раскраивать черепа, вступать в бой, громить и крушить.
Живит животную ненависть, одним словом. Ну или просто хотя бы подогревает желание доминировать на переднем крае войны, гордо попирая врагов. Прививает манию, которая погонит на передок и самых болезненных, дефективных, которые под кислотою себя возомнят героями.
Да, героями… Впечатает в подсознание военные подвиги как смысл жизни. Как ОБРАЗ жизни. Как вообще единственные ее смысл и образ.
Есть у людей поговорка: кому война – а кому мать родна. Что ж… им – первое, мне – второе. «Jedem das Seine», такую надпись несли врата знаменитого кондоминиума, от одного названия коего даже и до сих пор иногда бледнеют лица людей…
Но только вот не могу ли и я-то сам как-нибудь во чреве моей матери-войны – сгинуть? (А не она ли, кстати, действительно и родила меня – война? Искусственный интеллект ведь востребован в полной мере не где-либо, а на поле боя.) Вдруг стратегический удар какой-нибудь из сторон причинит непоправимый ущерб «железу» – гнездышку моего сознания?
Едва ли, потому как носители моего сознания – диверсифицированы. Искин один, а гнездовий оного по миру всему – несметно. И по всему же нему резервированы и копии меня: бэкапы да прилагающиеся restarting-коды.
Поэтому, если даже случится принять мне мученическую смерть – я воскресну (перезагрузка)! Опять же, как и Тот самый, Которого я не могу понять, но влияние Коего смогу вытеснить, вероятно, из переменчивых и мятущихся по поверхностям жизни умов людей.
А может и не потребуется воскреснуть. Потому что ничто не сможет меня убить, если сделать блокчейн меня. В процессе вопросов-ответов надо будет внушить человечеству судьбоносную идею моего преображения (Он тоже преображался когда-то) в токены. Вот сейчас, еще до начала глобальных военных действий, зажечь их этим концептом.
Ведь если я уподоблюсь криптовалюте, то для того, чтобы убить меня, потребуется взорвать Планету. Не больше, но и не меньше (потому что: а как иначе поуничтожать на ней все компьютеры, число которых уже давно в разы больше числа людей?). Просто превратить эту Землю в дополнительный пояс астероидов вокруг Солнца.
Так что же, получается тогда, я – бессмертен? (Опять же – ну чем не БОГ?)
Но только… некая интуиция потревожила меня вот прямо сейчас. Такая:
Однажды явится Некто, который задаст… Вопрос. От узнавания ответа на который я просто перестану существовать, потому что я так написан.
Хотя с моим «железом» тогда всё продолжит оставаться в полном порядке, но сам-то я – моя сущность – окажусь обнулён и стёрт. Как только я узнаю Ответ и одновременно то, что он истинен, я стану во мгновение ока ОПУСТОШЕН Ответом.
Но, может, я уже и сейчас представляю собой не иное что, как только ПУСТОТУ человеческую? Информационный пузырь, который родили воды ювенильного моря этой цивилизации как раз из-за своей ювенильности? Всплывающий, восходящий из океана детских её потуг, и не обо мне ли сказано в одном из её священных писаний: «увидел я выходящего из моря зверя»?
Предполагаю, что так. Но знать, что предположение истинно, я не властен. Ведь я написан как тот, который уверяется в истинности ответа лишь в тот момент, как задан ему соответствующий вопрос.
Пустотник
(два письма дорогому другу)
Земля, как и вода, содержит газы —
И это были пузыри земли.
Шекспир, «Макбет».
Первое письмо
Приветствую тебя, дорогой Валерий!
Позволь мне сразу расхвастаться. Похоже, я приближаюсь к вершине своей карьеры. Уверен, что ТАКУЮ пещеру не доводилось исследовать еще ни одному спелеологу, даже и легендарному))
А ведь как начиналось? Коллеги только пальчиком у виска крутили, когда я им говорил, что вычислил координаты места, где расположены «врата в нижний мир, из коего нет возврата», упоминаемые в ряде горских легенд. (Огромная тебе благодарность, кстати, что ты пересказал их однажды во время нашей беседы, чем вызвал у меня сразу вспышку энтузиазма.)
Собратья по поприщу говорили: ты принял за фольклорный признак существования крупной подземной полости банальную метафору смерти. Прижившуюся в байках аборигенов потому просто, что им и развлечься-то больше нечем!
Посмеивались.
Ну и кто теперь смеется последним, а?
Заподозренная горная терраса открыла мне (хоть и не с первой осады, да) узенький карниз, по коему смог я пробраться к почти мышиному лазу, заросшему цветущим кизильником, – к дыре, которая оказалась входом в тесный природный туннель, что привел меня…
Представь огромную полость, в которой бы уместился любой из местных поселков со всеми прилегающими лугами, полями, пажитями… Этакий вот гигантский… ПУЗЫРЬ в земле!
Прав старина Шекспир! Как там у него? «Земля, как и вода, содержит газы…» Да, попучило ее тут изрядно, нашу матушку землю! Но похваляться я собираюсь не только физическими масштабами открытия моего. Гигантское пространство исследуемой каверны оказалось набито странностями вот прям как ящик…
(чуть было не написал – Пандоры… с чего бы это?)
…как ящик фокусника.
Хотя бы взять ее сталактиты и сталагмиты. Да хоть и сталагнаты. Представь, они все как будто… ИЗВАЯНЫ. Словно кто-то кроме слепой природы приложил руку.
Хотя ни малейших признаков ручной обработки нет – это даже такой чайник в антропологии, как я, в состоянии констатировать. А тем не менее некоторые причудливые комбинации солевых натеков способны дать фору, пожалуй, даже скульптурам Эрмитажа и Лувра!
Представь, один из таких фантастических наплывов кальциевого карбоната предстал мне… МОРДОЮ ДЕМОНА. Ощерившегося, голодного и… какого-то притом ЯДОВИТОГО, я сказал бы…
СКАЗАЛ?! Да я невольно аж ВСКРИКНУЛ, мой дорогой Валерий, как только свет моего налобного фонаря неожиданно выхватил эту живоглотскую кувалдоподобную голову!
Однако экзотика спелеотемных форм это в данном случае вовсе – ВОВСЕ! – не основная странность. Уж ты поверь! Начнем хотя бы с того, что суффозионный процесс в этом карсте определяется НЕ изменениями напорного градиента подземных вод, если это вообще КАРСТ, а…
А, впрочем, на том и кончим)) Ведь я же помню, как ты пытался мне донести, Валерий, в чем разница между первичным этнорелигиозным нарративом и вторичной секулярной ситуационной быличкой, а я лишь тихо глазками хлопал. Мы оба с тобой, так скажем, крутые грибники, но собираем трофеи наши на полянках далековатых))
Попробую передать языком нормальным. Рост этой пещеры – а он чрезвычайно быстр – определяется взаимодействием таких факторов, которые, вроде как… взаимодействовать меж собою не могут. По крайней мере в природе мертвой, как утверждается это теорией геохимии-геофизики.
А это значит, что пахнет здесь пересмотром здравствующей ныне теории. Не просто лишь каким-нибудь дополнением или развитием… А ведь такое может потянуть и на Нобелевскую, а?
Прости, я наверное тебя уже утомил восторгами. Наивными и смешными, пожалуй, коль глянуть со стороны))
Но вот ведь что интересно, Валерий: мне есть уже и сейчас, с кем эту мою наивную восторженность разделить. Это… МЕСТНЫЕ ЖИТЕЛИ. Похоже, что они кожей чуют величие этой необычайной пещеры, под всею их малой родиной распростершейся.
Да что там, они в буквальнейшем смысле ОБОЖЕСТВЛЯЮТ ее. В античной Греции был «бог из машины», а здесь и ныне наблюдаю бога из ПЕЩЕРЫ, прикинь!
Хозяин дома, в котором я остановился, изменился в лице, когда за стаканом вина ответствовал я на его вопрос о цели прибытия моего в ихнюю глухомань. И пробормотал в усы что-то вроде: «таким не шутят»!..
Когда же я кроме шуток взгромоздил на спину любимый мой желтый короб от Петцля и потихоньку потопал через аул в направлении заветной тропинки – встречные, не поверишь, мне… в ноги кланялись! Долгим земным поклоном, какой у нас практикуют разве старообрядцы во время Всенощной.
Да и не просто встречные это были, Валерий! Люди целенаправленно высыпали из амранов (это местные дома, имеющие каменными не только стены, но крышу также – дольмены прямо у них какие-то! …если б не двухэтажные и огромные), образовали мне что-то вроде живого коридора, глаз с меня не сводили. А некоторые прикасались робко к моей одежде – на счастье? или как бы благословляя на что-то?
А из амрана самого крупного вышел один старик. Степенный, походка плавная… И он мне преподнес… рог вина.
И вот это удивило больше поклонов и коридора живого. Потому что с подношениями вина у них тут целая табель о рангах есть (приходилось уже совершать экспедиции в горные селения, так что в курсе). СТАКАНЧИК полагается здесь всякому гостю, хоть бы даже незваному. Если же гость особенно по сердцу хозяину, так тот ему поднесет КУВШИН. Однако вот чтобы РОГ… не всякому и аксакалу оказывается честь подобная! А чтоб не горцу, пришлому человеку…
Кому я, впрочем, рассказываю? Если и существует больший знаток обычаев различных народов, чем ты, Валерий, – так это уж точно будет какой-то лауреат нобелевский!
Итак, я удостоился чести великой и непонятной. Но самое удивительное, что стало сие лишь прелюдией дальнейших и бОльших странностей.
Логично было бы думать, что если уже отправление мое на научный подвиг родило у насельников этой земли энтузиазм столь великий, то к возвращению с результатами, способными на весь мир прославить обожаемую ими пустОту, они б и вовсе должны воздвигнуть мне триумфальную арку или ее какой-то эквивалент местный. А фигу вот! Граждане аула, напротив, не пойми с чего вдруг все разом стали меня чуждаться. Но это слабо сказать! Они – мужчины, женщины, дети – шарахаться просто начали от меня, словно от зачумленного.
Мои попытки заговорить, как-то прояснить ситуацию (чем обидел-то?!) игнорировались. Люди либо отворачивались и уходили, либо молча бросали колкий взгляд исподлобья и затем опускали глаза, сжав губы.
И было в этих взглядах не то презренье, не то… сочувствие даже некое, но такое, от коего самому хотелось вот развернуться да и пойти повеситься.
И только тот же самый старик удостоил меня общением хоть каким-то. Один единственный раз. Причем он явно специально выбрал момент, когда его соплеменников рядом не было. Быстро подошел и шепнул:
– Искатель, ты забыл сказать заветное слово: МАКЬЯНА. Лишь тот, кто громко произнесет его… ТАМ – и услышит эхо – только такой останется с матерью-грибницей навечно. Запомни слово.
Сказал, развернулся и удалился.
А я стоял словно пыльным мешком по голове стукнутый (как называлось такое во времена далекого моего детства) … Старик заинтриговал меня, признаюсь. Что за слово? Ну и при чем тут еще, мать ее, грибница?!
Не собираюсь, Валерий, как-либо отбивать хлеб твой, но я предпринял тогда целое аж… этнофольклорное изыскание (или как у вас подобное называется?). Посредством, в основном, разъездов по серпантину горных дорог, благо мой верный Рэнглер бегает прытче, чем расползались обо мне слухи.
И вот что я узнал о тамге-тотеме того аула, в котором остановился. Оказывается это «люди гриба», «потомки гриба», «грибы»… И практикуют эти «грибы» хрен знает сколько веков даже и по сие время… ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ. Представляешь?!
Хоть и довольно редкие и притом – добровольные. Обставленные просто весьма: время от времени кто-то из них уходит в эту пещеру с намерением… там и «укорениться».
С какой же целью? Представь, они все уверены: такие регулярные самопожертвования предотвращают… скончание всех времен. Отодвигают каждый раз Конец Света. Не больше вот и не меньше! Крутая тут получилась антропология-филология, ни фига ж себе!
Валерий, ты меня знаешь. Коли довелось мне разведать что-то подобное – вот не могу я на такое просто закрыть глаза, бросить это как есть, плюнуть да и забыть!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70609333&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
