– Да-да, со мной такое тоже бывало! – энергично закивала жена.
– Стараюсь не смотреть на обувь артистов, чтобы не портить себе удовольствие.
– Полагаю, театру вышло бы слишком дорого, заказывать на каждого актёра сапожки под старину, если они всё равно не бросаются в глаза. К тому же все крестьяне на сцене, как правило, в лаптях. А помнишь, что они носили на самом деле в XVIII столетии?
– Мягкую кожаную обувь одинаковую для правой и левой ноги. Со временем она растягивалась по ноге.
– Вот именно, мы не так часто видели их в лаптях.
– Правда, за год я замечал лапти всего пару-тройку раз.
– Просто они не были столь распространены, как принято считать теперь. Из-за своей крайней непрактичности: изнашивались за 5-6 дней. В то время как чёботы, сапоги или коты из телячьей кожи носились годами и быстро принимали форму ноги. Охота и животноводство позволяли людям изготовлять более удобную обувь, нежели почти одноразовые лапти.
– Эх, мы так мало знали о тех временах! Реальная жизнь в петровском времени развенчала для меня множество мифов.
– Для меня тоже. Вот например, о крепостничестве. Ты знал раньше, что для становления лично зависимым не обязательно было родиться в семье крепостного?
– Да, в окрестностях Тоболеска и Тюмени слонялось много вольного люда, ищущего заработков, а также утеклецов (дезертиров), беглых каторжников. От нищеты они продавались помещику за хлеб на зиму, за жильё, за инвентарь и лошадь.
– А бывало, вольного мужика, в переписной книге барин просто указывал крепостным – с того дня и сам работник и дети его, не ведая подвоха, официально признавались собственностью господина. И никакой суд не принимал сторону крестьянина.
– Не ведал о сим обмане! – вновь вырвался из моих уст старорусский язык, освеженный воспоминаниями. – Михайло никогда так не поступал.
– А граф Алеев – вовсю.
– Подлец! Вообще, в плане закрепощения и торговли людьми тогда действительно творилось полнейшее беззаконие. Михайло Васильевич имел пикантную слабинку: покупал красивых девушек у их вольных отцов, живущих на барской земле. Причём крестьяне, как правило, с радостью продавали дочек, считая, что так на долгое время обеспечивают красотке безбедную и лёгкую жизнь, ведь в горничных ни сеять, ни пахать ей уже не придётся, а куском хлеба добрый барин покладистую наложницу не обделит.
– А графу добровольно не продавали девушек, – горько произнесла Аня, – потому что в припадке ярости это зверь часто убивал крепостных.
– Ты рассказывала, – я обнял жену, стараясь успокоить всплывшую в памяти боль.
– А помнишь Стефаниду – мою нерасторопную власовскую служанку? Она была куплена покойным барином у свёкра! Крестьянин тот был снохачём. Ты ведь знаешь кто это?
– Да. Снохач – старший мужчина в доме, который принуждал сноху (жену сына) к половой связи.
– Именно. Так вот, когда Стефанида 16-ти лет отроду вышла замуж за Петра, тот побыл дома всего две седмицы, а затем отец велел испросить у барина покормёжное письмо и отправляться по городам на заработки. Пётр не посмел ослушаться сурового предка и ушёл. Отец же приступил к жене сына с домогательствами. Та отказывалась и сопротивлялась. Тогда хозяин, не терпящий возражений от домочадцев, избил бедняжку и запер в подполе в одном сарафане (в ноябре месяце!). Голод, холод и побои заставили жертву сдаться в полное распоряжение деспота.
Однажды летом Стефанида купалась в пруду, её увидел барин – и воспылал страстью (девушка была прекрасно сложена). Не мешкая, он удовлетворил свою похоть – дело-то житейское для того времени. Красавица пожаловалась на жестокое обращение свёкра. В тот же день господин вызвал к себе снохача и договорился с ним о продаже девушки.
Через пару месяцев вернулся муж Стефаниды и узнал, что супруга теперь живёт с помещиком. Отец наговорил, будто девка-греховодница сама к барину в женище (в любовницы) перешла. – У Ани на глазах блеснули слёзы. – Муж подкараулил Стефаниду и едва не убил – охотники услыхали крики девушки. Скрутили Петра и привели на барский суд. Власов отдал парня в рекруты на всю оставшуюся жизнь. А Стефанида так и осталась при господине – одной из его трёх наложниц.
– Мерзкая история. – я крепко обнял Анюту.
– Люди продавали и покупали людей – это омерзительно!
– Бывало даже из своего же сословия! У Миши было много зажиточных крестьян, и один из них имел своего крепостного!
– Крепостной крепостного?!
– Да. Барин, внявший обещаниям платить впредь больше оброка, позволил мужику приобрести себе слугу-помощника.
– Удивительно! – и она уткнулась лбом в моё плечо.
– Эх, Миша, так мы и не погуляли на твоей свадьбе, не увидели твою невесту!
– Теперь уже жену.
– Справился ли он с многопольем? Что, если следующий год явился неурожайным, и землевладелец списал убыль на новую систему? И теперь он снова вернётся к трёхполью?
– Не волнуйся, – жена погладила по плечу, – технический прогресс однажды накроет Сибирскую губернию – это неизбежно, по крайней мере, в XIX веке уж точно.
– Да, но Михаило Васильевича тогда уже не будет. Он так много сделал для меня, очень хочется чтобы и у него всё сладилось.
– Зайдём в этот ресторан? Пахнет вкусно!
После ужина в парке отправились в супермаркет и купили продуктов на неделю.
По дороге радио порадовало нас романтичной песней «Et si tu n’existais pas» – «Если бы не было тебя» и жена, лаская меня глазами, успокоилась окончательно. Моя красавица очень чувствительна к музыке.
Дома выпили по бокалу лёгкого белого и занялись любовью. Это была ещё одна волшебная ночь с моей Аней!
Уже светало, когда уставшая от ласк, она боднула меня в плечо – и мы уснули.
Воскресным утром меня разбудил запах яичницы с сыром, ветчиной и томатами.
– Как приятно! – вошёл я в кухню и счастливый обнял жену.
– Проснулся, любимый? У тебя ведь есть кофе-машина?
– Нет.
– Ах как жаль! За эти 2 года я снова пристрастилась к кофе.
– А я равнодушен к нему.
– Удивительно! Впервые встречаю человека не любящего этот напиток.
– Не все в этом мире кофеманы.
– Почти все. Знаешь, что кофе – самый продаваемый на планете товар после нефти?
– Не может быть!
– C'est vrai! Это правда! – воскликнула моя француженка. – Даже газ уступает ему по объему реализации и потребления.
– Не верю. Кофе пьют в основном в Италии и Франции, поэтому ты так и считаешь.
– Загугли!
Анна оказалась права – этот напиток опередил по объёмам продаж: и газ, и золото, и пшеницу, и сахар, и даже хлопок.
– Поразительно! С тобой я расширяю свои познания!
Довольная жена поставила на стол две тарелки с горячим завтраком, которого эта квартира не видела ни разу.
– Теперь будешь так готовить каждое утро?
– До субботы, а потом улетаю в Лион.
– Надеюсь, не надолго.
– Надолго. Давай сначала позавтракаем.
Ох уж эта Анна! Впрочем, так хотелось есть, что я с радостью повиновался.
И было очень вкусно!
– Спасибо, Анюта, просто божественная яичница!
Жена засмеялась и разлила по чашкам горячий чай.
– Окей, скоро уедешь, но вернёшься ты уже навсегда? – возобновил я важную тему.
– Нет.
– Что это значит?
– Хочу просить, чтобы переехал ТЫ. – она устремила умоляющий взгляд.
– Как?! Но что я буду делать во Франции?! Об этом не может быть и речи!
– Так и думала…
– Ну разумеется, я даже языка не знаю!
– Можно выучить.
– Да с какой стати я сейчас вдруг возьму и брошу всё, что достигал так долго и трудно?!
– Пойми, Саша, там вся моя жизнь!
– А моя – здесь!
– Я там полностью реализована, имею всё: жильё, работу, друзей, знакомых, налажен быт…
– Так же, как у меня в Москве.
– Но я привыкла к Лиону – не вижу себя в другом месте!
– Сама вчера сказала, что русская, а значит, снова привыкнуть к родине не станет проблемой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/mariya-elf/parallelnye-zhizni-70635937/chitat-onlayn/?lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
