Владислава Николаева "Бедный Рюрик"

Тёмный Арчи, оказавшись на воле и прокашлявшись, первым делом побежал ощупывать безответные стены, утащив с собой перепуганного мальчишку лет семи. Гатана дёрнулся было в противоположную сторону, но стена оказалась слишком далеко, а обстановка не воодушевляла отделяться даже независимых тёмных.

Александр оттеснил сыновей к Белле, Трою, Дмитрию и Лирфусу. Наследники сообразили, что у него на уме. Остальные светлые обеспокоенно оглядывались, не видя способа миновать десятки обступивших их тёмных.

– Что будем делать? – убедившись, что его всем слышно, поинтересовался Виктор.

Рядом с Председателем стоял высокий молодой парень с бледноватым холёным лицом и мягкими каштановыми волосами, непрактично неостриженными, как раз чтобы то и дело свешиваться на глаза. Отец говорил, что в юности вампирское проявляется в потомках Вия острее. Сестра наследника Виктора была младше, сильнее похожа на отца, девушка не могла сомкнуть губы из-за выдвинутых клыков.

– Давайте выйдем отсюда, – логично предложил Неман, морщась, передёрнув плечами. Рядом с ним стояли пареньки погодки пятнадцати-шестнадцати лет, заметно, что впервые на миссии. – Возможно остальные уже нашли способ выбраться! – он махнул рукой на молчаливого мрачного Анвара.

Неман решительно направился к выходу. Наследники, за исключением пятерых, с готовностью пошли следом. Перекрывший проход Игорь не двинулся с места.

– Не подходите, – категорично запретил Руслан.

– Что? – не поверил ушам Рихард. – Ты чего?

Несмотря на то, что первый сын Ольгерда был раза в два младше Виктора, его трое сыновей были взрослее младших потомков Вия.

– Там нет выхода, – ровно пояснил Руслан.

Рихард скептически смерил взглядом его лицо, грудь и брюки в подсыхаюшей крови.

– Если так, они бы уже вернулись, – резонно заметил он.

– Они бы с радостью, – Руслан не изменился в лице.

– Перестань! – вмешался Игорь, неодобрительно глянув на темнейшего. – Там нет выхода, – тем не менее, уверенно повторил бессмертный, – они не ушли, их убили.

Виктор, намеревавшийся было что-то сказать от своего имени, потрясённо замер.

– Как это случилось?!

– Все, кто вышел туда? – ахнула Маланья.

– Всё было кончено в пару минут, – Игорь вздохнул. – Руслан спас шестерых. Когда я добрался до места, спасать было некого.

Игорь был огорчён, в отличие от «спасителя», равнодушно поглядывающего на наследников.

– Они мертвы? – не веря, произнёс Рихард.

От упомянутой шестёрки осталось пятеро затравленных и трясущихся как желе наследников. Анвар тёр покрасневший лоб, маленькие невыразительные глаза зло пялились из-под бровей на свидетелей его позорного бегства с поля сражения. Его сын молчал, побледнев от шока. Можно подумать не видал прежде, как всякая погань, которой лежать бы тихонько в земле, вдруг встаёт и разворачивает гастрономические вылазки на людей. Правда сейчас наследников погибло больше, чем за все эпидемии чумы, холеры и период ранней раздробленности.

Дрожащее трио Александру было неизвестно. Никакого впечатления они на него не произвели, встретил бы на улице – прошёл бы мимо, едва взглянув. Какие-то заурядные серенькие люди, совсем на наследников не похожи, ни внутреннего благородства, ни стати, ни властности. Женщина вдобавок истерично подвизгивала, зажав рот ладошкой, добавляя собранию ноток фарса. Никто не поинтересовался, как их зовут и из каких они родов. Руслан вообще брезговал смотреть на спасённых, наверное, жалел, что успел вмешаться. Положение наследника обязывает к большей требовательности к себе, эти себя ей не изводили, разве что требовали от себя ежедневного трёхразового питания и восьмичасового сна.

– Что там? – хмуро поинтересовался Гедеон, как и Арист, нянча на руках младшего внука – темноволосого мальчишку лет трёх, как и Аким.

Игорь задумался:

– Монументальная лестница в два пролёта, внизу квадратная площадка… Большинство осталось на ней.

– Ты убил злодеев? – Виктор посмотрел на Руслана, ответа ждать не стал. – Надо достойно упокоить павших. Пойдёмте, Рихард, Александр, Арчи, Гатана, Асаф, Неман…

– Туда никто не пойдёт, – холодно остановил Председателя Руслан.

Глаза тёмного зловеще блеснули из-под ресниц. Волк среди овец давно ждал, когда его выпустят из клетки законов и правил Совета.

– А это с какой стати? – снова возмутился Рихард.

Руслан долго посмотрел на него. У Александра, хотя взгляд был адресован не ему, внутри всё перевернулось.

– Я не пропущу.

– Мы – наследники великих родов, – процедил Рихард, обретая способность говорить и выдерживая тяжёлый взгляд, – честь для нас не пустой звук. Мы не оставим погибших на поругание ни из-за этой падали, – он кивнул на оттащенный к стене освежёванный труп, – ни из-за тебя.

В серых глазах была неумолимая решимость. Александр придерживался того же мнения, и слова первого сына Ольгерда произвели впечатление на многих сомневающихся, несмотря на то, что большинство, часто называя себя потомками великих, начали подзабывать, как это доказывается действием. Кажется, речь Рихарда что-то в памяти воскресила.

Андрей улавливал каждое слово первого сына, затаив дыхание. Его ровесник из рода Тенгиза игнорировал взрослые разговоры, тупо выискивая сеть телефоном. Потерянный морщинистый Збрышек его не одёргивал, зато отпрыск, так и не обнаружив сеть, принялся дёргать его.

– Мы… чувствуем опасность… – сбившись на непривычном «мы», нахмурился Игорь.

– Они заслуживают захоронения, – вставил своё слово Гедеон.

Отец медлил. Его слово – и решение не сможет быть оспорено бессмертными.

– Вы не можете решать за нас, – присоединился Виктор, – спасибо за предупреждение, мы будем осторожны, но запретить вы не имеете права!

Руслан не впечатлился. Ему было глубоко плевать на равноправные совещания. Бессмертный подошёл к засомневавшемуся Игорю и навалился широкой спиной на заслонку справа от него. Бросилось в глаза, что он крупнее, раньше так близко друг к другу наследники их не видели. Сам Игорь тоже был несколько удивлён, невольно отодвинулся в сторону.

Вход в любом случае оказался заблокированным.

– Безобразие! – злясь, сморщился Виктор, голубые глаза значительно побледнели, поползла вверх, обнажая зубы, верхняя губа.

– Слышал, вы не разделяете моих взглядов, – явно издевательски заговорил Руслан, – но по мне лучше пусть то, что там, жрёт трупы на лестнице, чем детей здесь.

Александр сглотнул.

– Так нельзя…

– Вы сказали, там нет выхода, – быстро напомнил Асаф, нервно облизнув губы. – Откуда там могло взяться то, что жрёт, если там только мертвецы?

– Это, – Руслан хмыкнул, – одно из самых досадных свойств мироздания – мертвецы иногда тоже жрут… но это опять-таки на мой взгляд.

– Не понимаю, в чём сыр-бор, – пожал плечами Арист, наконец что-то решив, – за полчаса здесь Совет обеднел на десять родов, так неужели мы не послушаемся бессмертных?

Ариста смерили удивлёнными неверящими взглядами.

– Для меня сейчас вот что важно, – старик мягко похлопал по плечику Акима. – Я не пожертвую жизнями внуков ради памяти мёртвых, можете считать меня эгоистом. Я согласен с бессмертными и благодарю их за то, что они не стали, как мы, стучать себе в грудь, горланя оды чести и гордости великим родам, и предпочли защищать живых, а не стеречь погибших.

– Да, он прав, – закатил глаза Гедеон, всякий раз недовольный, когда приходилось признать правоту Ариста. – Что предлагаешь делать?

– Тёмные знают, куда нельзя, самое время спросить у светлого, куда можно, – он обернулся ко всё ещё сидящему на полу, где его оставили, Рюрику.

Руслан невесело заулыбался, продемонстрировав хищные резцы:

– Как он должен это сделать: услышать или учуять?

Арист холодно посмотрел в ответ:

– Светлые видят больше остальных.

– Когда видят, – кивнул бессмертный.

Арист сунул Акима Александру и, припадая на правую ногу, направился к закрывшему лицо руками Рюрику.

– Рюрик! – позвал старик, пытаясь открыть лицо бессмертного.

Рюрик вяло сопротивлялся.

– Что у него с глазами?! – потрясённо выдохнул отец.

Гедеон поспешил следом. Анатомия была его коньком, но чтобы понять, что с глазами Рюрика, медицинские познания не требовались.

– Его либо усыпили, либо отравили и залили стекло в глазницы, – снизошёл до объяснений Руслан.

Белла ахнула, полная сочувствия, бросившись за ветеранами Совета к Рюрику.

– Мы не хотели выпускать вас, пока он не найдёт дорогу, – вздохнул Игорь. – Тот, кто устроил западню, предусмотрел это. Я бы поставил на полукровок, но ведь Руслан тоже здесь.

– Ты слишком много о них думаешь, – не согласился Неман, затравлено озираясь, – им такое не устроить…

Белла в поисках поддержки оглянулась на Руслана, с которым ухитрялась, пожалуй, единственная из всех, ладить, будучи при этом одной из самых светлых:

– Как же он теперь… неужели ничего не сделать?

– Нужно извлечь стекло, – небрежно сообщил тёмный, – глаза восстановятся через пару суток.

– Так просто? – удивилась Рагнеда.

– Да, конечно, просто, – с сарказмом огрызнулся Сатхи, – иди, вырезай!

– Были бы инструменты, – с сожалением вздохнул Гедеон.

Рюрик нескоординированно отмахивался от щупающих лицо рук.

Руслан молча подошёл, протягивая Гедеону длиннющий нож. Где его носил?

– Вырежи сам, а? – раздражённо вмешался Игорь.

– Пожалуйста, кто-нибудь другой! – умоляюще подал голос Рюрик, без зрения чувствуя, к чему идёт дело.

– Не болтай ерунду! – рассердился Игорь. – Лучше него никому не справиться! Не тяни время! Вы чего смотрите, отвернитесь сейчас же!

Последнее относилось к детям, испуганно вытаращившим глаза на Руслана с ножом.

Рюрик обреченно вытянулся на полу.

– Кто-нибудь хочет подержать голову? – пригласил Руслан, с видом гостеприимного хозяина, готовящегося нарезать на ломтики печёного гуся. Кира вытащила из сумочки пакетик с влажными салфетками и передала бессмертному. Минут пять он протирал зловещий нож, а никто так и не выразил желания помочь.

– Что вы там делаете? – забеспокоился Рюрик, царапая ногтями пол.

– Давай я, – вызвалась сердобольная Белла.

– Нет, если он захочет дёрнуться, ты не удержишь… – отказал бессмертный. – Ну?

Руслан оглядел лица. Дети стояли спинами, взрослые боязливо отводили глаза, не сказать, чтоб трусили, но определённо сильно не хотели марать руки.

Бессмертный выбрал сам:

– Александр.

Наследник вздохнул, но спорить не стал. Рюрику плохо, Рюрику надо помочь, а кто-то тёмный, кого бы Руслану было логичнее предпочесть Александру, мог быть неприятен Рюрику.

Руслан стоял на коленях с ножом наготове. Голая грудь в крови, разводы простыли и почернели. Александр опустился на колени по другую сторону.

Циничный мерзавец, покалечивший Рюрика, глумливо подрисовал на кустарно влитом в глазницы мутном стекле угольный зрачок и голубую радужную оболочку.

Прикосновение к бессмертному заповедно и сакрально, как приложение к святым мощам. «Мощи» ёжились и переминались на холодном полу. Александр вдохнул холодный воздух и, подавив кашель, сжал ладонями макушку и подбородок бессмертного успевшими замёрзнуть руками. Рюрик вздрогнул от неожиданности; неизвестно, было ли ему больно или ещё сказывались последствия отравления. Руслана ничего не смущало. Он вытащил из-под брючины небольшой нож с деревянной рукоятью и без церемоний всунул Рюрику между зубами.

Веко подрезал без трепета, Рюрик тоже не шелохнулся. Дальше было хуже. Стекло заполняло глазную впадину, Руслан попробовал поддеть кончиком лезвия, не обращая внимания на появляющиеся на лице порезы и на проступившую кровь. Рюрик оскалил зубы, сильнее впиваясь в рукоятку. Руслан нажал сильнее. Стекло лопнуло. Александр ещё не сообразил, что случилось, а тёмный уже выдернул у него из рук голову Рюрика и, придерживая за шею, вытряхивал осколки. Рюрик приглушенно промычал. Когда тёмный положил его обратно на спину, светлый взмахнул рукой, делая знак прерваться, но Руслан безапелляционно покачал Александру головой. Наследник Святогора вздохнул.

Стекло заполняло не только глазницы, но и отводы сосудов, Александр не заставил себя смотреть на крошево, в которое тёмный бестрепетно превращал молодое лицо. Правая рука светлого бессмертного клацала за воздух.

Руслан склонился над светлым ниже. Рюрик тоскливо замычал.

– Хватит ныть! – раздраженно осадил тёмный.

Рюрик его вряд ли услышал. Процедура выполнялась под аккомпанемент задыхающегося разноголосого кашля и прерывистые вопли младенцев. Голова в руках Александра задёргалась, мужчина напряг мышцы. Не хотелось лишний раз причинять Рюрику боль, но как ещё не дать ему насадиться на нож тёмного? И уцепиться не за что, только если горло придавить всем весом к полу…

Александр обернулся на отца. Арист ободряюще подмигнул, хотя больше походило на нервный тик. Мальчишки стояли с ним, маленькому Акиму дед зажал глаза и уши. Игорь неотступно держал заслонку.

Взгляды взрослых были обращены на них с Русланом. Наверное, к счастью, тёмного ничто не пронимало. Игорь был прав, лучше него никому не справиться, другой бы занервничал, нанёс дрожащей рукой лишние порезы, не смог бы довести работу до конца под душераздирающее незамолкающее мычание. У Александра занемели руки, он успокаивал себя, что осталось недолго, но мучение не кончалось…

Смертный бы умер. Глаза близки к мозгу, человек бы такого не выдержал. Осознание привносило тягучий привкус и воскрешало образ сакрально-заповедных мощей. Вроде бы изученный и признанный непредсказуемым Рюрик в который раз перешёл установленные для его личности барьеры, он был чудом прямо сейчас, иллюстрацией несокрушимости бессмертных… смущало отношение окружающих, ждущих чтобы всё поскорее закончилось, не более.

Всхлипнул кто-то из детей, зашушукал, успокаивая молодой женский голос, кто-то кашлял. Александр глянул вниз, Рюрик истерзал зубами рукоятку, из-под затёртой прикосновениями поверхности показалась свежая древесина. Руслан вытаскивал из красного колодца острый как сабля осколок.

Да когда же уже…

– Всё, – констатировал Руслан.