– Понятно, – произнесла Влада.
– Тамар, а пошли в подвал. Ты говорила, что он старый. С XIX века не перестраивался, а может, и с XVIII-го, – сказал Жорик.
– Не забудь взять свой саквояж. Ты же его везде с собой таскаешь, – съязвила Влада.
– Байкер-хирург не может без специальной поясной сумки. Вдруг помощь надо оказать экстренно? Может, погулять выйдем? Тепло, подышим весенним воздухом, – призвал Жорик.
– Жорж! Сказано не шататься праздно по улицам – спускаемся в подпол. Там безопаснее, – заржал Антон.
– Ребят, вы в это верите? Врачи, занимаетесь два года космической медициной, пропедевты, хирурги – и Вальпургиева ночь. Артисты! Ладно, пошли в подвал.
Скрипучая дверь поддалась не сразу. Парни открывали её вдвоём. В лицо ударила волна затхлого воздуха с запахом сырости, плесени и старья. Каменные ступени вели в темноту.
– Уа-ха-ха! Я ужас, летящий на крыльях ночи, – ржал Антон
– А я вампир. Сейчас я попью свежей кровцы, – вторил ему Жорик.
– Хватит идиотничать! Ну правда, это не шутки, – шикнула на парней Влада.
Мощный фонарь осветил квадратную комнату с пыльными стеллажами со свертками и коробками. Там же стояло несколько банок с соленьями.
– Грибочки! Выдержанные! Какая прелесть! Может, возьмём, угостим Марьпалну? Достала она с теорией Дарвина. 2050 год на дворе, а она всё туда же.
– Нет, Жорик, эту грибочками не возьмёшь, даже вековыми. Боюсь, и сотрясение мозга не поможет, – зловеще произнёс Антон. – Только вампиризм спасет нас.
Дом опять затрясло, фонарь заморгал и погас совсем.
***
Глаза привыкли к темноте, тряска прекратилась. Перед ребятами вдруг открылся коридор, в конце которого виднелся тусклый свет.
– Ну что? Идём, – прошептал Антон.
– Естес-сно. Должны же мы узнать, что там, – ответил Жорик.
– Вы как хотите, а я не намерена больше шататься по подвалам. Знаете, что обозначает свет в конце тоннеля? – возмутилась Влада.
Все вопросительно смотрели на Тамару: она ведь хозяйка дома, а значит, и подвала.
– Конечно, я бы хотела пойти на свет. Интересно же! Но Влада не желает.
– Не пойду. Вальпургиева ночь. Я боюсь.
– Оставайся, Влад. Давай я тебя провожу наверх, а сам вернусь. Ты будешь нас ждать, – сказал Георгий.
– Ага, конечно. Так я и осталась одна ночью в доме. Страшно. А потом я сгорю от любопытства. Хочу быть в курсе всех событий. И вообще, мне уже не страшно. Саквояж ведь с собой.
– Вперёд, друзья, – и Антон вытянул руку, указывая путь.
Все двинулись по узкому коридору. Георгию пришлось пригибаться, чтобы не задеть потолок головой, а остальные пригнулись интуитивно. Когда подошли к свету, то оказались в небольшой квадратной комнате. Лестница вела вверх, к двери в потолке.
Вдруг от стены отделился маленький человечек. Девочки от неожиданности вскрикнули. Карлик что-то быстро лопотал, но никто не мог разобрать его слов. Сверху доносились женские стоны, крики, разговоры.
Владу начало тошнить. Голова кружилась. Но, сделав над собой усилие, девушка успокоилась.
Тамара собралась сразу. Перед глазами всплыла картинка из сна, словно художественный фильм. Так описывают свое состояние ясновидящие. «Боже! Неужели эти видения связаны с квантовыми аномалиями? – подумала она. – Надо оказать помощь роженице. Срочно! Промедление смерти подобно. Откуда я это знаю? О, как болит голова».
Антон и Георгий начали допытываться у карлика, где они и что происходит. Кривые ножки карлика подкашивались от страха. Он судорожно перебирал трясущимися пальчиками чётки и беспрестанно что-то нашёптывал.
– Слышь, парень! Ты давай не дрейфь. Мы тебе ничего плохого не сделаем. Успокойся, дружище, – тихо произнёс Антон, присев на корточки.
– Скажи лучше, куда мы попали и что там наверху происходит, – попросила Влада.
Поняв, что это женщина, карлик немного успокоился.
– Ребят, я не из робкого десятка, но мне жутковато стало. Тоннель этот, стоны наверху, ахондрик встречает. Чертовщиной попахивает, – прошептал Георгий.
Тамара вытащила из уха золотую серьгу и протянула карлику:
– Не бойся, дорогой! Вот, возьми подарок. Только расскажи нам всё: что происходит, как тебя зовут и где мы. Я тебе ещё подарю.
Маленький человечек взял подарок, покрутил в руках, рассмотрел, попробовал на зуб и явно остался доволен. Протянул руку за второй серьгой.
– Расскажи сначала, а потом получишь. А то ишь хитренький какой. Ну! Как тебя зовут?
– Мое имя Горисвет.
– Отличное имя. Гора, значит, почти Жора, – сказал Георгий и протянул руку Горисвету.
Тот помялся и робко протянул свою маленькую ручку, которая буквально утонула в ладони Жорика.
– Не тяни, Гора, подарок ждёт тебя. Давай рассказывай, где мы и что происходит наверху. – И Тамара показала ему серьгу на ладони.
Окончательно успокоившись, Горисвет начал рассказ:
– Года два тому назад в наш скит забрела девушка. Верховный жрец не любит принимать людей со стороны, а тут девушка, да ещё зеленоглазая, со светлыми волосами. Не иначе – ведьма.
Яромир собрал совет.
Его жена тем временем затеяла купать двухлетнего сына. Стала выливать в таз кипяток из чана, а малыш подбежал и сел в корыто. Ужас, который испытали жены Яромира, передать словами невозможно. Мальчика практически сварила родная мать.
Тут подоспела Параскева – та самая странница. Она взяла ребёнка, стала читать молитвы над ним, достала из своего узелка баночку со снадобьем и обмазала тело малыша. Она так уверенно всё делала, что все забыли, что она пришлая. Да и суета поднялась ужасная.
Ребёнок успокоился, перестал плакать. Потом девушка пошла в лес. Из собранных трав приготовила отвары и поила ими мальчика и его мать. Ночью Параскева сказала выкопать яму, развести в ней огонь, и приступила к приготовлению дёгтя. Через два дня, когда снадобье было готово, мазала им малыша.
Яромир плохо относился к христианам. В его скиту царили языческие обычаи, но Параскеву он не тронул. Даже непонятно, что на него подействовало и почему он позволил ей лечить единственного сына.
Мальчик быстро пошёл на поправку, и даже шрамов от ожогов почти не осталось. А Параскева тем временем вылечила у самого Яромира шишку на шее, которая болела и беспокоила его.
Владыка побоялся вызвать гнев Богов и позволил Параскеве остаться жить в скиту, только в избе, расположенной в отдалении от поселения. В ней всегда жили знахарки, колдуны. Меня приставили к ней. Учиться, следить, прислуживать и обо всем докладывать хозяину.
Параскеву все побаивались, но ходили лечиться от разных недугов. Она уходила в лес и пропадала там по нескольку дней. Говорили, что видели, как она поднималась на Бабырган, хотя женщинам из скита это было запрещено.
В середине липня, ранним утром, раздался гром неимоверной силы. Земля содрогнулась. Люди видели, как с небес на землю падал светящийся шар. Бабырган стонал, вода в Катуни пенилась и бурлила, как в котле. Звезда упала на землю.
– Липень – это что? Ребят, кто знает? – спросила Тамара.
Все посмотрели на Владу.
– А чего вы на меня смотрите? Это ж не про революцию 1917 года. Что-то древнее. Слушайте, я что думаю: липень – липа цветёт. Июль у славян. Это же язычники. А звезда с неба – не знаю, что это.
– Горисвет, а какой год сейчас? Владыка говорит об этом? – спросил Георгий.
– От сотворения мира?
– От Рождества Христова.
– Сейчас 1910-й.
– Значит, звезда упала в 1908 году. Ребята, это Тунгусский метеорит. Вот это нас занесло. Поздравляю! Мы попали во временную петлю.
– Жорик, какой Тунгусский?! От Бабыргана до Тунгуски тысячи километров.
– Антон, так падение метеорита слышал весь мир, а лес был повален в радиусе полутора тысяч километров. Так что здесь его слышали будь здоров как!
– Так! Об этом мы позже подумаем, а сейчас надо что-то делать. Горисвет, а что наверху происходит? – волновалась Тамара.
– Параскева родила дочку. Это она меня сюда отправила. Сказала, чтоб я гостей встретил и всё объяснил, чтоб сына её спасли. Она хорошая, не обижает меня, защищает от владыки. Я люблю её.
– А владыка нас не выгонит? – спросил Антон.
– Владыка ушёл к двери.
– Что за дверь?
– Это дверь в соседний скит. Он как уходит туда, так дня три-четыре его нет. Стало быть, дня два-три не будет. А Ольга-повитуха пошла молиться богам и к другой роженице. Она нарасхват.
По скрипучим ступеням двинулись за Горисветом. После подвала казалось, что вышли на яркий свет, хотя всё было не так. В комнате чадила лучина, в углу на стене перед иконой Спасителя и Богородицы тускло горела лампада. Удушающий запах сгорающего воска и крови наполнял пространство.
В избе было просторно и чисто. Половики – дорожки из разноцветных лоскутков – устилали пол. Окно убрано белыми занавесками. Слева от двери – печка, за ней – разноцветная шторка. Под потолком висят пучки трав. Посередине комнаты – большой стол с различными склянками, стопкой тряпок и кастрюлей.
У дальней стены на кровати в кровавых простынях лежала молодая женщина. Светлые волосы разметались по подушке. Казалось, что она без сознания. Все узнали Параскеву – девушку с портрета.
Тамара побледнела как полотно. Влада поддерживала подругу под локоть.
– Надо осмотреть роженицу, – прошептала она. – Кто это сделает? Жорик, давай ты.
– У меня лучше получится. Я принимал роды не раз, – возразил Антон.
Влада достала из кармана влажные салфетки и протянула ему.
После осмотра был вынесен вердикт: Параскева родила одного ребенка, а второй, в поперечном положении, находится в ней. Без кесарева не обойтись.
– Как в таких условиях можно оперировать? Она умрёт от заражения. И чем вы оперировать собрались? Кухонным ножом? – возмутилась Влада.
– Не умрёт. Нож не нужен. Волшебный саквояж у меня с собой, – обрадовал друзей Антон. – Есть приём Кристеллера. Это когда ребёнка механически выдавливают. Его ещё нужно развернуть, но это опасно для жизни ребёнка и матери. Младенцу можно нанести серьёзные увечья. Знаю чисто теоретически, как это делается, но врачи во всём мире давно отказались от такого приёма. Так, Жорик, будешь ассистировать. Обезбол в твоей байкерской сумочке есть?
– Так точно!
– Влада – седация и свет. Давай, милая, блесни умениями в акупрессуре. Тамара – медсестра и свет. Надо мыться и готовить инструменты. Горисвет, нужна вода и мыло или чем вы моетесь. Быстро! Параскева может умереть. Работаем, ребята, – скомандовал Антон.
***
Параскева лежала измученная и счастливая, обнимая детей. Горисвет раздобыл чистые простыни. Повитуха была занята с другой роженицей, но всё равно было неспокойно: вдруг придёт – слишком уж странный вид у посетителей. Хотя к ведунье кто только не приходил.
Через некоторое время молодая мать стала просить спасти сына. Мальчик родился альбиносом. Она знала, что его ждёт смерть. Конечности альбиносов, их внутренние органы забирали для изготовления зелий, препаратов для различных ритуалов жреца.
– Параскева, а где отец ребёнка? Может быть, он поможет спасти сына? – спросила Владлена.
В этот момент открылась дверь, и в избу с потоком свежего воздуха вошёл высокий мужчина-альбинос. Он был очень красив: фарфоровая кожа, белые волосы, ресницы и брови, белая борода, светло-голубые глаза, отсвечивающие красным. Что-то странное было в его облике: то ли глаза, то ли лицо в целом. Просто он был не такой, как все.
– Владлена, это ответ на твой вопрос, – почти шёпотом произнёс Жорик.
Четверо медиков вышли в сени, пока Параскева общалась с любимым. На улицу выходить было стрёмно. Нужно было принять решение, что делать дальше, но все молчали. Вдруг Антон изменился в лице. На полочке, среди различных склянок, свёртков, пучков трав стояла пластиковая баночка с мыльными пузырями, в которые каждый играл в детстве. Парень взял бутылочку. На этикетке действительно было написано «Мыльные пузыри» и мелким шрифтом – инструкция. Срок годности не ограничен. Достал колечко, прикрепленное к крышечке, и дунул. Закружились радужные прозрачные шары. Все замерли в недоумении – немая сцена из гоголевского «Ревизора».
Молчание прервал вошедший Горисвет:
– Вам пора уходить отсюда. Будет неправильно, если кто-то увидит чужаков. Слишком вид у вас странный. Женщины в штанах, шапки непонятные.
– Скажи, откуда это у Параскевы? – Тамара показала баночку с пузырями.
– Это дочки Яромира оставили, я видел у них это. Параскева сама хозяйством не занимается. Ни скотину не держит, ни огорода. Она лечит людей, а ей несут в благодарность кто еду, кто одежду. К ней приходят толпы людей с разными недугами. Кого полечить, а кому судьбу предсказать, приворот сотворить, остуду. А детки любят её, вот и приходят тоже. Люди ждут обычно в сенях, около избы. Вот и сегодня. Ольга-повитуха сказала, чтобы все разошлись. А они опять стекаются. Пойду прогоню.
– Подожди, Гора. Может, знаешь, где Яромир бывает? Откуда он мог это принести? И скажи, чем здесь люди занимаются? – Жорик сел на корточки.
– Золото моют, звёздные камни раскапывают.
– Мне кое-что становится понятно, – заключила Влада. – Тут, похоже, орудует мошенник и аферист. Горисвет, а куда золото девается? Куда сбывает его владыка? Может, приезжает кто?
– Всё увозят в соседний скит. А владыка ходит туда через дверь. Я следил за ним. Только не выдавайте. Он убьет меня.
– Вот что я думаю: поскольку мы попали во временную петлю, надо искать портал, чтобы выбраться. Давайте вернёмся в подвал и посмотрим. Обычно где вход, там и выход. Но вряд ли это будет так просто, – сказал Антон.
– А Параскеву мы тут бросим с малышами?!
