Нил Искрен "Шенивашада: Туман минувшего"

Шенивашада: Туман минувшего
Нил Искрен

Люди Шенивашады едва-едва открыли железо, когда на их планету свершилось космическое вторжение. Новые Владельцы были жестоки и оставили о себе дурную память. Пусть через сотни лет захватчиков удалось уничтожить, раны, нанесённые ими, всё ещё дают о себе знать.

Шенивашада: Туман минувшего

Нил Искрен

Корректор Екатерина Рамазанова

Художник, дизайнер обложки Фархад Загидуллин

© Нил Искрен, 2024

ISBN 978-5-0062-9371-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Величественная махина «Несокрушимого», флагмана Воздушного Флота Таннедер-Ир, тяжелой грозовой тучей нависла над торговым городом Кеторий. Обычно многолюдные улицы враз опустели, даже торговцы принялись сворачивать свои лотки и расходиться по домам. Нет, никто не ждал нападения, но воздушный корабль производил на людей угнетающее впечатление. Поговаривали, что он может в считанные мгновения превратить в пепел любой из городов. Охотников проверять это на себе не было, поэтому слухи пока оставались слухами.

«Несокрушимый» никогда не использовался для войны. Можно сказать, что одно только его наличие делало бессмысленной войну против Таннедер-Ир. Посему флагман использовался исключительно для внушительных дипломатических визитов. Так было и в этот раз. В Зале совещаний на борту «Несокрушимого» проходил последний инструктаж перед высадкой послов Таннедер-Ир в Вилении. Помещение имело полукруглую форму. Места были расположены так, чтобы каждый видел докладчика и информационную панель в форме стола. Докладчик провёл над панелью рукой, и в следующее мгновение в воздухе появилась подробная трёхмерная проекция карты Вилении.

– Как вам известно, Виления – это именно тот образец государственного устройства, который мы полагаем наиболее приемлемым, – начал докладчик, осматривая собравшихся. Их было не так много, всего шесть человек. Именно те, кому дано знать всю подоплёку нынешней дипломатической миссии. Докладчик продолжил:

– Страной фактически правят магнаты, местные князья уже давно ничего не решают, но периодически предпринимают попытки вернуть себе былое влияние. Впрочем, безуспешно, как и всегда. С нашей точки зрения, дела в Вилении последние пятьдесят лет идут настолько хорошо, что мы уделяем ей слишком мало внимания. Пришла пора открыть официальную концессию по добыче здесь тзай-тана. До сих пор мы получали тзай-тан из Вилении через контрабандистов, но не надо вам напоминать, насколько эти дельцы ненадёжны. Сегодня перед нами стоит задача стабилизировать и увеличить объёмы поставок. Как вам известно, совсем недавно мы провели железную дорогу до Вилении, связав, таким образом, единым транспортным коридором основные торговые узлы Западной Шенивашады, – докладчик сделал какие-то пассы руками над информационной панелью, появилось изображение всего западного субконтинента с прочерченной красной линией железной дорогой. – Благодаря этому коридору мы сможем транспортировать тзай-тан прямо в Таннедер-Ир с минимальными издержками. К тому же теперь мы будем закупать тзай-тан непосредственно в месте добычи, что сильно снизит стоимость каждого грамма этого бесценного вещества. Наши минералоги уже посетили страну инкогнито и выявили наиболее крупные залежи тзай-тана, теперь нам осталось только заключить официальный договор на его добычу.

Докладчик сделал небольшую паузу, чтобы дать собравшимся возможность осмыслить сказанное и задать вопросы. Но вопросов не последовало, и инструктаж продолжился:

– После провала переговоров с Энноранн, Виления остаётся вторым местом в цивилизованном мире, где мы ещё не получили концессию на добычу тзай-тана. К счастью, здесь у нас подобных проблем не предвидится: местный магнат, Георг Солень, охотно согласится с нами сотрудничать, если мы пообещаем ему защиту от интриг князей и конкурентов, – над информационной панелью возникло лицо лысеющего мужчины с резкими чертами лица, густыми бровями и крупным носом. – В рамках этого инструктажа я расскажу вам о семье Соленей и их влиянии в Вилении. Купеческий род Соленей издревле занимался торговлей солью, за что и получил такую фамилию. Причём сначала они были просто продавцами, но со временем, разбогатев, принялись выкупать у попавших в затруднение князей соляные месторождения по всей Вилении. Сначала никто не придал этому значения, но потом, когда Солени сосредоточили в своих руках больше половины всех месторождений, бывшие владельцы попытались силой вернуть себе утраченное. Не тут-то было. Используя наёмные войска и умело разжигая распри между соперничающими княжескими домами, Соленям не только удалось отстоять свои месторождения, но и приобрести новые. В итоге вся соль Вилении оказалась монополией Соленей. На данный момент Солени занимаются далеко не только солью. В их ведении больше половины объёма внешней торговли Вилении и около трети внутренней, к тому же именно оружейники их дома владеют патентами на производство огнестрельного оружия. Нынешний глава дома, Георг Солень, человек серьёзный, умный и достаточно недоверчивый. Переговоры с ним не будут лёгкими. Тем не менее, мы уверены в благоприятном исходе.

Докладчик сделал паузу и продолжил:

– Вести переговоры с Соленем будет наш постоянный посол в Вилении Ран-Ир-Дерен, сопровождать его будет Ран-Тар-Эрия. Ран-Ир-Дерен, твоя задача – добиться заключения выгодного контракта с Соленем. Ран-Тар-Эрия, твоя задача – смотреть, слушать и запоминать. Считай это своей практической стажировкой. Через год-другой именно ты сменишь Ран-Ир-Дерена на посту посла Таннедер-Ир в Вилении. Все залежи тзай-тана уже разведаны, наши люди побывали здесь инкогнито и провели все необходимые изыскания. Но для соблюдения внешних приличий вы должны будете сами направиться на месторождения, где якобы проведёте исследования на предмет наличия тзай-тана и его качества. Всё это время «Несокрушимый» будет присутствовать здесь. Только после официального подписания договора на добычу и передачи полномочий корабль возьмёт курс на Таннедер-Ир. Пассажирам, за исключением назначенных послов, запрещается покидать борт «Несокрушимого». А теперь я прошу покинуть Зал совещаний всех, кроме Ран-Ир-Дерена и Ран-Тар-Эрии.

Тзай-тарры дисциплинированно вышли из зала. Послы остались. Докладчик продолжил:

– На вашу долю выпадает самая сложная задача всего нашего предприятия. Одновременно с привилегиями, дающими возможность баснословно увеличить своё состояние и наладить прямой контакт с Таннедер-Ир, мы налагаем на наших партнёров ещё и серьёзные обязательства, такие как пресечение контрабанды и соблюдение сроков и объёмов поставок. Солень это прекрасно понимает, равно как и то, что за несоблюдение условий договора мы можем спросить очень строго. По большому счёту, Солень не заинтересован в создании концессии на добычу тзай-тана. Он и так достаточно богат и могущественен, чтобы разобраться с любой проблемой в Вилении. Однако же он понимает, что если не заключит договор с нами, то мы найдём другого партнёра, и этот партнёр получит очень большое могущество. А этого он допустить не может. Поэтому выбора у него нет, но он попытается выторговать себе самые выгодные условия. И мы можем пойти на уступки, но не в ущерб нашим интересам. Главное правило должно соблюдаться: никаких срывов сроков, никакого уменьшения объёмов, никакой контрабанды. Вопросы?

– Да, есть вопрос, – произнесла Ран-Тар-Эрия, предварительно посмотрев на наставника. – Если с Соленем будет тяжело работать, может, действительно стоит заключить договор с кем-нибудь из его соперников?

– Вся особенность ситуации в том, что Солень для нас – самый выгодный партнёр, – ответил докладчик. – Только он обладает достаточными силами и средствами для того, чтобы бороться с контрабандой, к тому же у него есть серьёзный опыт в этом деле. Кроме того, его политические амбиции хорошо нам известны, и потому мы можем не опасаться, что он выкинет какую-либо глупость. По большому счёту, с открытием концессии баланс сил не изменится, но приобретёт свою законченную форму, крайне выгодную нам. Как я уже говорил, именно Виления представляет собой наиболее приемлемый для нас образец государственного устройства, и главный автор такого порядка – именно Георг Солень. И поэтому он нам нужен. Альтернативные варианты у нас, безусловно, есть. Но пока они не подвергаются огласке. Мы должны решить этот вопрос именно с Соленем. Итак, ещё вопросы? Ран-Ир-Дерен?

– Да, – ответил Ран-Ир-Дерен. – Есть. Есть серьёзный вопрос безопасности. Ран-Тар-Эрия пока о таких вещах не знает, но вполне возможна угроза нашей жизни. Уже не раз мне приходилось сталкиваться с такой ситуацией, когда конкурирующие группировки, чтобы сорвать неугодные им переговоры, готовы пойти на самые крайние меры, вплоть до убийств. При этом дело обычно стараются обставить так, чтобы подозрение пало сразу на несколько заинтересованных сил. В этом случае переговоры будут сорваны, а настоящий заказчик избежит наказания. Я полагаю, что в Вилении нам также будет угрожать подобная опасность. Более того, учитывая особый характер этого государства и давние традиции заказных убийств, я полагаю, что здесь нам данная опасность угрожает особенно явно.

– Ран-Ир-Дерен, как всегда, многословен, – улыбнувшись, ответил докладчик. – Лучшие из людей Соленя обеспечат вам надёжную защиту против любых посягательств. Как вы понимаете, мы не можем отправить в город открыто более двух представителей Таннедер-Ир – это сочтут, скажем так, невежливым. Поэтому полагаться придётся именно на местные силы. Солень не заинтересован в вашей гибели.

Ран-Ир-Дерен кивнул.

– Я всё понял. Где буду проходить переговоры?

– Вы отправитесь в особняк Соленя, где и будете гостить в течение трёх дней. По истечение этого срока вы вернётесь на борт «Несокрушимого».

– Не было бы более безопасно пригласить Соленя сразу на «Несокрушимый»?

– Это столь же более безопасно, сколь и более бестактно с нашей стороны. Не следует забывать, что мы всё же гости здесь, – улыбка снова посетила лицо докладчика. – И вести себя должны соответственно.

– Это понятно, – ответил Ран-Ир-Дерен. – Тогда у меня больше нет вопросов. Мы готовы к высадке.

– Превосходно. Высадка состоится завтра днём. Пока вы можете подготовить личные вещи, если ещё этого не сделали.

– Спасибо за инструктаж. Мы будем готовы. Ран-Тар-Эрия, идём.

Послы поднялись и вышли из Зала Совещаний. Здесь Ран-Ир-Дерен придержал за локоть собравшуюся уйти в свою каюту девушку.

– Идём в мою каюту. Нам надо поговорить. Я хочу проверить, как ты усвоила прежние уроки.

– Конечно, – кивнула Ран-Тар-Эрия.

До каюты Ран-Ир-Дерена они шли молча. Когда же они вошли, Ран-Ир-Дерен, закрыв дверь, заговорил:

– Мои покои защищены от прослушивания. Наше руководство прекрасно знает об этом, и защита давно взломана. Но это только первый слой. За ним есть и ещё несколько, о существовании которых, как я надеюсь, никто не знает.

– Стойте, уж не решили ли вы впутать меня в какие-то ваши интриги! – воскликнула Ран-Тар-Эрия.

– Ран-Тар-Эрия, мы уже давно по уши в интригах. Нравится тебе это или нет. И именно об этом я и хотел тебе рассказать. Ты можешь верить мне или нет. Это только твой выбор. Но ты должна меня выслушать.

Ран-Ир-Дерен усадил Ран-Тар-Эрию в кресло и сам сел напротив неё.

– Послушай, что я тебе скажу. Ты знаешь, что Орден неоднороден. В нём есть различные кланы и группировки. То, что сейчас именно мы идём вести переговоры с Соленем, очень сильно укрепит наш клан и позволит нам занять более высокое положение в иерархии Ордена. Так, ты станешь послом в Вилении, а я стану старшим территориальным советником Магистра. Это очень важная должность, поскольку она позволяет определять политику Ордена по всей Западной Шенивашаде. Но на эту же должность метят и представители других кланов. Поэтому нашим переговорам как-то попытаются помешать. Если мы провалим наше задание, то должность уйдёт кому-то другому. Поэтому смотри в оба и не поддавайся на провокации. Солень толковый человек, договор с ним должен быть заключён, и заключить его должны именно мы. Ты понимаешь?

Ран-Тар-Эрия кивнула. Хотя она никак не понимала, как это у разных кланов могут быть разные цели. Ведь все они делают одно дело – защищают мир от Владельцев. Зачем же стремиться драться между собой за какие-то должности? Нет, она не могла этого понять. Но раз об этом говорил сам Ран-Ир-Дерен, прислушаться действительно стоило. Ей надо было найти какое-нибудь спокойное место, чтобы всё это обдумать. Ещё раз кивнув и поблагодарив Ран-Ир-Дерена за предупреждение, Ран-Тар-Эрия покинула его каюту. Посол не пытался её остановить. Он только раздосадовано покачал головой. Было видно, что он хотел сказать что-то ещё, но почему-то передумал.

Ран-Тар-Эрия прошла на своё любимое место на «Несокрушимом» – открытую смотровую палубу. Обычно здесь никого не было, как и сейчас. Ран-Тар-Эрия очень удивлялась тому, что другие тзай-тарры столь равнодушны к красотам Шенивашады. Что же до самой Ран-Тар-Эрии, свежий воздух и простор она считала прекрасным фоном для раздумий. А ещё отсюда открывался прекрасный вид на один из самых больших городов мира, Кеторий, столицу богатой и благодатной Вилении. Город был хаотичен; после математически выверенного Итуэдоза, Кеторий казался беспорядочным нагромождением совершенно разнородных строений. Его кривые узкие улочки создавали причудливый узор, в котором при желании можно было разглядеть и красоту, и уродство. Сейчас, глядя на город с высоты, Ран-Тар-Эрия вдруг подумала, что всё-таки очень хорошо, что они отправились в Вилению на «Несокрушимом». Многие в Совете Ордена были против этого, доказывая, что послы вполне могли бы прибыть сюда и по земле, но лично сам Магистр распорядился отправить флагман Воздушного флота.

Всю свою жизнь Ран-Тар-Эрия провела в Итуэдозе и никогда не видела других стран. Но прочтённые в детстве книги о далёких краях научили её мечтать о путешествиях, о знакомстве с другими народами и культурами. У тзай-тарра не так много возможностей для путешествий. Эта дорога открыта только для представителей исследовательской и дипломатической миссий Ордена. Поставив себе цель ещё в детстве, Ран-Тар-Эрия много работала для того, чтобы попасть в дипломатическую миссию, и её старания, в конце концов, увенчались успехом. Узнав, что её отправляют в Вилению, Ран-Тар-Эрия едва ли не прыгала до потолка от радости. Потом, впрочем, она узнала, что её хотят сделать послом в этой стране, и это ставило крест на дальнейших путешествиях. Она чувствовала себя обманутой, но не теряла присутствия духа. Всё-таки, если она хорошо себя покажет, то сможет получить и другую должность, уже гораздо плотнее связанную с путешествиями. А для этого надо внимательнее слушать наставника, смотреть по сторонам и запоминать всё, что происходит.

Слова наставника про интриги и провокации сильно озадачили её. Поразмыслив на смотровой палубе, она решила, что Ран-Ир-Дерен просто пробыл слишком много времени вдали от Итуэдоза, погружённый в обычную виленскую жизнь, а потому немного заразился от местных жителей их страстью к интригам. Что ж, такое бывает. Она уже не раз слышала истории о том, что тзай-тарры, надолго оказавшиеся в иной культурной среде, начинают перенимать особенности поведения, подчас чуждые принципам Таннедер-Ир. Вот, очевидно, и Ран-Ир-Дерен не устоял. И для того, чтобы не завести его проблему слишком далеко, скоро его снимут с должности и возвратят в Итуэдоз, а на его место поставят её, Ран-Тар-Эрию. Что ж, всё сходится. Ей надо будет не забывать в Вилении, кто она такая, чтобы не поддаться местным обычаям так же, как это сделал Ран-Ир-Дерен. И она была уверена, что у неё всё получится.

Глава 2

Сознание возвращалось медленно и неохотно, словно продавливая тугую преграду. Тишина. Биение сердца. Шум крови в ушах. Темнота. Сильная жажда. И мысли в голове. Что ж, превосходно. Раньше даже мыслей не было.

Он попытался открыть глаза. Ничего не вышло. Впрочем, у него были способы видеть и без глаз. С помощью Тзай. Предметы можно различать, пусть и смутно. Он в вертикальном положении. В сосуде с густой жидкостью. В носу две трубки для дыхания. Ещё по трубке в каждой руке и ноге, воткнуты в вены. Что ж, он видел такие вещи раньше. Технология Владельцев, несомненно. Используется для длительного хранения живых существ без вреда их жизнедеятельности.

Он попробовал пошевелить рукой или хотя бы пальцем. Ничего не вышло. Нервные импульсы проходили нормально. Но мышцы отвыкли работать. Надо приучить их заново. Медленно, не спеша. Куда спешить в его положении?

Через некоторое время он уже мог шевелить руками, но глаз так и не открыл. Незачем. И так видно достаточно. Надо выбраться наружу. Есть механизм аварийного открытия капсулы. Он срабатывает, если выдернуть из тела одну из трубок. Правая рука медленно поднялась к предплечью левой, нетвёрдо ухватила трубку и потянула. Боль. Что ж, это хорошо. Значит, нервная система действительно в порядке. Приложив дополнительное усилие, совсем небольшое, но тягостное для застывшего тела, он вырвал трубку из вены. Вверх взметнулось тёмное облачко, вихрем смешиваясь с густым гелем. Кровь. По чану прошла дрожь. Механизмы открытия заработали. Гель начал стремительно вытекать. Теперь можно открыть глаза. Медленно начал разгораться свет. Как раз так, чтобы не повредить глаза. Владельцы всё предусмотрели.

Когда весь гель ушёл, передняя стенка капсулы открылась. Он выдернул трубки из носа. Неприятное ощущение. Зато теперь можно выйти. Ноги не держат. Лучше пока просто тихо сползти по стенке и посидеть тут, пока силы не вернутся. Сев на пол, он вырвал остальные трубки из своего тела. Кровь побежала по рукам и ногам, но это не было проблемой. Раны не так велики, чтобы нанести ущерб. Тем более – ему. У него кровь вообще останавливается быстро. Не спеша он начал разминать мышцы. Пусть вспоминают, как двигаться.

Через несколько часов он поднялся и нетвёрдой походкой вышел из чана. Огляделся по сторонам. Помещение с одним входом, герметичной дверью, имеющей внутренний механизм открытия. Вдоль стен стояли ещё три таких же чана, но пустые и разбитые. Помещение было смутно знакомо ему. Привет из прошлой жизни. Если он прав, тут можно найти кое-какую одежду. Надо выбираться наружу, но не может же он выйти голым? Он подошёл к двери и попытался привести в действие её механизмы, пропустив Тзай по проводящей схеме. Дверь открылась на удивление легко. Но вот представший перед его взором коридор не внушал никакого оптимизма. Тёмный, пахнущий сыростью и плесенью. Нет, здесь ему не найти одежды. Питьевая вода тоже вряд ли найдётся. А пить страшно хотелось…

По пути ему ещё несколько раз попадались раздвижные двери, часть – наглухо закрытые, часть – приоткрытые и покорёженные. Их механизмы были безнадёжно испорчены, и они не отзывались на импульсы Тзай. Здесь явно похозяйничали мародёры и бестолковые тзай-тарры. Вот уж кто умел самозабвенно крушить любое наследие Владельцев, называя это «изучением»! Вспомнив про тзай-тарров, он пришёл к мысли, что они, несомненно, замешаны в его злоключениях. Для тзай-тарров он всегда был очень серьёзной помехой. Но мысль о заклятых врагах не пробудила в нём никаких эмоций – он всегда был выше этого. Эмоции – это слишком по-человечески.

Прямой, как стрела, коридор достаточно быстро вывел его к большой двери, за которой, несомненно, находился выход наружу. Владельцы никогда не располагали своих лабораторий и факторий глубоко под землёй – кого им здесь было опасаться, людей, что ли? И всё же такое пренебрежение стоило им жизни. Всем им.

Эрклион подумал о том, что будет делать, если выяснится, что выход охраняется. Он сейчас слишком слаб, чтобы участвовать в настоящей драке. Между тем это не вызывало в нём страха, зато заставляло на ходу изобретать способ нейтрализации возможных противников. Электрический удар. Отличное средство. Требует физического соприкосновения, но безотказно вырубает любого человека. Да, именно так он и выйдет отсюда. Он прикоснулся к двери, желая почувствовать, действуют ли механизмы. Механизмы действовали. Импульс Тзай помчался по контурам, заскрежетали шестерни и приводы. Створка медленно поползла в сторону, открывая его взору лишь кромешную тьму. С той стороны не доносилось ни звука. Свежего воздуха он не почуял. Ещё одно помещение. Не дожидаясь полного открытия двери, он протиснулся наружу. И оказался на лестнице. Что ж, это хороший признак, ведь лестница ведёт наверх, а значит – к солнцу, к свободе.

Но как он здесь оказался? Кто мог засунуть его сюда? Самое главное, зачем? И как долго он пробыл здесь? Мало у кого хватило бы дерзости выступить против него. Но даже не об одной дерзости речь. Ведь ещё нужно обладать и обширными знаниями, которые доступны далеко не всем. Что ж, рано или поздно он выяснит в деталях, что же произошло. И тогда лучше бы виновникам самим устраниться из этого мира.

Лестница привела его к ещё одной двери. Это уже была вполне человеческая дверь – массивная, металлическая, с большим и сложным замком. Устройство этой двери он знал хорошо, ведь именно по его приказу подобные двери устанавливались на входах в найденные объекты Владельцев. Только так можно было отвадить любопытных от разграбления наследия Эпохи Рабства. Дверь и вправду была очень хорошая, и одной из её особенностей была невозможность открыть её с помощью Тзай. Ведь тзай-тарры как раз и представляли наибольшую опасность для того, что могло храниться на факториях Владельцев. Но зато изнутри дверь открывалась легко и просто. Это было сделано для того, чтобы попавший внутрь человек не оказался вдруг навсегда заблокирован под землёй. И сейчас он очень порадовался такой давней предусмотрительности.

Он повернул ручку и принялся толкать дверь. С тяжёлым скрипом, очень неохотно, дверь начала открываться. Наверное, она простояла без движения не один десяток лет. Но качество даёт о себе знать – дверь не заржавела, её не заклинило, она по-прежнему работала. Однако за дверью он увидел не чистое небо, вовсе нет. За дверью оказалась какая-то кладовая, заполненная отчасти мебелью, отчасти книгами, тканями, рабочими инструментами. Что ж, перед свободой встало ещё одно препятствие, но это уже не так серьёзно. Ведь эта кладовая – творение рук человеческих, а значит, отсюда есть уже нормальный выход.

За спиной с лязгом закрылась дверь. Механизм закрытия двери сработал исправно. А он принялся ходить по кладовой в поисках выхода. Но очень быстро стало ясно, что это не просто кладовая, а обширный подвал, без единого окна. И здесь были не только вещи, но и запасы еды, воды и вина. Вода, наконец-то! Вдоволь напившись, он приступил к поискам одежды. Но хотя ткани здесь было много, самой одежды найти не удалось. Тогда он взял один из кусков ткани и соорудил себе из него какое-то подобие чернецкой ризы. Теперь он был полностью готов к выходу на свет. Ещё какое-то время побродив по подвалу, он обнаружил лестницу, ведущую наверх. И она привела его в богато украшенное помещение. Здесь уже были окна – высоко, под потолком. Робкий лунный свет едва-едва освещал помещение. Цвета во всех красках он не видел, но общее убранство оценить мог. Это храм-усыпальница. В его честь, несомненно. Здесь есть и его статуя. И это наводит на размышления о том, сколько же он пробыл в том чане. И у кого-то хватило наглости построить ему усыпальницу?

Он никогда не поощрял развитие религиозных культов. Религии превращают людей в фанатиков, а где фанатизм, там нет места разуму. Хотите почитать достойных – почитайте их так, как вам угодно. Не превращайте своё уважение к героям минувшего в обязанность. Всё начинается с обязанности. А потом возникает ненависть. Из которой уже и вырастает фанатизм как попытка обосновать какую-то логику на деле бессмысленного культа. Почему мы обязаны кланяться этому истукану? Потому что обязаны, кланяйся давай! И соседа заставь так же кланяться, он тоже обязан. Всё это уже было и до Эпохи Рабства, но самое главное, в саму эпоху, когда загнанные в шахты и на поля рабы каждый вечер молились своим поработителям. И именно поэтому у него возникло такое стойкое отвращение к религии. Тот, кто засунул его в чан Владельцев, а потом начал строить в честь него храмы, явно обладал каким-то извращённым разумом. Что ж, время всех расставит на свои места. А сейчас пора уже выбраться, наконец.

Эрклион внимательно посмотрел наверх. Потолок храма был высокий, и почти под самым потолком находились витражи, достаточно широкие, чтобы человек мог пролезть в проёмы. Вот и прекрасно. Именно так он отсюда и выйдет. Тихо и без боя. Искать главный вход, выходить через него – слишком рискованно. Там может быть стража, и неизвестно какая и с какими приказами. Вполне может быть, что его усыпальница охраняется очень хорошо, чтобы, в случае необходимости, снова отправить его в вечный сон. А взобраться по отвесной стене, применяя Тзай для сцепления, – не проблема. Выбивать витраж он не хотел – зачем привлекать лишнее внимание? Но вся проблема была в том, что снять витраж вместе с рамой хоть и возможно, но поставить его назад – уже никак. Поэтому выбить придётся, но надо всё сделать по возможности тихо и так, чтобы всё выглядело, словно витраж разбили снаружи. А раз разбили снаружи, то с целью кражи. Поэтому он прихватил с собой пару дорогих безделушек, хитро замотав их внутри пояса, который сделал себе из куска ткани ещё в подвале.

Уже через минуту он был наверху, справа от витража. Витраж изображал какую-то его грандиозную победу. Какую именно – он сам не понял, да и неудивительно, культы всегда имеют очень мало общего с реальностью. Он резко сжал кулак, глядя на стекло, – и небольшая взрывная волна с внешней стороны храма разбила витраж на сотню мелких кусочков. Можно было не опасаться, такое мелкое колебание Тзай никто не заметит, но теперь нельзя было терять ни секунды, ведь охрана могла услышать хлопок. Он проворно вылез в оконный проём, огляделся и по внешней стене храма начал быстро спускаться вниз. Храм располагался на обширной, вымощенной камнем площади, по соседству стояли ещё какие-то культовые постройки (он отметил интересный архитектурный стиль, но долго разглядывать времени не было), чуть поодаль виднелся парк. В этом парке он и вознамерился укрыться. Едва коснувшись ногами каменных плит площади, он помчался в сторону парка. Его нечеловеческие способности позволяли ему двигаться крайне быстро, но, если охрана уже пошла делать обход в связи со странными звуками, его могли заметить. К счастью, в парке он успел оказаться раньше, чем появилась охрана. Некоторое время он лежал на земле, наблюдая за храмом, но охраны так и не было. Возможно, тут её вообще нет, а возможно, пьянствует или спит. Но храмовый комплекс не выглядел заброшенным, а значит, охрана всё-таки должна быть. Первым же делом после возвращения власти он примерно накажет здешнюю охрану! Пусть даже их халатность и позволила ему выбраться незаметно, но такую вопиющую безответственность нельзя оставить безнаказанной. Но раз тут такое разгильдяйство, то это значит, что отсюда можно спокойно выйти, ведь теперь он выглядит как простой чернец. Скорее внимание привлечёт чернец, прячущийся в кустах.

Встав во весь рост, он решительно направился туда, где должен был быть вход в главных храм. Стражи на посту не было. Но рядом находилось небольшое строение, окна которого горели жёлтым светом. Оттуда слышались приглушённые голоса. Он подошёл поближе, прислушался и понял, что там идёт пьянка. Удивительно, до чего довели страну! Охрана важнейшего храма пьянствует на посту! Нет, такого быть не должно. Подобные вещи должны в корне пресекаться. И хотя он сейчас не в том положении, чтобы карать за такие проступки, но в голове его быстро созрела мысль, как можно наказать здешнюю охрану.

Без стука открыв дверь, он вошёл в помещение. Четверо охранников сидели за столом, уставленным бутылками и кружками. Оружие, обмундирование валялись у стены на полу. Все четверо повернулись к двери и удивлённо уставились на него.

– Чернец? – заплетающимся языком произнёс один из них. – Шёл бы ты отсюда. И ты ничего не видел, понял?

– Вы охрана храма? – спросил он.

– Ну да, а тебе чего?

– Я сейчас шёл вокруг храма, вознося молитву заступнику нашему, и обнаружил, что один из витражей разбит. Должно быть, какие-то воры влезли в храм! Надо их немедленно остановить!

Один из стражников подскочил и выбежал на улицу, даже не схватив оружие. Но вернулся он довольно скоро.

– Точно, разбит витраж! – с порога крикнул он. Остальные стражники тоже повскакивали со своих мест и начали стремительно облачаться в обмундирование. Через несколько минут все они выскочили из сторожки.

Разлив масло и швырнув горящую лампу на пол, чернец вышел из помещения. Огонь очистит это место беззакония. Потом решат, что охранники напились до беспамятства и сами опрокинули лампу. И они очень здорово получат за своё пьянство.

Он снова пришёл в мир. Он, Эрклион Освободитель, Вечный Император, Эннори. А значит, с сегодняшнего дня началось восстановление единственно верного закона и порядка. Пусть пока с мелочей, но передвигающий горы первым делом убирает мелкие камешки.

Глава 3

Во всём Кетории было не так много домов, которые бы могли поразить искушённого зрителя своим архитектурным великолепием. Но особняк Соленей относился как раз к такому типу зданий. Впрочем, увидеть его доводилось далеко не каждому. От взоров простых кеторийцев его скрывал не только пышный густой сад, но и высокий забор, чётко разделявший владения Соленей и весь остальной мир. Георга Соленя, нынешнего владельца особняка и главу самого могущественного в Вилении семейства, за страсть к роскоши многие виленцы считали пустым позёром. Действительно, дом Соленей сильно выделялся на фоне общей неприметности виленской архитектуры: жители Вилении были подчёркнуто деловиты, практичны и неприхотливы, и склонность к художественным излишествам была им чужда. Из-за этой особенности многие считали виленцев чёрствыми, корыстными и необычайно скучными. И нельзя сказать, что такая характеристика слишком уж сильно отличалась от действительности.

Рабочий кабинет знаменитого на всю Западную Шенивашаду магната полностью отвечал его вкусам, пусть многое в нём и осталось от предшественников. Кабинет был весьма просторным, с большими окнами, на которых красовались расшитые золотой нитью тяжёлые красные шторы. Стены украшали довольно редкие в этих краях садартийские ковры, а также несколько комплектов декоративных щитов и мечей. По обе стороны от рабочего стола Георга Соленя стояли изящные и при том вместительные шкафы. Был в кабинете и ещё один стол – для приёма гостей. На столе традиционно стояла бутылка дорогущего энноранского вина и корзина с фруктами. Именно в этом кабинете вот уже много лет тайно решались судьбоносные для Вилении вопросы.