Ульяна Станиславовна Вострикова "Альманах «Вдохновение». Выпуск №3"

Только тишина кольнула больно,
Вырвав сердце из объятий неги,
С клавиш руки свесились безвольно,
И затихла музыка навеки.

На подносах битые фужеры,
Под ногами высохшая калла,
На ветру колышутся портьеры…
Все исчезло, и не будет бала.

Кровь поэта

Густая капля упадет в бокал,
Еще одну, последнюю, быть может,
Удастся выжать, только ты устал,
Тебя однажды это уничтожит.

«Еще одну, последнюю, клянусь, —
Ты повторяешь мантру исступленно, —
И даже если я погибну – пусть,
Бокал моих творений будет полным».

Последнюю… в тебе их больше нет,
Бессмысленно тянуть сухие жилы,
Ты на земле оставил вечный след,
Отдав искусству жизненные силы.

Забинтовать бы рану на груди,
Но ты сорвешь нелепые повязки,
Какие у поэта есть пути? ¬
Его бокал рубиновой окраски.

Печаль

Кротко постучит в окно ночное,
Вздох заденет легкую вуаль,
Ступит под молчанье гробовое
На порог незваная печаль.

Не гони непрошеную гостью,
В свете зачарованных лампад,
Под сирени кружевные гроздья
Пригласи на чаепитье в сад.

Пусть расскажет о своих тревогах,
Вместе с ней о чем-то погрусти,
А потом до самого порога
Проводи и с миром отпусти.

Маяк

Последний свет, но это не туннель,
Белесый луч моргает сквозь туманы,
Воды сапфировая колыбель —
Холодные объятья океана.

И по камням, исхлестанным волной,
Текут солеными ручьями слезы,
Он в яростной стихии, как влитой,
Стоит державно, не меняя позы.

К нему в штормах несутся корабли
Спасти свои блуждающие души,
Они давно не видели земли,
Их капитанам не доплыть до суши.

Последний свет надежды вдалеке,
Рок за штурвалом в облике паяца,
В бочонках ром и карты в сундуке,
Но им они уже не пригодятся.

3-е место

Башкардин Роман

Мне нужно всего немного

Мне нужно всего немного —
Туман, где ночуют реки,
Потрёпанный томик Блока,
С печалью его элегий.

Ни замков, ни пышных сводов —
Лишь краешек неба в соли,
Чтоб ванты уснувших лодок
Антично качало море.

Удачных стихов – немножко.
И дом, чтоб шептались ставни,
Где счастье размером с кошку,
А в сущности – великанье.

Ветвей кружевную просинь —
И звёзд, как кусочки мела,
И светлую эту осень,
Чтоб ты мне тихонько пела.

Дорога с тобой сквозь Вечность.
И снег, и осенний вечер.
И радость твоя. И нежность.
И руки твои – на плечи.

Хранить тебя

Хранить тебя внутри души,
где робкий свет тенями тесен,
хранить тебя, едва дыша —
словами древних, тихих песен.

Хранить, где шёпот прошлых лет
звучит напористо и льдисто.
Хранить, где музыка ветров
нисходит с пальцев гитариста.

Беречь твой лик среди полей
под покрывалом снежных вёсен.
Хранить твой образ средь лесов,
где по чертогам бродит осень.

Беречь, хранить и не жалеть
ни о словах, ни об утратах.
Хранить в богемском хрустале
цветами винного заката.

Хранить в полотнах тишины,
где живописью всходит Лира.
И на подснежниках весны
её качает море Мира.

Бабинцева Анна

Серенада весны

Вот и всё. Смыта краска с ресниц.
Можно больше не сдерживать слёзы.
Всяк заметивший их – отвернись,
Дай разбиться им замертво оземь.
Кто до донышка вычерпал взгляд?
Он пустой. Оттого всё бездонней.
И покоя уже не сулят
Даже тёплые жесты ладоней.

Суету победив пустотой,
Окисляется память тягуче.
Рассинхрон за душевной чертой
И стучащих сердец несозвучье.

В чёрный список опять внесены,
Только вот карандашиком рыжим.
Дарит дождь серенаду весны
Черепичным и шиферным крышам.

Занят крышами в ряд горизонт,
Подпевают им капли картаво.
Весь их жизненный диапазон
Уложился в одну лишь октаву.

Замолкают, вздыхают и вновь
Беспокойно поют на изломе.
Уходя, погашу за спиной
Силуэт твой в оконном проёме…

Гуляко Мария