Аника Ледес "Отныне мой пульс семь ударов в минуту"

Меня часто нахваливали за особо ароматный и пьянящий вкус. Никогда я не воспринимала это за комплимент, но приходилось улыбаться и кивать в знак уважения и страха перед высшей расой.

– Закончили, – уведомил меня бархатистый голос врача. У всех вампиров невероятно приятные голоса. Когда они общаются между собой, это очень похоже на приятную мелодию. По их словам: для чувствительного слуха вампира человеческая речь скрипучая, поэтому нам не дают сказать лишнего слова.

Ятрос снял жгут, перетянул мою руку тугой повязкой, и буквально через пару секунд мои веки отяжелели, комната начала затуманиваться, а в теле появилась знакомая легкость. Я мечтала вновь пуститься в приключение за пределы стен, как и каждый раз после забора крови, ведь последующие два дня будут сущим адом. Меня будет тошнить, голова будет идти кругом, слабость скует все тело. Всем в этом жутком замке безразлично моё самочувствие, кроме двух человек: Изы – моей соседки по комнате, и Элиди – женщины, заменившей мне мать.

Проснулась я ближе к вечеру, когда Иза хлопнула дверью. Сегодня подруга пришла с опухшими глазами, что бывало довольно часто.

– Ну и кто из этой семейки обидел тебя?

– Какос, – пропищала Иза, сдерживая новую партию слез.

Я приподняла одеяло, чтоб она запрыгнула ко мне. Девушка сразу же улеглась и прижалась лбом к моему лбу.

– Он снова издевался надо мной. Заносчивый ублюдок.

– Что он сделал?

– Решил, что я плохо помыла пол в его покоях. Из-за крохотного пятнышка он заставил меня… – Подруга с трудом могла говорить. Слезы лились из ее голубых глаз двумя ручейками. Я прижала ее к себе и начала гладить по спине. Все мое нутро болело за ее душевные терзания.

– Он заставил отмывать это чертово пятно языком! В свои почти шестьсот лет он продолжает вести себя, как малолетний придурок. Почему мы должны терпеть такое унижение? Это несправедливо.

Как же мне стало тоскливо от того факта, что я совершенно ничем не могла помочь Изе. Я была готова разрушить этот прогнивший мир ради нее, но в моей власти находились лишь швабры и тряпки. Мало кто последовал бы за мной, если бы я решилась восстать против вампиров. Наш крохотный отряд погиб бы в считанные секунды.

– Иза, прости, что тебе пришлось терпеть это. Я бы хотела быть на твоем месте, забрать твою боль, но…

– Нет, ты не виновата, – сразу же перебила меня подруга. – Это все из-за семейки монстров. Надеюсь, однажды им вернется в двойном размере.

Мы пролежали еще около получаса, перешептываясь о нашей несправедливой жизни, а потом нас уведомили об ужине. Мы вместе со всеми служанками отправились в обеденный зал для слуг. Ужинали мы общим составом: двадцать мужчин и пятьдесят женщин, включая детей. Никто не смел проронить и слова, за очень редким исключением. А все дело в том, что обеденный зал королевской семьи находился совсем рядом. Поэтому все берегли сплетни до душевой или своих комнат.

Наш стол всегда битком набит овощами и зеленью, а супы, вторые блюда и десерты были по выдаче. Нам нужно питаться хорошими продуктами, чтоб отдавать лучшую кровь.

Как только все расправились с едой, мужчины и женщины разошлись в разные стороны: душевые у нас были раздельными.

Взгляд каждой девушки из нашей колонны был устремлен в черный гранитный пол. Некоторые из нас даже не знали, как выглядят потолок и стены замка. Я же не была в их числе. Когда мне было около десяти лет, часто приходилось получать наказание за мое любопытство. Я любила разглядывать мрачные витражи на широких оконных проемах с высокими сводами, грозных горгулий, сидящих в нишах и сползающих по серым стенам; резные колонны и безупречные картины великих художников; нервюрные своды, опирающиеся на пяты в стенах. Мне всегда было интересно, что меня окружает. И я продолжала нарушать правила, пока вместо меня не наказали Элиди за плохое воспитание "глупой девчонки". С тех пор, если я и поднимаю свой взгляд, то только тогда, когда уверена в своем одиночестве.

В душевой все служанки принялись сплетничать и горячо описывать прошедший день, будто сами не осознавали, что ежедневно говорят об одном и том же.

Я подняла лицо навстречу мелким струям воды и морально начала готовиться к следующему дню. Мое полугодовое переобучение окончилось, а это значит, что мне больше не придется драить коридоры, туалеты и посуду. Отныне в мои обязанности будут входить уборка покоев принцев и принцесс, уборка библиотеки, гостиной, бального зала, комнаты отдыха, комнаты пыток и прочих основных помещений замка, а также приготовление пищи. Самым старшим достается уборка покоев короля и королевы, подача еды, уборка стола, помощь в подборе нарядов, снятие мерок и прочие не пыльные задачи. Некоторых из нас даже могут выбрать в личные слуги, и тогда все обязанности сузятся до полного обслуживания одного члена королевской семьи. Это был наихудший вариант, ведь служить одному вампиру – лишиться выходных и свободных часов после завершения обязанностей.

Утро, как и обычно, было мрачным. Через одно крохотное круглое окно, находящееся под потолком, да и к тому же затемненное витражом, света почти не проходило. Освещение во всем замке было исключительно искусственным: где-то горели свечи, а где-то лампочки. Я не знала, с чем это связано, ведь сказки про вампиров из библиотеки врали про боязнь тех солнечного света.

Первым делом мне было необходимо привести себя в порядок, чтоб радовать глаз королевской семьи или хотя бы этот глаз не раздражать. Я еще до конца не окрепла после забора крови, поэтому даже встать с постели оказалось очень тяжелым испытанием для меня. И тем не менее, собравшись с силами, я отправилась к туалетному столику. Подобрав волосы в тугой пучок и затянув его алой атласной лентой, я двинулась к вешалке с моей формой. Она была для всех служанок одинакова: белое платье ниже колен – совершенно непрактичное, поскольку у нас полно грязной работы, – с ажурным воротником, красного цвета фартук и туфли, а также белые гольфы до колена. Форма выдавалась двумя комплектами. Наверно, вампиры и сами понимали, что невозможно не измарать белый наряд, когда все обязанности вертятся вокруг уборки и приготовления пищи.

Я подошла на общий сбор, как только по коридору пронесся звон колокольчика. Самая старшая из всех Кафари – Малия – всегда проводила утренние сборы. Пока она зачитывала расписание, которое еженедельно составляла сама, я тряслась от страха и бессилия перед неизведанным.

Основные правила мне рассказывала Элиди, а Иза поведывала о ее личном опыте, ведь была старше меня на три года. Но даже с этим багажом знаний я жутко боялась всех членов королевской семьи.

– Астери, – обратилась ко мне Малия, – уборка покоев принца Эйдоса Васильяс, библиотеки и приготовление обеда.

Я кивнула и, собрав все необходимые принадлежности для уборки, направилась в покои принца, который должен был уже уйти на совещание с его семьей.

Коридор был наполнен тихими шагами служанок, разбредающихся по всему замку для выполнения своих задач.

Едва я подошла к дверям покоев, как в голову сразу же нахлынули все воспоминания об издевательствах над служанками. Перед глазами всплыло лицо Изы, наполненное страхом и печалью.

Сердце участило свой ритм. Мне оставалось надеяться, что принц Эйдос ушел. Мой кулак нерешительно постучал в деревянную узорчатую дверь, местами покрытую золотом. Моя надежда рухнула, когда из за двери раздался голос:

– Войдите.

Открыв тяжелую высокую дверь, я оказалась в таком же темном помещении, как и все остальные в замке. Приятный аромат свечей и свежести ударил мне в нос. Я не привыкла к таким запахам. В замке всегда стоял очень тяжелый спертый воздух, отдающий сыростью. Но в этой комнате все было иначе. Несмотря на всю мрачность, комната казалась более уютной, чем прочие помещения замка. Я не успела оглядеться, хотя очень этого хотела. Мне было интересно, как живут члены королевской семьи.

– Можешь начинать уборку.

– Прошу прощения, могу ли я зайти позже? – Неуверенно уточнила я, все еще стоя в дверном проеме.

– Твое право, но весь день я проведу здесь. Если хотела убраться без меня, у тебя это не выйдет, – сообщил мне глубокий и чарующий голос. Мне прежде не доводилось встречаться с младшим принцем, но его брат и сестры особой терпимостью не отличались, поэтому мое наслаждение его голосом быстро сменилось настороженностью и бдительностью.

– Я не собираюсь причинять тебе вред, – устало заметил принц, словно я была маленьким препирающимся ребенком. – Просто займись своим делом и оставь меня одного.

Я сделала три глубоких вдоха и выдоха, а затем принялась аккуратно протирать каждую полочку до блеска, ощущая на себе пристальный взгляд. Разобравшись со всеми поверхностями, я направилась к столу, за которым сидел принц и попросила разрешения протереть его. Он немного помедлил, но отошел и дождался, пока я закончу. Лаковый стол шумно скрипел под влажной тряпкой, отчего мое сердце сжималось перед страхом быть наказанной за создаваемый мной шум.

– Никогда не проси уйти члена королевской семьи с его места, пока он сам этого не захочет. Жди столько, сколько потребуется, – недовольным тоном обратился ко мне принц, от чего меня охватила дрожь. Но за предупреждением ничего больше не последовало, хотя я уже приготовилась к наказанию.

Смущенно кивнув, я направилась к зеркалу. В отражении я заметила, что золотые глаза принца смотрят прямо в мои, после чего я сразу же отвела взгляд. Про себя же я отметила, как он красив.

Служанки, которые обслуживали балы и банкеты рассказывали, что все члены королевской семьи, кроме Эйдоса, имеют чистейший серебряный оттенок волос. А вот волосы младшего принца были угольно черными, спадающими на хищные золотые глаза. Нежные очертания губ и острый нос с благородной горбинкой идеально контрастировали с тонкими чертами лица.

– Когда тебя отправят в покои моих братьев и сестер, не вздумай заглянуть в их лица и на долю секунды даже через зеркало. Ну и в мое тоже смотреть не нужно конечно же. Всегда смотри на тряпку, либо в пол.

– Прошу прощения, – с горящими от стыда щеками и колотящимся сердцем, я опустилась на корточки, чтобы протереть низ зеркала, а когда встала, в ушах зазвенело и в глазах потемнело на несколько секунд. Но я еще не закончила свои дела, поэтому решила ускориться, чтоб у меня осталось время для отдыха до приготовления обеда. Я отправилась к кровати, чтоб сменить постельное белье. Огромное количество подушек, огромный матрас и такое же одеяло, которое я с великим трудом смогла заправить в пододеяльник, выбили меня из сил. Голова снова закружилась, ноги подкосились, а меня ведь еще ожидала уборка пола. Со страшной отдышкой я опустилась к ведру и намочила тряпку. Едва я поднялась на ноги, комната закружилась, веки начали слипаться.

Почему именно сейчас? Не падай! Держись! Остался пол, а потом падай в коридоре сколько хочешь.

Но организм не слушал мои просьбы. Я провалилась в небытие.

– Ей нужно восполнить дефицит железа. Вот лекарство. Кафари и так мало живут, а при ее показателях она даже десяти лет не прослужит, – расслышала я сквозь сон голос королевского врача.

– Сколько ей сейчас?

– Шестнадцать.

– Еще совсем юная. Туго ей придется, если кто-то об этом узнает. Пусть это останется между нами, Ятрос.

Я пыталась восстановить свои воспоминания после наклона к ведру, но все было тщетно. Я понятия не имела, что произошло после этого момента.

Как только хлопнула дверь, я открыла глаза, рассчитывая на то, что я осталась в комнате одна. Сперва мне показалось, что я в своих покоях, но слишком удобная и мягкая кровать отмела мои догадки. Повернув голову, я увидела за столом принца Эйдоса и встретилась с ним взглядом.

– Принц Эйдос, прошу прощения, мне стало плохо… – Затараторила я, а все нутро сжалось от страха. Я вскочила с кровати, но откинув одеяло, обратила внимание, что на мне нет ничего, кроме нижнего белья, после чего вновь прикрылись одеялом. Я ощущала себя мышью, загнанной в угол хищником. В таком виде я не имела права показаться в коридорах, да и смысла бежать уже не было. Я была обязана понести наказание за такие ужасные оплошности.

– Не кричи и не поднимайся так рьяно. Выпей лекарство и дождись, пока высохнет твоя одежда.

Из моих глаз покатились слезы слабости и отчаяния. Я всегда была слишком эмоциональной и плакать приходилось часто. Иза частенько подтрунивала надо мной из-за этого, но в итоге всегда утешала.

Я опозорилась в свой первый день при королевской семье. Меня теперь страшно накажут за столь ужасное поведение, а я ведь даже не помню, что случилось.

– Ты упала на пол, разлила воду из ведра и заснула.

Как избежать чтения мыслей? Я не хочу, чтоб он сейчас копошился в моей голове.

Принц усмехнулся, обнажив острые клыки.

– Потом я дал отдохнуть тебе в своей постели. Убрал за тобой воду с пола.

– Прошу прощения, я плохо переношу забор крови, – дрожащим голосом промямлила я.

– Не смотри так на меня. – Легкая ухмылка на его лице переросла в жуткую улыбку, и только тогда я осознала, что внаглую смотрю в лицо принца. Мысленно приготовившись к смертной казни, я опустила глаза на свои белые руки.

– Ты ведь Астери?

– Да, Ваше Высочество.

– Я сохраню в секрете эту ситуацию, но ты будешь мне должна. А сейчас я разрешаю тебе отдохнуть, пока не станет полегче. Одежда высохнет примерно через полчаса.

Мне нечего было ответить принцу, ведь слов благодарности было мало. Бедняжку Изу заставляли вылизывать пол за крохотное пятнышко, а за мою крупную оплошность я лишь задолжала услугу. Это было несправедливо по отношению к подруге, но настаивать на наказании я не решилась, поэтому просто притворялась спящей, пока не истекло полчаса.

– Вы слышали: на кого-то из семьи Прасинос было совершено нападение? – Спросила Плия. Все девушки на кухне удивленно ахнули.

– Как же так? У них ведь охрана есть. Все-таки это знать, – прошептала одна из служанок в ответ.

– Если верить слухам, это был кто-то из слуг. Вы представляете? Нас ведь будут постоянно подчинять и допрашивать. А это так изматывает.

– Может слухи врут?

– Всегда и везде были бунтари. Уж лучше быть прислугой при замке, чем жить в трущобах, как отбросы. Но кто же знает, как там поживают Шкотади…

– Заткнитесь, – прервал разговоры служанок пронзительный крик Агнес Васильяс. Она была третьей дочерью короля и часто срывалась на слуг. Она ненавидела людей всем своим нутром по неизвестной никому причине. Иногда мне казалось, что Агнес приобрела титул принцессы совсем недавно. В ней кипела сплошная агрессия и выливалась на служанок настоящим извержением вулкана.

Когда мне было двенадцать, она наказала меня за развязавшуюся ленточку на голове. Агнес дала мне пощечину с такой силой, что у меня на челюсти остался синяк. Потом она еще не раз наказывала меня за подобные пустяки, с чем мне приходилось мириться и исправляться, дабы вновь не допускать таких оплошностей.

– Накройте стол раньше на десять минут, – грозно приказала Агнес, массируя пальцами висок. Обойдя кухню, она приблизилась к Плие. – А ты иди за мной.

Я знала, что Плию рано или поздно накажут за ее длинный язык. Она слишком часто сплетничала не в тех местах. Можно о таком общаться в своих покоях, в душевой, но никак не на кухне. Ее предупреждали, но она слишком долго оставалась безнаказанной и утратила бдительность.

Девушки ускорились, чтоб успеть подать обед вовремя. Никто не хотел испытать на себе гнев принцессы Агнес. Я усердно нарезала сырое мясо. В воздухе висел тяжелый запах железа. Меня всегда воротило от гастрономических предпочтений вампиров. Услышав незнакомый хлюпающий звук, я обернулась, как и все остальные служанки. В дверях стояла Плия. Из ее рта струилась кровь, стекая на белую форму; по ее щекам текли слезы, а лицо стало еще белее, если то было возможно. Она снова издала какой-то непонятный звук, после чего упала на пол и из ее рта выпал отсеченный язык.

Я и сама была готова упасть в обморок следом за Плией, но отчаянный крик отвлек меня от созерцания жуткой картины.

– Боже, зовите врача. Быстрее.

Не знаю почему, но именно я мигом выскочила с кухни и побежала со всех ног по длинному коридору, сама не осознавая, чего мне больше хотелось: помочь изувеченной женщине или же просто не видеть того, что происходило сейчас с ней. Перед глазами все еще стояла жуткая сцена с выпадающим изо рта языком, от которой меня выворачивало наизнанку.

Балетки скользили по гладкому полу и спадали с ног, но я мчалась вперед, просто надеясь на то, что не встречу никого из королевской семьи. Я прекрасно знала: нельзя бегать по замку, но на кону стояла жизнь Плии, а каждая секунда была на счету.

Вдруг от резкого удара из легких выбило весь воздух, а колени больно ударились о гранитный пол. Я не смела поднять взгляд, упав в ноги тому, на кого наткнулась.

– Прошу прощения. Женщина умирает. Ей срочно нужна помощь, – задыхаясь шептала я, надеясь на понимание вампира.

– Как ты смеешь? Ты сама умереть хочешь? – Это был голос Какоса. Я хорошо запомнила этот приторно-сладкий тон еще в самом детстве. День изо дня я надеялась не встретить Какоса на своем пути, но судьба распорядилась иначе.

Позади старшего принца раздались еще голоса. Чьи-то незнакомые, но тоже очень красивые. По зеленому подолу я поняла, что это члены семьи Прасинос.

– Поднимайся, быстро.

Я повиновалась, каждую секунду все больше осознавая, в какой ситуации оказалась. Никогда прежде я не позволяла себе столько нарушений, тем более в один день. Но если Эйдос оказался не таким кровожадным, как все семейство Васильяс, то Какос в гневе был страшнее, чем Агнес.

– Проследуйте в обеденный зал, господа. Отец ждёт вас там. Я пока улажу это недоразумение.

Принц Какос отвел меня за угол и спокойным тоном сообщил:

– Ты сегодня будешь наказана. Лично мной.

– Хорошо, но прошу Вас помочь Плие. Ее язык…

– Что с ним?

– Его… Его больше нет. Она истекает кровью.

– Хм… Плия… Полная женщина. Ее кровь мне не нравится. Слишком много еды она стаскивала с кухни и испортила свое качество. Пускай истекает своей дрянной кровью, пока не умрет.

От его жестокости меня охватила дрожь, но я не смела ничего ответить или даже подумать. Перед глазами все еще стояла жуткая картина. Да и к тому же, сегодня я буду наказана самым жестоким членом королевской семьи.

– Отправляйся обратно на кухню, пока сама не лишилась языка.

========== Глава 2 ==========

Принц Какос пообещал вернуться после обеда, а мне лишь оставалось надеяться на то, что у него плохая память. Я не смела ослушаться приказа принца и продолжать путь к королевскому врачу, поэтому направилась обратно на кухню.

– Где врач?