А ведь быть известным, успешным, талантливым так… престижно. Так важно – и уже привычно, для многих. Вот и Парфир вовсе не пытался оградиться от соблазнов и поступал как те самые многие. Воровал, врал, науськивал, занимался подлогами… В общем, жил жизнью обычного человека. И до остервенения, до пропажи аппетита желал, мечтал быть похожим на великих или хотя бы известных – не имея к тому ни таланта, ни малейшей предрасположенности.
Однако следом наступила сегодняшняя ночь.
Впрочем, прежде чем она объяла тёмным нутром большой город (к слову, отнюдь не родной для Парфира), целый день псевдописатель трудился, что называется, в поте лица – настолько, насколько мог, а мог он плохо; перепечатывал чужие мысли и идеи. Наибольшее внимание уделял он тому, чтобы краденое не удалось распознать с первого взгляда. В дело вступала не фантазия, а инстинкт самосохранения, желание уберечь те убогие достижения, которые хранились в его метафорической и метафорически очень хрупкой свинье-копилке. Разумеется, это бесполезно, потому что аудитория делится на три группы: одним наплевать на плагиат, другие (такие же плагиаторы в основном) его поддерживают, а третьи – как раз те, у кого идеи, персонажи, сюжет украдены. Хотя пока Парфиру везло. Пока он не попадался на своём мелком, но по дням становившемся всё более наглым и отчаянным воровстве.
Парфир «писал» очередной ужастик, про рыцаря-маньяка, который попал в наше время и, видимо от негодования и отчаяния, косил всех направо и налево. Плагиатор – сорокалетний мужик без семьи и чётких перспектив – получал удовольствие, главным образом моральное, от кражи сюжетных линий вроде этой. Пожалуй, сам факт испытываемого удовлетворения был важнее, чем «произведение», которое получалось в итоге, и его судьба.
На сей раз жертвой алчного графомана стал, как говорится, широко известный в узких кругах писатель – Гавриил Годин. Из-под пера Година выходили не только рассказы ужасов, но и они в том числе. К тому же Парфира интересовали исключительно ужастики – видимо, в силу ограниченности той самой почти отсутствующей фантазии. И если он усматривал у кого-то в фэнтези-рассказе или в научно-фантастическом романе подходящие образы и сюжетные ветки, то «заимствовал» их не стесняясь. Чего стесняться-то? Всё ведь придумано ещё греками; нет ничего нового под Луной; сюжетов ограниченное количество; и так далее, и до бесконечности. А кроме того – и самое главное, – никто ничего не докажет. Потащит Парфира в суд? Да бросьте!.. Была пара прецедентов, когда разгневанные авторы писали Парфиру в социальных сетях полные неудержимой ярости и праведного негодования сообщения, но – клик-клик мышкой, и авторы заблокированы, и вот уже писать ему они не могут, а в реальности их пути никогда не пересекутся. И это хорошо, это правильно…
Итак, стояла ночь. Ноутбук, выключенный, лежал на табуретке возле дивана, где спал Парфир. Самозваный писатель оглушительно храпел, настолько сильно, что мешал заснуть соседям за стеной – но когда его волновали чужие проблемы, тем более во сне? Парфир перевернулся на другой бок, засопел. Ему снилось что-то очень и очень приятное: возможно, нечто с намёком на эротику. Вероятно, «идея» очередного хоррор-рассказа, а это для Парфира было приятнее любой другой вещи во Вселенной. На пару мгновений плагиатору показалось, что «увиденная» идея – его собственная, не ворованная. Осознание иллюзии проникло глубоко в сердце и мозг Парфира. Он ощутил… счастье. Томительное и горячее счастье! Он не бездарь, нет. Не жалкий, всеми презираемый воришка, способный получать похвалу лишь от таких же ничтожных воришек. О нет, отнюдь нет! Он – настоящий автор, писатель, творец… легенда хоррора в частности и литературы в целом!..
Парфир, действуя бессознательно, поднял руку, чтобы поправить упавшую на глаза – кстати, такие же мутные, как он сам – тёмную, крашеную прядь… но его пятерня наткнулась на некое непредвиденное препятствие. Даже сквозь сон он удивился. Что могло ему помешать? Торшера рядом с диваном нет… табуретка с ноутбуком стоит в стороне… до стены далеко… Парфир испытал огорчение, когда понял, что сон улетучивается. Ещё больше огорчил его тот факт, что вместе со сном исчезает и такая долгожданная, фантастическая идея! Она необязательно была его собственной; скорее всего, ему пригрезилась чья-то чужая придумка. Но всё равно, всё равно!.. Это не имело для Парфира значения. Главными были лишь популярность и признание. Признание и популярность. И ещё, желательно, деньги; пусть небольшие, пусть смешные, но – деньги.
Сон испарился окончательно. Парфир невразумительно выругался. И вдруг почувствовал, что преграда, на которую натолкнулась рука, какая-то очень холодная и неприятная на ощупь. Словно дверца морозильной камеры в морге. Парфир мог бы возрадоваться такому неожиданному и в высшей степени художественному и грамотному сравнению, родившемуся в его собственной голове, если бы не оказался до смерти напуган. Да, «автор» нескольких десятков краденых хоррор-историй, создатель никому не нужного сайта для таких же, как он, почитателей ужаса во всех проявлениях «Территория кошмара» банально обделался от страха. И это не только фигура речи.
Парфир подскочил на диване, сел, задыхаясь, и огляделся. Сквозь темноту сначала ничего не проступало, и он решил, что ему показалось. Чего только не приснится ночью, особенно если ты целый день, не покладая рук, трудился на ниве ужасов.
А затем… затем окружающая темнота будто сгустилась. Превратилась в клуб, сформировалась, уплотнилась – и приняла форму. Из тьмы, из самого сердца ничем не освещаемого – если не считать одинокого, тусклого фонаря за окном – мрака на Парфира взирало существо.
То ли спросонья, то ли в силу природной недогадливости Парфир никак не мог понять, кто это или что это и как оно сюда попало. Причём, вероятнее всего, дело было не в затуманенном сознании: выше уже говорилось, что Парфир резко (почти болезненно) очнулся, поэтому причину стоило искать в недалёкости книжного вора. Более того, существо, на которое он взирал, обмирая от страха, с лезвием ледяного ужаса у горла, с холодной, металлической пятернёй удушья, это самое горло сжавшей, противоречило его представлениям о реальности. А потому и оставалось нечётким, неназванным. Как оно появилось в его квартире?!
Это бред! Галлюцинация! Сон!..
«Я сплю, сплю, – бормотал обезумевший от ужаса “мастер хоррора”. – Надо проснуться!..»
Дрожащей рукой, превозмогая внезапное онемение во всём теле, то и дело сглатывая и хрипя, он ущипнул себя за щеку.
Существо, возвышавшееся напротив, не двигалось. Лишь молча смотрело – невидимыми глазами через маску.
И тогда Парфир понял, что никакое это не существо. Он наконец узнал ночного гостя, однако узнавание не принесло облегчения. Названный, кошмар стал только ещё более страшным. И реальным. Парфир всё понял…
Причитая, прося пощадить, моля, он задом наперёд пополз по дивану… пока не сверзился на пол, больно ударившись копчиком.
Существо, не являвшееся существом, продолжало безмолвно взирать на угодившего в плен смертельного страха человека. А потом «оно» сделало шаг вперёд. Бух! Лязгнуло железо. Шаг громом отдался под потолком пустой ночной квартиры. Ещё шаг – бух!..
– Нет, нет… – только и мог повторять Парфир. – Нет… нет…
Жуткий гость наклонился и протянул поблёскивающую руку.
– Нет, нет… – Парфир уже скулил, как побитый пёс. – Пощадите… Я больше никогда, никогда…
Обжигающе-холодная конечность коснулась шеи Парфира, и он снова испытал то же самое неприятное, омерзительное, опасное чувство, что и при пробуждении.
– Я больше не буду… Простите… простите… – Голос Парфира постепенно сошёл на нет.
И вдруг мужчина, надеясь непонятно на что, превозмогая ноющее, болезненное ощущение в сердце, закричал во всю мощь стискиваемых призрачными пальцами лёгких:
– Помогите! Спас!..
Крик оборвался на полуслове, потому что гость сжал свою железную руку на шее Парфира. Прекратился доступ кислорода, взор помутился, лёгкие обожгло пламенем…
Парфир пытался вырваться, но куда там. Его замутнённый, полумёртвый взгляд скользнул по шлему, по доспехам, по мечу в ножнах… Человек что-то ещё пытался сказать, но не получалось. А явившийся неведомо откуда безжалостный, беспощадный гость, похоже, не собирался его слушать.
Парфир знал наверняка, что это за визитёр и зачем он пришёл. Почему явился именно по его душу…
Световой лучик тусклого заоконного фонаря скользнул по забралу и вспыхнул, ослепляя пустеющие глаза Парфира. Рыцарь не ослаблял, но и не усиливал хватки. Человек издал предсмертный хрип. Всё заволокло плотным туманом… а после прекратилось, оборвалось…
…Парфир не отвечал на звонки и сообщения несколько дней. Кто-то из его немногочисленных друзей забеспокоился. Долгие звонки в квартиру ничего не дали, и тогда пришлось вызывать МЧС.
Дверь вскрыли.
Парфир лежал на полу в спальне. Неподвижный, бездыханный. Закатившиеся мёртвые глаза, синюшные руки, мерзкий запах…
Опрос соседей ничего не дал. Они то ли ничего не слышали, то ли не хотели слышать. Но говорили искренне, прямо – не пытались юлить и изворачиваться.
Виновных, как бы ни хотелось кое-кому, найти не удалось. Скорее всего потому, что их попросту не было.
А затем экспертиза установила: Матвей Пафир, неудавшаяся легенда ужасов, умер от удушья. Задохнулся во сне – и только. Так бывает.
Естественно, пошли разговоры о его «творчестве» и о том, что оно как-то связано с «безвременной кончиной». Но более ничего установить не удалось. Дело закрыли со стандартной формулировкой «за отсутствием состава преступления».
Имя Парфира впоследствии было не то чтобы забыто… Как можно забыть то, что никогда никто не помнил? Что и не существовало вовсе? Однако усилия мужчины, даже после смерти, так и не увенчались столь желанной славой. Так тоже бывает.
А самым странным во всей этой истории стало то, что Гавриил Годин, не знакомый с Матвеем Парфиром ни лично, ни через Сеть и не слышавший о смерти последнего, в ту ночь, когда Парфир скончался во сне, тоже очень плохо спал.
И вот такое бывает крайне редко. Но всё же бывает…
Френд номер 666
Тёплым весенним днём Костя Краснов, молодой бездельник и хулиган, сидел на скамейке в парке и от нечего делать лазал в смартфоне по Сети. Все его друзья сейчас были в школе, мучались на алгебре, которую вела эта грымза Наталья Олеговна. Костя Олеговну ненавидел лютой ненавистью, как и алгебру – как и вообще учёбу, и поэтому уроки частенько прогуливал.
Но скучно одному, без ребят и девчонок, вот парень и достал смартфон, залез в Интернет и принялся рыскать по просторам Сети в поисках чего-нибудь интересного. Обновления на сайтах, куда постоянно заходил, Костя уже просмотрел, некоторые – по два раза. Тяжко вздыхая – как же нелегко, когда ты один и нечем заняться, – он закрыл страницу «Стима» и залез в «Яндекс». Однако толком посёрфить не успел, потому что на смартфон пришло сообщение.
Отправитель СМС-ки не определился, только страна – Россия, где, собственно, уже шестнадцать лет коптил небо Константин Краснов. Костя глянул на текст сообщения и не сказать, чтобы обомлел, но был неприятно удивлён. Он привык ко всякого рода шуткам и розыгрышам, в том числе небезобидным. На его счету их числилось немало: устроить кому-нибудь телефонный пранк, подложить дохлую крысу, внезапно напугать, испортить входную дверь (чаще всего – неприличной и обидной надписью) или ещё что-нибудь в этом роде. Однако чего Костя не терпел, так это когда разыгрывать и обижать пытались его самого.
В сообщении, полученном малолетним хулиганом, значилось:
«Ты умрёшь, когда у тебя появится френд номер 666».
Костя хмыкнул и сплюнул.
– Что за бред? Идиот какой-то.
Он удалил СМС-ку, случайно отметив, что её номер заканчивается тремя шестёрками, и вернулся к привычному занятию – ничегонеделанию. Какой-то обиженка пытается развести его на эмоции, эка невидаль. Чего зря внимание обращать? И Костя тут же забыл об этом мелком происшествии.
Так бы оно и сгинуло в пучине прошлого, пропущенное мимо глаз и ума, если бы с того момента жизнь подростка постепенно не начала превращаться в ад.
Но началось всё не сразу.
Утомлённый рысканием в поисковике, Костя зашёл проверить последние новости во «ВКонтакте». Он уже нажал соответствующую вкладку, когда краем глаза случайно зацепился за число «665». Именно столько френдов было у него в этой социальной сети.
Костя ещё раз хмыкнул, проворчал что-то неприличное насчёт всяких недоумков, которым проводят Интернет, и с головой погрузился в виртуальную реальность.
Домой он пришёл вовремя, естественно – с рюкзаком за плечами и сменкой в руках. Мать вновь не заподозрила, что единственный сын прогуливал уроки. Или ей уже стало настолько всё равно, что она предпочитала закрывать глаза на поведение Кости, которого вряд ли получится перевоспитать.
Бросив в комнате рюкзак, Костя завалился на кровать и снова достал смартфон. Из головы почему-то никак не шла та СМС-ка. Возможно, её прислали по ошибке. Но в любом случае, парень то и дело мыслями возвращался к этой странной, жуткой фразе.
«Ты умрёшь, когда у тебя появится френд номер 666».
Фраза эта не должна была испугать завзятого хулигана и забияку. И всё же исподволь, незаметно страх проникал в черепную коробку и бередил сознание. Пока ещё Костя этого не понимал: не привык бояться. Боялись, скорее, его самого.
Чтобы отвлечься, а заодно чем-нибудь себя занять, он стал списываться со всеми друзьями подряд. Те уже вернулись из школы, и многие, несмотря на характер и поведение Кости – а может, именно благодаря им, – любили поболтать с парнем. Поболтать, погулять, поиграть, поприкалываться…
– Слышь, Машка, я тут такую кору получил, хех. Щас перешлю…
И он напечатал и скинул однокласснице текст той непонятной СМС-ки. Впрочем, такой ли уж непонятной?
– Привет, Колян, хочешь прикол? Мне тут один дебил чухню написал…
– Здорово, Васёк…
– Хай, Лен…
– Салам, Ринат…
И так далее, и так далее, и так далее.
Никто, разумеется, не воспринял фразу о смерти и френде всерьёз, отчасти потому, что рассказывал об этом Костя. А даже если и поверил, вслед за подростком посмеялся над нелепым происшествием.
– Да ерунда, Костян…
– Кость, это больной какой-то написал…
– Костик, наверное ошиблись…
– ХЗ, Краснов, бред, по-моему…
И так далее, и так далее, и так далее.
Наконец мать позвала обедать. Костя был даже рад отложить смартфон, поскольку излишнее внимание со стороны друзей начало его утомлять.
На обед была курица. Готовила временно безработная мать вкусно.
– Папа опять задерживается на работе, – сказала она.
– Угу, – безразлично бросил Костя.
А потом, в некоем бесконтрольном порыве, решил рассказать маме о полученной СМС-ке. Обычно он такого не делал: чем меньше знают родители, тем крепче спят. Но на сей раз ему было прямо невтерпёж поделиться смешным, как он считал, случаем. К тому же Костя не делал различий между родными, друзьями, учителями и незнакомыми людьми. Все для него являлись потенциальными объектами для розыгрышей и приколов. Почему бы не поволновать собственную мать, которая всегда отличалась беспокойным нравом?
– Мам, тут такое произошло…
– Что случилось? – Она немедля насторожилась.
– Да ты не волнуйся. В общем, сижу я в школе, делаю задание по алгебре, как вдруг…
И он пересказал ей придуманную на ходу историю. Правдой в ней был лишь текст той дурацкой СМС-ки.
– Ну, что ты на это скажешь? – И он весело посмотрел на мать.
На женщине лица не было.
«Не переборщил ли я? А, плевать».
– Ладно, пойду к себе в комнату. Спасибо, мам.
Рыгнув, он, под пристальным взором матери, встал из-за стола. Вернулся к себе и опять завалился со смартфоном на кровать.
За то время, пока ел, ему пришло более полусотни сообщений. Ни одного угрожающего, однако во всех так или иначе сквозило любопытство. Кто ему написал ту гадость, зачем и когда? Подозревает ли кого-нибудь Костя? При чём тут «френд 666»?.. И так далее, и так далее, и так далее. И хотя парень слегка утомился отвечать (иногда – повторно) на эти вопросы, после сытного вкусного обеда он подобрел и с новыми силами бросился переписываться с многочисленными друзьями.
Поздно вечером, усталый, но неизменно добродушный, вернулся отец.
«Удивительно, – подумал Костя, – как в семье таких людей мог вырасти сын вроде меня?»
Он, наверное, сам не до конца понял промелькнувшую мысль. А потом сразу забыл, как часто случалось, когда дело касалось каких-нибудь незначительных вещей.
Из кухни раздавались голоса: встревоженное сопрано матери, рассудительный бас отца. Костя не мог разобрать слов, однако интуиция подсказывала, что мать пересказывает отцу выдуманную сыном историю. Почти выдуманную.
«Как волнуется, – подумал Костя; он уже улёгся в постель и, закрыв глаза, безмятежно засыпал. – И отец, кажется, тоже. Шутка удалась. Да и как может быть иначе, ведь…»
Мысль осталась незаконченной: Костя уснул.
Следующий день стал для него сюрпризом.
За завтраком – мать всегда завтракала вместе с ним – женщина сообщила сыну, что в школу он не идёт.
