Мои друзья, я вас любил, я вами дорожил.
Время учёбы, детство я провёл, вас потерял.
Когда и много после времени без вас прожил.
А по окончанию скучал, а сердце я смирял.
И больше не увидимся – вы придавали сил!
В пучину баззаботной радости от вас нырял.
Уже не помню всё о вас, много кто был мил.
Были веселые, смешные, кто-то шуточки ронял.
Когда я был закрытый, как в мешке нет шил.
По вам иногда плакал, другой я путь уж взял.
А тяжесть школы дней вместе со счастьем пил.
Давали одухотворенность, в ману я нырял,
Но были те, кто совестью был честно гнил,
Плохими личностями я их нарек и измерял.
Но больше радости я находил, я так и жил.
Немного чувств-таки осталось… час пронял?
Так скоро школа-то прошла, а по ней я ныл!
Не знаю, что к чему, зачем я это променял;
Но вспоминать не хочется, кем раньше был!
Как и во что я прежде верил и чему доверял:
Часы летели быстро, словно мимо проходил.
Фантазии
«Монстр»
Есть монстр, таится в душе любого.
И от него не спрячешься ты никуда,
В твоей душе он есть всегда.
И сколько ты на ветер ни кричи, не будет никого другого.
Ведь он пришел забрать тебя такого.
Или за долг, или чего иного.
Ведь каждый ребенок их боится.
И в их жизни встреча, к счастью, с ним не состоится.
Никто не знает: он всегда в душе таится.
Он весь твой, с ним не опасно находиться.
И невозможно разводиться или уклониться.
И долго еще надо осознавать,
Все перечитать и в толк это взять,
Чтобы вконец где монстр прячется понять.
Не нужно мне читать про чудовищ посты.
Не надо для рисунков мне листы,
Чтоб сочинить, что монстр – это ты.
«Олицетворение»
Сидит на троне серый волк иль человек:
Желание людей, их нрав, и сущность.
Глядит он прямо пред собой, будто век.
То одинокий, чаще же сбиваясь в кучность.
По-своему изящен, тонок иль красив.
Словно ему подвластно время, но ленив.
Ему, по-видимому, нечего и торопиться,
Поэтому готов на пьедестале развалиться.
Как Аполлон красив, он спит, и злое снится.
В руках на подлокотнике бокал вина стоит,
Но пуст – не может жажду утолить, напиться,
Сколь много бы ни выпил, просто так сидит.
Не знает же ничего, но мудр, чтоб учиться.
Смотря же на него, будто жизнь не пиит.
Бесстрастно сердце, может дикость притаиться,
И даже малая лишь доля может быть как кит.
Серая шерсть его и коротка, и будет виться.
Сделать Бога можно из всего и как угодно.
Можно же даже и камням, может, молиться.
Но доказательства? Так, канон – бесплодно.
Все верят, но никто не хочет поделиться.
Не знаю, каков пролог, кто может злиться,
Сколь долго же жестокость человека длиться.
Где даже волк без сердца мог и не прожить,
Способен человек. Пусть так, так может быть.
На лице его четыре узких ястребиных глаза,
Сидит и жнёт же урожай, будто б зараза.
В сей комнате стоит, водой полнится ваза.
Его поймать хотели часто, о, четырех раз,
Но его вера велика, что не наполнить паз.
На полу лежит вечна-книга – где жизнь будет.
В которой же людей будто бы судит Бог:
Под ногами существа, которого и жизнь забудет.
Кто вечности созданье, чтобы откусить пирог?
Есть тайна, правда, есть же спекуляции,
Так, тайна – он. И может даже быть глубок.
И разделил себя на разный люд и нации.
Плодит себе подобных, в душе же одинок.
Рисует себя праведным, бывает же жесток.
Но волку сему, человеку, не обидно и равно,
Тут просидел уже так долго, так давно,
Будто б слова из книги могут быть выше дел?
И сколько б в жизни он ни шел, один предел.
Все мало знают, что потом, не расписать мел.
Бывает, хуже зверя человек иногда бывает.
Сколь гордое быть может это слово.
Земля – здесь нету Бога, а мечты и тают.
А злое слово, неужели же кому-то ново?
Волк – олицетворение двойной природы и начала,
Все будущего ждут, но волчья жажда не пропала.
Где царствует воля человека, где ему всё мало,
С надеждой смотрит вдаль, на жизнь – устало.
На вечность – где желанье не ушло и не упало.
«Асура»
(По мотивам книги-ранобэ «Гнев Асуры»)
Got me in my feelings,
Когда герой Птицу Алую спас.
Это не был только Phoenix.
Больше сосредоточие души прекрас.
Она вещь желанную ему дала,
Это была Смерти земля,
Сама ее взрастила, просто отдала,
Миазмы распространялись, как роя тля.
И она ему очень этим помогла.
Как цветочь безупречный увяла,
Но ее и не было бы здесь,
И канула бы жалко в лету,
Если б не одолела его чувства смесь,
Не спела б голосом прекрасным песнь эту.
Как будто судьба сама ее спасла.
Случайность и везенье – не более,
Что встретил и помог спасти ее.
И вырвалась девушка из клетки подневольной,
И другом стала его, его одной.
Как Феникс она, но не он – а Птица Алая,
Но слабее; обязательств не налагая,
И сблизились они – он и она.
Такой реальный мир, казался как игра.
Но мир другие планы понимал,
И карты жизни сей перемешал.
В конце, это была не виртуальность.
И асура в нее играл, показывая гениальность.
И место оказалось не игрой,
И он – подопытный герой,
С друзьями добрый, в мести злой,
В конце лишь стал большим собой.
Будущий Асура избрал путь свой.
«Просто мечтай»
Всегда на цели есть в запасе время,
Никто не видит это твое бремя.
Никто не видит мир, как ты.
Так сочиняй о нем мечты!
Пусть даже если они и самообман,
Они свежее мир дадут, словно ладан;
По-новому взирать в вещи обычны,
Мечтай, ведь мы не долговечны!
Мы можем сотворить сейчас
Прекрасный мир, в ужасный час.
Каждый в своем жанре силен.
С мечтой есть смысл больше жить.
Мечтою будешь опьянен.
Сам знаешь, кем ты хочешь быть.
Способен даже тот, кто не смышлен.
Ты только просто сочиняй мечты,
Жизнь много стоит, запоминай моменты.
Мечты не забирают твои ренты.
Они бесплатны – как куплеты.
Как может человек жить без души?
На дверь повесь листок с мечтой,
Мечту свою в форму облеки, хоть напиши.
Не слушай несогласных глас – долой.
Бывает, никто не поверит в мечту твою порой.
Не слушай ты злую молву,
Кто не добился, не светил во тьме;
Не посвятил жизнь ничему,
