Вилор Щербацевич "Мой друг Жан-Пьер Моро"

– Я – бесприютний привидений. Неприкаяний призрак не могут накодиться далеко от свой прак. Он навсегда привязан к месту свой смерть. Мой неупокоений душа не может покинуть этот бренний мир из-за внезапной кончин. Я привязан к месту упокоений тела. Мой душа покинул тело не из-за болезнь или старость. Я попросту умереть от ран. Прилечь отдокнуть под осина, уснуть и не проснуться. Потом меня похоронить здесь, вместе со всеми. Я хотеть, чтоби ти выкопать мой кость и похоронить меня как подобает. Сам я не могу покинуть этот мест.

– А как же скитающиеся души? – не к месту спросил Куйвашов.

– Есть и такой. Ми ик называть «блуждающмими». Душа, ушедший в иной мир, и не получивший при жизни просчения за свой скверний поступок или злодеяний. Он иметь возможность свободно передвигаться по мир, поскольку не привязан к месту свой смерть. Я не такой. Ты – мой ла шэнс финаль. Во Франций я числюсь пропавший без весть. Весь мой родственник давно лежать в земля. Я хочу упокоений. Для этого ти должен викопать мой прак и покоронить во Франций, на деревенский кладбисч. Там, где лежать весь мой родственник.

– И как ты предполагаешь это сделать? – удивился Павел. – Как я с костями на руках пересеку границы? Нужно разрешение на вывоз, а во Франции – на захоронение.

– Я всё сделать и помочь тебе. Я поговорить с нужний люди. Он должен пойти навстреч.

– Обещать жениться – не значит жениться. Как ты собираешься говорить с чиновниками? Как привидение? Боюсь, они не станут даже слушать. Всеми их действиями руководят деньги и откаты, которые они оставляют себе. И призраки им не указ. Что ты им предложишь взамен?

– Я найти, что. Поверь мне, Поль. А теперь возьми лопат и займись дело. Начни копать вон под той пушка. Будь осторожний, не раскрои мой череп. Он закопан неглубоко.

Первым делом Куйвашов откопал желтовато-белёсую голову французского солдата и аккуратно положил её в пакет. Все эти действия ему были неприятны. Минут через двадцать после начала работы, Павел отчитался:

– Всё, собрал. Можно идти.

– Нон, мой друг. Копни чуть глубина. Там ти найдёшь мой правий ребро.

– Ну, а теперь всё? – поинтересовался юноша, достав ребро.

– Нет. Смотреть лево. Там мой ключиц.

Куйвашов выкопал ключицу и положил ёё в пакет для мусора.

–Теперь всё?

– Нет.

– И теперь не всё? Что же там осталось? – разнервничался юноша. – В теле человека двести восемь костей. Мне что, искать каждую?

– Откуда ти знать, сколько в человек кость?

– Книжки в детстве читал.

– Ти забил откопать мой копчик. Без него я не я.

– Ну, теперь-то всё? – парень достал копчик и с отвращением бросил его в пакет. – Самая важная часть скелета?

– Как и у вас, мой друг. Слово «жопа» на всей язык света визивает смек. Теперь всё.

– Словосочетание «полная жопа» никакого смеха ни у кого не вызывает, поверь мне, мираж! А сейчас я в полний жоп, говоря на твоём языке.

– Я не есть мираж, я есть призрак!

– Тень отца Гамлета был призрак, и то, это выдумка Шекспира!

Павел пошарил по карманам и понял, что потерял телефон.

– Ну, вот. Остался без телефона! – расстроился он.

– Поверь мне, юний друг. Сегодня ти мог остаться без голова. За тобой гнался призрак «Чёртушка при Антихрист».

– Кто это? – не понял Павел.

– Франц Лефорт, правий рук ваш царь Пётр Первий. Хозяин этот кладбисч. У каждий погост есть Хозяин. Он один из ник. Безбожник и интриган. Вокруг него всегда много нечисть. Он часто играет на флейта, идя вдоль могил и по улица. Так он призивать к себе чистий душа, чтоби забрать себе. Но иногда, как сегодня, он бивать страшен в гнев. В этот момент его лучше не тронь. Ти легко отделаться. Карашо, что доктор Овер помогать всем страждущий. Иначе тебе би не поздоровиться.

– А кто такой Антихрист?

– Ти не знать, кто такой Антихрист? Ваш цар, Пётр Первий. Царь предал вашу православную веру – устроил в Немецкий слобода бесовский игрисч! Ведь кладбисче находиться в Немецкий слобода. Ти знать это?

– Нет.

– Ладно, пойдём через центральний ход.

– Там же охрана.

– Не беспокойся. Я тебя вивести.

Когда странная пара пересекла кладбищенские ворота, у неё на пути встало привидение маленькой девочки.

– Здравствуй, Жанушка, – поздоровалась девчушка с французом.

– Salut, мon petit chou (Здравствуй, моя милая) Лиза.

– Жанчик, ты не забыл о нашем разговоре?

– Сделать всё, что обещать! Мой юний друг Поль помочь нам. Знакомиться, Павел, это Лиза.

– Очень приятно, – сделало реверанс привидение.

– И вам не хворать, – удивился Куйвашов, глядя на призрак.

– В ближайший время я вернуться и помочь тебе, Элиз! Мой слово крепок.

– До встречи, Жан! – попрощался ребёнок.

Куйвашов принёс сумку с костями Моро в свою квартиру.

– Куда мне тебя положить? – поинтересовался он у мощей.

– Я не знать, – ответил Жан-Пьер, когда предстал перед парнем.

– Я тоже не знаю.

– А это что у тебя? – удивился француз, увидев гроб.

– Да, это вместо кровати. Так сказать, средство для сна.

– Ти кликать смерть, не знай, что это такой?

– Я – гот. Я люблю всё потустороннее. Тоска – моё кредо.

– Ти не гот. Ти – идиот. Смерть необратима!

– Но это же так мистично и таинственно.

– Глупий, глупий мальчик. Мне жаль тебя. Смерть – это тлен и разложений.

– Жить – значит умереть.

– Зашоренность твой мозг привёл к искажённий взгляд на смерть. Физиологический смерть – конец всему. Со смерть не шутят. Очисть свой разум от шелуха.

– Я постараюсь.

– Постарайся. И сбрось с себя этот дурацкий одежда. На дворе другой век. Сделай красивий причёска, живи полний жизнь. Не ввергай себя в пучина ипохондрия, минорний настроений и депрессий. Жизнь не такой, какой ти себе представлять. Поверь мне. Я мёртвий уже больше двести лет.

– Ладно, приложу все усилия.

– А этот средство для сна отдай мне, – Моро кивнул в сторону гроба. – Этот мест для кость. Теперь там буду покоиться я. И найди мне приличний сумка. Мусорный пакет не эстетичен даже для мощи. Всё-таки я француз, и знаю толк в изиск.

Юноша полез на антресоли и достал спортивную сумку из кожзама с надписью USSR.

– Такая пойдёт? – спросил он Жан-Пьера.

– Самий раз.

Уставший Павел переложил мощи солдата в спортивную сумку. Сумку с костями он поставил в гроб и накрыл крышкой. Затем он прилёг на кровать и тут же уснул.

Наутро работники кладбища нашли три трупа. Тела двоих молодых парней были проткнуты острым металлическим предметом насквозь. Девушку нашли позже, в так называемой «вампирке», склепе Людвига Кноппа. Она была обезглавлена. Сотрудники полиции три раза прочесали кладбище, но голову барышни так и не обнаружили.

Днём юношу разбудил звонок в дверь. Не спрашивая, кто там, парень открыл дверь. На пороге стояли сотрудники полиции.

– Кто вы? – удивился Куйвашов.

– Полиция! – ответил сотрудник неопределённого возраста. – Предъяви паспорт. Почему не отвечаешь на звонки?

– Телефон на кладбище посеял, – парень протянул документ сотруднику правопорядка.

– Значит, признаёшь, что был вчера на Введенском кладбище, Павел Иванович Куйвашов? – сразу же набросился на него второй, молодой полицейский.

– Признаю.

– С кем ты там был? – осведомился третий. – Я – следователь прокуратуры.

– С Кэт, Даней и Гариком.

– Кэт – это Екатерина Шмелёва?

– Да.

– Гарик – это Игорь Сомов, а Даня – Даниил Васильев? – продолжил расспрос прокурорский.

– Вроде, да. Я их фамилиями особо не интересовался.

– Ты лазал с ними по кладбищам, и не знаешь их фамилий?

– На кладбищах фамилии особо не спрашивают, вот я и не интересовался.

– Ты и твои друзья принадлежите к субкультуре готов?

– Да.

– Что вы делали на погосте?

– Вызывали дьявола.

– Что? – удивился молодой полицейский. – Зачем?

– Просто. Поговорить.

– Что за чушь ты несёшь?

– Не чушь, а истинную правду.

– И как вы его вызывали?

– Плясали, жгли свечи, бесновались, читали молитвы типа «Сатана, приди к нам, мы тебя любим».

– Ты в адеквате? – поинтересовался полицейский неопределённого возраста. – Запрещённые препараты сегодня не принимал?

– Нет, – ответил Павел. – Я весь день проспал.

– Ваши действия больше подходят для сатанистов, нежели для готов, – заявил полицейский неопределённого возраста.

– Мы – современная молодёжь, – тут же нашёлся Павел. – Идёт переплетение и смешивание субкультур. Раньше многое считалось неприемлемым, а сейчас – это норма. Раньше ведьм сжигали на костре, а теперь – нет.

– Ух, ты, – вдруг искренне удивился прокурорский, увидев гроб. – Это что у тебя?

– Кровать.

– Это – кровать? – спросил следователь и посмотрел на коллег. – Он точно в неадеквате. Ты спишь в гробу?

– А что тут такого. Кто-то спит на раскладушке, кто-то в гамаке, кто-то на надувном матрасе. А я сплю в гробу. В нём сон особенно сладок и приятен.

Молодой сотрудник снял крышку гроба и увидел спортивную сумку, лежащую на подушке.

– Что у тебя там?