Дарья Панова "Взмах копья"

Взмах копья
Дарья Панова

Песчинка на пляже не может изменить море, а всего один корабль способен повлиять на Объединенный флот. Команда, это когда все части вместе больше чем каждая по отдельности. Целое принадлежит всем и никому. Как творится история теми, кто становится рядом плечом к плечу? Это судьба или стечение обстоятельств? У каждого свое место в этом мире. Но только мы решаем разрушать или создавать.

Дарья Панова

Взмах копья

Планета Рован

– Этого не может быть. Все вероятности просчитаны. Почему «Взмах копья» поднимается вверх в рейтинге как угорелая жужелица? Как будто это не жалкая посудина с кучей неудачников на борту? Как, объясни мне? Как? – с этими словами кулак со всей силы обрушился на каменную столешницу. Не так уж часто столешницам доставалось от адмиралов объединенного флота. Те, кто удостаивались этого звания, могли с легкостью держать в своем кулаке весь флот. Но как это часто бывает, по-настоящему задеть нас может лишь что-то личное. Очень личное.

– Система не учла какие-то ключевые факторы, – осторожно заметил его собеседник. Небольшого роста, неприметный, он напоминал славившихся своей хваткой бульдогов, уже вымерших. Как шутили заводчики новых пород, причиной вырождения породы стала фатальная ошибка в генах. Схватить бульдог мог, а отпустить нет.

– Это я уже понял. Вывести на экран изображения команды «Взмах копья» по месяцам. – адмирал Ойзенкран быстро пришел в себя и дал команду системе. Его раса верила, что нерешаемых проблем не бывает. А вот срыв планов всегда выводил ингирианцев из себя. Это указывало на несовершенство и просчеты. Стыд за них прививался детям с пеленок. Продумывать каждый свой шаг и каждый вдох было основой воспитания этой, безусловно, одной из ведущих рас.

Лучи звезды Соридан заглядывали в окна, прощаясь с этим днем. В полной тишине двое просматривали видео с заправочных станций и ангаров линкоров флота. И перед их глазами развертывалась история создания команды: совершенно чужие друг другу люди становились единым целым.

– Степень целостности 0,79. Объединение происходит на всех уровнях. Степень бессознательного согласия безусловна. – выдала система свой анализ слаженности работы команды.

– Невозможно. В лучших командах степень целостности 0,62. Все должно было развалиться. Степень неустойчивости всех членов команды была высока. Для этого были приложены дополнительные усилия. – адмирал на этот раз выражал свое недовольство лишь постукиванием пальцев по столешнице.

– Система, показать изображения за последний месяц. Остановить. Вернуться на два видео назад. А это уже интересно! Ничего себе! – хмыкнул сидящий напротив Ойзенкрана.

– Что ты понял? – мгновенно уловил предвкушающую улыбку охотника его начальник.

– Женщина! – улыбнулся тот.

– Что? Ну же? – потребовал адмирал.

– Она не равная! – с уверенностью заявил тот.

– Уверен?

– Да!

– Что ж, раз она и есть наш неучтенный фактор, то ты отправишься в ее систему. Откуда она у нас?

– Система Олация, – подсказал подчиненный.

– Тебе туда.

– Но это же только полтора месяца добираться туда. На пути к ее системе четыре векторные аномалии. Мы можем отправить запрос, или у меня на примете есть кого…

– Поедешь ты и привезешь информацию. Твоя задача найти объяснение этому взлету и решение нашей пока еще маленькой проблемы.

– Может проще его убрать?

– Нет! Это невозможно. Я не буду настраивать его клан против себя. Каждый ингарианец принадлежит клану. Для нас это не пустой звук.

– Мы сработаем чисто! И быстро.

– Нет!

– Кодекс чести высших ингарианцев? – вкрадчиво и осторожно спросил подчиненный

– Не лезь сюда. Давай! В систему Олация тебе нужно стартануть немедленно.

– Будет исполнено. Разрешите идти?

– Почему ты еще здесь?

Двери разъехались, выпуская наружу посланника. Слишком уж догадливого и любопытного, по мнению адмирала. Именно эта черта привела ищейку наверх. И она же создавала перманентную угрозу его жизни.

Полгода до этого, планета Осборн.

Ливия

Разум, Духовность и Воля:

Только осилят пути,

Что выпадают на долю,

Честь нелегко соблюсти.

Пробуждение. Новый день, обещающий новую жизнь. Тринадцать лет ежедневных усилий. И все могло сорваться в любой момент. Потому что я не дотягивала. Два года на раскачку потенциала в закрытом монастыре Иланг Дзян Шва подарили шанс. Но не более. Не бросить и не сдаться помогала лишь поддержка дома. День распределения. Я налюбовалась на две сумки с вещами и пустые шкафчики еще вчера. А сегодня вставать не хотелось. Переживания и тревога не позволили организму восстановиться. Зря. Важна будет каждая деталь. Если будущий капитан решит сделать проверку моего состояния, я должна быть в форме, лучшей своей форме.

Глубокий вдох и выдох, вдох и выдох. Я представляю себя яркой звездой парящей в космосе. Свобода. Свет. Сила. Я впитываю это в себя и ухожу в дрему. Новое пробуждение. Так гораздо лучше. Улыбка. Утренняя зарядка и душ. Ощущение силы дарит спокойствие. Главное, не сравнивать свои показатели с другими. Иллюзии – это порой очень нужная вещь в хозяйстве, а самообман вообще блестящее решение.

Я обвела взглядом комнату, в которой провела четыре года. Первые два года я спала в казарме вместе с остальными курсантами. Это было отличное решение для командования по экономии места и проверке на устойчивость и отсева слабых. Я ее прошла и получила свою собственную комнату. Вчера двигала мебель, собирала статуэтки и снимала рисунки. Половину сумки занимали совершенно бесполезные, но дорогие моему сердцу безделушки. Моя комната стала моим местом силы. А теперь я сворачивала все это. По протоколу надлежало сдать помещение в первозданном виде. Может, поэтому мне так плохо спалось. Я понимала, что это больше не мой дом. Еще раз прошлась взглядом по стенам, прощаясь. Посреди комнаты я оставила очиститель РМ3. Работал он медленно, но уничтожал все, начиная от микрочастиц пыли, следов ДНК и даже балансируя электромагнитные и торсионные излучения. Курсанты, смеясь, называли его «великий маленький ноль». Эта коробочка и правда была величиной с ладонь. У меня была одна из последних версий, самоуничтожающаяся. Зачем я это сделала, я не знала. Мое ДНК уже давно хранилось в базе академии. Но раз Учитель сказал надо, значит надо. Подхватив сумки, спустилась на лифте, опустила ключ в ящик. В любом случае, сюда я больше не вернусь. Если капитан откажет, то ждать следующего распределения я буду в другом общежитии. Я прошла три квартала и свернула за угол на узкую неприметную улочку. Я специально рассчитала время, чтобы позавтракать здесь. Точнее, себя побаловать. Открыла дверь, задев колокольчик. Старая добрая традиция, оповещающая о гостях. Мой любимый столик был занят. Что ж, пожалуй, сяду у окна. Бросив сумки под стол, я огляделась. Чарли уже спешил ко мне с утренним чоа-чоа. Полезные напитки для постоянных посетителей готовил он сам. Не знаю, сколько у него было ингредиентов, но он никогда не повторялся.

– Доброе утро, Ливия. Твой чоа-чоа. Что будешь на завтрак? – хозяин одноименного заведения «У Чарли» мне тепло улыбнулся и протянул цветную керамическую чашу с национальным виктарианским напитком. В жизни каждого человека бывают люди, которые приятны твоему сердцу. И пусть у нас никогда не было долгих разговоров, мы не знали судьбы и дел друг друга. Но это не мешало чувствам тепла и близости.

– Доброе, Чарли! Сегодня день распределения. Давай твой фирменный салат и блинчики с сиропами. – я с сожалением подумала, что хорошо бы сюда ещё вернуться.

– Как?! Сегодня? – расстроился невысокий виктарианец.

Я лишь развела руками.

– Подожди, я сейчас. Сколько у тебя времени?

– Тридцать минут.

– Гретта, фирменный салат и блинчики с соусами для Ливии, – крикнул хозяин и сел напротив меня. Несколько секунд он изучал мое лицо. Словно ища признаки чего-то, потом кивнул сам себе и спросил: – Дорогуша, а сколько у тебя на счету?

– Не так много как хотелось бы, но что-то есть. – уклончиво ответила я, не понимая цели вопроса.

– Понимаешь, я тут ингредиенты для чоа-чоа обновляю. Могу продать тебе свои остатки, – и мне с гордостью улыбнулись.

Я не очень понимала, зачем мне это. Повторить его шедевры я не смогу, но по чоа-чоа буду скучать. Можно было бы выяснить сколько и чего у него, чтобы принять решение выгодная ли это сделка. Но времени у меня не было. А это виктарианец. Если он решит тебя обмануть никакие тщательно оговоренные условия сделки и проверки тебя не спасут. Если меня не возьмут, я останусь совсем на мели.

– Я могу дать 600 кредитов. Торговаться бесполезно. Это все, что у меня есть. – призналась я.

– Не густо курсанты живут. – Чарли явно рассчитывал на другую сумму.

– Курсанты с далеких бедных окраин, – поправила его я.

– Ладно, пойду посмотрю, чем смогу на эту сумму поделиться, – хозяин словно нехотя выдвинулся на кухню.

Я лишь пожала плечами. Может, он передумает. А передо мной Гретта поставила тарелки с завтраком. Несмотря на то, что я старалась есть медленно, все равно уложилась в десять минут. И теперь не спеша пила травяной чай, растягивая удовольствие.

– Вот, поблагодаришь, когда вернешься. – перед моим носом плюхнулся большой разноцветный мешок, украшенный цветастыми лоскутами, бусинами, узелками и вышивкой. А Чарли очень серьезно посмотрел на меня.

Я нервно сглотнула.

– Чарли, это не влезет в мои сумки.

– Да, это будет твоя третья сумка. – утвердительно покачал головой Чарли.

– Но, она не очень подходит униформе. – попыталась я дать задний ход своим намеком.

– Это вы носите скучную униформу. А так будет гораздо веселее.

Я еще раз осмотрела мешок. Про веселее он прав. Надо мной все будут весело смеяться. Весело не пустят на корабль. Весело не пройду контроль общежития по возвращении. Уверенна, что не достаточно изученные и неопределенные вещества там найдутся. А потом буду весело объяснять Учителю почему из-за веселого мешочка меня весело выперли отовсюду. И я так хотела все это высказать Чарли. Но традиции, чтоб им локатор глухой достался, и мое воспитание. Я озвучила условия сделки, а виктарианец положил ингредиенты в их национальную сумку, исключая торг и отказ. Традиции, звездную пыль им в глаза, и протокол плохо совмещались у меня в голове. Кто-то всегда оказывался главный. И это был не Устав объединенного флота, который я знала наизусть.

– Может, я оплачу, и он полежит у тебя. Какие там условия хранения? – понадеялась выкрутиться я. Куда там!

– Я все предусмотрел. Все в лучшем виде. И не благодари! Время, – напомнил Чарли.

Я обреченно вздохнула и перевела 600 кредитов. Потом спохватилась, и оплатила еще и завтрак на последние. Мешок отлично оделся на спину. До распределительного центра идти было несколько минут.

– Спасибо! – сдавленно произнесла я. Вот и зашла на счастье позавтракать.

– Удачи, девочка! – улыбнулся Чарли. А подошедшая забрать посуду Гретта, не спрашивая разрешения, заключила в свои теплые объятия. Это было неожиданно и очень приятно. Главное, не расплакаться. Так странно, что человек, с которым виделись раз в неделю по утрам, едва перекидываясь несколькими словами, так хорошо и тепло к тебе относится.

Звякнул колокольчик у двери, и старая жизнь осталась за моей спиной. Ноги сами вели меня к распределительному центру. За эти годы я хорошо изучила университетский кампус, и двигалась автоматически. Идти по главной улице не хотелось. Поэтому два поворота, узкий переулок, еще несколько проходов и я выскочила на оживленную площадь. Волнение так и витало в воздухе. Все экзамены были позади, и за эти три дня большинство, уже не курсантов, а специалистов получат назначения на военные и коммерческие суда. Академия Осборна выпускала отличных специалистов. Большинство имело военную и гражданскую специальности. На четверть выпускников Академия заключала контракты с корпорациями. Те с радостью нанимали специалистов, которые имели отличную физическую подготовку и идеальную дисциплину. По каким критериям шло распределение никто не знал. Ходили слухи, что лучшие шли в Объединенный Флот. Если верить этому, то меня ждала корпорация. И лишь через три года я имела права сдать экзамены и подать запрос на службу во флоте. (Таков и был план, только времени на него у нас не было.) У меня были отвратительные показатели по физподготовке, хорошие по врачебной практике, и высокие по восстановлению психического состояния. Хоть что-то у меня получалось. Я грустно вздохнула. Но унывать мне сейчас было категорически нельзя. Спину прямее, голову выше и вперед.

Площадь имела овальную форму, такую же, как и само здание перед ней. Мне оно напоминало гигантскую дыню. Вокруг нее словно мухи кружили флаеры, которые взлетали и залетали с различных уровней, устремляясь ввысь. Небо сегодня было ясным, солнце светило ярко, обещая чудесный день. Я направилась к главному входу и влилась в основной поток. Дальше следуя указателям и системе лифтов, я оказалась у входа в комнату БТУ612. Приложила руку с личным браслетом к двери, делая запрос на разрешение войти. «Запрос отклонен, ожидайте!» – пришел ответ. Вокруг не было скамеек, да и сам коридор был малооживленный. Я стояла, прислонившись к стене, чувствуя, как нарастает волнение. По слухам, распределение у всех было разным: кому-то доставалось уведомление в какой ангар для отлета явиться, кто-то проходил несколько собеседований в распределительном центре. Попробовала пройтись, чтобы размять ноги и успокоиться. Не очень помогло. Вспомнила правила поведения по Уставу, и не найдя никаких запретов села на полу, скрестив ноги и притянула к себе вещи. Взгляд упал на мешок Чарли, усмехнулась и заглянула в него. Сверху лежал блокнот с названиями и рецептами, а под ним невероятно число коробочек, флакончиков, контейнеров. Открывать их здесь я не решилась, а вот список содержимого начала изучать. И чем дальше, тем больше я понимала, что мне сделали невероятный подарок. Если все это действительно лежит в этом мешке, то я разбогатела. Стоимость содержимого превышала мои жалкие шестьсот кредитов, даже не знаю, во сколько раз. О, хочу быстрее на корабль. На любой, главное, чтобы там была лаборатория, и последний анализатор и воспроизводитель веществ. Я не могла оторваться от перечня, и по мере чтения превращалась в счастливую идиотку. Ну а как можно было объяснить тот факт, что двери передо мной уже раскрылись, а я на это даже не среагировала. Пока краем глаза не увидела ботинки. Черные стандартные ботинки, вот только стоимость у них была на одном уровне с моим мешочком с сокровищами. Я подняла глаза и, встрепенувшись, встала. На меня смотрел высокий октарианец в звании арунга. Ничего себе шишка, на мою голову.

– Курсант, Ливия Хоранда, прибыла на распределение, – доложила я, вскочив на ноги.

– Что ж, пойдемте, – пробормотал военный и развернулся. Я, взяв сумки, последовала за ним. Просторный кабинет не содержал никакой информации о личности хозяина. Казалось бы, стол, кресла, небольшой диван с чайным столиком в углу были стандартными. А вот материалы из которых они сделаны натуральными. Кем бы ни был этот арунг, но по положению и происхождению явно не рядовым офицером.

– Яйко Ричи, я принимаю решение о вашем распределении, так что будьте убедительны. Итак, что вы думаете будет Вам по силам? – представился он. Только что-то в его уверенности и интонациях говорило о том, что решение уже принято.

Я лихорадочно соображала, мои показатели были немного ниже средней нормы и невероятная карьера мне не светила. Я догадывалась, что меня могут отдать рядовым врачом на какой-нибудь лайнер корпорации, но передо мной был военный в высоком ранге. Значит, был шанс на Оъединенный флот, главное, чтобы не на медосмотры курсантов на Осборне.

– Любое, куда направит меня Университет, – надо же продемонстрировать свою лояльность и послушность.

– В Закрытые сектора? Дипломатическую миссию на Айкон? Сопровождение ученых на новых планетах? Патрулирование границ Ойкумены? – скучающе лениво протянул арунг, не забывая отслеживать мою реакцию.

Я была готова на все, чтобы попасть на Объединенный флот. Это была моя мечта. Для девчонки из традиционного общества с окраины Ойкумены это был прорыв.

– Согласна! – зажглась я.

– Да?! А учитывая ваши данные, выживаемость в этих условиях для Вас составит 47%. – хмыкнул он, следя за моей реакцией.

Я сглотнула. Прогнозы систем искусственного интеллекта сбывались с высокой вероятностью. Но мое сердце кричало, что ему туда. Рациональность была моей сильной чертой лишь на Родине. На фоне других курсантов Университета, я понимала, что живу совершенно иррационально.

– Это моя профессия.

– Верно, вы курсант военного Университета. И отказались от спецкурса по испытанию различных видов оружия на живых существах. Не самый лучший показатель ни для военной ни для ученой. Не так ли?