– Именно.
– Не могу обещать, что не затрону эту тему, если так выйдет.
– Тогда разговор окончен.
На удивление, Настя не продолжала и всецело взялась за готовку. После этого мы обронили лишь пару дежурных фраз. Мне показалось, что она много соли использует, а также слишком долго жарит котлеты. Я отчитал ее за это. Но когда мы накладывали порции, я нарушил свой обет молчания.
– Слушай, а сколько ты в отеле зарабатываешь?
– Ты в курсе, что спрашивать про доход ? это дурной тон?
– Через неделю или две наши пути разойдутся. Думаю, можно поговорить более откровенно, – отвечал я. Виной тому была вторая бутылка пива, которую я уже успел выпить, а также повышенная влажность на кухне, что помогла алкоголю впитаться в мою кровь.
– Платят нормально. Сто тысяч в месяц.
– Действительно, нормально.
Пять порций были готовы и стояли на столе, но мы не спешили их нести. Разговор продолжился, к ее удивлению. В моей же голове созрел неплохой план, ради реализации которого я даже был готов поделиться подробностями своей жизни.
– Ты хотела узнать мое прошлое, так вот… – начал я, но Настя меня перебила.
– Стой, я поняла, что ты не хочешь об этом говорить, так что заставлять не буду.
– Странная ты. Сначала говоришь одно, потом другое. Могу с твоего позволения продолжить? – тактически выждав пять секунд, я окунулся в воспоминания. – Жизнь у меня была далеко не красочная и радостная. С каждым разом становилось только хуже. Очередная история ? это мои отношения в школе. Я только выписался из больницы с переломом и ходил в гипсе и с костылем под правую руку. По возвращении в школу я предложил Вике встречаться, потому что уже не мог терпеть отмазки и держать чувства в себе. Давно ее любил. Вернее, я так думал. Сейчас же понимаю, что меня привлекала лишь ее внешняя красота. Вика с радостью согласилась. Это был самый счастливый момент в моей жизни. И на контрасте наше расставание стало самым горьким.
Во время рассказа третья бутылке пива оказалась в моих руках. Методично допив ее, я открыл окно и закурил. Я смотрел вдаль и не хотел встречаться взглядом с Настей, пока рассказываю о своем прошлом. Мне было довольно больно его вспоминать, но алкоголь сгладил эффект. Хотя вполне вероятно, что завтра буду жалеть об этом. Но мне некуда было бежать, я не хотел больше сторониться части себя. Это было второй частью моего плана.
– Поначалу мы выглядели как обычная пара подростков. Гуляли в парке, ходили в кино, проводили время вместе на переменах. Но она держала дистанцию. И ненавязчиво пользовалась моими знаниями. Я давал списывать по первому же требованию, а просьбы со временем становились чаще и настойчивее. Вика хотела дорогих подарков. Я с удовольствием их предоставлял. Кульминацией стал айфон последней модели, подаренный ей на какой-то праздник. Этот же день стал днем нашего расставания. Спустя неделю по школе поползли слухи. Меня стали унижать и презирать пуще прежнего. Ко всему вороху поводов добавились мои жалость, слабовольность, глупость и нежность ? то, что я показывал только ей, будучи в отношениях. Впрочем, моя школьная жизнь и так была не сахар, так что эта ситуация особо ничего не изменила. Такая вот не самая приятная история.
Когда я повернулся к Насте, она… плакала. Я подошел и приобнял ее.
– Не знал, что ты такая чувствительная.
– Но, – слезы заполнили ее красивые глаза, они казались больше и привлекали со страшной силой.
Я чуть было не поцеловал Настю. Меня остановили ее слова.
– Но ты позавчера говорил еще про какую-то судимость. А сейчас об этом ничего не сказал.
– Черт. То было через год. Ладно, забудь. Больше одной истории за раз я рассказать не готов.
– Значит, ты потом еще что-то расскажешь? То есть ты стал мне доверять? – она потихоньку успокаивала свои довольное редкие слезы.
Очевидно, она недоигрывала.
– Посмотрим, – я отпустил ее из своих объятий и перевел взгляд на еду. – Остыла. Давай в микроволновке разогреем и понесем ребятам. Они, наверное, уже проголодались.
– Да, ты прав.
В зале перед нами предстала чудная картина. Три парня в обнимку сидят на диване и поют бардовские песни, обильно приправляя их матом. От их басистого пения у меня уши согнулись в трубочку. Завидев нас, парни убивали свой тембр и громкость на телевизоре.
– Чего так долго? – в унисон спрашивали они.
– Еда долго готовилась, не причитайте, – холодно ответил я, а затем обратил внимание на Макса.
Казалось, будто он даже слишком быстро сдружился с ребятами, будто они знакомы уже сотню лет.
– Пошли на перекур, – предложил я.
Он поднялся, хотя Егор и Паша не хотели его отпускать.
– Вот это ты актерище, конечно! Я бы пришел на твое выступление.
– Спасибо, – ответил Макс, а потом, глянув на меня, дополнил. – Это я еще свой козырь не использовал.
Я понял его намек, хотя он мог бы и промолчать. Видимо, он все еще не мог повторно активировать Печать, и просто вжился в новый образ, который мы нехотя обрисовали нашим соседям.
На балконе открывался все такой же шикарный вид на громадный отель, но теперь он был украшен светом фонарей и ламп. Картина заиграла новыми красками, слово мы смотрели на нее, сняв повязку с глаз.
– А вы быстро сдружились, – начал разговор я.
– Да, есть такое, – ответил Макс сквозь дым сигарет.
– И что ты о них думаешь?
– Хорошие ребята. Нам определенно повезло.
– То есть по итогу я был прав, когда вверил сегодняшний ночлег воле случая?
– Вполне.
– Есть! – победоносно я поднял кулак к небу.
– Ребята хорошие, – повторял Максим, – но у них есть свои проблемы. Поможем?
– От чего же не помочь? Во-первых, мы достаточно пьяны, чтобы обсудить это. Во-вторых, вряд ли с ними еще увидимся, поэтому можно без зазрений совести по уши залезть в чужие жизни. В-третьих, это будет нашим извинением.
– За что? – уставился на меня Макс. Немного поразмыслив, он догадался. – У тебя есть какой-то план?
– Да, и он не из приятных. Зато у нас одной проблемой станет меньше.
– Раз так, то отлично. Я согласен. Что мне надо делать?
– Тебе ничего. По крайней мере, пока. Разве что, постарайся с ними еще лучше поладить. Все шоу начнется в последние дни перед нашим отъездом.
– Кстати, меня сегодня мучил один вопрос, поэтому я спросил у парней, как можно пить три дня подряд… – начал Макс.
– А то ты не знаешь.
– Но все же. Они ответили банально, что в пятницу ? это традиция. В субботу нужно восстановиться после пятницы. А в воскресенье надо выпить, поскольку в понедельник на учебу.
– Железная логика, – дивился я. Впрочем, этот чисто студенческий подход был мне по душе.
– Так вот, Паша с Егором позвали нас завтра в университет. Им самим там скучно. А мы, мол, завтра свободны и не будем против этой авантюры.
– Что ж, – сказал я, доставая руки из карманов и поджигая вторую сигарету. – Звучит заманчиво. Предварительно я за, но посмотрим завтра на наше самочувствие.
– Резонно, – Макс то и дело ежился во время разговора. Еще бы, ведь он вышел в одной футболке, а я успел нацепить на плечи мастерку. – Пошли уже, а то холодно.
– Окей, – я бросил вдаль только начатую сигарету, и мы вернулись в зал.
Я подсел к парням, мы начали кушать. Еда все равно была холодновата, но терпима и вполне съедобна. Кулинарные навыки Насти я похвалил про себя. Потом предложил вернуться к песнопениям, и мы добрый час горланили старые песни, в основном Цоя, по моей присказке. Когда мы порядочно испили пива, в ход пошли разговоры. Не такие откровенные, как вчера, поскольку Настя была здесь. Хотя через время Паше это не помешало, и он заговорил о своем прошлом вновь. Каждый из присутствующих был знаком с его историей. Нам не оставалось ничего, кроме как поддержать и приободрить его. Паша более-менее остался доволен, а потому замял эту тему, и мы начали обсуждать учебу. Егор отметил, что у них завтра экзамен. Мы пообещали пойти за компанию. Теперь не отвертеться. Даже с жутким похмельем придется идти…
Глава 5. Грани доверия
Сидеть в аудитории неимоверно скучно даже во время экзамена. Каждый коротает это время как может. Получить зачет пытаются лишь единицы. Взглянув со стороны на сие действо, я увидел в нем куда большее казино, чем то, в которое мы с Максимом ходили вчера. В своем университете я обычно слушал музыку на задних партах или попросту спал. Однако так тратить время, когда мы в путешествии, непозволительно. Требуется насытить каждую секунду действием, иначе забудешь, каково это ? быть.
– Юриспруденция еще скучнее экономики. Как вы здесь учитесь? – спрашивал я, в сотый раз просматривая свой экзаменационный билет.
– К чему только не привыкнешь, если надо, – отвечал Егор, сидящий передо мной вместе с Пашей.
– И не говори, – согласился я и подмигнул Максу.
Вскоре к нам повернулся и Паша. Они оба не готовились, вверив линию событий в руки Фортуны. Раннее утро развесило свои декорации: сонные студенты, тихое пение синиц за окном, яркий свет, что просачивается через широкие окна в аудиторию. Хоть мое самочувствие оставляло желать лучшего, но все необходимые условия были соблюдены.
– А зачем вы вообще пришли сюда, если не собираетесь сдавать экзамен? Вас же не отчислят. Если возникнут проблемы, просто заплатите преподу. Ради чего эти лишние телодвижения?
– Знаешь, – начали они одновременно, но потом слово взял Паша. – Незачем отчисляться. По нам не скажешь, что мы приличные студенты. И это факт. Но это не значит, что мы сюда поступили только ради галочки.
– Что-то ваши действия разнятся с вашими мыслями. Вот мне было наплевать на универ, и мое отношение к нему было таковым. Но меня можно понять. Столько дерьма хлебнуть в жизни, сколько я, никому не под силу.
– Да причем здесь это? Ты считаешь себя каким особенным? – вставил пять копеек Егор.
– Ну тогда объясни смысл ваших действий, – продолжал наседать я, все еще сохраняя более дружескую модель поведения.
– Смотри, юридический факультет вполне неплох. Если не знаешь, куда поступать, то это лучший вариант. Знание закона всегда пригодится.
– Знание ? да, но вы же ни хрена не делаете. Я уверен, что в вашей голове ни черта не отложилось.
– Дай ему закончить, – начинал кипятиться Паша.
– Конечно, – ответил я.
– Окончив юрфак, мы сможем работать на неплохих должностях, либо же заняться своим делом. Перспектив очень много. В остальном, мы же студенты. Грех проводить за учебниками золотую пору. И еще отмечу, что ты нас неправильно понял. Мы учимся, но просто менее усердно, чем остальные.
– То есть ты оправдываешься тем, что после выпуска родители посадят вас на хорошие пригретые кресла, и вы, плюя в потолок, продолжите жить в достатке, палец о палец не ударив. Действительно, отличный сценарий. Правда, не каждый имеет такие стартовые условия. Я понимаю, пофигизм у всех нас в крови, но у обычных людей он сочетается с практически нулевыми возможностями. А вы, ребята, другие. У вас диссонанс в голове, и вы не можете понять, что делать. Может, уже пора начать жить самостоятельно, взять себя в руки, а не мыслить как пятилетние дети. Может быть, вам нужен толчок? Давайте я вам покажу, как принимают решения взрослые люди, – говорил я, будучи старше их всего на год, что, впрочем, не убавляло веса моим словам, в кои не закралось ни капли лжи.
С каждым отчеканенным словом я планомерно повышал тон и играл на противоречиях. Яркие эпитеты создавали у парней чувство глубокой вовлеченности и переживания, а моя вальяжная поза за партой походила скорее на то, будто отец отчитывает сыновей за двойку в дневнике, сохраняя мудрость, но не забывая о наказании.
– Ты считаешь нас просто избалованными детьми богатеньких родителей? – спросил Егор. Отвечать я не собирался.
– Слушай, что ты можешь о нас знать? Думаешь, пару раз вместе выпили, и вот перед тобой открытая книга? Проснись! Ошибаешься здесь только ты. И мыслишь как ребенок тоже ты.
– Я вас понял. И все-таки я покажу. Не боитесь?
– Слушай, фильтруй базар. Или забыл, что мы тебя по доброте душевной приняли дома? Такого права можно лишиться, – сказал Паша.
Я ждал этого момента. Этого парня легко было вывести из себя. Егор же довольно хорошо держится. Правильно я расставил приоритеты.
– Больно надо. Видимо, у вас двоих такая же дружба. Чуть что, шлете друг друга куда подальше.
– Эй, студенты за последними партами, потише! – наконец нам сделал замечание преподаватель. У него был довольно злобный взгляд, проглядывалась лысина на макушке, а мощное телосложение указывало на его чертовски завышенную самоуверенность.
– Господин преподаватель. Вы же должны знать свои обязанности. И ждать, пока студенты подготовятся, и больше ничего, так что заткнитесь и не мешайте нам говорить.
– Ваша фамилия?! – его крик прошелся по всему университету.
– Да пожалуйста. Васнецов. Ну как, нашли? – улыбнулся я, поднялся и пошел к нему за кафедру.
– Вы не из этой группы. Покиньте аудиторию! – гордо настаивал он, не желая терять чести.
– Я не из этой группы, не из этого университета и даже не из этого города. А знаешь, что это значит? Что я могу сделать так! – я подошел к нему и плюнул прямо в кипу документов. Планировал что-то серьезней, да не хотел навлекать не себя лишние последствия.
Он остолбенел, подбирая слова и очищая девяносто девять процентов из них от мата. А тем временем я неспешной походкой покинул аудиторию со словами:
– Здесь развлекся, куда бы мне теперь зайти?
Это все было «про форма», ну а теперь нужно найти себе временный ночлег, так как парни вряд ли откажутся от своих слов, пусть и сказанных на эмоциях. Они гордые, но моя гордость выше их. Конечно, если я приду, раскаюсь, скажу, что с бодуна голова не соображает, то они все поймут и пустят меня. План удался на славу, даже не пришлось прибегать к Реституции мира. Хотя поначалу думал, что такой высосанный из пальца конфликт их не заденет.
Выйдя на улицу, я достал телефон и позвонил Насте Мальцевой. Она взяла трубку после третьего гудка.
– Алло? – прошептала она своим мелодичным голосом.
– Привет, это Влад. Я тут с ребятами повздорил. В общем и целом, они не хотят меня видеть, поэтому можно у тебя хотя бы на эту ночь останусь? Только на эту! Потом я как-нибудь сам найду ночлег. Так что можешь не переживать, тебя стеснять не буду. Могу спать хоть на полу, хоть в ванной.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70746136&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
