Андрей Иванович Панин "Предвестник Судьбы"

– Какая прелестная дева сегодня тебя посетила, и я смотрю без комплексов? Даже не оденешься? – Зотикус пожирал её глазами.

– Прелестную деву зовут, Элен. Элен, поздоровайся с братом Зотикусом. А что касается продолжения истории, скажи спасибо брату Зотикусу за то, что оторвал нас от интересной беседы.

Донатус уже застегивал свою рубашку.

– Я надеюсь, что ты ко мне еще придешь мой лев… – промурлыкала Элен.

– Так женщина, помолчи немного. Зотикус, дай мне свою котту. Я же не могу пойти в этом к командору!

Зотикус снял с себя свою алую гербовую накидку с изображением красной канарейки на фоне желтого диска.

– Ну что ты так грубо разговариваешь с этой кудесницей! Госпожа Элен, он обязательно вас навестит. И не только он. Я был рад знакомству. А тебя господин приор я жду за дверью. – Зотикус подмигнул проститутке и вышел за дверь.

– Я буду тебя ждать мой лев и просто горю желанием услышать продолжение твоей истории. – Элен послала воздушный поцелуй Донатусу и улыбнулась.

– Ожидай меня грешница. Мне предстоит ещё отпускать и отпускать твои грехи. Кстати, ты неплохо справляешься с инструментом. – Донатус многозначительно улыбнулся и вышел.

– Я понять не могу, откуда ты таких берешь? – за дверью его ждал Зотикус.

– Зотикус вот скажи мне, у тебя все в порядке? Я думал, ты ее испепелишь своим взглядом. Где нахожу? А ты помнишь госпожу Марику? Вот она мне и поставляет весь свежак, что у нее появляется.

Молодые люди спускались по лестнице.

– И сколько же такой свежак нынче стоит?

Храмовники вошли в огромный, богато украшенный зал. Полы устилали восточные ковры, на стенах висели картины знаменитых художников со всего света. Дорогая мебель из редких пород древесины подчёркивала изысканный вкус её владельца.

– Сорок золотых. Все! Хватит болтать о ерунде. Что от меня хочет Командор? – Состояние Донатуса улучшилось. Конечно, причиной улучшения в большей части была Элен.

– В наш чудесный город едет купец из Ризана, Магнус орал, как резанный, не найдя тебя в покоях. Знаешь, я вот до сих пор не понимаю, что нужно было сделать с городской властью, чтобы в вековом музее открыть бордель?!

– Во-первых, элитный бордель для высокопоставленных людей. Во-вторых, ты что не знаешь какие методы у Инквизиции? И, в-третьих, город Ризан находится под началом Ордена Созерцания Творца.

Что они забыли у нас? – такие учреждения, как бордели, казино и подпольные клубы, в последние годы стали очень популярны на территории Империи. Хоть эти места и противоречат Орденским заветам, зато приносят бешеную прибыль.

Охрана и содержание таких мест осуществляется с разрешения Инквизиции, ну и конечно не все деньги уходят в казну города.

– Купца вроде зовут Тишило, хрен выговоришь эти северные имена.

Насколько я знаю, Ризан решил наладить торговые отношения с нашим Кредом. – Ну и пусть решают, это работа Мэра и Совета Гильдии. Какое отношение к этому имеет Орден? – Храмовники вышли на улицу, день был солнечный.

– Так, самое главное я тебе не успел сказать! Этого купца сопровождает Командор Ордена Созерцание Создателя и кстати, за нами в очередной раз хвост.

Ты мне когда-нибудь скажешь, почему за тобой постоянно ходят эти извращенцы с Инквизиции?

За храмовниками действительно увязался послушник Императорской Инквизиции. Пытаясь стать как можно более незаметным, он шел за ними на значительном расстоянии, прячась за деревья и спины прохожих.

– Зотикус, ну ты же знаешь, что я теперь популярный человек. Может быть это мой новый поклонник. Ты же слышал, что эти послушники не особо чисты в своих деяниях? – Донатус засмеялся на всю улицу. Горожане стали оборачиваться, наталкиваясь на белоснежную улыбку приора.

– Давай честно, тебе тридцать лет, ты приор Ордена. Уже можешь завести себе семью и спокойно подниматься по карьерной лестнице. Мы же все понимаем, что наш Командор не вечный. А создается такое ощущение, что ты еще не вырос, вообще!

Друзья прошли мимо аллеи, башни крепости Ордена стали ещё ближе.

– Брат Зотикус, какой-то ты сегодня серьезный! Ты уже давно можешь оставить свои похождения, а не пялиться на проституток, как в последний день перед приходом Создателя.

– Нет, я уже сделал свой выбор. Я буду я холостяком, а там посмотрим, может дам обет. – Друзья снова громко засмеялись.

– Прошу прощения господин приор. У меня для вас сообщение. – Послушник Инквизиции резко вышел из-за спины Зотикуса. Протянул сверток бумаги Донатусу.

– Ты что, совсем неадекватный, я не могу понять? Слушай Донат можно я выпущу ему кишки? Я чуть не навалил в штаны, как он вылез резко, совсем уже… – Зотикус потянулся к эфесу меча.

Донатус громко засмеялся, но уже через мгновение его лицо вновь обрело невозмутимый, серьезный вид.

– Вот тебе первый урок брат Зотикус. Ты видел, что какой-то человек идет за нами, а потом упустил его из виду и забыл о нём. Вывод какой? Ты очень невнимателен. А если бы он собирался совершить на меня покушение?

Мальчик успокойся, брат Зотикус, добрейший души человек, он не причинит тебе зла. А теперь беги и доложи хозяину, что я скоро навещу его.

Послушник, молодой парень лет семнадцати, в глазах которого читался страх, поклонился храмовникам и побежал.

– Беги малыш, беги! Ещё раз так сделаешь, никакой приор тебя не спасет! – крикнул Зотикус ему в след.

– Опять твой колобок объявился? – Зотикус скорчил недовольную мину.

– Да, он просит о встрече. Ты не представляешь, как я от них устал! – С раздражением произнес Донатус.

– Ну так у тебя был выбор, либо по-прежнему куролесить и прожигать свою жизнь, либо начать праведное, но занудное и лишенное всех прелестей существование, как например у Магнуса. – Оба друга рассмеялись.

– Да уж, я бы скорее отдал бы себя в руки Инквизиции, чем прожить такую жизнь, как наш святейший отец Магнус. Мне интересно, он хоть руками помогает себе, успокоить свой скверный нрав? – С улыбкой спросил Донатус.

– Да вряд ли. Ты хоть раз видел, чтобы он улыбался? Надо к нему кнехтов отправить, пусть научат его уму разуму. Я тут на днях в казармы зашёл, там дышать нечем. От запаха упасть можно, последний набор совсем уже с катушек съехал.

– Либо кнехтов, либо брата Консуса. Может наш святейший отец Магнус на старости лет найдет удовлетворение в обществе мужчин? – Они снова рассмеялись. Подошли к высоким воротам крепости Ордена.

– Эй вы там! Открывайте ворота, перед Вами приор Ордена Предвестников Судьбы! Если вы щенки, ещё будете спать на посту, обеспечите себе месяц ночных дежурств!

Зотикус смерил кнехтов гневным взглядом. Два молодых рекрута, поступивших на службу около полугода назад, отдали честь, открыли ворота и виновато опустили головы. На рекрутах были латные доспехи. В особо жаркие дни им разрешалось снимать шлемы. Кнехты были вооружены копьями и щитами, на поясах висели одноручные мечи. Друзья направились к центральной башне.

– Ну ты прямо метишь на место протектора брат Зотикус. Неукоснительное соблюдение устава, дисциплина, строгость, не хватает только религиозного фанатизма! Прямо готовая замена Магнусу! – друзья остановились у дверей центральной крепости.

– Господин приор, я вас сопроводил! Прошу разрешения быть свободным! – брат Зотикус отдал честь, подмигнул Донатусу, развернулся и направился в сторону казарм. Приор ордена глубоко вздохнул и отворил двери.

– Разрешите войти, господин Командор – Донатус стоял на пороге. В кабинете находился Лупус и Магнус.

– Входи Донатус, присядь. – Лупус, как всегда, был спокоен.

– А где твой мундир? Тебя что древом Создателя огрели, Донатус? У нас высокопоставленные гости, а ты в рубашке и гербовой котте, хорошо хоть не догадался без порток явиться.

Магнус был вне себя от гнева, хотя такое состояние было у него постоянно.

Донатус не обращая внимания на протектора, присел на деревянный стул и обратил свой взор в окно. Убранство кабинета было скромное: деревянный дубовый стол, четыре стула, книжный шкаф с документами, пол застлан простым ковром местного производства.

На стене висели портрет Магистра Ордена и лик Создателя.

Лупус проводил минимальное время в этом кабинете, всей документальной работой занимался Магнус. Кабинет использовался для переговоров с братьями Ордена или чиновниками города.

Донатус посмотрел на Лупуса. «Как же Итеус на него был похож, такой же волевой подбородок, широкие скулы, серые глаза. На этом месте должен сидеть его сын!

Итеус был примером для каждого и был готов продолжать праведное дело отца. Не я должен тут находиться, не я! Такая нелепая смерть, для такого прекрасного человека. Да! В этом мире выживает только такое говно, как я.

В тот день в меня будто вселился демон и я буду нести эту ношу всю свою жизнь, ведь демон хоть и посетил меня в первый раз, но к сожалению, не в последний…».

Итеус сын Лупуса, погиб десять лет назад, во время чистки деревни. В тот год в Креде был выявлен культ некромантов. Инквизицией были задержаны несколько сектантов, которые под пытками рассказали, что в деревне появился настоящий некромант, который оживлял трупы.

Жители верили, что Создатель явился на землю и всем своим верным подданным дарит вечную жизнь. Небесный пантеон пал на землю и теперь нет ни Небес, ни Огненной пучины и прочей ереси. Донесение было передано в Орден.

Лупус организовал срочную чистку деревень и прилегающих территорий. Все силы Ордена были брошены на уничтожение ереси. Город закрыли, ввели комендантский час, а в деревнях начался хаос. Чтобы спасти свою жизнь, жители доносили друг на друга. С учетом того, что ересь необходимо искоренять с корнями, каждый, кто хоть, как-то попадал под подозрение, был немедленно казнен.

За две недели, в общей сложности было казнено триста городских жителей и сто пятьдесят два деревенских. По раненным и изувеченным статистика не велась.

Было проведено шестьсот три судебных процесса. Четыреста один человек был осужден и отправлен на шахты, двести два человека оправданы. Говорят, что виновных было меньше, но в тот момент шахтерская Гильдия переживала не лучший период своей истории. Никто не хотел работать в шахте, рискуя своей жизнью и в забоях категорически не хватало людей.

С учетом того, что суды проводила Инквизиция, не мудрено, что после кровавой бойни, Гильдия шахтеров стала одной из самых богатых организаций Креда.

Итеус командовал небольшим отрядом, что задевало самолюбие Донатуса. У обоих братьев были завышенные амбиции, они готовы были прыгнуть выше головы и часто соревновались между собой в искусстве фехтовании или философских спорах.

Отношения у них были теплые, они не раз вступались друг за друга в драках. Можно сказать, что двоюродные братья хорошо дополняли друг друга.

Донатус в молодости был вспыльчив и неуправляем, Итеус же наоборот, был спокоен и хладнокровен. Оба молодых человека были переведены из столичной академии и отслужили в Креде по году.

Итеус был полной противоположностью Донатуса. Скромный, неразговорчивый, очень религиозный. Он мечтал занять место Командора, отец для него был символом чести и отваги, которому он хотел доказать, что достоин быть его сыном.

В тот день отряд Донатуса и Итеуса направили в деревню Ахан. Именно в этой деревне, по словам осведомителей находился некромант. Кроме того, местные жители решили бунтовать.

В Ахан было отправлено два отряда Ордена и три отряда городских ополченцев. Ополченцы вместе с первым отрядом ветеранов усмиряли бунтовщиков, а отряду Итеуса поступила команда проверить каждый дом.

В деревне творился настоящий хаос. На каждом шагу были видны следы погромов, убийства и насилия.

Донатус ворвался в один из домов, ярость и пролитая кровь затуманили его разум. В доме он увидел женщину и двоих детей, мальчика лет дести и девочку лет восьми.

Увидев женщину, разум Донатуса помутился. Он оттолкнул детей, ударил женщину тыльной стороной ладони и начал спускать штаны. Им полностью овладела похоть и бороться с ней у него не было ни сил, ни желания.

В следующее мгновение в комнату зашел Итеус. Он всегда был против того, чтобы нарушать устав Ордена и поддерживал в своем отряде строгую дисциплину.

Увидев своего двоюродного брата в таком состоянии, Итеус оттолкнул его и в этот момент женщина пришла в себя. За пазухой у неё был нож, которым она сильно и точно ударила в сердце Итеуса. Молодой человек умер мгновенно.

«Я помню твои глаза! Когда ты упал, то даже не закрыл их. Я помню крики этих детей и как они рыдали. Женщину, которая кричала на меня.

Я помню, как из-за спины выхватил свой палаш, который ты запретил мне брать с собой. Ты говорил, что это не по уставу, но это был твой подарок. Ты вместе с кузнецом выковал его для меня на моё двадцатилетие.

Я хотел, чтобы ты видел, как я мастерски им владею и гордился мной. Я же всегда тебе уступал, во всем, но не подавал виду. Меня спасало только мое врожденное обаяние и язык без костей. Я помню, как рубил эту женщину, помню ее взгляд, умаляющий остановиться, но я не мог! Я не мог остановиться!

Я кричал и рыдал одновременно. Не знаю, сколько я нанес ударов. А когда все закончилось я обернулся и увидел девочку, которая была вся в крови своей матери. Да что говорить, там все стены были в крови этой бедной женщины, а от нее осталось только месиво. И тогда я выронил меч, взял твое тело на руки и вышел из дома.

На твоей могиле я выл, как волк и обещал, что исполню твою мечту. Что никогда в жизни больше не выпущу из себя этого демона и буду себя контролировать. Обещал, что поддержу дядю и он будет нами гордиться.

Но я не смог, я предал тебя брат…»

– Донатус! Донатус мальчик мой, с тобой все в порядке? – приор ордена сидел, уронив голову на руки.

– Похмелье у него! Он же куролесил всю ночь. – раздался скрипучий голос Магнуса.

– Извините Командор! Задумался. – Донатус поднял голову, открыл глаза.

– Так вот, в наш город приехал Командор Ордена Созерцания Творца. Зовут его Ветагор. Он явится с минуты на минуту. Донатус тебе надо расквартировать солдат, разместишь их, в-третьих, казармах. Насколько я помню, они пусты. Магнус, как и обговаривали, все документы на тебе.

– А я тебе еще раз скажу Лупус, что не надо пускать этих язычников в нашу обитель! Они баб берут в Орден! Ты это вообще себе представляешь?! Чтобы женщина служила в Ордене! Это разврат и грязь! – Лицо Магнуса покраснело от гнева и возмущения.

– Магнус, ты прекрасно знаешь, что каждый Орден пошел по своему пути развития, а зная, что в северных землях не хватает мужчин, Орден Созерцания Творца принял решение рекрутировать женщин. – Лупус, как всегда, был невозмутим. Почесывая свою седую, длинную бороду, он спокойно смотрел на Магнуса.

– Это твое решение Командор! Я пока пойду в свой кабинет и очень прошу, пусть этот вшивый кот Ветагор отправит ко мне мужчину! Женщину в свой кабинет не пущу! – Магнус резко встал, отдал честь, окатил Донатуса своим гневным взглядом и вышел.

– Да уж, мир уже не тот. Но мы должны, как-то выживать. Если мы не сможем адаптироваться в данных условиях, то нас ждем судьба ордена Очей Боли и Печали. После третьей Священной войны он был ликвидирован. Там были одни фанатики, которые не смогли приспособиться к новым реалиям.

– Я с тобой согласен, дядя – кивнул Донатус.

– С тобой все в порядке? Ты какой-то мрачный? – повернувшись к племяннику спросил Лупус.

– Да нет, все нормально. Просто некрасиво получилось, с моим ночным отсутствием и формой…

Донатус опустил глаза, настроение было скверное, да к тому же ещё и эти воспоминания. Перепады настроения, в последнее время особенно беспокоили приора.

– Главное, чтобы душа твоя и деяния были чисты. Но мальчик мой, не позволяй братьям вести себя так же. – Своим спокойным голосом сказал Лупус.

– Дядя, в первую очередь я не имею права себя так вести, я приор Ордена! Братья должны равняться на меня и такого больше не повторится – голос Донатуса повысился.

– Давно я не слышал от тебя таких речей. Хорошо, увидим… – разговор прервал стук в дверь. – Войдите!

В комнату зашел брат Консус.

– Командор, разрешите доложить? – Консус был ненамного старше Донатуса, высокий статный, с короткостриженой белой бородкой.

– Докладывай брат Консус – Лупус лениво поднялся со своего стула.

– Прибыл Командор Ордена Созерцания Творца, Ветагор! – отчеканил брат Консус.

– Пусть заходит. И Консус, оповести отца Магнуса о прибытии. – Кивнул головой Лупус.

– Принято господин Командор! – Консус отдал честь и покинул комнату.