Ана Жен "Изобретая чудеса"

Справедливости ради, если бы Лара не видела, что стоящий напротив джентльмен пьян, она бы наверняка вела себя чуточку скромнее. Но раз уж он пьян, то вполне можно позволить себе чуть больше. Здесь еще можно отметить, что Лара никогда не была из слабых женщин, боящихся мужчин. Возможно, она была из глупых женщин, которые недооценивали противника, но факт остается фактом, мужчин она не боялась.

– Так куда вы теперь? На Невском вы уже сегодня были, – Лара начала идти вперед, потому что, на минуточку, она спешила в дом своей прабабки.

– Очевидно, что мой долг проводить вас, – он немного пошатнулся.

– Вас качает, – заметила Лара, беря его под руку, – возможно, это мой долг вас проводить?

Кондратий Федорович с сомнением покосился на Лару:

– Не могу не спросить, вы девка?.. – проговорил он и сам смутился.

– Типа, как там это называется, есть ли у меня желтый билет? – оскорбилась, но не до конца, Лара, потому что, а чего она ожидала, если стягивала портки в подворотне.

– Простите, я не должен был…

– Ну, даже если дадите денег, желтого билета не имею, по крайней мере сегодня, – она отдалилась от собеседника.

– Я все еще имею намерение вас проводить.

– В таком случае, мне на Мойку, – Лара снова ускорила шаг. – Пойдемте! Я вообще-то спешу.

Она согласилась на эту компанию лишь из соображений безопасности: с молодым человеком не в своем времени как-то спокойней. Конечно, возможности стать в чьих-то глазах шлюхой увеличивались, но, как говорится: игра стоит свеч.

– В какой части Мойки вы живете? – спросил Кондратий Федорович после продолжительного молчания.

– Которая у Невы и суда. Я плоха в номерах домов.

– У суда? – не понял он.

– Ну да, рядом с Исаакием, там где памятник Петру.

– Рядом с Сенатской площадью?

– Так точно!

– Но там нет суда, – заметил Кондратий Федорович.

– Как нет? – удивилась Лара, которая буквально два месяца назад смотрела оттуда развод мостов. – А как же конституционный суд?.. Ах точно, – вздохнула она, – у вас же нет конституции.

– Простите? – изумился тот.

– Не берите в голову, я здесь буквально первый день и еще не успела адаптироваться, – Лара постаралась как можно скорее сменить тему разговора, понимая, что даже при общении с пьяным человеком, позволяет себе слишком много.

Несколькими поворотами позже они уже выходили на нужную набережную

– Почти пришли, – сообщила она.

– Ну, так мы с вами, Лариса Константиновна, соседи, – заметил Кондратий Федорович, – здесь моя скромная обитель, – он махнул в сторону серого дома.

– А я знаю, здесь же поэт Рылеев жил, ну, который из де… – она осеклась, решив не называть первому попавшемуся имен бунтовщиков, тем более она все еще не знала, в каком году находится. – Один из друзей Трубецкого.

– Вы знакомы с Сергеем Петровичем? – искренне поразился трезвеющий Кондратий Федорович.

– Не лично… – Лара свернула в открытый каретный въезд и тут ее осенило: – Простите, а вы тот самый Рылеев?!

– Ну, в том доме живет только один Рылеев, – Кондратию Федоровичу, разумеется льстила известность, даже если признание исходило от такой странной барышни с сомнительной профессией.

Лара смерила мужчину оценивающим взглядом, пытаясь понять, насколько он похож на того, которого видела в учебнике по истории. Пришла к некоторому умозаключению и решила отложить все остальные размышления по этому вопросу.

– Простите, Лариса Константиновна, вы что-то ищете?

Ничего не объясняя девушка внимательно оглядывала полупустой двор.

– Ящик, наверное, какой-то клад. Поможете? Времени не так много…

Так странно было стоять рядом с очевидно заброшенным домом прабабки. Самое удивительное, что дом совершенно не изменился. Появились какие-то новые, точнее, старые трещины, которые позже исправит не один капремонт. В этом дворе Лара обычно оставляла машину. На эту стену закидывала ногу, разминаясь перед пробежкой, а рядом с этим подвальным окном прятала сигареты, когда недолго курила в десятом классе.

– Прошу прощения…

– Да не извиняйтесь, – раздраженно отмахнулась Лара, не в силах найти единственную зацепку, которая могла бы ей помочь здесь выжить.

– Нет, ну это не слыхано, мы имеем право здесь быть? – заявил Рылеев после десяти минут бессмысленных поисков.

Он опустился на ступеньки. Все еще хмельного Кондратия Федоровича стало клонить в сон.

– Это мы узнаем если вы поможете, а не будете рассиживаться! – воскликнула Лара, но в голосе ее не было и намека на истинное раздражение. В какой-то степени она начала получать удовольствие от происходящего. –  Ей богу, вызвались помогать странной девушке, разбирайтесь с последствиями.

Рылеев хотел уйти, но любопытство брало верх. Был в нем этот дух авантюризма. Поэтом он, как мальчишка, с новыми силами начал метаться из угла в угол:

– Это не то, что вам нужно? – спустя пятнадцать минут старательных поисков, его взгляд остановился на чемоданчике, свисающем с фонаря.

– А я откуда знаю? Давайте откроем?

Он привстал на носочки и достал трофей. Разочарованию Лары не было предела. Она была уверена, что понятие клад включает в себя золото и драгоценности, здесь:

– Бумажки какие-то, – фыркнула Лара.

– Это ваш паспорт и документы на дом, – растерянно сообщил Кондратий Федорович.

Если Лара осталась разочарована находкой, то Рылеев – напротив. Если клад, то сдается ему, человеку, который всю жизнь на съемных квартирах, именно такой.

– А, так это мой дом? – приободрилась она.

– А вы не знали? – мужчина поморщился.

– Это дом моей прабабки, она умерла… Не так давно… Не была уверена, что она отдаст его мне.

– Здесь еще ключи… Это самое странное, что со мной происходило, – признался литератор.