– Ступай, портал вечно держаться не будет. Нам ты помог, – отпустил его Мельхиор. – Я не забуду.
– Расскажите Вольным Городам, как славный герой помог отбиться от похитителей! – гордо задрал ванар голову. – Что ж это за священники такие, что детей похищают? Нельзя так!
– Приятно знать, что, пока Кира воюет, у Вольных Городов будет защита от всяких хитрых вторженцев, – поглядел Бальтазар на Эрасмуса и Мельхиора.
– Ещё свидимся, – пообещал ему монсеньор. – С ней там ещё Артемида должна быть.
Вокруг было тихо. Только шумела воронка портала, в которой виднелся зал заседания в замке и напряжённый Бром, стоящий чуть ли не посередине, на пути у каждого, так что даже кадетам запрыгивать приходилось по разные стороны от него. Никто более не бежал в качестве подкрепления к повозке. Дома казались брошенными и безлюдными. Кто-то затаился, кто-то убежал, кто-то помогал бороться с последствиями атаки Цербера.
Так что Бальтазар последним зашёл в портал сразу же за Ильдаром, а Маркус и Мельхиор двинулись к пленницам. Эрасмус остался на месте, тяжело дыша после своего колдовства, переводя дух. Он явно нуждался в отдыхе и решил побаловать себя, ощупав кармашек и достав мягкий шоколадный пряник с узором в виде плывущего лебедя в извилистой рамке.
– Женушка моя испекла уже в Вольных Городах на их муке, – предложил он проходящему Маркусу, но тот отказался. – Я как в юности её сладости попробовал, так сразу же и позвал замуж! Гений кондитерского ремесла, а не женщина!
– Пир после победы, Эрасмус, – проворчал альбинос. – Всему своё время.
Едва Мельхиор открыл заднее полотно телеги, как яркий розовый луч отбросил его прямо в стену, да так крепко, что он свалился вниз без сознания, потеряв шляпу, плавно опустившуюся по воздуху ему на грудь. Туда, к телеге, сразу же рванулся Маркус, застав взволнованную в напряжении Розу с вытянутой рукой, прикрывавшую Сабрину.
– Папа! – вскрикнула та, но чародейка не позволила ей рвануть на помощь и покинуть телегу, словно явно опасалась чего-то.
– Роза, всё хорошо, это мы, – успокаивал её Маркус. – Мы разобрались с монахами, что похитили тебя и Сабрину.
– Нет… – опустила на миг чародейка глаза и тут же вернула свой взор на старого знакомого. – Её похитили не они, а я… – выстрелила она заклятьем и в Маркуса, точно так же отлетевшего в бежевую плотную стену городских врат и упавшего без сознания.
В себя они пришли где-то на окраине, во влажной канаве. Их вышвырнули, словно пьяниц и бездомных попрошаек, за черту города подальше, чтобы никакие чёрные маги не ошивались на этих освящённых улицах. Маркус коснулся ушибленного затылка, пожмурился, принимая сидячее положение, и глянул, как корчится в пробуждении Мельхиор.
– Удивлён, что мы живы? – поинтересовался альбинос.
– Удивлён, что мы не в плену… – ответил тот, скалясь. – Уй-а… Спина дико болит. Даже когда говорю… – пожаловался он.
– От вибрации. Говори шёпотом, – посоветовал Маркус, поднимаясь на ноги и раздумывая, подавать ли старому приятелю и заклятому врагу руку.
– Шёпотом? – скорее просипел, нежели прошептал Мельхиор. – Где-то там моя дочь!
– Роза похитила её, а не церковники. Те просто сопровождали, – сообщил альбинос.
– Роза?! – сменившись с гримасы боли удивлением и искренним непониманием, взглянул на него монсеньор.
– А ты не находил странным, что она несколько раз на застолье спрашивала, могут ли имперцы простить кого-то за что-то ценное? – вновь ощупал Маркус затылок.
– Почему она? Она была так предана делу. Она, чёрт побери, сдохла, чтобы отвадить тебя от меня и окончательно сбить вас, имперцев, со следа культа, – присел, обхватив колени, озадаченный глава Гончих Псов.
– Но после воскрешения что ты сделал с влюблённой в тебя женщиной? Отправил служить к тёмным эльфам на огромную черепаху! Шпионить вдали от себя… – напомнил Брандт.
– Я женат! – напомнил Мельхиор, огрызнувшись.
– Это-то её и добило, – заявил Маркус. – Увидела, как ты воркуешь с женой. Поняла, что ничего ей не светит. Даже не обнял её при встрече, а она так тянулась. Разбил сердце девчонке.
– И я виноват? В том, что не люблю её, или что? – поднялся монсеньор на ноги. – Мне нужно было, чтобы кто-то шпионил атаманшей, разузнать её планы. А Роза и воин, и чародейка, сам знаешь! Хорошо справлялась в качестве охотницы на драконов и шпионки. Я не спал с ней, в отличие от некоторых здесь. Не целовал, не обещал ничего. Я не изменял с ней Марлен и никогда бы не сделал подобного!
– Вот это-то она и поняла, наконец. Осознала, что в Гончих Псах, куда, вероятно, и вступила лишь ради тебя, будучи по уши влюблённой и одурманенной этим наваждением, ей теперь ловить нечего. Подалась выпрашивать прощение у Империи… – заключил альбинос.
– И при чём тут моя дочь? Она похитила только её! Не младших, не Дерека… – не понимал Мельхиор.
– Кто был под рукой, – пожал Маркус плечами. – Потому и не убили. Ты силён, ценен, как боевая единица, смекаешь? Пока она у них, тобой будут манипулировать. Архиепископ, император, кто-то, кто будет держать девчонку в заложниках. Теперь не я буду имперской шавкой, а ты. Мальчиком на побегушках, сражающимся с узурпатором-некромантом с Вольных Земель, потому что иначе убьют твою дочь. Сабрина просто первая подвернулась ей под руку. Начинающая чародейка… Ей нечего противопоставить опытной Розе.
– Но ты же понимаешь, что её мне не отдадут даже в случае победы в войне? – прорычал Мельхиор. – Это всё – ложь. Эти манипуляции ставят целью мою смерть. А потом избавятся и от неё. Если не раньше. Какое-то время её подержат в живых. Им нужно показать мне её, дать услышать голос, устроить встречу или как-то через портал. Но все их обещания – это пыль! Как и всегда, Маркус. Да, ты прав. Хотят, чтобы я был как ты. Но только и тебя на границы послали на верную смерть, не забывай. Уйдёшь сейчас, вернёшься и нас снова стравят, промыв тебе мозг высокопарными идеями о любви к родине.
– Кто сказал, что я уйду? Я ведь обещал помочь тебе вернуть дочь, – нехотя проворчал альбинос. – Всему своё время.
– Возможно, придётся убить тех, кто держит её. Идти по трупам, по головам. Готов ли ты? – серьёзно взглянул на него своим бирюзовым взором Шорье.
– Щучий сын… – схватил его альбинос за грудки. – Ты хотел убить столько невинных людей там, в Уислоу, в Шильди, где ещё ты поднимал нежить. Мертвецы заживо жрали людей, когда я с ними боролся! Ты безжалостный и беспощадный, любишь смерть больше, чем положено некроманту! Даже сейчас думаешь о злодеяниях больше, чем о спасении!
– Да, я такой! – уверенно заявил ему монсеньор, а затем вздрогнул. – Ой… спина… – поморщился он. – А где наш архимаг вообще? Роза с собой и Эрасмуса прихватила? А всё, что было в Уислоу, – это приказ нашего мецената. Человека из Империи с большой властью, деньгами и связями, который финансирует культ и руководит его действиями. Я лишь исполнял, управлял вылазками, организовывал на месте или заранее, как всё будет. Да, я отвечал за всё произошедшее, но приказы о точечных нападениях и поднятии нежити в конкретных городах отдавал другой человек!
– Кто? Кто он? – требовал Маркус ответа, всё ещё крепко держа Мельхиора за ворот.
– Я не знаю. Он всегда в тени. Широкоплечий, крупный, длинноволосый. С гремучим таким протяжным голосом, словно заложен нос, – прокряхтел тот.
– Слоновий бас такой? Выше меня? И волосы по плечи? – разжал свою хватку и отвёл в задумчивости свои густо-синие глаза альбинос.
– Я видел лишь фигуру, силуэт. Никогда не видел лица. Мужчина лет где-то под сорок. Что? Что с лицом, Маркус? – криво усмехнулся Мельхиор, одной рукой поглаживая ушибленную спину.
– Влиятельных фигур в Империи, которые могут финансировать такой культ, не так уж и много. Меня терзают смутные сомнения, что я могу знать кое-кого, подходящего под описание. Но не мог же он… Слушай. А он никогда не произнросил фразу про стерлядь?
– Привет, некромантики! Мою сестрицу не видели? Чародейка Миранда де Гавран, сюда направлялась, это же Квинтесберг? Да? Квин-тес-берг? – тараторя, возникла над ними левитирующая девочка в волчьей накидке. – А покажете какие-нибудь фокусы? Ну, пожалуйста!
Диана I
– Диана! – Вир и Кьяра синхронно обняли полуэльфийку, а барсук восьмёркой носился, петляя среди их ног.
– Это все-таки правда? Люции не было у священников Квинтесберга? – на всякий случай своим рокочущим баритоном уточнил у Ди Бальтазар.
– Она не там, место не то, всё не то… – с досады воскликнула Ди, вытерев слёзы. – В соборе нет её, там только девочка Руби, дочь архиепископа, которой пытаются поддержать жизнь.
– Архиепископа? Надо было остаться и прорваться-таки внутрь, – с досады заявил лорд Кроненгард.
– Я ведь сказала, её нельзя оттуда вытащить и пленить. Она под присмотром. Её гулять-то изредка отпускают по саду… – пояснила Диана.
– Я могу исцелять, но ей не нужно лечение, – пояснил Асклепий. – Ей нужна замена отказывающих органов, тут я бессилен, – опустил он голову и развёл руками.
– Это что, все – настоящие боги? Как в тех историях и легендах? – переглядывались близнецы Идраган.
– Может, мы умерли? – предположил Форк.
– Да тихо ты, – фыркнула Кассандра.
– Как вон те разговаривают, если у них клюв? – задалась вслух вопросом Илия Дуван.
– Стой за мной, на всякий случай, – попросил Ильрик сестру.
– Это ты за мной стой, я чародейка, а ты – лучник обычный, – фыркнула та, выходя вперёд.
– Да иди ты на кол! Опять будешь стоять впереди и всё загораживать. И вовсе не обычный, а лучший в отряде! – хмыкнул ей брат.
– Да ты единственный лучник в отряде! – хлопнула Илия себя по лицу.
– Да в смысле?! – возмутился Ильрик.
– В коромысле! – натянула сестра в прыжке ему капюшон на голову, не дав ничего объяснять про то, что стрелять учили всех и каждый мог взять с собой лук.
– Родилась годом позже, а вымахала, что за затылком ни черта не видно, – ворчал её брат.
– А тут и нет чертей, чтобы на них смотреть, – закатила та глаза.
– А я не была бы так в этом уверена, – поглядывала Кассандра, как там и тут в замке снуют мелкие бесы, подметая полы и протирая от пыли всё, что под руку попадётся.
– Кадеты, встать смирно! – приказал им капитан Хойт, и те послушно построились. – Проявить уважение к хозяевам дома!
– Ого, вот это совет! – воспарила в воздух Миранда и понеслась в ореоле малиновой ауры к заседавшим богам. – Сам Гор, мудрый Тот, столько читала о вас! Какая же честь вас вживую увидеть! – улыбалась она, петляя вокруг их кресел. – Ух, а у вас сколько рук! – удивилась она, добравшись до Каннон. – Это ж как удобно в хозяйстве, наверное! И готовить, и мыть, и плести одновременно! Сколько можно успеть!
– Ты и вправду чудесная рукодельница, – с улыбкой произнесла синекожей подруге матушка Мокошь.
– Девочка-полуэльф, так что же с планом освобождения невесты тёмного лорда? – поинтересовался Гор. – Её там не оказалось?
– Её имя – Диана, мой друг, – положила ладонь Гору на руку Мокошь. – В честь богини луны, нашей общей приятной знакомой. У той тоже вечно сердечко за кого-то болело, – поглядывала она на Ди.
– Вместо неё там малышка Руби, и ей срочно нужно помочь! – воскликнула та. – Родители не должны хоронить детей! Это неправильно… Представляете? Вылечить дочь самого архиепископа! Как это повлияло бы на войну, если б ему помог не Творец, а вы! – оглядела Диана богов за столом и тех, кто её сопровождал сейчас. – Как это повлияет на него, на Клир, на культ веры в Империи! Он – архиепископ! Он может всё, очень многое! Да и вообще девочку очень жалко. Не будь она дочкой такой важной птицы, её всё равно следовало бы попытаться спасти! – поднесла она сложенные в кулачки руки к груди. – А если с ней что-то случится… ярость Клира, боюсь, будет ужасающей! Нельзя допустить её гибели!
– Попросил бы про птиц не упоминать, – проговорил ей Гор.
– Его просто Баст всё время подразнивала да норовила сожрать, – посмеялся со своего места Тот. – Только отвернётся – она облизывается или зубки свои скалит, словно готова вцепиться. Надеюсь, всё у неё хорошо сейчас. Поискать её, что ль, на пирамидах в ночи. Она любила смотреть с них вдаль… Впрочем, я подумаю над этим завтра. Майя могла бы помочь нам, как я уже говорил, только она способна выращивать органы. Но эта дама в большой обиде сейчас, и к ней путь лежит через хищный лес, где цветы тебя сожрут прежде, чем успеешь хоть что-то сказать.
– Думаю, пора вновь наведаться в Абисгроув, – произнёс норд-чародей.
– А? Что? Зачем? Почему? – удивилась Кьяра, явно не желавшая возвращаться в тот городок. – Ох… Дайте я хоть умоюсь и причешусь перед визитом к Аресу. Надо в порядок себя привести, ванну принять поароматнее…
– Нашла, в кого втюриться, – хмыкнул Вир, сильно дунув на волосы сбившейся чёлки.
– Я-то хоть нашла, а вот у тебя, я слышала, ничего не клеится, – усмехнулась леди фон Блитц.
– Слушай больше всякие сплетни. Бог войны на тебя уж точно глаз не положит, – отвернулся Вирбий.
– Это ещё почему? – насупилась и покраснела Кьяра.
– Да не пойдём мы ни к какому Аресу! Абисгроув – не только цветочки, но и ягодки! – всплеснул Бром руками.
– Вы посмотрите, Бром соскучился по кабакам и борделям! Ягодные настойки ему, ягодные наряды. Экая диковинка удивительная, не правда ли? Ха! А нет, всё как всегда, ничего нового, – махнула на него рукой Ядвига.
– Нет-нет, очень мудрая мысль, – старческим неспешным говором заявил Тот остальным. – Там Аврора, а лишь она хорошо ладила с Майей. Они давние подруги. Когда-то Благая Богиня была очень добра к людям. Но со временем их поведение заставило очерстветь её сердце. От любви до ненависти, как говорится… Без богини любви к ней – никак. Не уговорим её нам помочь, можем даже не соваться к цветкам-людоедам. Они также и гномоеды и эльфоеды, если кто сомневается… Дивный бутон, раскрываясь, сказал… глядя на гостя… Знать, у нас ужин, – закончил он стихами.
– У-ук! – вертелся вокруг него барсук, одобрительно реагируя на поэзию.
– Там ещё можно в «Две башни» рубиться да тягать кошельки у подвыпивших и заснувших соперников. Ну, или просто выигрывать и озолотиться. Тоже неплохой вариант, – пробубнил Бром.
– В Абисгроув? О! Я с удовольствием сопровожу вас в Абисгроув, – воскликнула Миранда. – В прошлый раз не получилось, Кира оставила за всем приглядывать, хоть в этот раз смогу там всё посмотреть.
– Пойти просить Афродиту, чтобы она попросила Майю, чтобы попросить ту… Да этот поход никогда не закончится, – покачала головой Кьяра.
– Нет, нужно действовать, раз есть хотя бы маленький шанс! – заявила Ди и взглянула на брата.
– Ох, Диана-Диана… верно, никогда нельзя опускать руки, – погладил тот её по волосам и вздохнул. – Идём, нечего время терять. Или у кого есть дельный совет, чем подмаслить Аврору?
– Ты так уверена, что сработает? – поглядела леди фон Блитц на подругу.
– Ну, попытаться-то стоит. Мне так жалко её, ту девочку, – опустила Диана глаза. – К архиепископу я с первой же встречи, кроме ненависти, ничего не испытывала, но когда увидела там её… Она не просто там под охраной, под наблюдением, она словно пленница! Как птичка в клетке… нельзя же так. Надо спасти её. И это из-за неё, видимо, архиепископ такой… и делает то, что делает. Как я вон помчалась биться с нагами за тебя, позабыв всё на свете. Когда дорогие и близкие нам в опасности, мы себя уже не контролируем.
– Ой, вот только оправдывать его не надо. Твоё решение, кексик. Я с тобой, как всегда, – заявила ей Кьяра. – Я поддержу всё, что ты скажешь, буду защищать и прикрывать, потому что так обещала. Потому что мы подруги и я не оставлю тебя ни в одном приключении.
– Спасибо, – обняла её Ди. – Может, если поможем девочке, и архиепископ будет считать, что он у нас в долгу. Может, всё станет лучше.
– Если ты в это веришь, – прижала к себе подругу и Кьяра, похлопывая по спине.
– Кстати, почему она и Афродита, и Аврора? – поглядела Диана на брата.
– Потому что облик каждого духа-хранителя является телом некого живого существа, когда-либо жившего в Иггдрасиле, – за Вира ответила ей матушка Мокошь. – Бесплотный дух выбирает себе тело, объединяя сознание, делая это существо вместилищем для своих сил. Богом, если хотите. Если так проще вам это воспринимать. Сущность хранителя и личность облика объединяются в одно. У всех нас есть своё прошлое, кто-то стремится забыть его, кто-то помнит всегда. Чародейка Марья Моревна, например, стала Марой. Ведьма-аристократка и знатная интриганка Фата Моргана – Морриган. А принцесса Аврора – Афродитой. Новые имена нам дали уже смертные народы. Оставалось их только принять. Ведь дух-хранитель не ведал прежде, что это такое, когда тебе дарят твоё личное и новое имя. Мы были только рады обрести могущество под новыми прозвищами и эпитетами.
– У некоторых по сей день множество имён, как у Гефеста, к примеру, – напомнила пани Софра.
– Поняла, – кивнула Ди, прикусив губу.
– А архиепископа, значит, ты видела… – уточнил у неё Бальтазар.
– В Стелланторе: он перестраивал большое святилище Дану в храм Творца. Барсук выкрал там ключ заодно, который хотели спрятать, – ответила полуэльфийка.
– Афродита любит острый рыбный суп с куркумой, креветками, мидиями и морскими гребешками, – припоминал Асклепий. – Яблоки ещё. Из цветов – нарциссы, розы и лилии. Ей нравятся голуби, но не надо их приносить в жертву, сделаете только хуже. Ещё она, вроде как, любит плавать с дельфинами… Но это мы вряд ли организуем. Ещё и зимой!
– Ладушка бы могла выдать яблок, но, кто-нибудь, верните её уже с поля сражения! – попросила Мокошь.
– Она может спокойно отправиться сюда и сама. Как и Радогост с Марой или Самеди могут в любой момент к нам вернуться, – заверил её Гор, положив на плечо руку. – Вам не следует волноваться. Сама объявится, если захочет.
– Идти в гости с кастрюлькой супа – звучит так себе, – произнесла Кьяра. – Она, небось, там сама себе такое сварить может, ну или слуг просит, что скорее всего. Яблоками нынче мало кого удивишь. Да к тому же зима! Что мы ей повезём? Варенье и джемы? Голубей и так там полно, помните? Всю нашу беседу ворковали на крыше да на коньке борделя. Не знаю, зимуют ли они там сейчас где-то или же улетели, но нам здесь тоже голубей не сыскать. И привозить их к ней в клетках мне бы тоже не особо хотелось. Абисгроув очень богатый город. У Афродиты наверняка есть шелка, всякие украшения.
– Да она там нагая шастает, какие шелка… – фыркнул Бром.
