– Паша, ты разберись с барышней. Я буду на улице, – сказала я, поднимаясь с диванчика.
Появление этой женщины испортило настроение, но я была удовлетворена. Теперь знала, что чудо с фиолетовыми тенями играло определенную роль в жизни Павла. Таким образом, я как бы получила знак свыше, что не должна увлекаться директором завода.
Медленным шагом отправилась в сторону центра. Прогуляюсь, посмотрю новые места, побуду, наконец, в обществе. Приехала-то я на работу, а не на курорт. Соберусь с мыслями, забудусь, настроюсь на новый тяжелый рабочий день. Впереди много всего интересного. Бесчисленные планы прервал Павел, догнавший меня.
– Ира, подожди.
– Жена у тебя, Паша, бойкая.
– Сбежала моя жена, – сказал он. – Пошла за хлебом и второй год не возвращается из магазина.
Я смотрела на Павла и не знала, что сказать.
– Я серьезно, – сказал он.
– Почему же сбежала? Она без вести пропала.
– Было бы так, если не оставила записку. Ушла к другому.
– Паш, это твоя личная жизнь.
Мои слова задели его:
– Это что-то меняет?
– Не понимаю тебя, – ответила я.
– Я свободный мужчина, живущий один.
– Модная девушка так не считает.
– Ира, послушай, меня, – сказал Павел, глядя в сторону. – Ты видела сестру жены. Она хочет спасти брак.
– Ты противоречишь собственным словам.
– Почему?
– Ты говорил, что жена пропала. И тут же заявил, что ее сестра хочет спасти брак. Как такое может быть?
– Бывшая живет где-то рядом, – ответил он, взяв за руку. – Может, вернуться хочет. Я не знаю, Ирина.
– Страсти кипят в северном городке!
– Сам не понял поведения Ленки.
– В любом случае, я рада знакомству. Спасибо, что встретил и помог разобраться с проблемами. Вечер был хороший. Но приехала сюда все же по работе.
– Тактично отшиваешь? – спросил, внимательно глядя на меня.
– Тактично благодарю.
Павел ушел. Я, в растерянности, остановилась на месте. Он продолжал удаляться от меня. Я не хотела проводить сегодняшний день без него. Знала, что буду грустить. Терпеть не могла влюбляться, мучиться и забивать голову любовью. В жизни очень не хватало романтики, приятных вечеров и мужского тепла. Но в данном случае беспокоил не этот факт, а конкретно отсутствие Павла.
Мне был нужен не абы кто, а конкретно Паша. Такой смелый, властный и красивый, который бы смог согреть любовью. Я признавала, что была сама виновата в случившейся размолвке, ведь могла посмеяться над напористой Еленой и послать ее куда подальше. (Павел – то поддерживал меня). Однако я ушла. Зачем, для чего? Ответ был неизвестен. Еще говорят, что чужая душа потемки. Здесь с собственной разобраться бы!
Одно я знала точно: в меня вселился лермонтовский червь, который съедал душу и грыз изнутри. Он томил, нагонял уныние и при всем этом заставлял бездействовать. Разбитая обстоятельствами я, наконец, продолжила путь. Куда шла не знала. Гулять и что-либо делать не хотелось. Было желание просто забыть, к черту, этот неудачный день!
Я остановилась в сквере, неподалеку от центра. Наблюдая за жизнью на севере, я пришла к выводу, что попала в город, где все было иным. Здесь не проводились постоянные конференции, тренинги или переговоры. Сюда практически не приезжали иностранцы, и дороги не были переполнены пробками. Социальный климат в городе был более душевным, чем в той же столице. Сопровождалось это желанием диалога, любопытством. Так, например, ко мне подошла девушка, спросила, где я покупала платье. Еще в сквере подошел мужчина, предложил купить книги. Я, в свою очередь, приобрела несколько книг, хотя совсем не нуждалась в них.
Север в моих глазах выглядел обособленным от всего государства. Он не жил за счет туризма, как тот же Краснодарский край. Он не входил в Золотое кольцо и не был каким-то важным историческим центром. Однако манил своей удаленностью, бескрайней тундрой и интересной погодой. Где же еще можно повстречать такие уникальные явления, как Полярный день или Полярная ночь?
В сквере стала свидетелем необычной сцены. Два мальчика в возрасте десяти лет приставали с какими-то просьбами к пожилой женщине с костылем. Посмотрев на старую незнакомку, я почувствовала сострадание. Она была бездомной, об этом свидетельствовал грязный внешний вид. На старушке была надета светлая испачканная куртка. Длинная юбка была порвана и также грязна.
Мальчики попросили старушку станцевать в обмен на деньги:
– Мальвина, спляши –ка! – скомандовал один из салаг.
– Сколько дашь? – громко спросила она.
– Сотку дам.
– Иди отсюда, брехун! – закричала она.
Мальчик бросил мелочь в ноги женщины. Она принялась собирать деньги костылем. Затем начала танцевать. Один из мальчиков включил камеру на мобильном телефоне и принялся снимать происходящее. Его друг, в свою очередь, деловито встал впереди танцующей женщины и поприветствовал зрителей, сообщив, что их вниманию предстоит очередной выпуск шоу с Мальвиной.
Я сидела на скамейке, наблюдая за бездомной женщиной и мальчиками. Рядом присела женщина пятидесяти лет.
– Глупые дети пошли, – сказала она, вступая в диалог. – А Мальвина идет на поводу.
– Мальвина… как трогательно ее называют… жаль эту женщину.
– Про Мальвину постоянно пишут в газетах. Не читаешь что – ли? – спросила женщина с удивлением.
– Нет.
– Это та Мальвина, которая разбила окна в доме прокурора.
– Тоже не слышала об этом.
– Ты откуда взялась-то?
– По работе приехала из столицы.
– Начальница? – спросила женщина.
– Если выполню задание, за которым приехала, то стану, – ответила я, улыбаясь мечтающее.
– Помоги мне, – сказала она, схватив меня за руку. – Прошу, помоги! Дочь умерла, на мне внучка. Денег не хватает. Возьмусь за любую работу.
Я понимала, что женщина была нищей, как и ее приятельница Мальвина. Почувствовав сострадание, я подняла глаза. Посмотрела на пожилую женщину и увидела слезы, которые она пыталась скрыть. Самой захотелось горько взвыть от того, что есть еще нищие люди в наш богатый век.
– Я вам помогу.
– Я на всё готова. Никуда не берут, старая говорят.
– Сволочи.
– Дочь была жива, мы хорошо жили. Она учительницей работала, дополнительно с детьми занималась. Конфеты ели, одежду покупали. Потом муж убил ее. Его посадили, а дочь схоронили.
Подошла Мальвина. Заметив меня, она наигранно улыбнулась.
– Красавица, дай бабуле денежек на лекарство, – попросила она довольным тоном.
От женщины пахло алкоголем.
– Я готова купить вам любое лекарство, какое скажете.
– Мне, вон, Галка купит, – перебила Мальвина, кивая на сидящую со мной женщину.
– Меня Галя зовут, – услышала я от женщины. – Помогаю Мальвине. Вещи отдаю, еду приношу…
– Не оправдывайся! – скомандовала Мальвина. – Пусть думает, что пьем на пару, – обиженно сказала она, уходя.
– Нужен бинт и перекись, – сказала Галина. – Я ей ноги обрабатываю. Батон покупаю с майонезом, она любит это.
– Галина, я жду вас завтра на заводе, в восемь, – сказала я, давая координаты завода Павла.
Достав из пиджака тысячу рублей, я протянула новой знакомой.
– Спасибо, не знаю, как тебя… вас зовут.
– Ирина. Можно на «ты». До встречи.
Следует заметить, что Галина не подвела. В назначенное время находилась возле охраны. Ее внешний вид был опрятным. Выглядела как обычная пенсионерка, среднестатистическая женщина шестидесяти лет. Пропускать ее на территорию завода молодой сотрудник секьюрити не собирался. Ко мне также отнесся с недоверием.
– Здравствуйте, – сказала я, доставая паспорт.
Раскрыла документ и показала ему. Охранник даже не стал смотреть список заявленных гостей, сразу пропустил. Однако я не торопилась проходить. Во-первых, куда идти, спрашивается? Да и оставлять Галину возле охранника было бы неправильным.
– Я приехала по поручению Туманова Алексея Николаевича из Москвы, – объяснила я охраннику. – К генеральному директору. Куда идти, подскажите, пожалуйста.
– Простите… вас сейчас встретят.
– Могу сама пройти, спасибо. В каком кабинете сидит завхоз?
– Эм.. второй слева.
– Отлично. Галина пройдет со мной. Попрошу запомнить ее. С сегодняшнего дня она будет здесь работать.
Вскоре мы с Галиной оказались в кабинете заведующей хозяйственной частью. Ею оказалась женщина лет сорока. Она выглядела как обычная домохозяйка. Измученная и уставшая от жизни с грубым взглядом.
Завхоз ела творог. От еды она не отрывалась. Более того, щедро одарила подозрительным взглядом.
– Вам форма нужна? Поищите там, в коробке, – сказала она, продолжая утреннюю трапезу.
– Добрый день. Я Ирина Гринева из Москвы…
– Давай без церемоний, – усталым тоном сказала она. – Иди, работа, кипит.
– Это Галина, ее нужно устроить в штат, – продолжила я.
Женщина отложила творог и стала пугать штрафом.
– Вряд ли вы сможете повлиять на мою профессиональную судьбу, – сказала я, оглядевшись. – Повторюсь, Я из Москвы, приехала по срочному заданию высокопоставленных лиц, которых вы иногда видите по телевизору. Завод будет продан, произойдет реорганизация кадров. Все профнепригодные сотрудники потеряют работу. Вы слышали об этом?
Женщина приподнялась из-за стола. Творог упал на пол.
– Зачем вы пришли? – спросила она.
– Об этом вы должны были изначально поинтересоваться. Пришла для того, чтобы представить вам нового сотрудника, который будет убирать офис.
– У нас есть уборщицы.
– Будет еще одна.
– Но…
– Вы имеете что-то против? Если да, то можете прямо сейчас собирать вещи. Эта женщина займет ваше место. Прямо сейчас позвоню в Москву, решим вопрос на уровне высшего руководства.
– Увольнять вы, уважаемая девушка, не имеете меня никакого права, – резко осмелела завхоз.
– Хотите проверить?
Женщина промолчала.
– Я тоже думаю, что не стоит проверять. Введите Галину в курс дела, – продолжила я.
– Ладно, – недовольным тоном согласилась она.
– Где кабинет директора?
– В конце коридора, слева.
Я посмотрела на Галину, улыбнулась и пожелала удачи на новом месте. Она была немного растеряна. Я ее подбодрила, сказав, что скоро появятся деньги, и она сможет порадовать внучку обновками.
– Работайте, Галина. Всё будет хорошо.
– Ирочка, спасибо, вам. Я буду за вас молиться.
