Ага! Я радостно встрепенулась. Подалась было вперед, но тут же отступила.
Потому что внезапно узнала голос.
– Это совершенно недопустимо, Георг! – строго выговаривал король. – Я просил подготовить эту выписку из документов вчера вечером. Почему она не лежала у меня на столе с самого утра?
– Ваше величество, – смиренно пролепетал главный камергер, – я передал ваше распоряжение Шерон. По всей видимости, возникла какая-то заминка. Я поговорю с ней.
Я попятилась, осознав, что вот-вот предстану перед глазами короля. Как же некстати! Еще и на голове творится невесть что. Да и вообще, как-то не горю я желанием общаться с его величеством. Особенно после всех тех гадостей, которые услышала только что.
Но спрятаться в коридоре было совершенно негде. Абсолютно прямой, он прекрасно просматривался на много шагов назад.
Быть может, воспользоваться иллюзорными чарами? Но почти сразу я выбросила эту мысль из головы. Интуиция и здравый смысл подсказывали, что король куда больше понимает в данном виде колдовства. Есть у меня такое подозрение, что он один из так называемых последователей Тиарга, которым подвластна магия изменения реальности. А стало быть, мгновенно вычислит любое мое заклятие.
Тут взгляд упал на нишу, в котором горделиво высились некогда блестящие, но ныне заржавевшие от времени рыцарские доспехи. А что, если попытаться укрыться за ними? Девушка я некрупных габаритов, должно получиться.
Сказано – сделано! И я метнулась к спасительной нише. Попыталась ужом протиснуться между доспехами и стеной, производя при этом как можно меньше шума.
Как ни странно, мне это удалось. Ну, почти. Целиком я за доспехи все-таки не залезла. Уж больно опасно они накренились при этом, и я просто побоялась втискиваться дальше. Еще рухнут, не приведи небо. То-то шума будет! Но я надеялась, что король слишком увлечен разговором с камергером и потому не будет особо глазеть по сторонам. Повезло еще, что платье темное, а жакет я успела скинуть в архиве. Благодаря этому я почти слилась с фоном стены.
– А что насчет делегации терстонцов? – продолжил меж тем король. – Все готово для ее размещения?
Я затаила дыхание, потому что в эту секунду король и Георг как раз показались из-за поворота. Его величество шел быстро, сцепив за спиной руки. Судя по тому, как он хмурился, было понятно, что его настроение далеко от радужного. Бедный камергер едва поспевал за своим господином, то и дело вытирая со лба пот.
– Да, ваше величество, – подобострастно проговорил он. – Как вы и приказывали, им выделят покои в западном крыле дворца.
В этот момент король резко остановился. Я прикусила от напряжения губу, потому что сделал он это как раз напротив моего убежища.
Неужели почувствовал мое присутствие? Это было бы очень досадно! Но как, каким образом? В коридоре царил полумрак, да и король смотрел прямо перед собой.
– Ваше величество? – вопросительно прошелестел Георг, едва не врезавшись в спину своего господина – настолько внезапным оказался его маневр. – Все в порядке?
– Да, наверное, – пробормотал король. – Просто на какой-то миг мне почудилось…
И совсем по-собачьи втянул в себя воздух резко затрепетавшими ноздрями.
От ужаса волосы на моей голове встали дыбом. О нет, только не это!
Но почти сразу король пожал плечами и опять отправился дальше.
– Показалось, должно быть, – обронил он небрежно.
Я тихонько выдохнула от облегчения. Расслабилась и позволила себе осторожно переступить с ноги на ногу.
Правда, тут же осознала, что совершила огромнейшую ошибку. От легчайшего движения доспехи накренились еще сильнее. А затем медленно принялись заваливаться на пол.
Ну, то есть это я думала, что падают они медленно. Должно быть, от страха время остановилось для меня. А на самом деле все произошло почти мгновенно. Первым отвалился шлем. Я попыталась было его подхватить, вытянула руки, и даже преуспела в этом. Правда, вот беда, следом на пол с превеликим грохотом обрушилась вся конструкция.
Никогда бы не подумала, что от этого будет столько шума. Предательское эхо заметалось меж высоких стен, многократно отражая и усиливая лязг металла. На какой-то миг я почти оглохла. Оторопело замерла, прижав к груди злополучный шлем, пыльный плюмаж которого пощекотал мне нос. И в довершение всех бед оглушительно чихнула.
«А может быть, не услышал?» – промелькнула в голове робкая надежда.
– Какого демона? – послышалось гневное, и я увидела, как король резко развернулся.
Георг при этом совсем по-женски взвизгнул и внезапно рухнул пластом, смешно прикрыв голову руками. Как будто пытался спастись от нападения. Это было бы даже забавно, если бы при этом на кончиках пальцев короля не заплясали багрово-черные искры какого-то заклинания.
Ох, кажется, меня сейчас убивать будут! Должно быть, Рауль решил, что стал жертвой покушения.
– Это я! – испуганно вскрикнула я, осознав, что вот-вот по мне ударят атакующим заклинанием. – Оливия!
Король выругался опять, на сей раз так замысловато, что мои уши вспыхнули от стыда. Ого! Не думала, что венценосные особы знают такие выражения. И в последний момент чары ушли в сторону, выбив каменную крошку из стены рядом со мной.
Воцарилась тишина. Такая полная и всеобъемлющая, что зазвенело в ушах. Первым очнулся Георг. Жалобно застонав, завозился на полу, силясь встать.
– Ваше величество, все хорошо? – спросил, приподняв голову.
Рауль бросил на камергера настолько свирепый взгляд, что тот подавился. Хмыкнул, не сделав ни малейшей попытки помочь несчастному. Затем уставился на меня так, что мне нестерпимо захотелось провалиться сквозь землю. Ну или в данном случае – под пол.
Проклятые доспехи! И зачем я вообще вздумала прятаться? Ну присела бы в реверансе. Авось король вообще не обратил бы на меня внимания, а если обратил бы – то спокойно поздоровалась бы. Как будто это преступление – гулять по коридорам дворца. В конце концов, я тут отныне работаю.
Кстати, о реверансах.
– Доброе утро, – промямлила я и неуклюже присела, вспомнив правила приличия.
При этом шлем я продолжала отчаянно прижимать к груди. Просто не знала, что с ним делать. Не кидать ведь на пол. Опять загремит.
– Оливия Ройс, – процедил король. – Давно, однако, не виделись.
Я промолчала, продолжая держать спину согнутой и не смея посмотреть на его величество.
Наверное, он в настоящем бешенстве. Оно и неудивительно. Столько грохота было.
А в следующее мгновение король вдруг запрокинул голову и громко, от души, расхохотался.
Я осмелилась бросить на него быстрый взгляд из-под полуопущенных ресниц и опять смиренно уставилась себе под ноги. Спрашивается, и почему так веселится? Или это реакция на испуг?
– Поразительно! – простонал король в перерывах между приступами оглушительного смеха. – Я так не пугался, наверное, лет десять точно. На какой-то миг мне показалось, что дворец начал рушиться.
В последний раз всхлипнул и замолчал.
– Простите, – прошептала я, еще ниже опустив голову и носом почти уткнувшись себе в грудь. – Я не хотела.
– Вызвать стражу? – деловито предложил Георг и все-таки с кряхтеньем встал. С крайне недовольной миной принялся отряхивать одежду, добавив: – Очевидно, что девчонка хотела напасть на вас.
Я испуганно замерла. Что такое он говорит? Ни на кого я нападать не хотела!
– Неправда, – затараторила, силясь доказать свою невиновность. – Это случайно произошло, я сейчас все объясню.
– С превеликим удовольствием выслушаю тебя, – проговорил король. – Начинай, я прямо-таки сгораю от любопытства.
В его голосе, как ни странно, я не уловила гнева. Напротив, в нем чудилась ирония.
– Я…
Я запнулась на полуслове. Ой, наверное, не стоит говорить королю, что пряталась за доспехами от него. Тогда придется заодно рассказать про подслушанный разговор между Шерон и Алистером. Как-то это… стыдно. Будет похоже, что я ябедничаю.
– Ну? – поторопил король, когда пауза несколько затянулась. – Я весь в нетерпении, моя дорогая Оливия. Потому что при всем своем богатом воображении не могу представить, что за беда заставила тебя залезть в эту нишу.
– А я могу, – упрямо сказал Георг. – Потому и предлагаю позвать стражу. Девчонка пряталась тут, чтобы напасть на вас.
– Не мели чепухи, – резко осадил его король. – Еще полчаса назад я и понятия не имел, что отправлюсь в эту богами забытую часть дворца. Эдак можно предположить, что Оливия вступила в заговор с Шерон, потому та и забыла подготовить для меня нужные документы.
– Ну а вдруг? – не унимался Георг. – Согласитесь, это очень подозрительно. Шерон трудится в архиве много лет. И такую промашку допустила только сегодня.
– И каким же образом Оливия должна была убить меня? – скептически вопросил король. – Напугать до смерти, что ли, выскочив из-за угла? Или забросать этими ржавыми доспехами? Она не маг, дружище. Напротив, это я чуть не убил ее.
Я покосилась на внушительную щербинку в стене рядом. О да, это точно. Лишь в последний момент король успел направить заклятие мимо.
И, между прочим, я очень даже маг. Просто специализация у меня другая. Но вряд ли об этом стоит напоминать его величеству. Опять насмехаться начнет над моим дипломом с отличием.
– Ну так что притихла? – опять обратился ко мне Рауль. – Что ты тут забыла?
– Я искала целителя, – пробормотала я первое, что пришло на ум.
– Целителя? – недоуменно переспросил король. – Зачем?
Я молчала, от напряжения прикусив губу. Как же выкрутиться из столь сложной ситуации? И лгать в лицо королю не хочется, а правду говорить тем более желания нет.
– В пыточную ее, – мстительно предложил Георг. – Там птичка быстро запоет.
После этого руки зачесались запустить в камергера шлемом. Вот ведь… нехороший тип какой! Садист настоящий! А казался таким вежливым и предупредительным почтенным дяденькой.
– Оливия, – протянул Рауль, к моему счастью пропустив кровожадный совет камергера мимо ушей, – не заставляй меня повторять вопросы. Я этого жуть как не люблю.
– Шерон подвернула ногу, когда шла на работу, – неохотно пробурчала я. Кашлянула и с еще большей неохотой добавила, поняв, что нужно начать с самого начала: – Ну, то есть я проспала утром.
И опять замолчала. Как-то нелепо и странно все это прозвучало, если честно. На глаза невольно навернулись злые, обиженные слезы. Ну почему, почему мне вечно так не везет?
– Даже боюсь предположить, как связан тот факт, что ты проспала, с твоим эффектным появлением, – с иронией заметил король. – И уж тем более с тем печальным обстоятельством, что Шерон подвернула ногу. Или ты поняла, что опоздала, от стыда спряталась тут и пугала каждого, кто имел несчастье пройти мимо?
– Нет, – жалобно пискнула я. – Все было не так.
– А как? – терпеливо спросил король.
Вместо ответа я горестно вздохнула. Спина уже затекла от поклона, но я не смела выпрямиться, продолжая упорно глазеть себе под ноги.
Неожиданно в поле зрения попали сапоги короля. Он подошел совершенно бесшумно, и я чуть было не попятилась. Но затем в подбородок уперся его согнутый указательный палец, и я послушно подняла голову.
– Мое терпение иссякло, Оливия, – тихо, с почти неуловимым нажимом, сообщил он. – Говори.
Мой разум знакомо забарахтался под гнетом чужой воли, растворяясь в глазах свинцового цвета.
– Я проспала, – словно со стороны услышала свой сбивающийся голос. – Пришлось бежать со всей возможной скоростью. Не хотела опаздывать в первый рабочий день. На Дворцовой площади я чуть не сбила женщину. Она подвернула ногу, когда пыталась уйти от столкновения.
– Как я понимаю, это была Шерон, – без намека на вопрос сказал король.
– Да, – призналась я. – Но я извинилась! Целых два раза. Однако побоялась остановиться и помочь ей. А потом меня встретил Алистер и проводил в архив. Пришла Шерон. Она сильно хромала. И я решила, что нужно позвать целителя. Хотела таким образом хоть как-то уменьшить свою вину. Выскочила в коридор и…
На этом месте я неимоверным усилием воли остановилась. Пожалуй, о подслушанном разговоре точно не стоит упоминать.
Глаза короля вспыхнули стальным светом, и я торопливо продолжила:
– Когда я вышла, то поняла, что понятия не имею, где искать целителя. Но понадеялась, что рано или поздно встречу какого-нибудь слугу и он подскажет мне дорогу. А потом услышала голоса. Узнала ваш и спряталась.
– Почему? – почти не разжимая губ, обронил король. – Тебе не кажется, что это как-то странно? То ты говоришь, что искала кого-нибудь, и тут же добавляешь, что решила спрятаться, когда этот кто-то появился.
– Но я не думала, что этим кем-то будете вы, ваше величество! – воскликнула я, удивленная тем, что надлежит объяснять настолько очевидные вещи. – И просто испугалась, что вы увидите меня.
– Почему? – повторил недавний вопрос король. – Что такого страшного в нашей случайной встрече?
– Потому что я боюсь вас, – выпалила я первое, что пришло на ум.
И, к слову, даже не особо покривила душой.
– Боишься? – переспросил с легчайшим неудовольствием король.
– Да, – неохотно подтвердила я. – Вы – король! Я понятия не имею, как вести себя рядом с вами, потому что об этикете имею более чем смутное представление.
– Оливия, – скептически протянул Рауль, – ты ведь общалась со мной уже не раз. Помнится, при нашей первой встрече вообще не удосужилась поклониться. И что? Разве я наказал тебя за столь вопиющую непочтительность?
– Нет, – буркнула я.
– Я вообще считаю, что этикет – это свод замшелых правил, совершенно необязательных для исполнения, – продолжил разглагольствовать король.
– Ваше величество! – укоризненно ахнул за его спиной Георг. – Но как же…
– Да, эти правила надлежит исполнять, – чуть повысил голос король, перебив своего верного слугу. – Традиции не нами придуманы и не нам от них отказываться. Но поверь, Оливия, тем, кто входит в мой близкий круг знакомых, позволено гораздо большее.
– Я в курсе, – проговорила я, вспомнив, как непринужденно Дэниель обращался к Раулю на «ты». – Но… Я ведь не ваша близкая знакомая. Поэтому я поторопилась спрятаться, когда услышала ваш голос.
И быстро-быстро захлопала ресницами, подобострастно глядя на короля снизу вверх.
Тот неполную минуту молчал, разглядывая меня с какой-то непонятной веселостью. Судя по всему, он не злился. И это немного обнадежило.
– А ведь опять что-то недоговариваешь, – неожиданно произнес он. – Прям сердцем чую, что темнишь. И что с тобой делать?
– В темницу ее, – навязчиво забубнил за его плечом Георг, который воспринял все произошедшее слишком близко к сердцу. – Пусть посидит в заключении немного и подумает о своем поведении. Уму непостижимо! Нападать на короля!
– Дружище, остынь, – не оборачиваясь, посоветовал ему король. – Я не в обиде на Оливию. А вот к тебе у меня претензия серьезнее.
