Виктор Девера "Диспут о любви"

Безумство страсти у меня.

Когда же встретились мы взглядом,

То вспышку глаз поймали разом.

И закружилось голова,

И у него, и у меня.

Увидев, что я чуть жива,

– Вам плохо? – Мне сказал горя?

Я подкосилась и упала,

Обняв колени, задрожала.

Он поднял, положил в кровать,

И я решилась вмиг обнять.

Гордость покинула меня,

Я в страсти чуть не умерла.

Прости поступок грешной доли.

Я рухнула в грозу природы,

И падаю с небес любя,

Как в воздух жизни для огня.

Я растворилась в том огне.

И нравилась ли я себе?

Как бы исчезла навсегда,

В объятиях сказочного сна.

«Я превращаюсь уже в вас, -

Шептала я в тот миг и час.

– Безвольно жду исчезновения,

Горю в оргазме умиления.

Нашлась, утрата всей, себя.

Верните мне скорей меня.

Возьмите все во мне себе,

И вознесем души во мгле.

В ней плоть и дух не разделить,

Если кого-то не убить.

Как воздух и огонь в костре,

Как небо с звездами во тьме».

С тех пор живём всегда вдвоем,

Связующую нить не рвем.

И длится жизнь.

Мы рвемся ввысь,

И, если я, когда уйду,

Погаснет он, и я умру.

* * *

– Кто написал, похоже, решил остаться неизвестным?

– Да не известен, но в конверте со стихом лежали его трусики, точнее её трусики. И что бы это значило?

– Это меня уже заинтриговало. Когда девушка теряет платок, она требует внимания. Когда она дарит трусики, то, похоже, требует постели или благодарит в память за таковую.

– А ты не боишься, что кое-кто может приревновать?

Он неожиданно для себя обнял её и прошептал на ухо:

– Если это ты, то выкини эти мысли из головы, забудь и больше не думай. Я её даже не знаю кто. Это скорее шуточный прикол некой дамы.

Она его взаимно обняла, и они в поцелуях свалились на кровать. После горячих ласк, по своим грудям, она разрешила ему всё, прося с придыханием лишь об одном, пообещать ей его сердце в ладошки, пока светом его будет жить душа. В огне страсти он даже не давал отчета тому, что говорил и беспрекословно выполнял и обещал всё, что она просила. Она же, как в бреду, читала его стих:

Ну, вот, ну вот, любовь идет.

"Замри", мгновенье ей поет.

Двойною ставкой на замри,

Желая счастья до зари.

"Замри", спаси меня, спаси.

Мгновенье счастья закажи.

Пусть подождет любовь меня,

В замри любовного огня.

Творцы, мгновения "замри",

Как неги радости гонцы,

Частичкой пойманной любви

В "замри", закон свой возвели.

Чтоб счастье встало и всех ждало

И всех любовью окружало.

Замри мгновение любви,

Постель желаний постели.

И на кровати вновь замри.

На ней оставшись до зари.

Замри о счастье, вновь шепчу,

Останься, не мечтай уйти.

Ну, поласкай меня немного,

До исступления от порока.

Замри на мне, замри на мне,

Мгновение любви в огне.

И стань венцом в моей судьбе,

Как счастьем жизни на земле.

* * *

Когда страсть утихла, она сказала, что такого с ней никогда не было, и добавила:

– Виват король, ликуй. Принцесса любви во власти перед тобой и с покоренной головой. Это наверно любовь? – задала многозначительно в конце вопрос она, как будто самой себе и задумалась.

– Не знаю, но думаю «да», – ответил он.

– Ничего себе, он не знает. Я, блин – горох растворилась вся в тебе, по зову страсти в дар судьбе и честь в огне, и пожар уже в душе. Богом ты видно спущен мне.

– Или ты моей судьбе. Только то определение любви, что написано на нашей анкете диспута, как и стих подаренный с трусиками можно было бы дополнить некоторым из присланных отступлений.

– Видно уже не абитуриенты, а скорее студенты, которые соглядатаями являются здесь на этаже тоже, как и я, уже от скуки делают свои суждения в ответах. В их ответах тоже есть стихи, которые я бы с удовольствием прочитала.

Она стала читать:

Говорите про любовь!

Только не молчите!

Порох есть ещё! И вновь,

Вновь любовь ищите!

Теплота прикосновенья!

Поцелуев мёд!

Волшебство и вдохновенье

В сердце пусть живёт!

Есть дороже, чем рубли -

Доброта и вера!

Не клялись бы все в любви

Клятвой изувера!

Проявляйте жизнь в любви!

Чувства не щадите!

Чаше добрых, нежных слов,

Для любви ищите.

– Этот стих не плох, но на вопрос, что такое любовь? Он отвечает лишь описанием явления, – заметил он. – Если «теплота прикосновенья! Поцелуев мёд!»– это любовь, то спор сложен и скорей бесполезен.

– Вот опять, слушай, кто-то задел любовь обмана – это естественно не Божий дар от искры страсти, высеченный красотой! Однако есть люди, которые ни разу не встречали и не испытывали настоящей любви от любовного явленья, для сердечной искры и горенья души. Здесь для душевной радости, похоже, нужна вера любви, как службы счастья, чтобы каждому предложенную красоту внушала, как истину спасения души. Если желанной нет, то временную купленную жертвенную любовь представлять истинной, хоть на время, но можно. Ведь любая женщина может сотворить, хотя бы на время красоту ложной любви, и это явно уже не зло. Вот одиночество явно зло и тут надо выбирать, что лучше. В древности, когда из молодых девственных парней делали кастратов, им перед операцией дарили женщину для секса, чтобы они знали, что такое секс. Женщина должна была сотворить чудо любви, и она это делала.

– Согласен, пусть, когда это даже игра, – заметил он, – то все равно любовь, но только цели, а не сердца, а обман даже через поцелуи не всегда зло, и выдаваемое за любовь, оно по факту явления, все же некое добро.