Юлия Лим "Девочка с птицами"

Останавливаюсь, вглядываясь в каждую неровность на земле. Замечаю, как мужчина идет прямо на мой блокнот с красной обложкой.

– Не-е-т! – кидаюсь на него с криком и выхватываю за секунду до того, как нога мужчины опускается на землю. – Простите, – отряхиваю блокнот и отхожу. – Этот блокнот очень важен для меня, – бормоча под нос оправдания, оборачиваюсь и убегаю к Тёмке.

– Ты прям как моська, – смеется он. – Видел бы ты свое лицо.

– Чего ж ты меня на видео не снял для своего канала? – огрызаюсь в ответ.

Тёмкино лицо становится серьезным. Он подходит ко мне, чуть склоняется и говорит:

– Прости, я не могу делить тебя со своими фанатами.

И тут уже я заливаюсь смехом.

* * *

Мы выходим на развилку проселочной дороги. Что справа, что слева – дома с цветущими садами. Некоторые огорожены старыми покосившимся заборами, другие – ровными и свежевыкрашенными.

– И куда теперь? – интересуется Тёмка.

– Хороший вопрос.

– Ты что, даже не смотрел на карту?

– Мама мне скидывала что-то, сейчас… – достаю телефон и пытаюсь зайти в мессенджер, чтобы посмотреть геолокацию дома. – Сеть не работает.

– Сеня-Сеня, вечно ты о самых важных вещах забываешь, – щурясь, Тёмка вглядывается вдаль. – Ладно, давай рассчитывать на интуицию. Просто пойдем куда-нибудь. Местные подскажут, в конце концов.

Я соглашаюсь. Мы бредем по улицам, рассматривая окружение. Ароматы цветов наполняют солнечный день. В одном домике из открытого окна плавно вздыхают тюлевые занавески. Из другого доносится бормотание телевизора. Грубо вот так врываться в чужой двор и просить помощи. Решаю, по совету Тёмки, довериться интуиции. Сворачиваем влево, к заборам поновее.

Как же хочется пить…

Заборы, сады, палящее солнце, отдаленное гавканье собак, почуявших наше приближение. Острый взгляд черного кота с белыми пятнами под усами. Все такое обычное и в то же время – совсем не такое, как в городе.

Останавливаемся в тени дерева, чтобы передохнуть. Волосы под бейсболкой взмокли еще сильнее. Снимаю кеды, стягиваю носки. Последние наверняка можно выжимать. Запихиваю их в задний карман шорт и надеваю кеды.

– Проверь сеть, – говорит Тёмка. Смотрю в экран телефона, качаю головой. – Блин, все было бы проще, если б ты мог позвонить бабушке, – Тёмка протирает вспотевшую шею и обмахивается футболкой, оттягивая ее за воротник быстрыми движениями. – Давай к кому-нибудь зайдем, у местных уж телефоны есть.

– Тебе бы понравилось, если бы к тебе внезапно вломились?

Тёмка закатывает глаза.

– Ты слишком все усложняешь.

Чи-рик!

Надо мной проносится птичка. Верчу головой, выискивая ее.

Чирик!

Отхожу чуть в сторону и обнаруживаю птицу на ветке дерева. Сидит, смотрит на меня маленькими черными бусинками. Чиррик!

– Что ты пытаешься мне сказать? – бормочу я.

– Че ты там бубнишь?

В городе полно синиц, воробьев и голубей. В нашем дворе чаще всего появляются вороны. Такую птицу с яркой шейкой вижу впервые.

Птица спрыгивает с ветки на ветку, пролетает мимо. Я слежу за ней взглядом. Она садится на навес из дерева, выкрашенный в зеленый цвет.

Опускаю глаза и замечаю колодец. Иссушенное горло умоляет достать из него хоть каплю воды.

– Тёмка! – хватаю друга за воротник и тяну. – Смотри, там колодец.

– Пошли попьем, – опережает он мою мысль.

Озираюсь – никого. Что ж, вряд ли кто-то будет злиться, если мы наберем немного воды…

Подхожу к калитке и осторожно открываю ее. Она не скрипит, словно приглашает в гости. Добираемся до колодца, заглядываем внутрь. Ведро на веревке спущено вниз. Сглатываю, мучимый жаждой, и спешно кручу ручку, достаю ведро и ставлю на край колодца. Тёмка смотрит на мои мучения, но не подкалывает. Если есть возможность отлынивать от дела, он ею воспользуется.

Опускаю голову, облизывая губы. Еще немного…

– Стойте, мальчики! – от громкого окрика вздрагиваю, подпрыгиваю, задеваю ведро, и оно с шумом падает обратно в колодец.

– Я-я… – вскидываю руки.

– Нельзя пить воду из колодца, – качает головой женщина. – Живот заболит. Подождите, сейчас чистую принесу.

Кажется, я пережил сердечный приступ. Пока в груди бьют барабаны, незнакомка исчезает в доме, а после появляется с кружками и чайником.

– Вот, держите.

– Спасибо, – Тёмка смотрит в воду, принюхивается к ней и только потом отпивает.

– Спасибо, – сиплю я, припадаю губами к кружке и закрываю глаза от наслаждения. – Как же хорошо! – вытираю рот рукой и улыбаюсь.

– Сразу видно, не местные, – хмыкает женщина. – Отдыхать приехали?

– Да, к его деду и бабушке.

– Но мы… – вряд ли нужно ей рассказывать про мои приключения с блокнотом, – заблудились.

– Не вы первые, не вы последние. Пейте, сколько надо, потом я помогу вам найти дорогу.

Смотрю на незнакомку и вижу за ее спиной белоснежные крылья. Не иначе как ангел спустился ко мне с небес. Только волосы у нее темно-каштановые, а глаза карие. На лице добрые морщинки. Я редко угадываю возраст взрослых, кажется, что ей около сорока.

– Спасибо большое, – допиваю вторую кружку и возвращаю хозяйке. – Вы нам очень помогли.

– Пустяки. Как вас зовут?

– Артем.

– Сен… Арсений. Можете звать меня Сеня.

– Очень приятно, Арсений, Артем, – она протягивает нам руку. Я смущенно пожимаю ее, а Тёмка целует ей тыльную сторону ладони. – Боже, какие манеры! – смеется женщина. Ее щеки заметно розовеют. Тёмка отвешивает шутливый поклон, сняв бейсболку, и с размаху надевает ее обратно. – Можете звать меня тетей Любой.

Оборачиваюсь к навесу колодца, но птицы уже нет.

– Итак, – тетя Люба забирает у нас кружки. – Как зовут твоих дедушку и бабушку?

Только я открываю рот, как раздается высокий свист. Звук настолько различимый, что мы с Тёмкой уже знаем, кто его издает.

– Права была Зинаида Семеновна, – появившийся на горизонте Лёнька машет рукой, другую держа в кармане шорт. – Пойдемте, там уже еда стынет.

Он подходит к нам и, увидев тетю Любу, улыбается ей.

– Здравствуйте, – протягивает руку, – я Леонид.

Тетя Люба поворачивается ко мне и вглядывается.

– Вот оно что. Теперь я вижу сходство. Ты действительно очень похож на свою бабушку.

– Спасибо, – бормочу я, опустив взгляд.

Разве мальчики не должны быть похожими на отцов или дедов? Можно ли считать ее слова комплиментом, или это означает, что я слишком женственный для тринадцати лет?

– Ну, нам пора, – говорит Тёмка. – Спасибо, что выручили.

Друг за другом мы выходим через калитку к дороге.

– Заглядывайте на чай, ребята! – прощается тетя Люба.

Я иду посередине. Справа от меня чуть вытянувшийся Тёмка. Его особенности – харизма и яркая улыбка. Слева – Лёнька, полная противоположность Тёмки во всем. Он чуть выше него, светлые волосы коротко пострижены, его глаза голубые, а кожа бледная. Лёнька легко находит общий язык со всеми, но не пытается заигрывать с каждой встречной девочкой. Друзья настолько же яркие, насколько я блеклый.

– Как вы умудрились заблудиться? – спрашивает Лёнька.

– Просто кое-кто не посмотрел на карту, а потом у него сеть не ловила, – Тёмка тычет меня локтем в бок.

Отмахиваюсь, снимаю бейсболку и подставляю вспотевшую голову налетевшему теплому ветру. Провожу пальцами по спутанным волосам.

– Бабушка с дедушкой переживают? – кошусь на Лёньку.

– Они уже начали волноваться, но я их успокоил.

– И как это тебе удается?

– Не знаю, – Лёнька пожимает плечами. – Говорю, что думаю, только сначала правильные слова подбираю.

– Да он просто ко всем подлизывается, – Тёмка улыбается как Чеширский кот. Его глаза превращаются в блестящие щелочки. – Мы здесь на три месяца. Может, познакомимся с местными девчонками? На море-то это легко. Типа, курортный роман, все дела…

– Ты хоть раз наедине с девочкой был? – снисходительно спрашивает Лёнька.

– Не-а. А ты?

– Я тоже. Но я не собираюсь как ты бегать за каждой непонятно зачем.

Тёмка громко смеется.

– Еще один! – он приобнимает меня за шею, и кожа на его потном локте неприятно жарит. – Сенька вот музу ищет, не пишется ему без нее. Ты тоже музу собрался искать?

– Я вообще не планировал с кем-либо встречаться. Мы же сюда отдыхать приехали? Вот и будем веселиться, в море плавать, Зинаиде Семеновне и Валерию Антоновичу помогать.

Тёмка кривится. Я выбираюсь из-под его локтя и смахиваю влагу с шеи.

– Вот умеет же человек все настроение испортить, – Тёмка цокает и закатывает глаза. Я прыскаю, потому что его мама делает точно так же, когда отчитывает его после родительского собрания. Однажды мы говорили по видеосвязи, и Тёмка забыл отключить картинку, выключил только звук. Тогда я и увидел, насколько они с ней похожи. – А ты че смеешься, писатель?

– Да так, ничего.

– М-м-м, ребят, – Лёнька замедляет шаг и виновато смотрит на нас. Я настораживаюсь. – Я все думал, как вам сказать…

Мы с Тёмкой переглядываемся. Он шевелит бровями, как бы говоря: «Сейчас он нам скажет!»

– В общем, нас будет четверо.

– О-о, ну наконец-то! – Тёмка раскидывает руки и кидается на Лёньку. – Поздравляю!

– Э-э, что?.. – тот ошарашенно смотрит на него и кое-как выпутывается из удушающих объятий. – Я имел в виду, что в доме три кровати и одна раскладушка.

Тут уже удивляюсь я.

– Мне никто не предупредил, что будут гости.

– Они сказали, что познакомят нас, когда вы придете. Гость, наверное, уже ждет, – Лёнька поглядывает на фитнес-браслет. – В общем, сильно не удивляйтесь. Похоже, Зинаиде Семеновне и Валерию Антоновичу кто-то помогает.

Кожа на щеках болезненно сжимается. Наверное, это из-за солнца. Или же чувства вины, от которого внутри скручивает. Бабушка и дедушка не молодеют, неудивительно, что им понадобился помощник.

– Эй, ты в порядке? – Лёнька кладет руку мне на плечо.

– Да. Пойдем уже, – притворно-беззаботно улыбаюсь.

Кто знает, когда я увижусь с бабулей и дедулей в последний раз?

3