Так стал работать в цирке. Весь первый день мне рассказывали азы циркового искусства. Знал, что у цирка, как у всех животных, имеются лёгкие, которые называются колосниками.
Они находятся под самым куполом цирка. Состоят колосники из брусков пористой, но очень прочной древесины, которая втягивает в себя всю пыль и грязь манежа, а выделяет из себя чистый воздух.
Колосники, не только лёгкие цирка, но и основная опора всей аппаратуры, которую подвешивают в цирке. Отсутствие колосников не даёт дыхание всему цирку.
Без колосников, также не смогут работать в цирке воздушные гимнасты и канатоходцы. Стандартная высота купола цирка, восемнадцать метров. Есть, конечно, такие цирки, в которых высота купола значительно больше.
Например, в Монте-Карло, который находится в крохотном королевстве Монако, на Лазурном берегу Средиземного моря, на юге, между Францией и Италией.
Так вот, в цирке в Монте-Карло, высота купола шестьдесят метров. Как говорили артисты русского цирка, когда-то работающие там, что артист просто растворяется в этом громадном пространстве. Уходит много материалов на воздушную гимнастику.
Надо аппаратуру перестраивать, подгонять под огромный цирк. Представьте, все это, какие трудности в работе цирка! Теперь мне тут предстояло осваивать все эти цирковые трудности.
Но, оставим эти подробности. Все это можно прочитать в наших домашних книгах о цирке. Вернёмся к тому, что первый день моего пребывания в цирке заканчивался.
Все стали расходиться по своим домам. Кто-то жил у себя дома в Москве, а кто-то в московских гостиницах. Лишь у меня не было никакого места жительства. Даже себе представить не мог, где буду ночевать. Ведь у меня никого в Москва нет.
– Да, дела! – почёсывая затылок, сказал директор цирка, когда узнал мою проблему. – Надо что-то предпринимать. Оставить тебя на ночь в цирке не могу. Придётся куда-то позвонить насчёт места в гостинице.
Мне неизвестно, куда звонил директор. Просто сидел на барьере манежа, разглядывая весь зал цирка.
– Тебя устраивает ночёвка в гостинице "Россия"? – спросил меня, директор, словно знал эту гостиницу.
– Наверно, устраивает? – пожимая плечами, ответил. – Все равно ни одной гостиницы в Москве не знаю.
– Вот и прекрасно! – обрадовался директор, возвращая мне мой паспорт с запиской от цирка. – Пройдёшь через Красную площадь и опрёшься прямо в гостиницу "Россия". С обратной стороны гостиницы есть центральный вход. Обратишься к главному администратору. Отдашь ему записку от цирка и свой паспорт. У тебя там есть забронированное место за счёт цирка в этой гостинице, на одну ночь. Завтра тебе подберём что-нибудь лучше, для твоего жилья на время работы в цирке. Думаю, что найдём тебе постоянное место.
3. Неожиданное знакомство.
Поблагодарил директора цирка и отправился пешком в гостиницу "Россия" на Красную площадь. Мне интересно идти по вечерней Москве, залитой светом неоновых реклам и фонарей. Никогда не был в таком гигантском городе, как Москва.
Самые крупные города Кавказа – Тбилиси, Баку, Ереван, где бывал вовремя своей службы в армии, выглядели значительно меньше Москвы. С каменными громадами зданий и площадей.
Шёл в указанном мне направлении, натыкаясь на прохожих и на столбы фонарей. Так добрался до Красной площади, которая поразила меня великолепием храмов и размером. Особое впечатление на меня произвёл храм Василия Блаженного.
Рядом с ним памятник "Минин и Пожарский". Подсвеченные снизу прожекторами, памятник и храм. Выглядели на площади как величественный макет. Много читал про главную площадь России.
Но читать и видеть, это, ни одно и, то же. Совершенно другое ощущение красоты и пространства, в котором оказался сегодня.
По-своему для себя увидел Москву. В гостинице "Россия" меня приняли с особым вниманием. Прочитали письмо директора цирка. Проверили запись на бронирование.
Затем дали заполнить карточку с подозрительными вопросами: – "Какими языками владеешь?", "Где был за границей?", "По какой статье привлекался?" так далее. Просто ерунда какая-то.
– Не знаю, как вам отвечать на глупые вопросы в анкете? – растерянно, обратился, к администратору.
– Вы, что, с гор спустились что ли? – спросила меня, блондинка в очках. – Такого пустяка не знать в анкете.
– Действительно живу в горах Кавказа. – огрызнулся на вопрос. – Но там таких глупых вопросов никто не задаёт. Так что мне писать в этой графе, которая мне совершенно не знакома? Объясните. Не понимаю ничего.
Администратор взяла у меня заполненную карточку и паспорт, внимательно сверила, словно поступал к ним не на жительство в гостиницу на одну ночь, а на постоянное заключение.
Напротив, подозрительных вопросов поставила прочерк и отдала мне в руки паспорт с ключами от места моего проживания. На брелоке ключей была какая-то странная зашифровка "Ю/10/111". Можно подумать, что это зашифрованный ключ.
– Извините, пожалуйста! – стараясь быть культурным, спросил, администратора. – Что это тут на брелоке?..
– Ну, ты, парень, действительно с гор спустился. – посмотрев на меня поверх очков, ответила блондинка. – Южная сторона. Десятый этаж. Сто одиннадцатый номер. Вот лифт. В нем и езжай на свой этаж с номером "Ю/10/111".
– Нет, уж! лучше пешком пойду наверх. – глупо, отказался. – У нас в горах этих лифтов нет. Всюду ноги.
Все присутствующие захихикали и пальцами закрутили у себя на висках, пытаясь там что-то открыть для себя. Ухмыльнулся этому и стал брать высоту. Конечно, мне приходилось много раз подниматься на вершины Кавказа до трёх тысяч метров над уровнем океана.
Но вот выше пятого этажа не поднимался. Совершил глупость не только в своём решении подниматься без лифта, но и в том, что начал совершать восхождение на десятый этаж в темпе.
Так как на подъёме шестого этажа у меня стали болеть ноги ниже колен. К восьмому этажу моё дыхание спёрло. Совершенно измученный и вспотевший, буквально вполз на свой десятый этаж, который оказался таким длинным, что понял о глупости своего восхождения к этажу. Мне оставалось только найти свой номер комнаты в гостинице и завалиться спать.
– Что это с вами случилось? – растерянно, спросила меня дежурная по этажу. – Вам, доктора надо вызвать?
– Нет! – категорически, отказался. – Никого не надо. Вы покажите направление, где мой номер находится?
Дежурная в страхе посмотрела на мой брелок и указала направление моего движения в номер. Кивком головы поблагодарил даму за услугу. Тяжело перебирая окаменевшими ногами, медленно двинулся к намеченной цели.
Расстояние по длинному коридору преодолел через час. Здание было настолько огромное, что подумывал заночевать в пути, как, вдруг, увидел на двери множество единиц.
Даже за свою учёбу в школе не имел столько неудов, сколько мне поставили в этой гостинице. У меня все плыло перед глазами от усталости и пота.
Поэтому мне померещилось, что на двери номера единиц значительно больше, чем было на моем брелоке. Протёр рукавом глаза и пересчитал все единицы на двери и на своём брелоке от ключей.
Всё было правильно. Количество единиц совпадало. Решительно вставил ключ в дверную скважину и повернул. Но дверь не поддалась. Попытался вторично открыть, но все было бесполезно.
Стал лихорадочно крутить ключ во все стороны, но дверь не поддавалась. Идти обратно к дежурной, у меня не было сил. Дама осталась где-то далеко за поворотом длинного коридора.
Здесь один у двери. Измученный многочисленными попытками проникнуть в номер, опустился на ковровую дорожку и задремал. Прошло какое-то время. Сквозь дремоту услышал звон ключей в замочной скважине.
Открыл глаза и увидел, как горничная открывает мой номер. Буквально вполз следом за ней в свой номер. Женщина сурово посмотрела на мой брелок и брезгливо показала пальцем на заправленную кровать у окна.
– Вот, иносранцы, нажрутся нашей водки, как свиньи. Попасть в свой номер не могут. – пробурчала горничная уходя из номера, когда заменила постель на другой кровати. – Ну, совсем русскую водку пить не умеют.
Горничная ушла. Удивлённо посмотрел по всем сторонам, но никакого иносранца в номере не увидел. Возможно, что горничная меня спутала с иностранцем? Так как был одет совершенно ни так, как одевались москвичи по сезону.
На мне было лёгкое пальто джерси серого цвета, лаковые чёрные туфли и костюм серого цвета из тонкой лавсановой ткани. В общем, сам выглядел серой личностью в прямом и переносном смысле.
Потому, что в это время москвичи ходили уже в зимней одежде. Был одет так, словно от берега Чёрного моря с пляжа вернулся. Купить себе одежду в магазинах Москвы не мог.
Здесь все дорого. Немного придя в себя от подъёма, оглядел номер. В нем были две кровати. Два бельевых шкафа. Две тумбочки, похожие на холодильник. Большой стол.
У стола четыре стула. Маленький телевизор "Рекорд". Всё это стояло тут на большом красном ковре. На потолке большая четырёх рожковая люстра с позолотой.
Освоившись, решил привести себя в порядок и лечь спать. Разобрал свой чешский кожаный портфель с бельём и решил туалетные принадлежности положить в свою тумбочку.
Однако тумбочка действительно была холодильником, в которой находились различные продукты и напитки в шкаликах.
Никогда ещё не жил в гостиницах и поэтому подумал, что кто-то забыл свои продукты в этом номере. На всякий случай заглянул в соседний холодильник.
В нем лежало то же самое. Получается, что это все входит в стоимость номера. Значит это все тут моё. Можно пользоваться продуктами, которые находятся в мине-холодильнике.
Помывшись в ванной, обратно вернулся к своему холодильнику и принялся кушать в нем все то, что мне понравилось на первый взгляд. В шкаликах – водка, коньяк и ликёр.
Ни стал это пить, но все шкалики положил в свой портфель между одеждой, чтобы шкалики не разбились в дороге. Затем принялся съедать все оставшиеся продукты.
Утоляя свой голод за день. После сытного ужина меня потянуло ко сну. Убрал за собой объедки со стола и лёг спать. Вовремя глубокого сна, почувствовал, что кто-то внимательно разглядывает меня.
Открыл глаза. В номере было темно. Слабый свет уличного фонаря едва пробивался в номер сквозь прикрытую занавеску. Огляделся кругом.
Никого не было видно. Хотел было закрыть глаза, как, вдруг, услышал сквозь мёртвую тишину в номере чьё-то дыхание. Сел на кровать и тут же стал вглядываться в темноту.
Всё также никого не было видно. Обратно собрался лечь спать, как, неожиданно для себя, увидел в темноте блеск глаз и улыбку белых, как снег зубов.
Так машинально нажал на кнопку настольной лампы и обалдел от неожиданного зрелища. Прямо напротив меня сидел огромный негр. С большими накаченными мышцами.
Мне никогда не доводилось видеть негров. Тем более такого большого и сильного, как негр в гостинице. В темноте он больше был похож на огромную обезьяну, чем на чёрного человека.
– Джон! – протягивая свою огромную лапу, представился негр и стал мне что-то говорить на своём языке.
– А-ле-к-са-н-др! – чуть ли не по буквам, выдавил своё имя, моя рука утонула в клещах чёрного гиганта.
Тут же отдёрнул свою руку обратно. Мы внимательно смотрели друг на друга. Джон, что-то начал мне рассказывать про себя. Из его разговора, кроме слова спорт, ничего не понял. В страхе разглядывая его.
– Водка! – неожиданно, сказал Джон по-русски и достал из своей сумки бутылку водки. – Пить водка будем.
– Хорошо! Будем пить водку. – согласился, тут же пошёл мыть бокалы, которые стояли на столе у графина.
Когда вернулся обратно из ванной, то на столе была шикарная закуска. Такого никогда ни ел. Кусочками нарезана копчёная ветчина. Маленькие баночки с консервами.
Бутылки с разными напитками. Разных форм шоколадки. Завёрнутые булочки. Все выглядело ярко и пестро, словно попал на карнавал или выставку продуктов, где-то в странах Латинской Америки. Даже бутылка русской водки выглядела иначе.
– Мир! Дружба! Америка! Русия! – все то, что мог сказать Джон по-русски, поднимая бокал с русской водкой.
Ни единого слова не знал на его языке. Поэтому кивал головой и поддакивал Джону. Мы выпили по бокалу водки. Джон стал кашлять и задыхаться после выпитой водки, запивая её каким-то напитком из своих бутылок.
Джон налил мне напиток в бокал. Попробовал и тут же едва не выплюнул обратно в бокал, то была сода с солью. Такую гадость мама давала мне тогда, когда у меня болело горло.
Сейчас был вполне здоров и не нуждался в таком лекарстве. Закуска Джона, мне понравилась больше. Усиленно нажимал на ветчину и на консервы в банках.
После хорошей закуски налил в бокалы водки. Джон уже был хмельной. Махнув рукой, как заправский мужик с русской деревни, Джон с лёгкостью опрокинул в себя второй бокал и уже не запивая водку своим напитком, принялся закусывать на мой манер.
Под следующий бокал водки Джон достал из своей сумки все запасы закуски, которые в своём большинстве были дружно съедены. Совершенно ничего не знаю о генах человека.
Но так думаю, что с рождения в человеке заложено что-то в генах. Тому может служить порода. Возможно, что в генах русской породы человека давно заложена стойкость против водки?
Так до встречи с Джоном мог посчитать на пальцах, сколько раз выпил водки за свою прошедшую жизнь. Не очень-то любил выпивать.
Но, несмотря на такую мощь Джона, он после первого бокала был пьян. После второго бокала – сильно пьян.
Когда мы с ним на равных осушили одну бутылку водки, Джон готов. Он не мог ни есть и ни пить. Настолько пьян, что валялся на полу, как тряпка.
У меня, наоборот, пьянка быстро прошла от одной только мысли за то, что споил американца. Теперь мне, возможно, грозит пожизненное заключение, как минимум, а то и вовсе расстрел за пьянку с капиталистом?
Надо было мне принимать какие-то экстренные меры. В гостинице была ночь. Все спали. Возможно, что и дежурные по этажам спали? Но чем могут нам помочь дежурные от перепоя? Лишь вызвать милицию.
– Джон! Душ! – сообразил. – Пойдём в душ, тебе легче будет. Джон! Быстрее пойдём в душ. Голову мыть.
Не знаю, понял меня Джон? Возможно, что душ звучит одинаково на всех языка? Однако, Джон пополз на четырёх мослах в сторону душа. Прямо в своём спортивном трико Джон завалился в ванную.
Стал усиленно поливать на него из душа холодной водой и себя освежил холодной водой. Мне стало легче. После двухчасового душа Джон, постепенно, стал приходить в себя.
Переодевшись в сухую одежду, Джон сидел на своей кровати. Ругал себя на своём языке, стукая кулаком по голове. Сидел напротив и молчал.
Когда солнце своими лучами добралось до храма Василия Блаженного, стал собираться в дорогу. Очень тщательно побрился. Почистил зубы белым порошком.
Сполоснул рот зубным эликсиром. Надел свежую одежду. Попрощался с Джоном. Пошёл к двери с ключами. Джон так и остался сидеть на своей кровати.
– А-ле-к-са-н-др! – также по буквам, как ночью, окликнул меня в стельку пьяный Джон. – Презент! Презент!
Джон показывал мне на стол, заваленный не распакованной закуской, оставшейся с ночной пьянки. Совсем не мог понять, какой ему презент-брезент нужен от меня.
Английский язык не знаю. Пожал плечами и стал ему объяснять, что ничего от него не понимаю, что он от меня хочет. Тогда Джон взял мою сумку и сгрёб в неё все то, что было в упаковке на столе.
После этого понял, что презент на его языке обозначает подарок, а не ткань. Естественно, что не мог уйти от него и не оставить Джону что-то на память.
Но у меня не было ничего ценного в сумке. Один только свёрток с чеканкой и картина, которые привёз на выставку. Мне все равно не суждено было выставлять свои художественные работы.
А так у Джона память будет в Америке. Развернул свёрток и отдал Джону написанную на холсте картину, с видом на вершину горы Казбек из посёлка Казбеги в Грузии. Джон растерянно осмотрел картину. Отрицательно покачал головой.
– Ноу! Ноу! – запротестовал Джон, отказываясь от моего подарка. – Кон-тро-бан-да! Ноу! Ноу! Турма! Ноу!
– Это ни контрабанда. – стал объяснять Джону на словах по-русски и жестами. – Это рисовал. писал картину вершины горы Казбек на Кавказе. Картина совсем новая. Понимаешь, тебе дарю картину. Презент!
После слова "презент" Джон успокоился и показал мне, чтобы оставил на картине свой автограф. У меня не было с собой ничего такого, чем бы можно было ему подписать.
Тогда Джон достал из своей сумки шариковую ручку и подал мне её. На лицевой стороне картины оставил свой автограф и дату. На другой стороне картины написал свой домашний адрес.
Затем написал, что это мой подарок Джону Кэйду. Так он назвал себя. Джон Кэйд оставил мне шариковую авторучку на долгую память. Мы с ним обнялись на прощание, как старые друзья, перед нашим расставанием.
Тут же вышел из номера и спустился на лифте. Вышел из гостиницы "Россия", когда утро было в полном разгаре. У меня сильно болела голова и тошнило.
Это напоминало мне о ночной пьянке. Надо было хорошо на воздухе прогуляться до цирка на Цветном бульваре. Знал это направление и через Красную площадь медленно отправился прямо в цирк.
