Вадим Александрович Троицкий "Инфинифор. Хранитель врат"

Инфинифор. Хранитель врат
Вадим Александрович Троицкий

В ходе ожесточённого сражения могущественный воин вспоминает, через что ему пришлось пройти, чтобы стать достойным своего титула.

Вадим Троицкий

Инфинифор. Хранитель врат

Рассказ ведётся от лица Алистера

В недалёком будущем…

Чёрные ветра окутали эти земли. Людям страшно. Белым лезвием проносятся искры. Этот удар был отбит. Но противников слишком много. Клан Райо нашёл нас. И я должен их остановить! Тьма охватила само сердце нашего дома. Как и в тот день, отцовская библиотека объята пламенем. Я снова подвёл тебя, папа. Прошло столько лет. А я ведь просто… хотел быть достойным сыном.

Горное Поселение погрузилось в Хаос. Безумие, что принёс брат Ренфиса. Метель застилает глаза. Искры содрогающихся в ударах мечей соприкасаются с отблеском идущего снега. Сиреневый цвет закатного неба больше не успокаивает, как прежде. Теперь он будет вызывать во мне лишь тревогу, став напоминанием об этом чёрном дне.

Мне неведомы мотивы Райо, но я никогда не соглашусь с тем, как он достигает своих целей. Ни одна цель не стоит чужой жизни. Как бы я хотел понять это прежде. Но всё происходило так быстро.

Чёрным мечом с белым лезвием я могу отразить любую атаку. Запаху пепла не заглушить моё чутьё. Я был обучен защищать это место. Всю свою жизнь я двигался лишь к этому моменту. Моменту скорби и отчаяния, когда приходит время взяться за оружие. И рассечь ледяным вихрем броню очередного воина Тьмы. Но зачем я сражаюсь? Я потерял всё, уже очень давно. Мне никогда не вернуть то время. Как бы силён я ни был, мне не спасти моих родителей. Не изменить прошлого. Не исправить тех ошибок.

Снег отражался в красных глазах очередной марионетки Райо. Этот малец выглядел совсем юным, но в его руках недюжинная сила. Тёмная энергия кружила вдоль его тощих рук, придавая веса его ударам. В глубине души он наверняка так же слаб, как и я в его годы. Но ярость придаёт ему сил. Окутанный тьмой, одетый в чёрную форму Клана, он держал в руках окровавленные клинки, заряженные энергией, а на его лице отражалась лишь треклятая ухмылка. Кем бы он ни был, свой выбор малец уже сделал. Отражая один удар за другим, я парировал его атаки, пока вскоре не удалось выбить клинки из его рук. Всего один взмах меча, и его рук больше нет. Они отлетели в сторону, издав характерный для снега хруст. Лёд от моего меча окутал его раны, насквозь въевшись в кости и мясо. Сугробы покрывались кровью. Малец старался сдержать крики боли, но холод, что въедался в его конечности, был несравнимо сильнее, чем его Воля. Возможно, он бы сумел регенерировать даже такие раны с помощью тёмных сил, однако мой меч лишил его этой возможности.

– Ублюдок!! – вопил от боли юнец из Клана Райо. – Твоё место у меня в ногах! – вскоре он упал на колени, продолжая смотреть мне в глаза. – Твоё время прошло, этот мир будет нашим! Вот увидишь, Райо придёт за тобой! А я буду жить!!

– Я мог оставить тебя в живых. Но сейчас я вижу: передо мной очередной промытый червяк. Марионетка. В тебе не осталось ничего человеческого. – я замахнулся мечом над его головой, собираясь совершить последний удар.

– Что ты несёшь?! Думал, можете просто заныкаться там, где вас никто не найдёт, и забить на страдания остальных? Чёрта с два! – услышав это, я отчего-то замер, держа меч над собой. А юнец продолжал кричать. – Чёрт!! Как же больно!!! Мразь!! Верни мои руки и дерись, как мужчина!!

– Говоришь о страданиях… – опустив меч, я встал на колено и невольно впился рукой в его шею. – Да как ты смеешь? Придя сюда с оружием, вы уже подписали себе смертный приговор! Ты не заслужил даже честной смерти в бою. О тебе никто и никогда не вспомнит! Твой "Владыка" просто найдёт тебе замену!

В его глазах появились слёзы. Красные зрачки посветлели, и я увидел в них своё отражение. Что-то промелькнуло у меня в голове, мне стало стыдно видеть собственную ладонь. Его шея уже успела покрыться ледяной коркой и вот-вот должна была расколоться на части. Но я замешкался. Вдруг что-то впилось мне в шею, и я ослабил хватку. Это была его отрубленная рука, уже почерневшая от Тьмы, что разъедала её изнутри. Ухмылка на его лице дала ясно понять: я не ошибался. Не стоило тратить время на очередной бессмысленный разговор. Тех, кто ступил на тёмную сторону, уже не спасти! Этот малец давно уже стал лишь сосудом для Тьмы, что Райо послал против нас.

Пока его левая рука пыталась удержать меня на месте, правая уже схватила лежащий на снегу клинок, готовясь вонзить в мою голову. Безумец заливался смехом, надеясь, что может спастись. Я рассчитал время и скорость полёта его чёрных рук, так что был наготове. Она неслась в мою сторону, оставляя за собой чёрный след. Когда же блестящее от закатного солнца лезвие приблизилось к моему глазу, я сумел схватить руку, что держала этот клинок. Ухмылка на лице противника моментально сменилась страхом. Сколь низко может пасть человек, которому нечего терять? Впрочем, это уже не важно. Но он тоже хотел жить. Выходит – вот, что в нас общего.

Его руки мёртвой хваткой вцепились в клинок и мою шею. Но этого было достаточно. В ответ я пронзил шею юнца его же клинком. Кровь снова пролилась на снег, и он потерял равновесие. Хватка его рук слабела. Вскоре они тоже рухнули на землю. Какое-то время они ещё продолжали биться в конвульсиях: сосуды скукоживались и расширялись, что-то чёрное лилось из появлявшихся ран. Пока они наконец не иссохли, став совсем чёрными, как раскалённые угли.

Я знал, что наш бой закончится чьей-то смертью. Но медлить было нельзя. Сжимая в ладони покрытый снегом Амулет Хранителя, я напоминаю себе о том, как много судеб от меня зависит. Чьи-то жизни можно спасти, но чьим-то предстоит навсегда оборваться. Последователей Райо ещё слишком много. Если даже такие неопытные юнцы будут отнимать у меня столько времени – спасти никого не удастся. Я замешкался. Это была ошибка, которая не должна повториться. Вдохнув немного воздуха, я сорвался с места и вновь выхватил меч из ножен. Я должен защищать Врата. Впереди ещё так много работы.

Но как я оказался здесь?

Казалось бы, ещё вчера у нас гостил Фоуэр. Несмотря на всё, через что он прошёл, в нём оставался стержень. Стоит признать, мы с ним в чём-то похожи. Но нет. Всё началось гораздо раньше…

Я помню себя ребёнком, слушавшим сказки из уст матери. Помню, как жесток был отец. И как часто он тосковал по прошлому, которого у него не было. Тьма была предметом вечных споров в нашей семье. Её обсуждали даже за обеденным столом. Вещи, казалось бы, нужные, чтобы отвлечься от рутины, вскоре становились частью этой рутины. Но тогда я не понимал, что такое опасность и боль. Мне казалось, что всё в жизни даётся легко – только руку протяни! Конечно, ведь "ты можешь быть кем угодно". Так ведь ты говорила, мама?

20 лет назад…

– Тьма была всюду. Мир погрузился в Хаос. Но, как и во все времена, были и герои! Вестники Света, готовые встать на защиту простых людей.

– Мама, а что было дальше? Куда делись все эти злодеи?

– Их смогли остановить. – улыбнулась она, посмотрев на меня. – Знай, что даже в самые тёмные времена Свет способен на многое. Именно Тьма закаляет героев, сынок. И такой герой был. Его звали Винсент. Винсент Ди'Страйк. Запомни это имя, сынок. Его описывали, как непримечательного и щедрого юношу с чёрными волосами, получившего в наследство богатое поместье. Но очень скоро он отрёкся от этого наследия.

– Но почему?..

– Да чёрт его знает! – поддержал разговор отец, только вошедший в комнату. – Известно, что Винсент любил путешествовать. Этот человек был великим воином, который сразил приспешников Тьмы! Благодаря нему… и тому подвигу, который он совершил, сегодня у нас над головой ясное и чистое небо. Это дорогого стоит!

– Ого… Неужели он справился в одиночку?

– Я не думаю, что он был один, сынок. – задумалась мама. – Всегда тяжело чего-то достичь, когда ты один…

– Тогда почему нет книг про кого-то ещё?

– Возможно, кто-то ему и помог. – вмешался отец. – Но люди помнят только одного героя из сотни. Так было всегда! А хочешь знать, почему так?

– Почему?

– Да потому! – подойдя ближе, он с насмешкой взлохматил мне волосы. – Заруби себе на носу, сын: помнят только по-настоящему великих людей. Героев может быть много, но разве о них эта история?

– Твой папа хочет сказать…

– Да не придуривайся! Всё ты знаешь! – перебивал её отец. – Этот Винсент был тем, кто запечатал Врата! Те самые, что столетиями Тьму сдерживали. И ещё столько же будут сдерживать, коли мы не подведём наших предков!

– Ого! Папа, мама!..

– Да, сынок?

– Я хочу быть, как он! Хочу стать великим! Сделать что-то такое… чтобы меня запомнили!..

– Э-хе-хе!! – прижав меня к себе, усмехнулся отец. – Вот это ты выдал, сынок! Горжусь тобой.

– Да… У тебя обязательно всё получится, Алистер. – с грустью взглянув в окно, сказала мама и отложила книгу в сторону. – Обязательно…

Казалось, что она хочет куда-то уйти. Но отец словно не замечал этого. А я всего лишь хотел, чтобы он мной гордился.

16 лет назад…

Помню, как вышел из дома в тот день. Собирались тучи. Даже там, вдали от отцовской библиотеки, где всегда всё спокойно, я чувствовал себя замкнуто. Меня одолевала тревога от простой мысли, что я могу сделать что-то не так. А ведь мне было всего 11 лет…

– Эй, Алистер! – выкрикнул соседский мальчишка, держа в руке мяч. – Погнали с нами!

– А? Куда? – растерялся я.

– Мы с братанами мяч гонять будем! Давай!

Обрадовавшись, я помчался за ними. Несмотря на то, что было лето, в наших краях всегда царит холод. Но в тот день солнце светило особенно ярко. Лёгкий ветерок ни чуть не мешал мне бежать. Красные от холода щёки ребят сразу давали понять: они собрались уже давно. Но отчего-то позвали меня.

– Смотрите, кого я привёл! – загордился мальчишка.

– Ого! А я думал он из дома вообще не выходит!

– Ну, раз ты с нами… не промахнись! Играем по три человека, бросаем мяч. Кто поймает больше мячей – лучший бросальщик, а кто чаще попадает – лучший попадальщик!!!

– Огоо!!

– Классно… Я согласен! – улыбнувшись, я едва не пропустил первый мяч.

– Так бросай же! Начинаем!! По местам, по местам!!

Ребята выглядели собранными, но всё же весёлыми. Я давно с ними не играл: даже успел позабыть, каково это. Все куда-то спешат, пытаются что-то сделать. Все хотят быть лучшими. Хотят, чтобы их заметили. Но память часто подводит. Сегодня ты лучший, а завтра… про тебя и не вспомнят.

Очередной мяч пролетел мимо. Но никого не заботило, что снег попал мне в глаза. Пока мячи летали из стороны в сторону, я пытался протереть глаз, чтобы хоть что-то разглядеть. Поднявшийся ветер этому только мешал. Глаз растёрся и начал неприятно щипать. В тот момент я отчего-то испугался, что отец меня отругает: мы с ним должны были тренироваться, а я совсем про это забыл, увлёкшись игрой. Сорвавшись с места, я даже ничего не сказал ребятам.

Я просто бежал оттуда. Как можно дальше. Вряд ли кто-то понял в тот день, что на меня нашло. Скорее всего, я и сам не понимал этого. Наверно, я боялся не только отца. Может, взбрело что-то в голову. Например, что ребята расстроятся и не захотят отпускать меня. Или вовсе решат, что я плохой друг и играть вообще не умею! Какая же всё это нелепость.

Но вернувшись домой, я сразу же наткнулся на стоявшего у двери отца. Он уже ждал моего прихода. Не размениваясь временем, отец погнал меня обратно на улицу, ведь настал час тренировок. Его не волновал мой растёртый глаз, он просто вмазал мне снегом в лицо.

– Твоё тело, сынок, гораздо крепче, чем ты думаешь.

– Глаза!! Холодно!!

– Не смей стирать его с лица! Снег должен остаться. Только так ты научишься… Ты ведь хочешь быть великим, как герой из той книги? Хочешь чего-то достичь?

– …да. – дрожащим голосом произнёс я.

– Я тебя не слышу!

– Да!! Я хочу стать сильным, папа…

14 лет назад…

Лес. Очередная тренировка. К тому моменту я уже сбился со счёту, сколько их было. Мы бежали по склону сквозь сотни деревьев. Повсюду туман. И в этом тумане скрыты препятствия. Отец мчался за мной. Моя задача – бежать. Как можно быстрее. Это одна из контрольных тренировок на ловкость и принятие решений в экстремальных условиях.

Кругом были ловушки. Различные сети, скрытые ямы, шипы, брёвна и другие препятствия. Стоит признать, долгое время я ни в чём не перечил отцу. Я рос на историях о великих людях и их свершениях. Искренне верил, что могу стать таким же. Нет, верил не в то, что "могу". Но в то, что "обязан".

Чем дальше мы бежали, тем круче становился склон, так что мы ускорялись. А попади на такой скорости в ледяную ловушку – костей не соскребёшь. И отец это знал.

– Следи за дыханием! – выкрикивал он, давая понять, что уже догоняет меня. – Оно – ключ ко всему!

Только я отвлёкся на его слова, пытаясь восстановить дыхание, как на пути возникло громадное дерево. Совершив прыжок, я был уверен, что сумею перепрыгнуть его. Слепая надежда и вера в удачу. Но всё обернулось иначе. Нога зацепилась за толстую ветку! И смогла на такой скорости сбить её с дерева. Размахивая руками, я рухнул на землю. И со всей скорости врезался в ближайшую ель. Боль была адской. Но почему-то всё, чего мне хотелось в тот миг – смотреть, как в снегу лежат еловые шишки. Отец требовал продолжать. А я думал о том, как было бы хорошо сейчас лечь и укутаться снегом, позабыв обо всём.

– И это по-твоему результат? Немедленно встать! – рявкнул он.

С трудом переборов боль, я поднялся на ноги. Они сильно дрожали. И я чувствовал, как по лицу стекает кровь от удара. Как и прежде, отец лишь снисходительно вмазал снегом по ране.

– Продолжай бежать. Сейчас!

Взяв себя в руки, я вновь последовал его указаниям. Я знал, что спорить бессмысленно. Но разве об этом мечтал 13-летний ребёнок? Пока все, кого я знал, играли и развлекались, я проходил одну мучительную тренировку за другой. И с каждым разом они становились только сложнее. Сомневаюсь, что выросший в богатой семье Винсент, о котором прежде так отзывался отец, тоже проходил через что-то подобное. По правде говоря, навряд ли он вообще хотел стать "великим", ведь всё, что о нём написано в книге – то, как сильно он любил путешествовать, раз даже от наследства сумел отказаться. Может, это произошло вовсе по воле случая?

Однако, теперь отец не собирался приводить в пример Винсента. Гораздо больше его вдохновляли рассказы о людях, что могли свергать целые империи. Может, он и сам не был в восторге от долга, упавшего на наш род, но так и не решился в этом признаться? Вечерами он любил сидеть за окном, поглядывая на пролетающий мимо снег. В такие моменты он оставался один, не желая ни с кем разговаривать. Всякий раз, когда он рявкал на меня, чтобы пресечь слабость, в его глазах сквозило печалью. Я боялся перечить отцу, ведь ему в юности довелось пройти то же самое. Как и всем, кто был до него.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70872008&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.