Денис Певчев "О спасённых принцессах"

Лиа спросила:

– Мияки-дэ, нам надо помолиться перед дорогой. Ты знаешь как?

– Ну… не очень.

Мияки расстроился, ведь мама молилась часто: и перед работой, и после возвращения. Распятие висело рядом с зеркалом в прихожей. Она ещё молилась в своей спальне, и мальчик иногда слышал, как она плачет. Но мама не научила Мияки ни одной молитве.

Дедушкина вера была какая-то другая. Дедушка для молитвы запирался у себя в мастерской, зажигал в очаге вонючий огонь и пел странные песни без слов, подыгрывая себе на бубне. Лишь раз в год он делал это в присутствии детей – в день гибели отца. И Мияки, присутствуя при этом ритуале, пугался, а Альто всё было нипочём. Во время ритуала дедушка окуривал ребят сладким дымом, и потом одежда долго пахла горелым.

Мияки рассказал про это принцессе. На что Лиа ответила:

– Ой, я тоже не знаю как. Дедушка вообще не молится, говорит, глупости всё это. А няня моя всегда вместо меня молилась. А давай тогда своими словами?

– Ну, – засомневался Мияки, – так разве можно?

Лиа пожала плечами:

– Хорошо, я начинаю, а ты продолжишь. – Она села поудобнее, сложила поднятые ладони, закрыла глаза и заговорила, – Боже, миленький, хороший, помоги нам, пожалуйста! Сделай так, чтобы нас не схватили, потому что мне… страшно. И я не хочу, чтобы Мияки убивали… чтобы всех убивали!

Лиа проговорилась! Она быстро поглядела на Мияки, но тот подумал, что это такая часть молитвы.

– Ну, да… Спасибо тебе, о, великий Боже! За, за … всё. Надо ещё о других обязательно. – Он приложил руки к груди. – Помоги маме, дедушке, Альто, и … учительнице, ну, ты знаешь… всем, всем, всем. Пусть всё будет хорошо, чтобы дедушка не сердился, а мама с Альто не плакали и не боялись. Вот! Ты будешь про дедушку?

– Ага. Боженька, миленький, хорошо, что дедушка о нас беспокоится, пусть он нас найдёт побыстрее. И избавь нас от зла, от конгадзы и врагов всяких, – голос Лиа задрожал, слёзы закапали на сложенные ладони. Она пролепетала:

– Ой, как страшно…

Такого Мияки не ожидал. Надо срочно успокоить Лиа! Ещё не хватало, чтобы она стала рыдать. Тогда и Мияки испугается.

Он встал, напустил на себя важный вид и сказал басовито:

– Девочка, не беспокойся! Всё будет хорошо!

Лиа подняла глаза и прошептала:

– Правда?

– Истинно говорю вам: надейтесь и… и… и… – Мияки подбирал слова, которые могли бы быть в этой фразе, не находил и получилось, – и звязгните.

– Звязгните? Это как?

Мияки не знал, что ответить, поэтому застыл, как вкопанный, и молчал.

Лиа начала хихикать:

– Ой, ты как мумия стал.

Мияки расслабился: Фух. Рыданий не будет!

Так, вещи собраны, а вот обуви у Мияки нет.

– Давай! Надевай, пожалуйста, носки. И садись на скамейку.

Лиа положила левую, раненную ногу Мияки себе на колени.

– Ой уже темно! Я плохо вижу.

Мияки включил фонарик. А принцесса начала обматывать широким скотчем носок мальчика. В форме нога должна двигаться – иначе будет затекать. Лиа увлечённо создавала скотчем «ботинок». Раньше она ничего подобного не делала – на мастер-классе от Адидаса она только рисовала. Но сейчас работала, как настоящий мастер. Мальчик завороженно смотрел на ее руки и удивлялся.

Принцесса совершенно неподобающим образом оторвала скотч зубами и стала делать «ботинок» на второй ноге мальчика. Скотч закончился. На правой ноге «ботинок» получился худее.

– Ага, пусть будет так, Мияки-дэ. Пройдись, пожалуйста!

Мияки встал и сделал несколько шагов. Какие-то пластиковые носки получились. И скрипят ужасно.

– Ну, как же я пойду? Меня же слышно. Очень слышно!

– Походи ещё, пожалуйста.

Мияки расхаживал, скотч постепенно слипался – скрипа стало меньше. Что ж, идти можно.

Мияки посмотрел на будильник. Без десяти восемь.

– Ну, пора уходить,– сказал он.

– Ага, – ответила принцесса.

– Ну, иди первая, – приказал Мияки.

– Ага, – ответила принцесса и легко спустилась вниз.  Быстро присела  и огляделась.

– Здесь никого нет. Спускайтесь, Мияки-дэ.

Мальчик громко прошептал:

– Держи! – и осторожно передал Лиа свой ранец и фонарик. – Посвети!

Он затворил вход как положено,  наложил запорные чары и включил атомный замок. Спрыгнул на правую ногу, а не на две. Тоже сел и прислушался. Что-то изменилось. Привычно пахло нагретыми за день деревьями, хвоей, кирпичами. Вечерний пруд вздыхал сыростью. Но среди обычного мрака затенённого кронами парка, виднелись блики фонариков.

И их было много, больше чем всегда.

– Похоже, нас ищут, – просипел Мияки и кивнул на мигающие фонарики.

– Почему нас? – вздрогнула принцесса.

– Ну… Не знаю. Кажется.

Лиа сжала крепче вспотевший ладошкой фонарик.

– Нам же туда надо? – мальчишка показал в сторону центральной части парка.

Там крутилось чёртово колесо. Там шумела отдыхающая толпа. Там проходил путь к императорскому дворцу. Оттуда исходила опасность – люди с фонариками, возможно, ищущие ребят. Оттуда доносился шум, такой же привычный, как и вечернее кваканье лягушек из пруда.

Но оттуда же появился ещё один очень странный звук – какое-то стрекотание. Оно приближалось и становилось громче и громче. Среди крон деревьев ребята увидели луч света, исходивший от чёрной тени над деревьями. Вертолёт! Да так близко и низко! Слепящее пятно яркого света неслось по парку прямо на них.  Дети от неожиданности сжались в комочки. Порыв ветра от винтов толкал их спины.  Казалось, вот-вот световое пятно их обнаружит.  Грохот оглушил их…  Но вертолёт пролетел дальше, не увидев ребят. Их заслонила арка своей тенью. Ветер, поднятый винтами, ушёл вслед за машиной, стало тише.

Но в голове Мияки всё ещё звенело от шума. Вдруг вертолёт вернётся? Надо бежать! Взбудораженные собаки лаяли, как безумные. Под этот лай можно проскочить незамеченными!

Мияки не стал включать фонарик. Пришлось изменить маршрут: идти через многолюдный центр – слишком опасно. С опаской ребята двинулись к тому выходу из парка, где пока никого не было. У Мияки колотилось сердце и ноги сами собой несли его подальше от голосов и собак. Было неудобно в придуманной обуви, нога ещё болела, но он двигался быстрее, чем Лиа. Принцессу же страх сковывал, замораживал кровь и всякое движение. Мальчик поджидал Лиа. Оглядывался, прислушивался, стараясь выбрать наиболее подходящий путь.

Осторожность не помогла им. Они наткнулись на собаку. Та сразу ощерилась и начала лаять. Лиа сразу прижалась к Мияки. Но парень знал, как отогнать собаку.  Ошейника на ней не было, шерсть выглядела грязной, свалявшейся. Вряд ли она тренированная – такую можно отпугнуть.  Мияки пригнулся, сделав вид, что поднимает камень.  Собака настороженно замолчала и опустила голову.  Мияки резко встал и запустил воображаемый камень в сторону собаки.  Та, взвизгнув и поджав хвост, отскочила. Но не убежала, а продолжила лаять, не приближаясь, но и не отставая.

Мияки бежал по тропинке, Лиа за ним, а собака лаяла позади. Поисковики  с фонариками приближались, привлечённые шумом неугомонной суки.

Но вот и забор парка. Какой-то пролаз между чугунными прутьями – один прут выломан. Пришлось снять ранец, чтобы не застрять. Мияки ловко проскочил в зазор ограды, выдернул на себя ранец. А Лиа протискивалась сквозь ограду аккуратно, следя, чтобы не задралась ненароком юбка.

– Ну! – грозно зашипел Мияки.

– Прости, Мияки-дэ, я сейчас, – прошептала Лиа.

А собака, увидев, что грозный мальчик далеко, с рычанием чуть не цапнула принцессу за пятку. Но девочка уже успела выбраться.

8. ПОЕЗД

Ребята оказались с той стороны парка, где была железная дорога.  Здесь стояли товарные вагоны на нескончаемых рельсах. Яркие прожектора на высоких колонах заливали светом всё пространство. В этом искусственном, слепящем зареве задерживаться, ох, не надо бы!

Со стороны парка бежали в их сторону люди с фонариками. Они кричали что-то. Скоро-скоро они догонят ребят. Поперёк пути на рельсах стоял товарняк. Мияки быстро пролез под вагоном. А Лиа остановилась.

– Ну, ты что? – Мияки от бессилия чуть не плакал.

– Я не знаю, я не полезу, тут страшно, – шёпотом отвечала Лиа. – А вдруг током ударит?

– Здесь нет тока! Я знаю! Не бойся! Делай, как будто ныряешь! – Мальчик уже видел людей с фонариками, выбегающих из парка. Большие, грузные мужчины не могли протиснуться через узкую щель в ограде. Но ворота совсем рядом.

– Ну, Лиа, ну, пожалуйста! Они же схватят меня!

Лиа вздрогнула от этих слов. Сжала зубы и ринулась под вагон, как заправская ныряльщица. И вмиг вылезла с другой стороны. Мияки дёрнул её за руку. И потащил за собой. Они перескакивали через рельсы. Тяжёлый ранец бил по ногам. Лиа оступалась, охала. Нельзя останавливаться!

И тут путь ребятам преградил начавший движение поезд. Лезть под колёса было рискованно. Оставалось одно: забраться в вагон.

Высоковато. Но Мияки не думал об этом. Он бросил в вагон ранец, промахнулся, подобрал с земли и снова с криком кинул его в вагон двумя руками.

Лиа, ничего не спрашивая, полезла в вагон, опершись ногой о железную лесенку. Её роста как раз хватало, чтобы уцепиться руками за пол, но сил подтянуться уже не было. Мияки толкал её снизу прямо в попу. Ещё и еще – наконец, Лиа, срывая изящный маникюр, завалилась в вагон.

А поезд увеличивал скорость. А Мияки ещё на земле. Он поспешно схватился ладонями за пол вагона, коленом левой ноги уперся в железную приступку. И… он завис над землёй. Застрял! Сил поднять правую ногу и перекинуться в вагон нет совсем, предательски потеют ладони и руки соскальзывают. А поезд разгонялся —другой попытки забраться уже не будет. «Мама! Ма-ма!» – Мияки почти плакал.

Вдруг Лиа, отдышавшись, увидела, что происходит, и, свесившись наружу, схватила Мияки за шорты. Сил у принцессы хватило как раз, чтобы Мияки чуть продвинулся вперёд. Потом он закинул правую ногу, а дальше уже весь целиком перекатился в теплушку…

Мальчик лежал на спине и отдыхивался. Поезд разогнался, люди с фонариками остались где-то позади, там же лаяла назойливая собака. Одна мысль радовала ребят: «Спасение!» Они так и лежали на спине, их обдувал ветер, залетавший ветер. Стук колёс да лязганье сцепок заполняли весь мир. Небо было тёмным, и это радовало – слишком предательским оказался для беглецов свет. На встречном пути мелькали платформы с танками и другими военными машинами.

Ребята приходили в себя. Мияки возвращалась боль в ноге и неприятные ощущения от неуютной самодельной обуви.

– У тебя всё в порядке? – спросил он принцессу.

– Что?

– Ну, всё цело?

– Ага, да, конечно, Мияки-дэ, – ответила Лиа, незаметно зализывая кровоточащие кончики пальцев. – Спасибо, ты меня снова выручил.

Она хотела добавить, что из-за него теперь у неё нет такого изумительного маникюра, но почему-то смолчала.

– Ну, вообще-то, ты меня спасла, – Мияки сел.

– Мы же друзья, ты забыл?

– Только до дворца! Забыла?

Лиа усмехнулась.

Мальчик выглянул в проём:

– Интересно, куда идёт наш поезд? – Мияки хотел закрыть двери в вагоне, но их попросту не оказалось. Так они и ехали.

– Я помню немного карту. Мы перебрались через стену на западе, значит, поезд стоял на рельсах с юга на север, и он поехал налево, значит, на север. Ой, нет, ну конечно, на юг. Юг же внизу, – Мияки гордился своими познаниями в географии, которые в изобилии получал от дедушки.

– Что? Запад и север? Что это?

– Ну, это просто! Если глядишь на карту, то север наверху, юг – внизу. А запад с востоком по бокам, их часто путают, – Мияки вообще-то сам был не уверен, где запад, а где восток.

Но Лиа всё это было безразлично:

–Если мы едем на юг, значит мы приедем в Гель-Гью.

Про юг Лиа знала только, что там есть тёплое море и летний отдых. Мияки не стал спорить.