Я заметила:
– Вообще-то Большая Круговая улица как раз открыта для технического транспорта.
– Но не могли они как-нибудь поаккуратнее? – понимая, что проиграла спор, отозвалась Феодора.
Я пожала плечами.
– Кто знает. Спроси у возницы, какие у нас варианты.
Снова высунувшись в окошко, гувернантка крикнула вознице:
– А в объезд как-нибудь мы можем проехать?
– Ну… – протянул он. – Всегда есть съезд за защитный купол по параллельной дороге. Только вы ж помните, сударыня, это внешняя дорога. А рядом Крутогорный лес…
– Ох… – Феодора всунулась в салон экипажа и промокнула шею платочком. – Какая напасть, ваше высочество. Может лучше поедем обратно? Подождут платья как-нибудь.
Заглянув ей за спину в заднее окно, я кивком указала назад и сказала:
– Обратно не получится. За нами уже целая вереница экипажей встала.
Она обернулась и всплеснула руками, запричитав:
– Да что же это такое. Нет, определённо сегодня не стоило выезжать из дворца. Говорила мне гадалка, что сегодня Заяц в Утке, а Коза в Быке. Это верный знак того, что нужно сидеть дома.
– Не знаю я, какая там коза в ком, – ответила я, но стоять в пробке три часа я не хочу. Прикажи вознице съехать на внешнюю дорогу.
Глаза Феодоры снова выпучились, как у лягушки, она поперхнулась.
– Ваше высочество, вы шутите? Скажите, что вы шутите.
– Мы быстро, – поспешила успокоить я гувернантку. – Здесь не так много. Мы просто объедем затор и вернемся на Большую Круговую. И все время будем рядом с городом.
– Ох, Лада, заступница, сохрани… – прошептала Феодора и прижала платочек ко рту.
Как гувернантка ни сопротивлялась, но выполнить мой приказ ей всеже пришлось. Возница от него тоже в восторге не был, но признал – объехать вроде не много, так что ничего страшного не случится. Через несколько мгновений экипаж повернул на лево и мы, переехав через четыре полосы Большой Круговой, спустились по съезду на внешнюю дорогу за пределы защитного купола.
Прежде я никогда за него не выезжала и ожидала ощутить разницу. Но здесь за пределами Светлограда воздух точно такой же, как и в нем, солнце светит так же и птицы щебечут равнозначно. Я даже немного разочарованно скривила губы.
– И всё? – заскучав, поинтересовалась я. – А я-то думала…
Феодра, которая ерзает от напряжения, наоборот обрадовалась.
– И хорошо, – с кивком сообщила она. – Пускай будет так же. Долго нам ещё ехать?
Возница отозвался:
– Так мы ж только съехали, сударыня.
– Ох, как это нервно… – кусая губы, произнесла гувернантка.
Мои нервы тоже натянулись, потому что не известно, чего ожидать от Крутогорного леса. Но когда проехали пару минут, а ничего плохого не случилось, я немного расслабилась и даже стала поглядывать в окошко – красиво, вокруг зелень, поют птички, воздух свежий и вкусный.
Снова напряглась я в момент, когда заметила, что мы отдаляемся от Большой Круговой, которая все это время пестрила экипажами и домами с лепниной, и приближаемся к деревьям.
– Почему мы едем к лесу? – крикнула я вознице уже сама, не дожидаясь, пока спросит гувернантка, на что та строго сверкнула глазами.
Возница виноватым голосом отозвался:
– Так дорога забирает левее, через деревья. Потом она снова вывернет к Круговой. Там впереди яма, вот она и обходит леском.
Феодора сжала платочек и произнесла с тревогой:
– Не нравится мне это. Ох, не нравится, ваше высочество.
Мне изгиб маршрута тоже пришелся не по душе, но показать неуверенность перед теми, кто ниже по статусу – недостойно. Пришлось проговорить
– Не бойся Феодора. Мы совсем рядом с городом. Ничего не случится.
После этого мы въехали в лес. Вековые стволы поплыли мимо толстыми столбами, когда дорога взяла правее и обзор Большой Круговой позади скрылся за деревьями, городской шум тоже затих. Теперь вокруг спокойствие вечного леса, пенье птиц и шелест ветерка в густых кронах.
В течение пяти минут я прислушивалась и готова была начать наслаждаться умиротворением, как экипаж вдруг резко дрогнул, будто на него навалилось что-то тяжелое. А снаружи донесся воинственный клич.
Глава 2
Феодора вскочила, но тут же упала обратно на сидение, потому что экипаж качнулся. Я вскрикнула и попыталась высунуться, но гувернантка меня схватила за плечо и дернула назад, выкрикнув:
– Сударыня, не надо! Это опасно!
Дернувшись, я высвободила плечо из её хватки, тут же снаружи донеслось улюлюканье и гогот. Мы с Феодорой перекинулись полными ужаса взглядами, и лицо гувернантки побледнело. Мое тоже похолодело, в страхе я пошарила рукой позади и нащупала длинный и твердый предмет, после чего шепнула онемевшими губами:
– Кажется, опасно скоро станет и внутри.
В этот момент дверь экипажа рванули с такой силой, что она слетела с петель и повисла на боку. В проем ворвался массивный мужик с бешеным оскалом. Когда заметил меня, оскал сменился на ухмылку, он загоготал и проорал:
– Эй, други, тут у нас красота несусветная!
После чего потянул ко мне широкую лапу. Я отпрянула, ухватив вытянутый предмет позади себя, а Феодора с воинственным криком кинулась на разбойника и повисла у него на локте.
– Не позволю! – завопила она, после чего размахнулась головой и со всей силы впилась зубами в его руку.
Крик разбойника экипаж не только огласил, но и заинтересовал его прихвостней снаружи, оттуда донеслись голоса:
– Ты чего орешь?
Продолжая орать, разбойник затряс рукой, тщетно попытался отцепить от предплечья Феодору, но та, будто дикая кошка, вцепилась зубами и терпыхается, но не отпускает.
– Да тут ещё и тигрица! – проорал он и, так и не придумав, что делать с Феодорой, вылез из экипажа, таща её за собой.
Но в одиночестве я пробыла не долго, едва он покинул салон, оторвалась другая дверца. Дожидаться, пока через неё войдут я не стала и выставила перед собой вытянутый предмет на манер шпаги.
Им оказался зонтик, кончик которого уткнулся в грудь второму разбойнику. Он оскалился, чуть попятившись и позволяя мне выбраться из экипажа. Снаружи я обнаружила на траве связанного извозчика с кляпом во рту и отцепленных от повозки коней.
Мое сердце зашлось в быстром ритме, страх заставил быстро думать. Разбойник попытался пойти на меня, проговорив с притворным дружелюбием:
– Утю-тю, какая прелесть. Не бойся меня, я тебе расскажу сказку.
На что я с силой ткнула его острием зонтика в грудь, разбойник застонал и ухватился за неё, а я оббежала экипаж и огрела деревянной ручкой зонта первого разбойника, которого все ещё самозабвенно кусает Феодора.
Его колени тут же подкосились и он медленно сел в траву. Только тогда гувернантка разжала челюсти. Возможно мы бы смогли отбиться, но только теперь я увидела, что на крыше повозки ещё трое, на козлах четвертый, а ещё двое возятся с лошадиной сбруей, которую успели сорвать.
Заметив меня, они бросили свои дела и медленно пошли на меня. Мне не осталось ничего, как снова выставить перед собой зонтик и перехваченным страхом голосом приказать гувернантке:
– Феодора, сюда, скорей.
Она с резвостью, которую не ожидаешь от женщины в сорок пять лет, подскочила ко мне и воинственно сжала кулачки. Магические свойства у меня не очень сильные, но кое-что передалось от матери, которая до сих пор остается умелой чародейкой. У меня же все ушло в ум и, как выражается отец «бесполезные фантазии», от магии оставив небольшие способности читать заклинания.
Я шепнула Феодоре:
– У тебя часом нигде не звавалялся октаниум?
Гувернантка затравленно на меня покосилась и потрясла головой.
– Нн-нет, ваше высочество. К сожалению, нет.
Решение пришло неожиданно и безрассудно, я скомандовала:
– Тогда отвлекай разбойников.
– Что???
– Быстрей!
После чего я со всех ног рванула в обход к оставленной без присмотра сбруе. Пока разбойники переглядывались, не понимая моего маневра, Феодора, видя мое целеустремленное движение, вскинула руки и прокричала:
– Вы бессовестные лоботрясы! Как вам не стыдно! Немедленно прекратите это нелепое бесчинство и отпустите нас!
После этого закономерно грянул дружный хохот разбойников, которых взывания к совести пронять не могли. Однако этого временного зазора мне хватило, чтобы добежать до сбруи и выковырять из неё небольшой камешек октаниума.
– Есть! – обрадовалась я и сунула октаниум себе в декольте.
Дальше дело оставалось за малым. Моей магии, усиленной в разы камнем, хватило, чтобы прочесть заклинание стазиса и швырнуть их в троих разбойников. Те замерли в нелепых позах. Я рассчитывала, что после этого они испугаются и кинутся в рассыпную, но, пока я бежала к Феодоре, один из них скомандовал оставшимся:
– Видали? У ней октаниум! Поймать! Отобрать!
Добежав до гувернантки, я схватила её за руку и мы рванули в обратную сторону по дороге. Из-за спины в этот момент донеслось:
– Так как ловить-то, коль у ней октаниум?
– Выпускай, дурья твоя башка! Немедля!
Что они собрались выпускать, я проверять не собиралась, поэтому припустила ещё быстрее. В брюках это делать удобно, однако Феодора в своем пышном традиционном платье путается в юбке, спотыкается и значительно замедляет бег.
– Да быстрее же, Феодора! – подгоняла я её.
– Простите, ваше высочество, – дыша шумно, как кожух, выпалила она. – Делаю все, что могу.
Но бежали мы все медленнее. А через пару секунд за спиной я услышала грохот цепей и странные гулкие звуки, похожие на грохот гигантских стоп по земле. Страх охватил меня с такой силой, что обернутся не осмелилась.
Но это и не потребовалось. Через пару мгновений впереди на дороге появилась тень, она росла, как на дрожжах и очертания её принадлежать могли лишь тому, кого давно нет в мире. С Феодорой мы одновременно завизжали, горничная упала, а я, не сумев её бросить, остановилась и стала пытаться поднять.
Развернуться мне тоже пришлось. И тогда я застыла, как статуя.
Позади нас буквально в нескольких метрах, расставил крылья натуральный дракон с золотистой чешуей. Размером немного больше зубра, но когти на лапах острые и загнутые, как крючки, пасть приоткрыта и в ней блестят ряды зубов, которые с легкостью перекусят шею быку. Глаза оранжево-желтые с вертикальным зрачком и смотрят прямо на меня.
В первый момент ошеломление мое оказалось настолько сильным, что я забыла о погоне и разбойниках. Лишь, когда один из них заорал на него и ткнул пикой дракону в хвост, я пришла в себя.
– А ну, пошел! В атаку! Сожри этих куриц!
Только теперь я заметила цепи на шее и лапах дракона и снова перевела взгляд на морду, от котрой не возможно оторваться. Прекрасный, величественный зверь с золотой чешуей, статной осанкой и размахом крыльев в целый шатер сидит на цепи у крутогорских разбойников и служит им, как пленник.
– Вы что же это делаете… – ошалело прошептала я, продолжая таращиться на дракона.
Феодора тем временем поднялась и схватила меня за руку, пытаясь утащить дальше по дороге.
– Ваше высочество, скорее, пока они медлят…
– Феодора… – неверяще тараща глаза, прошептала я, – это же дракон… Настоящий.
– И сейчас он нас сожрет! – всхлипнула она. – Да что же вы стоите! Бежим!
Гувернантка дернула меня на себя, я споткнулась, еле удержав равновесие, но так и продолжила смотреть в глаза величественному ящеру, который тоже не сводит с меня взгляда.
– Феодора, да гляди, как он смотрит…
– Да. Как на ужин!
Разбойники снова заорали, одни натягивали цепи, другие спускали, третьи тыкали дракона пиками, подгоняя, чтобы он быстрее атаковал нас.
Один огрел его палкой по заду и заорал:
– Чего стоишь, образина! Думаешь, тебе дадут пожрать, кроме этих куриц? Жри их или ходи голодный!
Послышалось утробное рычание, дракон зашевелил лапами, цепи нем зазвенели, а разбойники заржали.
