Мария Степановна хлопотала по кухне. За столом сидели внуки, с интересом слушая бабушкины рассказы о том времени, когда она работала поваром. Это было так давно, что и самой Марии Степановне казалось сном, но ребятам очень нужно было узнать, где бабуля научилась так вкусно готовить. Они были уверены, что при желании она могла бы получить звание лучшей бабушки в мире. И не без удивления узнали, что звание лучшего повара у неё уже было. Правда, не в мировых масштабах, но разве это важно?
– Ну что, мои цыплятки, покушали? Тогда бегите уроки делать, – ласково, но твёрдо скомандовала Мария Степановна.
Дети без охоты, но послушно последовали в комнату. Бабушка как раз закончила на кухне уборку, когда послышался звук поворота ключа. Александра зашла в квартиру, сняла обувь и сразу направилась на кухню, учуяв аромат вкусного обеда.
– Как вкусно пахнет! Мама, как хорошо, что ты теперь у нас! – Александра поцеловала Марию Степановну.
– Так, ну-ка переодевайся, мой руки и обедать, – скомандовала женщина. – Я накладываю.
Через несколько минут они уже сидели за столом и бурно беседовали.
– Вот такое дело, – Александра рассказала матери о своём походе в отдел и о том, что там узнала. – Даже не знаю, зачем я сфотографировала тело. Видать, захотела себя следователем почувствовать.
– Ах, ты моя Мисс Марпл. Надо подумать, как можно узнать имя жертвы. Конечно, вид у неё несколько пугающий, по улицам ходить расспрашивать не будешь… – размышляла Мария Степановна, взглянув на фотографию в телефоне. – И на столб не повесишь.
– Да уж. А без этого дело не сдвинется с мёртвой точки и останется в «висяках».
– Ты уже говоришь, как мент, – рассмеялась женщина.
– Мама, я десять лет прожила с ментом, поэтому не удивительно. Я и как отъявленный зек могу что-нибудь сказануть.
– Может, Марии Павловне показать? – предложила Мария Степановна, но тут же передумала. – А хотя нет, глупость говорю. Мы же не хотим, чтоб вся Петроградка узнала, что ты тайно фотографируешь материалы дела. Давай к Отцу Алексею сходим? Может, он чего посоветует?
Решили не откладывать. Предупредив детей о том, что через час будут дома, женщины вышли на улицу. До храма Святой Ксении было всего несколько сотен метров, поэтому через минут двадцать они уже беседовали с батюшкой.
– Мария, ну ты что? Тоже решила в детективов поиграть? Помнится, в прошлый раз такие игры плохо закончились… – обратился батюшка к Марии Степановне, которая тут же опустила голову, не решаясь оправдываться.
– Ах, отец Алексей, не могу стоять в стороне, помочь хочется… – опустив голову, сказала Александра, поведав священнику всю предысторию этого дела.
– Да понимаю, что не со зла… Вижу, что отговаривать вас бесполезно. Бог вам в помощь. Сам вряд ли подскажу чего. Не встречал я её никогда. Может, украшения какие-то на ней были? Так по ним опознали бы?
– Были серьги, да сняли их. Может, потому и сняли, – предположила Александра.
– Тогда идите и молитесь. Если надо, так Господь сам вам всё откроет. А ежели не надо, так всё равно ничего и не узнаете.
Глава 2
С самого утра Александра разбудила детей, покормила и отправила в школьный лагерь, а сама привела себя в порядок, взяла ноутбук и отправилась в отдел. Стараясь не встретить Меркулова, она крадучись шла по коридору, оглядываясь по сторонам. Меньше всего ей сейчас хотелось слышать его колкости и издевательства. Подойдя к кабинету, она спокойно выдохнула и открыла дверь.
Герман и Володя сидели, уткнувшись в ноутбуки. А прямо посреди кабинета стоял их начальник.
– Да Вы просто как на работу сюда, – не удержался, чтобы не съязвить Меркулов.
– А это и есть моя работа, – гордо ответила Александра.
– Послушайте, как Вас звать? Не думаете же Вы, что я буду обращаться к Вам по этому дурацкому псевдониму?
– Так меня назвала мама. Это сокращённо от Александры. Александра Сергеевна.
– Это что, Пушкин в юбке что ли? – усмехнулся майор.
Александра сжала кулаки от злости. Ей хотелось наброситься на этого наглого мужлана и набить ему лицо. Эмоции переполняли, и от них нужно было срочно избавляться, пока не случилась неприятность, которая заставит ей уйти из этого отдела.
– Возможно, у полиции такие задачи – языками чесать, а я с Вашего позволения начну работать, – проигнорировав его слова, женщина подошла к свободному столу, села на стул и открыла ноутбук, который достала из сумки.
– А что это Вы делаете за моим столом? – возмутился Меркулов.
– За Вашим? Вы снова возвращаетесь сюда? Вас понизили в должности за излишнюю болтовню? – не удержалась, чтобы не ответить женщина.
Герман и Гаврилюк переглянулись. Меркулов в глубине души метал громы и молнии, но на лице его не дрогнул ни один мускул. Только стальной взгляд пронзил насквозь Александру, которая, впрочем, с гордостью его выдержала. Не проронив ни слова, майор развернулся и вышел из кабинета.
– Александра Сергеевна, Вы поосторожнее всё же. Он на самом деле хороший человек, справедливый… – начал было Володя.
– Спасибо за беспокойство, я наслышана, – бросила женщина и застучала пальцами по клавиатуре.
В кабинете воцарилась слегка напряжённая обстановка. Герман сидел в смартфоне, переписываясь с Ольгой, а Володя не мог найти себе занятие. Он поглядывал на погружённую в работу Александру и даже немножко ей завидовал. Ведь писателю не нужно опираться на факты и доказательства, искать улики и свидетелей. Всё это можно просто-напросто придумать.
Но, хоть со стороны всё казалось легко и просто, Александра тоже не могла расслабиться. Она, конечно, стучала по клавишам с некоторой скоростью, но едва ли это был поток мыслей. Скорее это был беспорядочный поток букв, изображающий бурную деятельность. И боялась женщина только одного: что кто-нибудь подойдёт и попросит этот поток почитать. Конечно, она не могла работать сейчас. Во-первых, потому что атмосфера точно не располагала к творческому вдохновению, а наоборот навевала мысли о том, чтобы побыстрей отсюда слинять. А во-вторых, она понятия не имела, о чём писать. О том, как нашли тело, и что было вокруг, она ещё вчера вечером описала, а дальше расследование не продвинулось ни на миллиметр. И если опера так же собираются работать и дальше, то и не продвинется. Александра была в этом уверена.
Когда зазвонил телефон, Гаврилюк взбодрился:
– Лейтенант Гаврилюк. Да, товарищ майор, сейчас будем. Положив трубку, он обратился к напарнику. – Гера, пойдем, вызывает Меркулов.
Александра, слегка прищурившись, посмотрела сначала на одного опера, потом на другого. Соколов равнодушно встал из-за стола и направился к выходу. Его явно напрягало присутствие здесь постороннего человека. Гаврилюк последовал его примеру, правда, по дороге улыбнувшись писательнице.
– Рабочие моменты, – попытался оправдаться он и скрылся за дверью.
Только сейчас Александра смогла расслабиться и выдохнуть. Она удалила весь тот беспорядочный набор букв в документе и откинулась на спинку стула. Как-то совсем не так представляла она себе сотрудничество с опергруппой. И дело даже не в Меркулове. Ведь эти ребята тоже не приняли её, и уж точно они не будут делиться с ней информацией. Во всяком случае, Герман. А там и Володя побоится что-то лишнее сказать.
«Нет, это надо как-то менять», – подумала женщина.
Поток её мыслей оборвался стуком в дверь. Не дожидаясь ответа, в кабинет вошла женщина лет пятидесяти пяти, невысокая, со светлыми кучерявыми волосами, аккуратно забранными заколкой.
– Здравствуйте! – подошла она к Александре, – Как хорошо, что тут женщина. Мне так будет легче. Понимаете, у меня дочь пропала, Корнеева Вика.…
Александра слегка подскочила от неожиданности. Она схватила телефон, намереваясь показать даме фотографию, но, подумав, отложила телефон.
– Вы знаете, я тут только консультант. Сейчас подойдут опера.
На лице пришедшей женщины появилось разочарование.
– Они запишут Ваши показания, как положено, а Вы пока можете рассказать всё мне. Я консультант, я им помогаю, – безбожно врала Александра, даже не думая краснеть. – Как Вас зовут?
Дама обрадовалась, что всё-таки разговор предстоит с женщиной:
– Я – Ирина Алексеевна Корнеева. Дочка моя уехала на работу в Финляндию. Обещала позвонить. И на связь не выходит уже больше недели.
– Может быть, пока не получается? Карту не купила? Или с телефоном что? – предположила Александра.
– Два телефона у неё было. Один этот современный, смартфон. А второй – кнопочный. Он был выключен, но мы установили на него роуминг. Как раз на тот случай, если что-то пойдёт не так. И он даже не включался. Я уж и звонила, и писала… Никаких сообщений о том, что он в сети.
– А на какую работу поехала Ваша дочь?
– На ферму, сбор клубники.
– Какой клубники? Почти август на дворе… – удивилась Александра.
– Там специальные теплицы, поздние сорта. Говорили, что ещё можно собирать овощи, поливать, полоть, территорию убирать. Обещали зарплату в три тысячи евро. А нам как раз ипотеку выплачивать, вот она и решила заработать хоть немного…
– А через какую фирму она нашла работу? – продолжала расспрашивать женщину писательница.
– Да вот, у меня визитка есть, я принесла, – она достала из сумки карточку и положила на стол.
Александра сфотографировала визитку на смартфон и вернула её хозяйке:
– Потом это может понадобиться операм.
Та согласно кивнула и положила карточку обратно в сумку.
– А может, Вы кого-то знаете и помните из тех, с кем общалась Ваша дочь по поводу работы?
– Вы знаете, я один раз с ней ходила. Там был парень такой высокий очень, худощавый. Со шрамом на лбу слева. Он как-то странно отрывисто говорил, как будто делал паузу после каждого слова. Ну, и девушка там была, секретарь, наверное. Ну, обычная такая, брюнетка, с длинным хвостом на голове. Никаких особых примет не заметила.
– Скажите, а Ваша дочь одна поехала или, может, с подругой или друзьями?
– Одна поехала. Правда… Подруга её, Дашенька, уехала туда же чуть раньше. На несколько недель. Вика ещё так радовалась, что они там встретятся! Их на одну ферму отправили.
– Ой, как это я сразу не подумала – то! – слегка стукнула себя по лбу Александра. – А фотографию Вики – то Вы с собой взяли?
– Да, конечно, – засуетилась женщина, доставая из сумочки небольшой альбом с фотографиями. – Вот, я целый альбом взяла. Это последние.
Александра схватила альбом и начала листать фотографии. Пытаясь скрыть лёгкое разочарование, она попросила разрешения взять одну из фото.
– Конечно, берите. Тут много. Даже не знаю, зачем я столько взяла. Вы поможете мне? – с мольбой в глазах посмотрела на Алексу Ирина Алексеевна. У Вас есть дети?
– Да…
– Значит, как мать, вы должны понять меня. Я не могу ни есть, ни спать. Моя единственная доченька пропала. Мне кажется, я начинаю сходить с ума.
Александра занервничала. Зря она начала расспрашивать женщину. Как она может пообещать ей помощь, если вообще здесь не работает? Женщина осторожно вытащила одну студийную фотографию и положила себе в сумочку, вернув женщине альбом. В этот момент в кабинет зашли Герман и Володя.
– Вот, посмотрите, это оперативные сотрудники, Вы им всё подробно – подробно расскажете, они всё запишут, чтобы начать расследование, хорошо? – она улыбнулась женщине, а потом встала со стула и обратилась к Володе. – У женщины пропала дочь. На работу уехала неделю назад. Там есть фотографии.
Александра закрыла ноутбук, сложила его в сумку, накинула куртку и, сославшись на очень важное дело, в спешке покинула помещение.
Сегодня она планировала встретить детей из школьного лагеря, чтобы зайти в Пироговый дворик и поесть фрукты в желе, которые так нравятся ребятам. Встретившись у школьных ворот, они решили прогуляться пешком, благо погода располагала. Очередей не было, поэтому уже через минут сорок они сидели за столиками. Конечно, просто фруктами обойтись не удалось, после школы хотелось есть. Поэтому кроме десерта на столе стояли супы и кусочки пирогов.
– Мам, нам сегодня в лагере рекламку раздавали. На каникулах можно съездить на подработку в Финляндию. Мне же как раз четырнадцать будет летом. Я смогу сама себе на ноутбук заработать!
– Да, заработать – это хорошая идея… Куда?!?! – вдруг осознала смысл сказанного Александра. В какую такую Финляндию?! И кто тебе сказал, что в 14 лет можно ехать на работу?
– Мам, в трудовом кодексе написано.
– Алина, это имеется ввиду что-то вроде подработки. В своей стране, на неполное рабочее время. Там масса нюансов, о них нужно знать.
– Нам всё рассказали! Приходил мужчина, он объяснил, показал, даже, вот, оставил буклет, – девочка протянула маме вдвое сложенный листочек.
Александра достала из сумочки телефон и открыла на нём фотографию точно такого буклета. Того, который она сфотографировала у Ирины Алексеевны в отделе.
Женщину переполняла масса эмоций. Ей хотелось кричать и ругаться, но она понимала, что дочка совершенно не при чём. Как и пропавшая Вика. Как и все остальные девочки, которые хотят добросовестно заработать деньги на каникулах.
«Это ж какая наглость! Они по школам пошли!», – думала она. – «А с другой стороны, может быть, компания здесь не при чём. Может, девушка пропала по собственной глупости или обстоятельствам?! Так или иначе, оставлять это дело так нельзя. Теперь у неё в нём личная заинтересованность» …
Отведя детей домой после обеда, Александра отправилась на Апраксин двор. Узнай об этом Мария Степановна, ни за что бы не отпустила туда дочку. Побаивалась она этого места. Но разве Александра похожа на того, кого можно запугать? Уверенно проходя мимо обшарпанных стен и рядов, она направилась к точке, о которой уже знала.
– Здравствуйте. Мне нужен телефон. Кнопочный, самый маленький, который у вас есть.
Продавец удивился, но вида не подал. Порывшись в коробках, он достал небольшой чёрный аппарат.
– Старая добрая Нокия 5310?
Александра покрутила в руках телефон, подумала недолго и согласилась. Купив аппарат и зарядное устройство к нему, она направилась к ближайшей точке оператора сотовой связи, чтобы подобрать и сим-карту. А оттуда – сразу домой. Уже выйдя на улицу Подковырова, она вдруг замедлила шаг. Страх окутывал её постепенно, начиная с пальцев рук, и заканчивая самыми пятками. Она терзалась сомнениями, нужно ли говорить о своих намерениях маме? Она, конечно, предпочла бы узнать о том, что задумала её дочь. Но разве можно так её волновать? Нет, подходя к двери, Александра твёрдо решила не говорить маме всей правды. Однако часть всё же сказала. Уже сидя на кухне за обедом.
– Мам, сегодня приходила женщина. У неё дочка пропала. Уехала на работу в Финляндию клубнику собирать. И пропала.
– Какая клубника в конце июля? – удивилась Мария Степановна.
– Вот и я так подумала. Но сказали, что в каких-то специальных теплицах они, да поздние сорта. Так жалко женщину… Места себе не находит.
– Говори сразу, что задумала, – мама пристально посмотрела на Александру, – уж слишком хорошо она знала свою дочь.
– Мам, всё нормально. Конечно, хочу помочь. Но поскольку Меркулов меня к расследованию не допустит, буду влезать окольными путями. Не волнуйся, если исчезну на пару дней для конспирации, – она рассмеялась.
– Пугает меня такая конспирация, но я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь.
– Ты ж знаешь, я не могу стоять в стороне, когда такое…
