Регрессор
Виталий Сергеевич Останин
Что будет с миром, в котором процветает рабовладельческий строй, если в него попадут революционер-подпольщик и ученый с мировым именем? Века из 19-го? Классовые враги, которым нужно стать друзьями, чтобы выжить. Удастся ли им это сделать, если одним движет жажда справедливости, другим – жажда познания? И не слишком ли большой для мира окажется цена принципов первого и исследовательского зуда второго? [i]В книге присутствует нецензурная брань![/i]
Виталий Останин
Регрессор
Глава 1
Обложили, суки! Легаши! Ненавижу!
Я поднял пистолет и выстрелил. Даже не с целью в кого-то попасть, а так, для острастки. Чтобы не лезли пока. Чтобы знали: я еще жив!
Выщелкнул магазин и сморщился, глядя на четыре латунных цилиндра внутри. Четыре патрона! А запасная обойма еще на десять вывалилась, когда я драпал от жандармов. Поскользнулся на мокром железе кровли и проводил глазами летящий вниз брусочек.
День с утра не задался. Что тут еще скажешь?!
А легаши подходили. Я слышал, как проминается под сапогами жестяная крыша. Три или четыре человека. Шли осторожно, наверняка выставив перед собой пистолеты. Готовые стрелять в любой момент: на шорох, на кашель, на движение. Нервы-то поди у них тоже взвинчены до предела. Не шуточки: самого Красного Янака в угол загнали! И радостно им, сукам, и страшно!
Ну, загнали, да ведь еще не взяли! Не буду мешкать и над судьбой своей горемычной плакать, так и не факт, что возьмут! Пока их подкрепление подойдет, пока квартал обложат по всей науке их легашеской, уже успею и этих четверых порешить, и ноги сделать. Если повезет, конечно.
Выглянул из слухового окошка, за которым присел дух перевести, и тут же обратно. Два выстрела – опоздали. Четверо их, все верно! Разошлись веером: двое центр держат, а двое с флангов заходят. Молодцы! Не спали на лекциях по тактике. И тренировки по задержанию особо опасных преступников не пропускали.
Особо опасный – это я. Янак Серт. Бомбист, революционер и личный враг его императорского высочества. Партийная кличка – Красный. Это мне товарищи за привычку много трупов оставлять придумали. Мол, море крови за тобой, Серт! Ну, что тут скажешь, есть такое. Грешен, хе-хе. А только мертвый враг не опасен. Как и мертвый свидетель. Вот и вся недолга. И иначе в нашем деле ни думать, ни поступать не стоит. Если хочешь до победы дожить.
Так что я по закону жанра злодей и преступник. А ребята с револьверами, что сейчас ко мне подбираются, – стражи закона и порядка. И если сегодня меня порешат тут на крыше или, хуже того, живым возьмут, так наутро в газетах и напишут. Задержан, дескать, опасный преступник, убийца и террорист Янак Серт по прозвищу Красный.
Железо кровельное с гулким звуком промялось под тяжелой ногой легаша. Шагах в семи-десяти от моего убежища. И сразу все стихло. Небось сейчас синезадые знаками друг с другом обмениваются, прикидывают, как дальше действовать. Я покрепче сжал рукоять пистолета, готовясь.
Хотя злодей я, положим, только для власти и ее прихвостней. Для простого человека, работяги, который по пятнадцать часов на заводах оружейных работает, снаряды для воюющей Империи делает, я вовсе даже не враг, а вполне себе друг и защитник. Это ведь все семантика, мать ее. Угол зрения. Если победит революция и будет свергнута диктатура Империи, я народный герой, и все такое. А не выгорит, победит охранка с легашами, то и я в памяти останусь зверем, кровь людскую льющий почем зря.
Наконец, решились легаши. Совсем рядом раздался выстрел. Потом еще. И еще. Центровые подошли совсем близко, сейчас бросятся на захват. Эти двое палить будут по очереди, реденько, но так, чтобы я носа не казал, а фланговые зайдут с обеих сторон. Выстреле на четвертом-пятом, к бабке не ходи!
Четвертый!
Справа показался легаш в сером мундире и синих штанах, заправленных в высокие сапоги. Аккуратненько так шел, я и не слышал. А все равно ноги раньше показались, крыша-то со скатом! В ступню я ему пулю и всадил.
Он вскрикнул, упал, а дальше все сила тяжести сделала. Потому что физика, товарищи! Сила тяжести, ускорение. Покатило его, горемычного, по скату. До самого края. И через него вниз. Четыре этажа, а это двенадцать метров. Я даже смотреть не стал, сразу налево крутанулся. И вовремя.
Второй фланговый крабом растопырился и ствол пистолета на меня наводит. А те легаши, что по центру шли, еще раз стрельнули. И фланговый тоже пальнул.
Промазал? С пяти метров? Чему вас там учат в вашей охранке?! В короткой, на удар сердца, паузе между его случившимся первым и несостоявшимся вторым выстрелом нажал на спусковой крючок я. И попал легашу в живот.
Жри, сука, свинец!
Вопит!
Шестой выстрел центровых!
У них пистолеты барабанные, на шесть патронов. Армейское старье, чем там еще обычно охранку вооружают? Если стреляли по очереди, то у них по три патрона осталось. На два моих.
Рискнем?
Левой рукой сорвал с головы кепку и резко бросил ее в сторону левого. Который, кстати, до края крыши не доехал с метр. Лежал и выл противно. Но на него мы пулю тратить не будем! Заряды друзьям его предназначены.
Центровые отреагировали ожидаемо, два выстрела слились в один. И стволы, значит, в сторону качнулись. Я упал набок, вывалившись из-за слухового окошка половиной корпуса, и дважды нажал на спуск.
Учитесь, легаши! Последняя гастроль в вашем провинциальном городе! Только сегодня!
Двое упали мордами в кровлю и заскользили вперед. На меня.
А вот это не надо, еще с крыши столкнете! Напрягая мышцы живота, я убрался обратно за слуховое окошко, пропуская трупы легашей мимо. Быстро поднялся на ноги и огляделся.
Никого. Четверо, значит, все-таки. Это очень хорошо!
Быстренько убраться с крыши, покинуть квартал, к которому уже наверняка спешит подкрепление. И улизнуть из города. Вот в такой последовательности.
Выйдя на улицу, я огляделся. Тишина. Обыватели из-за стрельбы попрятались по квартирам, а легаши еще не подошли. Оглядел себя в витрине булочной, подмигнул отражению.
Что, товарищ Янак?! Живые еще? С этими, сегодняшними, уже три десятка легашей на тот свет отправили, а сами еще коптим небо!
Отраженный стеклом я, невысокий и крепкий мужик в засаленном черном пиджачке и широких брюках, заправленных в сапоги, криво усмехнулся в ответ, блеснув металлической коронкой зуба.
«Коптим, Красный! И еще маненько покоптим! Если не будем тут любоваться друг на друга!»
Пригладив растрепавшиеся и потные волосы ладонью, я размеренным шагом направился в сторону Императорского сада. Место людное, мамочки с ребятенками гуляют, школьники носятся с бумажными змеями, интеллигенты в пальто и шляпах стоят и трубки курят. Даже такой, как я, там не будет выделяться. Работяга со второй заводской смены идет, а она как раз с полчаса назад как кончилась. Путь срезает.
Я отошел от места стычки с легашами почти на квартал, когда услышал свистки и крики подоспевшего подкрепления. Оглянулся на звук и даже с любопытством понаблюдал за суетой серых мундиров и темно-зеленых шинелей – солдатиков тоже привезли для оцепления. Ну а что? Не глаза же в землю прятать? Это только лишнее внимание к себе привлекать. А так – работяга поглядел, что за шум, да и пошел себе от греха подальше. Обычное дело.
Человек я опытный. Знаю, как уходить от погони, как внимания не привлекать, оставаясь у всех на глазах. Как-никак, уже девятый год с Движением. Начинал простым бойцом, бомбистом, как легаши говорят. Дорос до руководителя небольшой ячейки, потом таких подо мной уже с десяток ходило. Был командиром боевого отряда в столице, что и сделало меня личным врагом его императорского высочества: пристрелили по ошибке какую-то его любовницу, хотели-то его самого. И тем удивительнее с моим-то опытом и чутьем на опасность было вляпаться в банальную засаду на конспиративной квартире!
Чудом ведь ушел!
На квартире меня ждал связной и несколько новичков, которых я должен был натаскать перед одной небольшой операцией. Цурэк[1 - Цурек (жарг.) – возврат. Аналог «экспроприации».] планировали провернуть с местным банком, да не сошлись звезды. Видать, кто-то с тех новичков сукой легашеской и оказался. Иначе откуда бы им было прознать о встрече?
Я шагал по тротуарам, старательно избегая пустых переулков. Держался ближе к центру, где народу побольше. На ходу обдумывал дальнейшие действия.
Сейчас нужно было решить, куда бежать. Я склонялся к тому, чтобы из города ноги сделать. И валить куда подальше, благо Империя большая. Но не в глушь – там местные к чужакам приветливы, да приметливы. Сдадут жандармам, даже награды не потребуют. Потому как в глубинке Движение не в чести. Мы для местных угроза их темному и сытому существованию.
А в городах покрупнее и затеряться проще, и ячейки Движения всегда в наличии. Как выйти с ними на связь, я знал прекрасно, ведь большую часть знаков и тайников сам и разрабатывал. Смешно сказать, половину третьего десятка всего разменял, а уже легендой считаюсь. Не гуся зарубить! Хотя при уровне смертности в боевых группах Движения это и неудивительно.
Покрупнее, это понятно. Куда только? Не в столицу же! Хотя, стоп! А почему нет? В столице я уже с год не был, успели забыть Красного Янака. Бороду отпустить, пока добираться буду, так никто и не узнает при встрече! Столица – это вариант. Хороший вариант!
Только деньги нужны. На дорогу, да и там на первое время. Жизнь в столице дорогая: день там – неделя здесь. Пока на ячейку не выйду, надо что-то есть и где-то спать. Да и о зимней одежде стоит задуматься. Когда доберусь, поздняя столичная осень уже настоящей зимой обернется. Здесь-то нет-нет, да и прихватывали по утрам морозцы. Даже снежок пару дней назад выпал, хорошо, стаял к обеду.
А где денег взять, когда на тебя все легаши провинциального центра охоту объявили? В банке, где же еще? Тут есть, правда, одна маленькая деталь. Цурэк мы планировали с новичками провести, а значит, легаши уже в курсе. А банков в этой провинциальной пасторали всего два: Императорский, который и хотели брать, и «Ссудный дом», где вряд ли больше десяти тысяч бумагой в сейфе лежит. Я его при планировании и не учитывал, слишком навару мало. Но чего мало для Движения, достаточно для одиночки. Мне десятка тысяч хватит и до столицы доехать, и там пару месяцев прожить, да еще и в кассу сдать останется.
Только вот на цурэк одному идти – дурное дело. Спину не прикроет никто. И отходить трудно. Словишь пулю от охранника, разжиревшего отставного унтера, и весь цурэк. Но выбора особого нет. Связка логическая очень простая: нужно быстро бежать из города в столицу, для этого нужны деньги, а деньги есть в коммерческом банке. Чего тогда думать над целью? Надо думать над способами!
«Хорошая штука – образование! – скользнула по краю мысль. – Единственная стоящая во всей прогнившей Империи!»
И ее тут же заслонила идея. Даже не так, Идея!
Что, если прямо сейчас банк на цурэк брать? Вот прям сейчас? Легаши и солдаты меня же сейчас ловят. Ждут, что я на дно залягу. А я их удивлю. Быстренько до тайника с оружием пробегусь и сразу к «Ссудному дому»! А! Никто такого не ждет от беглеца!
– Быстро зашли и быстро вышли! – пробубнил я на мотив популярной песенки. – Быстро вышли и пошли!
Три вещи нужны подпольщику, чтобы взять банк: решимость, оружие и капля фарта.
Сразу после визита к тайнику я заскочил в магазин готового платья. Там купил одежду. Ничего выдающегося, все в рамках изображаемого сословия, но чистое и новое. Короткое пальто, скроенное на манер шинели, и кепи с меховой подкладкой. Переодеваться не стал, попросив продавца упаковать покупки в бумагу. И пояснил, сияя улыбкой:
– Братуха приехал с золотых приисков! Ох и гульнем сегодня!
Тот понимающе покивал и принял от меня последние деньги.
Новую одежду я сложил в дорожный баул, взятый из тайника, припрятал его в щели между домами в паре кварталов от «Ссудного дома». И отправился на цурэк.
Банк занимал двухэтажный купеческий особняк на Лесном спуске. Видать, купчина, что его построил, разорился, да и продал домик. Со всей этой лепниной на фасаде, мещанскими ангелочками между окон и огромным крыльцом. Теперь тут со всем удовольствием расположился один из коммерческих банков Империи – «Ссудный дом». А что, место тихое и район престижный!
Мимо меня неспешно проехал закрытый экипаж, принадлежащий какому-то дворянину. Колесо попало в яму, и мне на сапоги и штаны полетели капли грязной воды из лужи.
«Ничего! – привычно повторил я присказку, помогающую терпеть это и многое другое. – Недолго вам осталось!»
Дом я обошел со всех сторон, изучая пути отхода. Таких обнаружилось два: через пустырь за самим банком и по переулку в половине квартала от него. Удобнее уходить переулком, правда, до него сперва требуется добежать. Что будет сложно сделать, если начнется пальба.
Я старался не выглядеть бездельником – в облике работяги это было бы подозрительно. В том же тайнике, где взял оружие, разжился кепкой и деревянной киянкой: специально в тайниках набор инструментов держал. И теперь ходил вокруг банка, постукивая по булыжникам, держа на лице самый что ни на есть озабоченный вид. Господа и легаши на такого труженика и не взглянут лишний раз. Ходит себе и стучит по булыжникам. Зачем? Мостовую, наверное, чинит! Или еще что-то полезное делает. Чем там обычно чернь занята? Правильно! Созданием удобной и комфортной среды для правящего класса! Так что я для всех, кто на меня хоть взгляд бросал, был вроде муравья.
Бродил вокруг банка я около получаса. Срисовал охранника, почтенного дедка с устрашающими бакенбардами и огромным револьвером в кобуре за спиной. Он выходил покурить на улицу и, что характерно, по сторонам не смотрел. Расслабился на теплом местечке! По виду был из ветеранов. Но не солдат, рядовой состав на такую службу не брали, а унтер в отставке. Смотрелся он до того потешно, только сабли на поясе не хватало, что я дал себе зарок дедка по возможности не убивать.
Дождавшись, когда дед пойдет с перекура обратно в банк, я пристроился за его спиной. И так прошел внутрь. Охраннику вмазал в ухо рукоятью пистолета. Выхватил револьвер из кобуры и, взведя тяжелый курок, бахнул в потолок.
Отдача у дедового пистолета была мощная – мне чуть кисть не вывернуло! Зато и дыру в потолке оставил, будто картечницей бахнул.
Клерки банковские тут же уставили в меня перепуганные зенки, а в дальнем конце зала вскрикнула и повалилась на пол дама. Черт ее знает, правда сомлела или по обычаю женскому прилегла? Я не стал этого выяснять и держа два пистолета на вытянутых руках, сообщил местной публике:
– Это ограбление! Стреляю без предупреждения!
И сразу такой кураж навалился! Кровь закипела, губы сами собой в безумную улыбку сложились. Люблю это дело! Не ограбления, в смысле, а чувствовать власть. Над теми, кто ее своей собственностью считает.
Всего в зале было шесть человек. Та самая дама и пятеро служащих. Клерки оказались людьми воспитанными и обученными. Я еще говорить не закончил, а они уже лапки к потолку задрали и лицами побелели. Только усики напомаженные дрожат, как у тараканов, а сами без движения замерли. Я выбрал одного постарше, который на управляющего походил. Ткнул под ребро дедовым револьвером.
– Давай, дядя, открывай сейф!
Тот смешно так глазками закрутил, рот приоткрыл – ну чисто рыба, которую из воды вытащили. Но с места не сдвинулся. И пробормотал:
– Никак не можно… Ключи у управляющего…
«Вот как? Ошибся, значит?»
– А кто управляющий, рыба?
Дядька головой кивнул в сторону молодого франта. Усики, волосики, даже, кажется, бровки были у того гладко причесаны и блестели. Как и глазенки, но те от страха, не от помады.
Вот за что люблю эту публику в банках – своих у них нет! Чуть поднажми – и они готовы и мать продать, и товарища. Мерзкие людишки! Мусор!
– Иди сюда, красавчик! – поманил я его стволом. Дядьку, которого принял за главного, толкнул к барышне. – Иди бабой займись! Как очнется – последи, чтоб не верещала, а то пристрелю.
И уже молодому клерку:
– Ты у нас управляющий, значит?
Франтик мелко закивал, даже, кажется, пробор его безупречный нарушился.
– Я-я. Г-гинек Горачек, – на кой-то ляд представился он. Еще бы каблуками щелкнул, чернильная душа!
– Очень приятно, господин Горачек! – издевательски ощерился я в ответ. – Очень рад с вами познакомится! А я Янак Серт, слыхал про такого? Бомбист и революционер.
