Яна Завгородняя "Дочь алхимика на службе у (лже)дракона"

Раад досадливо поджал губы, с деланным сожалением покачав головой.

– Как жаль. Получается, я зря пришёл? – он шагнул ей навстречу. Теперь мужчина был так близко, что Калли чувствовала его запах. Смесь алкоголя, табака и пота неприятно резанула по носу.

– Лучше вам уйти, – почти взмолилась Калли. Отступать в крохотной комнате ей было некуда. Позади неё подоконник уже упёрся в спину.

– Я не могу уйти, Каллиопа, – Раад склонился над ней и, едва касаясь губами виска, прошептал на ухо. – Сегодня мне не дали того, зачем я пришёл, и я еле ноги унёс от ревнивого муженька одной сговорчивой красотки. Теперь моё тело требует закончить начатое. А твоё поможет мне в этом.

Не дожидаясь реакции Калли, он схватил её в крепкие объятия и с неукротимой жадностью стал целовать, за считаные секунды покрыв кожу на шее и губы девушки дорожкой горячих прикосновений. Калли опешила, но очнувшись от этого необъяснимого гипноза, вскоре начала вырываться. Свеча вместе со свитками, разложенными на подоконнике, не удержавшись в пылу битвы, вскоре устремилась на пол, затухая на лету. Раад не собирался церемониться с простой служанкой. Его желание было превыше всего, а потому, раздражаясь от её сопротивления, он с остервенением швырнул Калли на стоявшую тут же койку. Раад прокладывал путь к заветной цели решительно и быстро, а когда Калли вознамерилась закричать, ей не дали этого сделать. Мужчина повалился на неё всем своим массивным телом, зажал рот и в то же самое время с усилием приспустил брюки. Калли показалось, что она вот-вот задохнётся, настолько он сдавил её хрупкое тело своей тяжестью. Мыча, упираясь и извиваясь под ним, Калли пыталась что было силы избежать позора. Отчаяние уже завладело ею в момент, когда она почувствовала, как подол её платья потянули вверх, оголяя ноги. Но девушка не намеревалась сдаваться. Неожиданно рука её нащупала влажноватый участок на поясе мужчины. Не раздумывая, Калли воткнула палец прямо в кровоточащую рану, вынуждая мерзавца потерять бдительность. Раад не закричал, но ослабил руку. Поспешив воспользоваться его заминкой, Каллиопа отпихнула его ладонь от лица и завопила что было силы:

– Спасите!

В ту же секунду она получила сильный удар кулаком по лицу, чуть не потеряв сознание от ужасной боли. Тем не менее почти сразу стало легче дышать. Её отпустили. В темноте трудно было что-то различить, но тень, которая стремительно юркнула за дверь, не дожидаясь развития событий, она определила отчётливо.

Когда заспанная Нинель в сорочке и со свечой в руке, наконец, поднялась к ней, то поняла всё без слов. Она не бросилась сразу же утешать девушку, которая после всего пережитого выглядела ужасно и сидела на своей постели, сжавшись в комок и дрожа всем телом. Вместо этого она с минуту молча буравила её гневным взглядом, после чего удалилась, оставив дверь открытой.

Среди ночи в доме прачки Арги раздался стук. Разбуженная хозяйка с недовольным видом открыла.

– Ох, милая, – простонала она, когда глаза привыкли к темноте и стало ясно, кто пожаловал. – Заходи.

ГЛАВА 12 Поиски жениха

– Не понимаю, как Нинель терпит этого паршивого кобеля, – причитала Арга, стоя на кухне и разливая травяной чай по чашкам. – Я бы давно выставила его. Ещё бы наподдала для скорости грязной тряпкой. Как ты себя чувствуешь? – женщина села за стол напротив Калли, которая всё это время прижимала кусок холодного мяса к ушибленному месту.

– Здесь, в вашем доме, мне всегда хорошо, что бы ни происходило за его стенами, – призналась девушка. – Простите, что разбудила.

– Да перестань, – женщина отмахнулась. – Надеюсь, Нинель не станет распускать слухи и говорить всем, что ты во всём виновата. Эта престарелая дурочка умудрилась влюбиться как девчонка. О, боги, как же мало надо женщине, чтобы сойти с ума. Допивай чай, и будем ложиться. Завтра, когда вернусь с работы, подумаем, куда ещё тебя пристроить.

Каллиопа, которая всё же не могла не размышлять о том, что беспокоило её больше всего, спросила:

– Арга, вы, случайно, не знаете парнишку, который ходит в подмастерьях у Олгаса?

– Джамиль-то? Да кто же его не знает? Его отец – стекольщик. Когда был жив мой муж, он работал вместе с ним. Кстати, – Арга, которая наскоро прибиралась в печи, отложила кочергу с видом человека, осенённого догадкой, – можно попроситься к ним на службу. Ты разбираешься в красках, а Мадий как раз трудится над большим правительственным заказом. Нужно сделать витраж для северного фасада.

– Крашение стекла – сложный процесс. Мне он известен лишь в теории.

– Уверена, твои знания пригодятся.

Неожиданно позади Калли раздались шаги. Таная вошла в кухню с малышом на руках.

– Он проснулся, – проговорила девушка, с удивлением поглядывая на Каллиопу. Той вдруг стало стыдно за синяк под глазом, и она поспешила отвернуться к стене.

– Я знала, что он скоро проснётся, – сказала Арга, принимая ребёнка. – Не ты, так он разбудил бы меня, так что перестань извиняться.

Когда женщина удобно устроилась с ребёнком возле оголённой груди, Калли спросила:

– Витраж с драконом делал Мадий?

– Да, вместе с моим мужем, – проговорила Арга, чуть загрустив. – Воспоминание о нём со мной навсегда не только в детях, но и в облике крылатого змея, который грозит врагу из окна замка. Каждый день мимо него хожу.

– Тонкая работа.

– Мадий не знает себе равных в ремесле. Палак тоже был мастером, но пьянство сгубило его. Теперь Мадий один работает. Старшие сыновья помогают ему, правда они ещё только учатся. Неплохо было бы устроить тебя к ним, но ты девушка, – Арга досадливо поджала губы. – Тебе придётся выйти замуж.

Калли чуть не уронила чашку.

– Как замуж? За кого?

– Не знаю, подумай. Может, есть кто-то на примете? Если нет, то не беда. В конце концов, парни у Мадия как на подбор. Выйдешь за кого-нибудь из них.

Калли задумалась. Но размышляла она, вопреки ожиданиям Арги, не о кандидатах в мужья, а об абсурдности своего положения.

– Зачем мне выходить замуж? – наконец, спросила она.

Арга цыкнула.

– Понимаешь, Каллиопа, дело в том, что у нас здесь женщина должна быть под покровительством мужчины, если хочет заниматься серьёзным промыслом. Вот я, например, была женой уважаемого человека и потому имела право устроиться на работу, а потом, когда Палак умер, мой статус не изменился, и я продолжила трудиться. Даже стала главной прачкой в замке. Это моя вина, что я не уберегла тебя от Раада. До его появления в доме Нинель было тихо и спокойно, я даже не думала, что там может произойти что-то подобное, – Арга забрала у Калли кусок мяса и отдала его дочери, чтобы та снесла его в погреб. – Будучи замужем, ты окажешься под защитой супруга и его семьи. Ни один мужчина не сможет безнаказанно к тебе прикоснуться.

– Арга, – остановила её Калли, – но я ведь никого не знаю здесь, кроме… – Она замерла, округлив глаза, – нет, глупости.

– Почему? – Арга в упор уставилась на девушку. Она сразу поняла, к чему та клонит. Теперь в её глазах сиял неподдельный интерес. – Табиб расположен к тебе и, насколько я успела понять, намерен исполнить волю твоего отца. Если ты выйдешь за него, это будет наилучший исход.

– Это невозможно, Арга.

– Ты сама говорила, что он не против был тебя взять, но по нашим законам ты действительно не имела права постоянно находиться в той части замка. А вот если станешь женой Олгаса, то отпадёт надобность искать работу в городе, ты получишь полное право бывать у него, оставаться допоздна и на ночь, – добавила она с азартом человека, которому нравилось происходящее. Калли определённо внесла разнообразие в их размеренную жизнь.

– Подожди, – Калли выставила вперёд палец, – а разве недостаточно быть просто помолвленной с кем-то?

– Нет, недостаточно, – твёрдо ответила Арга. – Помолвка – это дань традициям, которая не имеет законной силы, а женитьба – это уже навсегда. Ну или пока смерть не разлучит, – добавила она, пожав плечами. – Но потом всё равно сохраняются права. Ты даже сможешь снова выйти замуж, и тут уже вольна будешь отказать тому, кто не мил в пользу того, который по сердцу.

Калли, не находя в себе сил унять волнение, поднялась со стула и несколько раз прошлась из угла в угол маленькой комнаты, потирая руки. Женитьба с Олгасом и впрямь могла разрешить её проблемы, но перспектива такого странного союза пугала. Калли никогда не думала о браке. В её маленьком мире до недавнего времени не было никого, кроме отца, и в глубине души ей хотелось, чтобы так было всегда, но судьба решила по-своему, а потому следовало действовать. Она остановилась, уперев руки в боки.

– Он не согласится, – заключила она, уставившись во тьму за окном.

– Уверена, Олгас поймёт.

– Но ведь муж и жена, они… – Калли недоговорила, обернувшись в сторону женщины. В глазах её застыл испуг.

Арга тихо, чтобы не разбудить задремавшего Василя, рассмеялась.

– Поверь, наш Табиб давно променял всё мирское на науку. И если когда-то он мог наведаться в кабак старика Ясона, то все уже забыли, сколько лет назад это было в последний раз. Олгас очень стар, и ему не нужна любовница, а помощница может пригодиться. Завтра я поговорю с Джамилем, – женщина решительно поднялась, намереваясь отправляться в постель.

– Немыслимо, – Калли закрыла руками лицо, но тут же дёрнулась, испытав боль от прикосновения к ушибленному месту.

Арга встала позади неё и положила свободную руку ей на плечо.

– Всё будет хорошо, Каллиопа, – проговорила она, как всегда вселяя толику успокоения своим уверенным голосом. – А теперь иди. Спать осталось недолго. Нужно набраться сил.

ГЛАВА 13 Любимая жена

Рассветное солнце заливало помещение беспощадным сиянием. Оно заставляло тех, кому выпала честь лицезреть восход, прятать глаза и отворачиваться в надежде на то, что слепящие лучи сжалятся над ними, но светило было непреклонно. Прошло уже достаточно времени, чтобы все устали, а особенно вспыльчивые начали раздражаться. И всё же они старались сдерживать себя, ведь ожидание повелителя – это большая честь.

Когда, наконец, Гафур Савлий явился на заседание совета, многие беззвучно выдохнули. Но рано радоваться не стоило: впереди их ждали несколько мучительных часов в душном помещении.

– Садитесь, – Гафур небрежно махнул им рукой и откинув подол длинной мантии, тяжело упал в кресло во главе стола. По недовольному лицу видно было, что старика что-то беспокоило.

– Что с вами, отец? – спросил высокий, широкоплечий юноша, русые волосы которого были собраны в низкий хвост. Серые глаза его в тот момент светились не столько сочувствием, сколько любопытством.

Гафур сурово глянул на него исподлобья.

– Ничего из того, на что стоило бы отвлекаться в столь важный час, Кобос, – бросил он. – Но раз ты вызвался, то давай начнём с тебя. Рассказывай, как обстановка во вражеском тылу?

Молодой человек, облачённый в светлый коричневый сюртук с позолоченной оторочкой по подолу и на манжетах, решительно поднялся.

– В Талисии всё тихо, государь, – начал он. – Я слежу за положением. Мне докладывают обо всём, что может внушить подозрение. Меры принимаются незамедлительно.

– Но я слышал, что там неспокойно, – прервал его отец. – Не зря же ты, Лейс, уверял меня в том, что нам срочно требуются снаряды для пушек, – Гафур перевёл взгляд на старшего сына.

Лейс Савлий, который всё это время, казалось, никого не слышал и сосредоточенно размышлял о чём-то, тут же ответил:

– И я готов повторить свои слова, отец, – он кинул на брата короткий недовольный взгляд. – Слово и дело часто разнятся, а значит, следует озаботиться защитой наших стен. Слухи об оружии, которое готовится в их краях, не могли взяться из ниоткуда.

– Брат, ты драматизируешь, – протянул Кобос, снисходительно улыбаясь. – Похоже, ты слишком долго пребывал в мире, и тебе просто не терпится вступить с кем-нибудь в драку.

– Это не мир, а затишье перед бурей, брат, – последнее слово Лейс почти выплюнул. – Я бы предпочёл войну, неизбежно ведущую к миру, чем эту затянувшуюся тишину, в которой отчётливо слышу, как натягивается тетива вражеских луков.

С высокомерием, свойственным молодым повесам, юный Кобос заметил:

– К твоему сведению, Талисия давно успокоилась. У них хватает забот и без нас. А грозить ей пушечным снарядом – только разжигать новую ссору.

– То есть, по-твоему, нам нужно переплавить пушки на колокола, а снаряды – на садовые оградки? И тогда мы точно заживём в мире с соседями? Для дипломата ты слишком наивен.

– Не преувеличивай, – рыкнул на него Кобос.

– А ты не говори чушь! – рявкнул в ответ Лейс.

Братья скрестили яростные взгляды и, возможно, схватились бы за сабли, если бы не отец.

– А ну хватит! – приказал он. – Вы на заседании совета ведёте себя как дети, которые не могут поделить игрушку. Мне стыдно за вас. Пусть всё остаётся как есть. Ты, Лейс, продолжай следить за состоянием наших войск и вооружения, а ты, Кобос, отправляйся обратно в Талисию и не останавливай работу там. Уверен, эти варвары знают, что мы всегда готовы к войне, как и они сами, чего бы эти лицемеры ни говорили.

Оставив сыновей, правитель выслушал подробнейший отчёт о работе разведки, министерства торговли и казначейства. Когда же очередь дошла до верховного муллы и тот сообщил, что народ упорно бойкотирует службу в мечети, предпочитая ей храм богов, Гафур очередной раз задумался о жёстких мерах воздействия на упрямые умы. Всё то время, пока уважаемые члены совета докладывали халифу о состоянии дел во вверенных им отраслях, два брата не обменялись ни словом, ни взглядом. Они никогда не были близки. Их противостояние началось с тех самых пор, как оба научились отстаивать права на собственность, будь то игрушки, возможность отправиться в поход вместе с отцом или особо важные правительственные поручения. Всё детство они соперничали и затевали драки из-за любых, даже самых незначительных мелочей. Их нельзя было оставлять наедине. Всякий раз, как гувернёры отлучались, вскоре находили принцев сплетёнными в клубке неистовой драки.

Они родились от двух разных матерей. Гречанка Делия была любимой женой правителя многие годы. Именно она родила Гафуру первенца и сумела заронить в сердце грозного владыки любовь. Восемь лет мальчик счастливо жил, ощущая причастность к настоящей семье, где все любили друг друга. Маленький Лейс тяжело перенёс неожиданную смерть матери, причин которой не сумел найти даже такой умелый врач, как Олгас Табиб. Тогда юный наследник сильно ополчился на отца за то, что тот с поразительной быстротой забыл любимую, променяв её на другую. Талисийка Селена к моменту смерти Делии влачила существование в гареме правителя на протяжении нескольких лун. Он обратил внимание на девушку почти сразу, как только совершил последний погребальный обряд над могилой возлюбленной жены. Никого тогда не удивило, что владыка нашёл утешение в объятиях чернобровой смуглой красавицы. Лишь старший сын, хоть и был юн, заподозрил неладное.

Вскоре Селена родила Гафуру дочь, за ней – вторую, а третьим из её чрева вышел Кобос, ставший для старшего брата олицетворением вселенской несправедливости. С новой чуждой ему женщиной и её отпрыском отец обрёл семью, которую Лейс так безвременно потерял. Ненависть к брату с возрастом только усиливалась, тогда как и сам Кобос, избалованный вниманием нянек и матери, не спешил мириться с присутствием соперника. К счастью, когда оба выросли, Гафур развёл их по разные стороны баррикад. Теперь словоохотливый Кобос трудился на поприще дипломатической миссии, усмиряя конфликты с соседями в зачатке, а Лейс командовал армией.

Когда заседание окончилось, Кобос Савлий не поспешил к себе, чтобы дать уставшему от долгого сидения телу отдых в объятиях наложниц. Ему, конечно, этого очень хотелось, но сыновний долг требовал отложить на время плотские утехи. Дождавшись, пока рядом не останется ни одного свидетеля, он скользнул за полог широкого гобелена на стене, в ту же секунду оказавшись между стен узкого тёмного коридора. Молодой человек давно знал эту дорогу и не плутал в многочисленных переходах. На одном из этапов пришлось спуститься туда, где в кромешной темноте и сырости крысиный писк то и дело отдавался от влажных стен пронзительным эхом. Кобос не боялся заблудиться или быть пойманным. Этот тайный путь был известен лишь двоим. Слегка ощупывая для надёжности стены, юноша вскоре выбрался из тёмного подземелья. Как бы он ни храбрился, покидая мрачные лабиринты замка, юноша ощущал неподдельное облегчение. Тонкая линия света, которая билась из-за закрытой двери, заставила его ускорить шаг. Подойдя к ней, Кобос простучал условный сигнал. С той стороны послышался шорох, а вскоре на пороге возникла та, кого он в равной степени опасался и любил.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70904263&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.