Не только мертвый человек – хороший человек
Anastassia Averingel
Дорожный криминальный роман, основанный на реальных событиях 2008-2011 годов из жизни московской девушки –переводчицы немецкого языка, ставшей любовницей российского олигарха, в последствии обвиненной им в краже многомилионной суммы с его банковского счета в Австрии. Волшебная история с венским послевкусием, начинаясь как легкий, ничему не обязывающий роман, заканчивается для героини европейским ордером на арест с последующей экстрадицией из немецкого городка Аурих в тюрьму Йозефштадт (Австрия, Вена).Играя шахматную партию черными против сильных мира сего, ей удается не только выйти под залог, но и остановить расследование. По сей день преступление остается не раскрытым… хотя звездный австрийский прокурор, кажется, знает правду… Но доказательств, увы, нет…История будет интересна читателю не только захватывающим сюжетом, но и чарующим обаянием двух столиц – Москвы и Вены.
Anastassia Averingel
Не только мертвый человек – хороший человек
Посвящается Габи Хауптманн
и моему прокурору :)
Inspiriert von ?berschriften aus ?sterreichischen Zeitungen in 2011.
Навеяно заголовками австрийских газет 2011 года.
Апрель 2011.
Покупая очередной дорожный роман за привычные 9,99 в аэропорту Цюриха, вряд ли могла Она предположить, что именно он станет спутником в самом трудном путешествии её жизни и будет оставлен у окна австрийской тюрьмы Йозефштадт 1 июля 2011 года.
Май 2023.
Сегодня немецкий язык в Москве не в чести, бизнесу и политикам подавай китайский, арабский или хинди, но ведь так было не всегда. Ещё буквально полтора десятилетия назад немецкий был языком ведущих торговых партнёров нашей страны – Австрии и Германии, его знание с гордостью демонстрировал сам президент, а кто из олигархов, бизнесменов и депутатов не присмотрел себе дом или квартиру в Вене, такой имперской и красивой, похожей на Питер, думаю, об этом лучше умолчать… Так что совсем не удивительно, что молодой, симпатичной девушке с превосходным знанием немецкого языка не пришлось долго искать работу даже в кризисном 2008 году.
Итак, 2008 год, ноябрь.
Почему работа на него? А почему нет?
С немецким языком и рядом с домом. Да! Рядом с домом! Нет ничего важнее для личного помощника, чем работа рядом с домом, приходишь первой – уходишь, когда охрана загрузила эти «дрова» и повезла к жене.
Он не смотрел в её сторону на собеседовании вообще. Говорил будто только с охраной, слова летели поверх неё, интересно, понимают ли эти напыщенные индюки, что когда общаются так с людьми, они похожи на слабовидящих и одновременно глухих инвалидов? А ещё знают ли они, что подчинённые всех их обезличивают словом «Шеф»?
Ну, Она не такая, как все, и этот сразу получил ласковое погоняло – Витёк.
Витёк – типичный олигарх, ну всё как полагается: куча денег и силовой ресурс на зарплате.
И, конечно, тяга к прекрасному: в его случае – Вена.
Не самый плохой выбор: Кандинский, Климт, балы, дворцы и опера. Он с удовольствием стал бы бароном или графом, но был только полковником, профессором и академиком РАЕН. Всё, на что пока заработал. Но он не отчаивался.
И в один прекрасный день на Венском балу он встретил хозяйку бала и по совместительству продавщицу австрийских ВНЖ для народа, г-жу Элизабет.
Дружба сложилась молниеносно. Она называла его на французский манер Victor, и это ему безмерно льстило, он добродушно кликал её Лизкой, в общем, все были довольны.
И всё было бы хорошо, если бы обращение ещё вчерашнего обитателя подмосковных Мытищ (а именно оттуда прямиком Витёк переехал в Жуковку, когда выяснилось, что он прекрасно может заносить чемоданы в правильные министерства, не заглядывая во внутрь содержимого) в австрийского графа слегка не затянулось.
Нет, он был не против открыть в Вене фирму и устроить туда всех родственников Лизки, и даже купить кому-то из них – сейчас и не вспомнить, кому – квартиру в 8-м районе Вены, в котором никогда не бывал, но тут она попросила новый мерседес!
Вроде бы мелочь, но так оно всегда и бывает: это стало последней каплей.
Сами посудите, содержит их всех, спонсирует Бал, и, как ему казалось, не только в Москве и Вене – шоу пошло по городам и весям, а там и страны СНГ не за горами, – а он как был в Вене туристом, так и остался: ни ВНЖ, ни замка, ни приглашений ко двору.
Тогда-то и пришла Витьку идея отжать у Лизки фирму, уволить всех к чертям, и самому себе выдать ВНЖ. Всё-таки, что не говори, а народ у нас смекалистый.
Затык был только один: ни Витёк, ни кто-то другой в его окружении не знал немецкого, да впрочем, и никакого другого языка тоже. Сам Витёк знал, что при получении ВНЖ надо будет продемонстрировать минимальное знание немецкого языка, и поэтому радостно приветствовал всех австрийцев звучным «дресс-код» полагая, что это и есть то, что австрийцы говорят друг другу при встрече, а именно: Gr?? Gott[1 - «Благослови тебя Бог!» – употребляется повсеместно в Австрии в качестве простого приветствия.].
Начальнику охраны, а кому ж ещё такое поручишь, было дано задание найти личного помощника, желательно ЕЁ, ибо с НЕЮ как-то сподручнее, всё-таки с НИМ это пока, слава Богу, не у всех, да и не по-русски оно как-то.
Помощница должна была быть милой, знать хорошо Вену, порядки эти заморские, владеть немецким, ну и с манерами хорошими, чтоб, когда графом станет, не стыдно с ней показаться было.
Сергей – начальник службы безопасности, был человеком почти святым. Главным в его жизни было – не огорчать Шефа, ну а если и огорчать, то не сильно, а уж если удалось порадовать, то день прожит не зря.
Думаю, это такая старинная забава в России, «не огорчать Шефа», потому что если огорчил – то на кол, и веками мы в неё играем и играть не перестаём.
Сергей знал Витька ещё с гарнизона, дислоцированного в далёком и уже казавшемся нереальным Баку, и был благодарен ему за всё. За то, что пережили тогда вместе, за то, что не был забыт и брошен, когда Витьку улыбнулась удача и, конечно за всё, что имеет сейчас.
Да, он не стал ни акционером, ни директором множества из активов Витька, но может быть он этого и не хотел, а может и не смог бы, но он и его семья ни в чём не нуждались и возможно за это каждое воскресенье он ставил свечку в церкви.
Получив объективку на новую помощницу, он даже присвистнул.
Будет, чем порадовать Шефа: до четвертого колена все в её семье – академики.
Языки знает, образование заморское, в Европах жила, а сюда вернулась из любви к Родине.
Витёк Родину тоже очень любил. Она ж, как бочка бездонная: черпаешь тут и вывозишь туда, черпаешь и вывозишь, она такая одна, а их, таких как Витёк, много, и никак она не заканчивается, не мелеет. Именно поэтому в его рабочем кабинете красовались флагштоки России, ВДВ и Космических Сил.
Но главное, что приглянулось Сергею в объективке – это проживание по месту прописки, а прописана Она была в профессорском доме буквально через улицу.
Просто был у него один инцидент пару лет назад, когда Витёк ещё не знал, он больше граф или мачо, и попросил подыскать ему в помощницы жгучую брюнетку – волосы до попы, ноги от ушей – ну, такого добра навалом, главное, чтоб приглянулась.
И вроде всё удачно у них складывалось, как вдруг напасть – пропала Работница.
Не вышла в офис, телефон молчит, Витёк не то чтоб заскучал, скорее напрягся, а когда Шеф в напряге… думаю, продолжать не надо.
И пришлось ехать Сергею по общагам подмосковным, где работница прописана была в разное время, дело то деликатное, кому такое поручишь.
Нашёл, дверь приоткрыл в её комнатку, а она там мёртвая лежит: хахаль какой-то зарезал, и уже не первый день как.
Ну знаете, скажу я Вам, после такого хоть кто, лишь бы через улицу и по прописке!
Найти жмурика – это не одно и тоже, что доложить о жмурике Шефу.
Шеф – человек глубоко верующий: и в Иисуса, и в Мадонну, и в амулеты, но больше всего – в знаки… А тут жмурика ему нашли.
Витёк, как про это заслышал, сразу понял – с мачо завязано, буду графом.
Наташку, жену свою, графиней сделаю: так оно спокойнее, и по знакам тоже так выходит!
И надо признать, ни разу с тех пор на мачо не сорвался.
Даже когда в закрытом клубе в центре Москвы друзья подарили ему очередную Работницу, не смотря на изрядное количество выпитого, и уже расстегнутую до Мадонны, Иисуса и амулетов рубашку, он нашёл в себе силы вспомнить, что он не просто Витёк, а выпускник КВИРТУ, полковник в отставке, способный одеться, пока горит спичка.
Что он, собственно, и сделал.
Будет ещё всякая шелупонь дотрагиваться до манжет моей дорогой рубашки, брезгливо промелькнуло у него в голове, когда он садился на заднее сидение своего роллс-ройса.
– Домой! К Наташке! Борща хочу!
Наташка появилась у Витька из того же гарнизона в Баку.
Только ему тогда было 27, а ей 15, а в Баку что тогда, что сейчас, за такое одно наказание – свадьба.
В общем обещал он её родителям – о Наташке заботиться – и слово своё сдержал.
Наташка ни дня не училась и не работала. Да и к чему оно всё, тем более, что всё так быстро закрутилось: развал Союза и перевод в Подмосковье, удачные знакомства, а сейчас, гляди, в графы выйдем.
Наташка тоже обещание своё сдержала – научилась борщ варить.
Толи борщ она варить научилась, толи зелье какое приворотное, но Витёк Наташку свою любил. Боялся её до смерти, но любил. А боялся её, потому что за эти годы она не только борщ научилась варить, но и появляться из ниоткуда. Бывало захочешь с советом директоров отметить сделку удачную, ещё даже не обзвонил всех, чтоб выпить, а она уже тут как тут, в приёмной рыскает.
Или вечером решишь немного пройтись по Вене или по Женеве, ну не спится человеку…
Отойдёшь от отеля пару метров, обернёшься, а она стоит, сморит на тебя через витрину магазина, и одета ж в чёрное, а ведь спала, как убитая, когда из койки вылезал… Страшно, аж жуть.
В общем, графом, графом! Все остальное – страшно, аж жуть!
Наташке идея стать графиней очень нравилась. У нас-то разводы – это как крикнул три раза: «Не хочу жить с этой женщиной!» и пошёл, вот они и ходят, некоторые уже на четвертый круг пошли. А на западе ушёл – голый, босый, а если она ещё и графиня…? (Как в случае Наташки). Решено, ВНЖ надо делать, в Вену ехать, замок брать!
Но, помимо борща и появления из ниоткуда, Наташка научилась ещё повелевать этим «страшно, аж жуть», устраивая его для Витька иногда нарочно, иногда не очень, но главное – регулярно. При этом всегда наигранно вопя:
– Витя, Витя, Витя …– опять проблемы!!!!???? Место, время и что в этот момент делал Витя, не имело никого значения: он столбенел и, как завороженный, брел к ней.
Поработать на российского олигарха стоит каждому, и Она не была исключением.
Многое, очень многое встанет на свои места и приблизит Вас к пониманию того, что происходит в нашей стране, начиная с того, почему между свалкой и помойкой за шлагбаумами у нас всегда элитные поселки, в подъездах нет света, а универмаг в Омске назвали «Дюссельдорф».
Перефразирую: вряд ли какому-то графу придёт в голову сделать свою резиденцию в закрытом КБ, или в здании ОБЭПа (со двора), или около ФСИН-? У нас таких резиденций – пруд пруди, всё потому, что нужно, чтоб периметр был хорошо охраняем и закрыт.
Да и вопросы так решать легче и быстрее, друзей навещать опять же проще.
Резиденция Витька располагалась как раз недалеко от ОБЭПа, в закрытом КБ.
ФСИН, думаю, не прошла конкурс только из-за знаков.
Представьте: Вы открываете тяжёлые старые двери ещё советского Воентелекома на Полянке, поднимаетесь по мраморным, когда-то величественным, а сейчас до жалкого обрызганным ступеням, проходите бюро пропусков, рамку металлоискателя, охрану, один из охранников отделяется и следует за Вами в обшарпанный лифт, покидая который, быстрым слаженным шагом проводит Вас по лабиринтам огромного этажа, потом звонит в дверь, её открывают. Там Вас передают другому охраннику, он указывает следовать за ним, но так, чтобы Вы всё время шли впереди него, потом он пешком проводит Вас наверх два этажа по пожарной лестнице – опять череда непонятных коридоров, странного цвета стены, истёртый линолеум под ногами, тусклый, почти тюремный свет – и наконец, неприметная дверь.
Никаких обозначений, камер, видеорегистраторов и звонков, ты стоишь и думаешь:
«Чего стоять, никто никогда не узнает, что мы здесь.»
Ан нет: спустя минуту абсолютного бездействия дверь отворяется сама, и ты – кто бы ты ни был – попадаешь в другую реальность.
Залитая солнечным светом приёмная в тонах от светлого до кофе с молоком, наборный паркет и окна в пол с воздушными шторами, через которые виднеются купола величественного Кремля.
«Как тут красиво и тепло, так может быть только в Москве, никакому городу Европы это недостижимо», подумала Она, незаметно пытаясь оглядеться, пока Сергей что-то согласовывал с доставившим её охранником.
В приёмной было абсолютно всё, чтобы два человека – а именно столько рабочих столов было установлено – чувствовали себя в течение дня (и, как потом оказалось, и ночи) максимально комфортно.
Каждому из них предполагалась своя зона комфорта с длинным столом из ореха и белоснежным огромным креслом, которое легко можно было подстроить под положение тела и при необходимости почти разложить.
Мониторы были большие и нереально тонкие в цвет столов, таких она не видела никогда.
