Ян Кириллов "Границы памяти. Серия «Границы»"

– Ты же сам сказал – это муляжи.

– Так и есть, но, – смотритель аккуратно вернул Шиповник на место. – Поймите, вождь, уважение превыше всего. Да и вообще! – вспылил он. – Кто ты такой, чтобы… Чтобы… Простите, – Мэй покраснел.

– Нет, нет, что ты? Выскажись.

– Как? Как это?

– Ну, – Фред развёл руками. – Как тебе объяснить? Выплесни эмоции. Валяй, я всё стерплю! Серьёзно, парень.

– Что значит «выплесни»? Простите, вождь, но эмоции – не грязная вода, чтобы её выплеснуть.

– Друг, – Фред приобнял смотрителя, отчего тот поморщился. – Если тебе что-то не нравится, не надо держать в себе. Знаешь, – он отошёл к стене и сел на корточки, прислонившись спиной. – Я с детства был злым и ненавидел окружающих. Если мне что-то не нравилось в людях, я говорил им… слушай, я так не могу, сядь рядом со мной.

– Рядом? Зачем?

– Сядь!

– Ладно, – служитель Культа повиновался.

– Когда-то я тоже ненавидел весь мир. Но когда я оказался здесь, в этом городе… как он? Чимстон?

– Чхимтосэн.

– Да, верно. Я… словно родился заново. Я был мёртв, а теперь я жив, понимаешь? И всё это благодаря Марку.

3

При выходе из башни, Фред заметил девочку. Маленькую, лет трёх, в красном платьице. Что в ней было удивительного? Он не сразу обратил внимание. Лишь когда опустил глаза на её красные туфельки. Дело было даже в туфлях, а в том, чего они касались. Девочка смело стояла на круглой площади, хотя остальные жители поколениями боялись на неё ступить. Фред не отрываясь смотрел на девочку не меньше минуты, в её чистые детские глаза, похожие на драгоценные камни, окутанные тонкой оболочкой росы, и долго пытался понять, что же он видит в них? Страх? Любопытство? Наверное, любопытство, которое возникает всегда, когда страх побеждён. Оно было настоящее, живое, детское. И в этот момент Фред испытал неизвестно откуда взявшееся чувство вины перед детьми. Перед всеми детьми Человечества. В подсознании возникла горячая скручивающая рассудок боль. Когда девочка убежала, Фред Берроу остался глядеть ей вслед.

Он вернулся домой ближе к сумеркам и застал «муравейник» за своими обычными неспешными делами. Кордой спал в своей комнате на третьем ярусе, Илман развешивала бельё во дворе, пока там кто-то мылся, совершенно при этом не смущаясь. Теуш перебирал струны.

– Нихао! – поздоровался он, когда Фред проходил мимо.

Лазер, в большой комнате на втором ярусе, на полу, покрытом циновкой, старательно пыталась научить шестилетнего мальчишку говорить по-английски.

Фред прошёл дальше, в комнату, где обычно собирались старики. Там были Хмурый и тётя Варавит. Хмурый старательно пересчитывал монетки, а тётя, в очках на верёвочках, штопала балахон.

– Ты был в подвале? – спросила она, сняв очки.

– Был, – кивнул он и сел в плетёное кресло напротив.

– Хочешь, я расскажу тебе историю, связанную с этой башней?

– С удовольствием послушаю, – он сел поудобнее.

– Ты, наверняка, знаешь, кто такой Инкрим. Если нет, я тебе расскажу. Более двух тысяч девятисот лет назад в одной деревне родился ребёнок. История не сохранила ни его детского имени, ни сведений о его родителях. Три года спустя, жестокая междоусобица разрушила его деревню и сожгла её дотла. Мальчика подобрали и усыновили двое странников, которые бродили от одной сожжённой деревне к другой и помогали людям. Их звали Тангер и Ариста. У обоих была тяжёлая судьба. Тангер родился в южной земле и был невольником. Он участвовал в царских развлечениях на арене. Мать была племянницей знатного протектора. Но война изменила их судьбы. Тангер и Ариста встретились в нелёгкое время и отправились в долгое путешествие.

– Постой-постой, – Фреду стало не по себе. Ему расхотелось слушать. Будто каменный груз повис у него в груди. – Я был приёмным? Вернее, он был приёмным? Инкрим.

– У нас, в Чхимтосэне, нет жёсткой грани между приёмными и родными. Для нас важнее тот, кто воспитал ребёнка, нежели тот, кто родил. И для Инкрима этими людьми были Тангер и Ариста. Самыми важными людьми в его жизни. Маленький мальчик трёх лет, увидев Тангера и Аристу, побежал за их повозкой. Сердце Аристы не выдержало и она подобрала ребёнка. Именно этому мальчику было суждено трижды захватить Симмаратан.

– Симмаратан, – Инкрим задумчиво повертел это слово на языке. – Где-то я это слышал.

– Это столица древнего царства, в котором родился, а потом и правил, Инкрим. За две тысячи триста лет до Инкрима этот город основал вождь Медвежья Шкура. Из далёких северных земель он привёл свой народ на юг, до западного мыса полуострова. Там он увидел знак: луч солнца, пробиваясь сквозь облака, падал на прекрасную зелёную долину. И тогда вождь Медвежья Шкура решил назвать свой город Золотой Луч, или Тархамэль, в память о великом знамении. Свой город он передал во владение сыну – Соловьиной Трели. От Соловьиной Трели пошёл род, расширивший пределы царства Золотого Луча до масштабов всего полуострова, вплоть до гор, на севере, а затем и на юг, за узкий перешеек, называемый Горлом. Позже город завоевали ирайярцы, запретили местный язык, а город обрёл новое имя – Симмаратан. Но это отдельная история. Однажды царство распалось. У Вепря – предпоследнего царя – было семь дочерей и только один сын, причём только он один был рождён от жены. Дочери – от наложниц. Сын избрал себе имя Соловей, отдавая дань уважения основателю династии – Соловьиной Трели. Дочерей Вепря отдали замуж за удельных князей. Конечно же, князья не хотели довольствоваться своим положением и, сговорившись, напали на Соловья. Однако, молодой царь был очень умным, и сумел поссорить князей, тем самым, выиграв время, чтобы подготовиться к войне. За время подготовки, вошедшее в историю, как период сильнейшего духовного и научного подъёма царства Соловья, прямой наследник Вепря развил военные технологии, позволившие ему долго противостоять всем семерым завистникам. Когда распря закончилась, князья вновь обратились против Соловья. Они осадили Симмаратан и спалили все кормящие его деревни, обездолив крестьян. Именно с этого времени – с Великой осады, которая продолжалась пять лет – и начинается история Тангера и Аристы.

– Вы обещали рассказать о шестигранке.

– Терпение, дорогой Фред. Мы ещё дойдём до башни.

– Почему у неё шесть граней? – не унимался Фред. – Не четыре, не пять, не семь…

– Ты же знаешь, что миров пять?

– Знаю. При чём тут это?

– Один из миров был открыт случайно, благодаря Инкриму. Когда армия Инкрима переходила из захваченного Райяра в Мир Металла, произошла катастрофа. Скорость обращения Энергии в Портале начала расти. Сорок тысяч солдат вошло, а вышла всего половина.

– Они погибли в… «тоннеле»?

– Нет. Вернее, не все. Но эту историю я тебе расскажу подробнее в другой раз. Важно то, что открытие Инкрима перевернуло устоявшееся представление об Эссэнтари. Инкрим был уверен, что когда-нибудь покорит все миры. Шестая грань символизирует те миры, что пока не открыты. Кстати, в древности была и крепость, тоже в форме шестигранника, но после свержения Инкрима её снесли. Башня – единственное, что Культу удалось отстоять. Но мы отвлеклись. Осада! История Осады – это как раз то, что напрямую связано с историей башни.

Фред закрыл глаза. Словно в туман, он плавно опустился в глубины своего подсознания. Лишь голос старушки Варавит проникал из внешнего мира, будто из-за облаков. Он видел огромный чудесный город у моря, обнесённый несколькими рядами каменных стен. Видел величественный стадион и высокую башню. Красно-зелёные знамёна развевались над стеной. Он присмотрелся. Знамёна изображали то самое знамение – зелёная долина, красный закат и жёлтый луч солнца, падающий с синих небес.

Было жаркое лето. Воины на стене, в зелёных плащах и серебристых панцирях, смотрели в подзорные трубы и радовались, поднимая вверх кулаки. Было понятно, что враги отступают. Но после радостного дня настали тяжёлые времена. Листва на деревьях пожелтела и опала. Провизии в амбарах оставалось всё меньше и меньше. Осенью враги в синих плащах подобрались вплотную к стене, так, что их стало видно невооружённым глазом. За ними подтянулись и другие – в серых плащах и серых шлемах с широкими полями. Здоровенные мужчины с лицами, перекошенными злостью, ходили вдоль крепости, на расстоянии чуть дальше выстрела, показывая свою наглость.

– Осада длилась уже год, когда случился судьбоносный перелом, – продолжала Варавит. – Кто-то из предателей выдал врагам военные технологии Соловья, и вражеские армии начали изготавливать «громовые трубы». За осенью наступила зима. Город покрылся белым саваном, а с неба непрерывно шёл снег. От холода не спасала даже близость моря. Этим воспользовались враги, усилив атаку на городские стены.

Воображение перенесло Фреда в башню одной из крепостей, где, в покоях племянницы протектора, лежала на кровати златокудрая женщина. Вокруг неё суетились женщины в белых халатах. За дверью сидел мужчина в зелёной военной форме. Он нервничал.

– Осада сблизила всех – и богатых, и бедных. К обороне города привлекали крестьян, ремесленников и даже рабов. В качестве исключительной меры, Соловей издал указ, дающий право рабам жениться на дворянках, а дворянам – на рабынях. Впрочем, Тангер уже не был рабом – к тому времени, он стал личным телохранителем племянницы протектора. Тангер и дворянка Ариста, тайно любившие друг друга, могли больше не скрывать свои чувства и поженились.

Фред видел, как, под грохот зимних пушек, на свет появляется младенец. Он маленький, сморщенный, кричащий, но, глядя на него, плачущая златокудрая женщина видит в этом комочке жизни дар богов. Ему перерезают пуповину, пеленают и передают в руки матери.

– Это был первенец. Так как детям в Эттоме обычно не дают имён, чтобы те сами выбирали свою судьбу, ребёнка назвали Китари, что означало «Сын Тангера и Аристы». Через семь лет, уже в скитаниях, родится второй, и его назовут Каритан. Первый изберёт себе имя Последняя Надежда, а второй – Небесный Странник. А ещё через год, Тангер и Ариста подберут в разрушенной деревне трёхлетнего малыша, который, спустя много лет, станет Завоевателем Земель. Но, вернёмся во времена Осады.

Зима сменяется весной, и ручьи талой воды текут по бело-зелёной поляне среди шапок снега. Воины в синих и серых плащах мельтешат как муравьи, ступая по ручьям грязными сапогами.

– Приготовить пушки! – командует воин, похожий на римского центуриона, в шлеме с чёрным гребнем.

Огромные орудия, расписанные волнами, подкатывают на расстояние, оптимальное для удара и ставят в одну шеренгу. Словно играя на дьявольском пианино, «центурион» машет руками, отдавая приказы пушкам стрелять по стене. Каменная стена осыпается. Земля перед ней покрыта обломками и каменной пылью.

– Минуло пять суровых лет осады. И город пал.

Пробита брешь в одной из стен, и в неё, как зараза в лишённый иммунитета организм, просачиваются толпы солдат в сером и синем. За ними – ещё пять видов, и все, с одинаковой жадностью, со злорадством, ломают, жгут, грабят, насилуют и убивают в стенах столь лакомого и долгожданного города.

– Однако это лакомство их и погубило. Насытившись и вдоволь навеселившись, солдаты враждебных армий расслабились и, ночью, заснули. Они не знали, что их поджидает смерть, затаившаяся под землёй.

Взор окунулся сквозь каменную мостовую в тёмные поземные тоннели, сплетающиеся паутиной. В этих тоннелях, с факелами и оружием в руках, сидят горожане и оставшиеся воины. Они ждут команды, чтобы в один миг, как цикады, повылезать наружу, со всех щелей, и нанести решающий удар по спящим убийцам и грабителям.

– В ту ночь княжеские армии потеряли порядка пяти тысяч солдат и не меньше сотни офицеров.

– Что было потом?

– Два княжества разделили между собой город Золотой Луч и земли Соловья. Самого Соловья повесили на дыбу, на площади перед стадионом, живьём содрали кожу и проткнули насквозь четырнадцатью копьями, символизируя четырнадцать передовых батальонов. Этой акцией двое князей, захватившие город, решили устрашить остальных пятерых, чтобы поставить их в подчинение. Тем это, разумеется, не понравилось, и началась долгая жестокая междоусобица, которая растянулась на шестнадцать лет. Тангер и Ариста бежали из города. Долгое время они бродили по разным землям, в поисках хоть одного спокойного места, но везде, куда бы они ни пришли, встречали только разруху, голод и нищету. Тогда они поняли – если мы не можем найти мир, надо посеять его самим. Они решили помогать людям и усыновлять сирот. Ты – не единственный усыновлённый, Инкрим. Кроме тебя родными у Тангера и Аристы были только дочь Даймар и шестеро сыновей. Остальные пятеро братьев, включая тебя, и семь сестёр, были найденными сиротами. Тому, как дальше разошлись их пути, посвящены отдельные книги великого эпоса «Тангер и Ариста», который наш Культ хранит и передаёт из поколения в поколение. Одна из книг, самая объёмная и ценная, да и самая интересная, посвящена Третьему из Одиннадцати. Это сердце эпоса, как сердце «Махабхараты» – «Бхагавад-Гита». Книга называется «Кигорэнми Инкрим». «Третий из Одиннадцати – Завоеватель Земель». Об Инкриме писали очень много. Всего за один день не пересказать. За свою долгую жизнь он создал три империи, и все они были разрушены его врагами. Но знаешь, что Инкрим почерпнул из истории о Великой осаде?

– Что же?

– Именно то самое интересное, что тебе стоит узнать о шестигранке. Он использовал ту же идею подземного города, что была в Симмаратане!

– Значит, – он глянул себе под ноги. – Под городом есть ещё один? Подземный?

– Да! Вход туда только один. Из подвала башни. А выходов много. Эта башня очень тесно связана с городом. Она – стержень, на котором держится город! Без неё города не будет. Поэтому и нужен Культ. Чтобы оберегать её и хранить как достояние истории, – Варавит на миг закрыла глаза и погрузилась в глубину веков, но приземлённый Берроу вернул её в настоящее.

– Погодите, как это выходов много? Я так понимаю, где вход, там и выход. Нет?

– Они так хорошо замаскированы, что многие до сих пытаются их найти. По подвалам, переулкам, канализации, в бочках, канавах, тупиках. Бесполезно! Большинство настолько отчаялись, что согласились поверить, что подземный город – легенда.

Фред подался вперёд.

– Но мы-то знаем, что это не так, верно?

Варавит молча кивнула, чуть заметно улыбнувшись.

4

Рано утром Теуш и Мэй уговорили Фреда снова пойти на базар. На вопрос «А что мне там делать?», Мэй ответил, что Фреда ожидает очень важная встреча.

– Опять эти ваши предсказания, – вздохнул Фред. – Ладно, идём. Уж лучше запах рыбы, чем сидеть тут и кормить клопов.

Об Аммерте говорили очень много. Это имя Фред постоянно слышал в Культе, но не понимал, кто такой этот Аммерт, пока сам не расспросил. Говорили, что он пилот, а имя переводится как «Небесный Странник», что не случайно. В Эттоме каждый сам выбирал себе имя по достижении совершеннолетия. Аммерт был не просто «Небесным Странником» и пилотом, а реинкарнацией младшего брата Инкрима. Аммерт нечасто появлялся в Культе, и даже в своём доме в северо-западном районе проводил от силы три месяца в году.

– Аммерт пилотирует иммерти. Вы как-то видели железную птицу в небе.

– Эта штука называется иммерти? А как она летает?

– О! В вашем мире это назвали бы магией, – протянул Мэй. – Иммерти летает на энергопотоках, и не нуждается в топливе. Ну, почти. Об этом вам расскажет сам Аммерт. Я сам в этом плохо разбираюсь.

Чтобы скрасить ожидание, Фред наблюдал, как ведут себя люди на базаре. Нужно было понять, какие они – жители другого мира. В отличие от рынков Сата, здесь никто не торговался. Люди суетились, но это была, скорее, весёлая, чем напряжённая суета. Кто-то боялся не успеть на свежее, другие, напротив, никуда не торопились, чтобы купить подешевле. Но Фред заметил одну категорию людей, которая держалась не так, как остальные. Они носили маски и чёрные плащи. Эти странные люди часто приходили на базар, но ничего не покупали, а только брали в руки, осматривали, обменивались парой фраз с продавцами и покупателями, и медленно шли дальше. В целом, они выглядели сурово и внушали необъяснимый страх, несмотря на то, что не отличались телосложением атлетов. Стоя рядом с ними, хотелось отвернуться и ни о чём не думать.

– Это бахмы, – предугадал вопрос Мэй. – Четвёртая страта.

– А тэны, стало быть, пятая?

– Тэны вне страт. Над бахмами стоят чантары – третья страта. Над чантарами – нэфы – те, кто владеют искусством семи телесных токов. Нэфы могут исцелять и калечить, не прикасаясь, – Мэй говорил вполголоса, поглядывая на проходивших мимо бахмов.

– А над ними?

– Эйры. Это те, кто владеют техниками пространства. Эйры могут перемещаться за доли секунды на любое расстояние. Также они открывают «тоннели» и управляют погодой. Благодаря эйрам, у нас стабильные дожди.

– Но за стабильность надо платить. Верно? – догадался Фред. Захотелось отвлечься. – Ну, где этот ваш Аммерт?

Широкая улыбка, по-детски восторженный взгляд и белая складчатая рубашка. Этот парень лет восемнадцати был заметен издалека – трудно было не узнать актёра, игравшего Соловья. Стоя у прилавка, он общался с продавщицей, активно жестикулируя и смеясь.

– Аммерт! – Мэй помахал ему, и только теперь молодой актёр заметил троих, что ожидали его примерно с полчаса. Прогулочным бегом, который подошёл бы для парка, но не очень годился для базара, он приблизился к Мэю и Фреду.

– Ну? Что? Этот?! – Аммерт уставился на брата по инкарнации. Восхищённо помотал головой.

– А ты сомневаешься? – спросил тот. Протянул руку. – Фред Берроу.

– Да знаю, знаю! – он представился, хотя и не было нужды.

– Давно приехал? – поинтересовался Мэй.

– Вчера. Только с иммерти и сразу на репетицию. Не успел к вам заглянуть, – он резко замолчал и вновь уставился на Фреда. – Инкрим. Инкрим, император! Я ждал этого тысячелетиями!

– Спокойно, Аммерт. Ещё не доказано, что он – Инкрим, – охладил того Мэй.

Небесный Странник говорил на правильном английском, разве что с небольшим акцентом – тянул некоторые гласные, иногда невольно вставляя звук «у» в середину слова. Говорил он быстро, и в этом походил на Марка. Только Марк иногда делал паузы. На Аммерта же иногда находил такой порыв, что он начинал тараторить без умолку, не давая собеседнику вставить и междометия. Иногда он, напротив, становился молчалив и грустен. В такие моменты, Аммерт словно губка впитывал окружающие звуки, виды и запахи.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70914976&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes

Примечания