– Это за счет фирмы, – сказала Настя, улыбнувшись.
Любая работа на выезде оплачивалась дополнительно, надо было только предоставить чеки. Настя редко пользовалась этой услугой, только в экстренных случаях. Но сейчас был как раз тот самый случай.
– Ну, если за счет фирмы, то можно ни в чем себе не отказывать! – Кирилл хохотнул, устраиваясь поудобнее в водительском кресле, и выжал газ. – Куда едем?
Настя назвала адрес и добавила:
– Это кафе. Будет неудобный клиент, возможны провокации. Мне нужен свидетель.
Мужчина взглянул на нее серьезно и кивнул.
– Я понял.
На место они прибыли минута в минуту.
Виктор уже был там, сидел за столиком у стеклянной витрины, ждал. Увидев, что она пришла не одна, презрительно усмехнулся.
Неприятно. Но Настя не стала обращать на него внимания. Повернулась к водителю:
– Кирилл, ты можешь пока пообедать. Думаю, это не слишком долго затянется, максимум полчаса.
Кирилл был ее ровесник, крепкий и довольно симпатичный мужик. Он сразу оценил ситуацию и спросил:
– Это, что ли, неудобный клиент?
– Да, – кивнула Настя.
Распространяться не стала, ему точно незачем знать, что это ее бывший гражданский* муж.
– Неприятный тип, – отметил Кирилл, хмуро взглянув туда. – Хочешь, я посижу с вами?
– Нет, спасибо. Ты же знаешь, нельзя.
– Ну смотри. Если что, я рядом.
Бросил еще один взгляд на презрительно кривившегося Виктора, а потом прошел в дальний конец зала. А Настя подошла к столику, за которым сидел ее бывший.
– Здравствуйте.
Кивнула ему и села, выложив на стол диктофон.
– Рада, что вы пришли.
Он хмыкнул, поправляя манжеты, и проговорил:
– Ты опоздала.
– Нет, – Настя показала часы. – Я пришла вовремя.
И оглянулась на Кирилла, который, кстати, сейчас сверлил их взглядом.
– Я такой страшный, – дробно рассмеялся Виктор, – что ты притащила с собой амбала?
– Послушайте…
Нет, он ее не слушал.
– Или это твой любовник, и ты ни на минуту не можешь с ним расстаться? – смерил ее взглядом и отвернулся: – Да, измельчала ты, Настя.
Она же знала, что Виктор будет вводить ее на эмоции. Знала, ведь правда?
– Давайте начнем, если вы не возражаете, Виктор Сергеевич?
– Возражаю, – бросил он, подзывая официантку. – По твоей милости я остался без обеда.
Потом наконец соизволил повернуться к ней:
– Что тебе заказать?
Хозяин жизни решил показать ей ее место?
– Благодарю, ничего не надо, – сказала Настя. – Я подожду, когда вы закончите.
Зацепила со стола диктофон, хотела встать, и тут он резко подался вперед, накрывая ее руку своей.
– Сядь.
И что-то звериное в глазах.
– Не хочу вам мешать, – растянула губы в улыбке Настя.
В тот момент она готова была пришибить его, еле сдержалась.
– Ах, как непрофессионально, – проговорил он, отодвигаясь. – Выказывать клиенту пренебрежение. Что же ты так, Настя?
Пришлось медленно выдохнуть и посчитать про себя. Потом Настя сказала:
– Не надо прикосновений, Виктор Сергеевич. Это выходит за рамки профессиональной этики.
– Да? – он насмешливо вскинул бровь. – А раньше тебе нравилось.
И тут же отвернулся и презрительно хмыкнул:
– За те деньги, что я плачу, ты должна мне спинку чесать.
Кажется, это был предел, после этого Настя бы точно ушла, но тут он так же резко повернулся к ней, синие глаза сверкнули нехорошим огнем:
– Спрашивай.
– Что? – она от неожиданности даже растерялась, не сразу поняла, о чем он.
А мужчина снисходительно, но как-то горько ухмыльнулся и проговорил:
– Что ты там собиралась спрашивать?
Настя потерла лоб и отвела взгляд в сторону. То есть он все-таки будет отвечать на ее вопросы? Всего одна минута общения, а она уже была выжата морально. Но она потянулась за сумочкой, достала блокнот и авторучку и выложила на стол рядом с диктофоном.
Простые действия помогали собраться. Все это время Виктор наблюдал за ней молча. А она раскрыла блокнот, пробежавшись по вопросам, решила все-таки начать, как и планировала.
– У вас есть сведения, почему не вышла на контакт ваша супруга?
Молчание. Она вскинула на него взгляд. Виктор прищурился, как будто оценивал ее. И да, она хорошо помнила этот взгляд. Душная волна поднялась изнутри.
– Потому что в противном случае я вынуждена буду отправить запрос.
Он засмеялся, отворачиваясь от нее, язвительно, как будто хотел выставить ее дурой. Настя разозлилась.
– Выглядит странно, что она, будучи инициатором развода, не является на встречу и не выходит на связь. Я не уверена, что с ней все в порядке. И… – она помедлила. – А вы заинтересованы в том, чтобы этот развод не состоялся.
Виктор все еще смеялся, потом бросил на нее быстрый взгляд:
– Я как раз заинтересован, чтобы развод состоялся. Настолько заинтересован, что готов за это платить.
Настя нахмурилась, это уже перестало укладываться у нее в голове.
– Я не понимаю.
А он вдруг перегнулся через стол и сказал:
– Выключите диктофон.
Резко, повелительно.
– Хорошо. – Диктофон она выключила.
– Моя супруга в данный момент находится на курорте, – говорил он, глядя ей в глаза. – В клинике. У Ингеборги шизофрения.
– Что?! – Настя так и осела на стуле, открыв рот и вытаращив глаза.
Да, девушка сразу показалась ей странной, но чтобы так… Она нервно сглотнула и спросила:
– Вы знали?
Виктор хмыкнул, мрачная кривая усмешка перекосила его рот.
– Всегда знал.
– Но тогда… – она просто отказывалась понимать. – Зачем вы женились на ней?
– А ты не догадываешься?
Он смотрел слишком пристально, а Настя опомнилась. Нельзя принимать на веру его слова! Виктор мог лгать, манипулировать.
– Я должна проверить эту информацию, – проговорила она, механически передвигая на столе свои гаджеты. – Скажите адрес клиники.
В этот момент принесли его заказ.
Но он уже поднялся с места.
– При следующей встрече. Я сообщу, где и когда.
Бросил на стол купюру и вышел из кафе.
Настя после этого чувствовала себя как оплеванная.
Сидела некоторое время, сжав кулаки и приходя в себя. Потом посмотрела на его заказ. Еда ведь так и осталась на столе. Виктор к ней не притронулся, даже не взглянул. И опять пораженно застыла. Он заказал в точности то, что обычно заказывал для нее, когда они еще были…
К черту это.
Это было моральное давление, манипулирование, подкуп – что угодно.
Что он хотел этим ей доказать?!
Она постаралась собраться и абстрагироваться от всего. Сейчас просто факты.
Его жена не выходит на связь, но кто-то получает письма, отправленные на ее электронный адрес, и помечает их как прочитанные. Если Ингеборга недееспособна («если» – Виктор может лгать, чтобы запутать ее), то Михаил Аркадьевич не мог оставить дочь без защиты, у нее должен быть опекун. Это немного проясняет ситуацию. Но.
Настя вдруг впервые подумала, что роль Михаила Аркадьевича в этом всем (если Виктор не лжет) выглядит неблаговидно. И еще она отметила, что Виктор заставил ее выключить диктофон, прежде чем сделать это признание. То есть…
Не хватает данных.
Никаких выводов, пока она не увидится вживую с дочерью Михаила Аркадьевича и не убедится, что та жива. Потому что слишком мутно все. И она так и не поняла, зачем Виктор на ней женился, если не получает никакой финансовой выгоды. И чего на самом деле хочет. Затянуть процесс на неопределенный срок, что было бы объяснимо, он слишком много теряет на этом. Или все-таки как можно скорее получить развод?
В конце концов Насте стало казаться, что у нее вскипели мозги.
Она отложила все и зажмурилась.
– Ты в порядке? – раздалось около нее.
Она открыла глаза, у ее столика стоял Кирилл.
– А? – устало отмахнулась. – Да.
Он нахмурился и сел за ее столик, но не на то место, где сидел Виктор, а рядом. Оглядел все, что принесла официантка, оно же так и стояло нетронутое.
– Ты бы поела, до конца перерыва время еще есть.
– Я не голодна, – ответила Настя, поднимаясь из-за стола, и оглянулась. – Ты пообедал?
