Когда дверь закрылась, я тут же развернулся на каблуках и побежал обратно в сторону дома. Мне нужны ответы, и нужны они прямо сейчас. Поэтому я перенес нашу встречу с Викой с вечера, на десять часов пораньше.
Первый урок была физкультура, поэтому я был уверен на сто процентов, она еще дома. Все так и оказалось. Я ни разу не остановился, пока бежал. Она сначала не хотела меня впускать даже в подъезд, но я принялся со всей силы бить по железной двери кулаком. Люди оглядывались на меня и уже открывались окна, чтобы крикнуть в мою сторону что–нибудь нелицеприятное, поэтому она все же открыла подъезд. После этого она еще пять минут не открывала мне дверь в квартиру, но, в конце концов, прозвучал звук поворота ключа.
– Кто в другой команде? – проговорил я, не дав ей ничего сказать.
Она стояла и злобно смотрела на меня, совершенно не понимая, зачем я ради этого пришел в такую рань. Мне все это надоело, поэтому я зашел в квартиру, закрыл за собой дверь и спросил еще раз только четче.
– Кто в другой команде?
Она все продолжала тянуть резину. Стояла осматривая меня с ног до головы, своим скептическим взглядом. Когда же я готов был взорваться, она произнесла.
– Света, Даша, Дима, Илья. – произнеся последнее имя, она осеклась, словно только сейчас поняла, почему именно я прибежал.
– Это все? – спросил я.
– И Кирилл. – наконец выдавила она из себя.
– Какого черта!
Крикнул я и бросил портфель в сторону, затем несколько раз ударил в стену, отчего кулаки тут же покраснели и вскоре распухли. Дождавшись пока я успокоюсь, она жестом пригласила пройти внутрь квартиры, я снял обувь и пошел за ней.
Мы сидели у нее в комнате. Я не был тут уже лет семь. Раньше тут было все по-другому. Яркие цвета обоев заменила обычная голая стена. Но появилось кое-что другое. Там появилось огромное количество картин. Их было около пятидесяти точно. Они были совершенно разные, не только потому, что было нарисовано, но и по стилю. Если присмотреться, то можно было примерно представить, какие картины были нарисованы, когда рука еще не окрепла, а которые нарисованные более опытным художником.
Мы какое-то время молчали, она потому что ждала, пока я начну говорить, я же потому, что не знал что говорить. Словно весь мир для меня исчез, оставив после себя белую точку в сером пространстве.
– Он мой лучший друг, Вик. Мой единственный друг. – сказал я, потирая кулаки. – А теперь я узнаю, что мы враги. Как это возможно? Почему так? Как вы это так просто приняли?
– Хочешь я расскажу, почему вы с Кириллом лучшие друзья? – я был удивлен этому вопросу, но все же решил узнать на него ответ.
– Ну, давай.
– Знаешь, почему вы начали лучше общаться именно в седьмом классе? Ведь раньше он прекрасно дружил и с Димой, с Егором и с Данилом. Когда мы узнали о том, что нас ждет. Он решил ни с кем из нас не общаться. Разорвать все связи, чтобы было проще. Тут увидел тебя. И решил: “А почему не начать дружить с ним”. Вот поэтому. Да не спорю, вы прекрасно ладите. Но первостепенная причина вашей дружбы, это желание не встретить лицо близкого за другой стороной баррикад.
– О, черт – проговорил я, хватая себя за голову – Мне, кажется, он будет вообще не рад.
– Мне кажется, он будет в ярости… либо разбит. Но что произошло, то произошло. Это уже не изменить
– Судьба. – тихо сказал я.
– Типа того. – ответила она
– У него скоро день рождения, как ты думаешь. Мне стоит идти?
– Не знаю – немного поразмыслила она, а потом продолжила. – Мне кажется, стоит. Я понимаю, сейчас тебе тяжело, но он же ничего не знает. Сделай ему последний подарок, прежде чем откроются все карты.
– Что же, возможно, ты права.
– Я всегда права, а теперь иди на улицу, мне нужно переодеться.
Как только я вышел, мне позвонили. Как я и думал, это был Кирилл.
– Ало, ты где? Что с тобой? – спросил он.
– Все в порядке, просто мне поплохело – сказал я, стараясь держать свой голос более менее спокойным
– Ну, ты в школу придешь?
– Да, конечно.
– Ну все тогда, до встречи. – сказал он и сбросил трубку.
Вскоре вышла Вика и мы направились вместе в школу.
Этот день, как и все последующие, на неделе, прошли как в аду. Новая информация породила новые мысли, а новые мысли породили новые, еще не испытанные, эмоции. Я не знал как себя вести. Мне хотелось уже сейчас оборвать все общение с Кириллом, чтобы он поскорее стал для меня чужим человеком. Но с другой стороны, мне этого совершенно не хотелось, сразу всплывали в голове те прекрасные дни, которые мы провели вместе. К тому же Вика была права, он пока еще ничего не знает, и я думаю, стоит ему подарить еще несколько радостных дней. Но не отвратительно ли, держать друга в неведении? Может, стоит ему сказать обо всем сейчас?
Что делать? Что делать? Что делать? Этот вопрос сновал вокруг меня. Каждый день у меня выходили разные ответы, из-за этого я не мог идти по выбранному мной вектору общения. Кирилл, конечно, видел, какие-то изменения во мне. Даже пытался вывести меня на разговор, но я молчал. В конце концов, я пообещал себе, что если не расскажу все до дня рождения, то обязательно расскажу во время оного.
глава 7
У нас с Кириллом, была традиция. Тот чье было день рождения, мог попросить сделать все что угодно другого, а тот, не мог отказать. Поэтому ровно в полночь мне написал Кирилл и сказал, что мне нужно будет прийти к нему, к девяти утра и начать помогать по дому. Я ничего ему не ответил, потому что ответ был очевиден. Поэтому лег пораньше, чтобы хоть немного выспаться.
Ровно в девять утра я стоял около его двери, стуча по ней. Его родители уехали на несколько дней на дачу, поэтому квартира была полностью в нашем распоряжении. Через пару минут мне открыл Кирилл, по нему было видно, он только что проснулся.
– Доброе утро. – пробормотал он, протягивая руку для рукопожатия.
– С днем рождения. – ответил я и всунул в протянутую руку пакет с подарком.
В пакете были все книги Стивена Хокинга, которых у него еще не было в коллекции. Заглянув внутрь, он улыбнулся и сказал, что давно догадался о том, какой подарок я сделаю. Но добавил, что очень рад.
– А теперь давай, в ванне лежит тряпка, в моей комнате пылесос. Приступай к работе.
– Ты нашел для себя бесплатного уборщика?
– Почему бесплатного? А разве счастье лучшего друга не наилучшая оплата за работу? – удивленно спросил он.
– Я предпочитаю наличку.
– Не в этот раз. Но уже после учебы ты можешь смело идти по профессии и надраивать чужие квартиры. Теперь приступай к делу, а я пошел спать.
И действительно, не успел я раздеться и включить пылесос, как он уже спал. Я знал, Кирилл спит очень крепко. Но с огромной надеждой пылесосил минут пять возле его кровати, к сожалению, он даже не шелохнулся. Потом я со всем смирился. И принялся за уборку. Во время этого я представлял какие прихоти я заставлю делать его на свой день рождения. Но осекнулся, вспомнив, что мой день рождения в апреле. А на тот момент мы скорее всего, совсем не будем общаться.
Из-за этого дальше я убирался в каком-то унынии. Нет, не подумайте, я не любитель убираться. И практически всегда уборка на меня наводит тоску, но уж точно не уныние.
Когда я закончил пылесосить ковры и мыть полы, проснулся Кирилл.
– Заправь мою кровать, а потом пожарь мне яичницу. Я пока схожу в душ. – и, не дожидаясь моего ответа, он пошел в ванную.
Вздохнув поглубже, я пошел заправлять его кровать, а потом жарить яичницу. Она была подгоревшая, но в целом выглядела неплохо. Во время готовки, я как бы ненароком включал на кухне горячую воду. И каждый крик Кирилла с ванны отдавался у меня в сердце небольшой радостью.
Дальше я: мыл посуду, сходил в магазин за продуктами, протер окна и зеркала, приготовил несколько салатов и обзванил всех приглашенных, спрашивая, придут ли они (последнее я делал только из-за того, что Кирилл не придумал чтобы еще заставить меня делать). После этого у нас осталось несколько часов для прихода остальных гостей. И он мне, так сказать, “с барского плеча” разрешил поиграть с ним в приставку.
Из-за всего того, что он заставил меня делать, я напрягся и выиграл его вовсе возможные игры. Он этому только обрадовался сказав: “Ну наконец-то, хоть с тобой теперь интересно играть” его реакция на то, что я выиграл, меня одновременно и развеселила, и разочаровала. Я думал, он разозлится, но на его лице не было ничего кроме безудержного веселья.
– Что это с тобой? – поинтересовался я. – Где твои крики и злость из-за того, что ты лузер и не умеешь играть?
– А чему мне злиться? – ответил он улыбаясь. – Я где-то прочитал, что радость от победы, обесценивает безразличие проигравшего. А слишком сильно радоваться, я не могу тебе позволить.
После этих слов он слегка потрепал меня по голове. Мы еще немного поиграли, потом ему позвонили, и Кирилл отлучился. Я остался один в его комнате. И всегда, оставаясь где-то наедине с собой, мне приспичивало осмотреть все вокруг.
Обстановка была очень знакома, ведь я часто любил посидеть у него дома, потому что его квартира находилась рядом со школой. Комната была достаточно просторная. Возле самой длинной стены стоял огромный шкаф. В одной его половине лежали и висели в разнобой вещи. А в другой части шкафа аккуратно стояли книги, по издательствам и по размерам. Недалеко с ним стоял компьютерный стол с подключенной к нему приставкой, рядом с ним стул. И кровать, над которой висела гитара. Это все, что было в его комнате. Очень минималистично и чисто, а такое редко бывает у людей мужского пола. Единственно выбивающееся из обстановки, это детское покрывало, которое лежало на кровате.
Каждый раз, видя его, меня оно забавляло. Когда же я спрашивал о нем Кирилла, он лишь улыбался и говорил: “Не твое собачье дело”. И за все то время, которое мы были с ним знакомы, оно всегда лежало на своем месте.
– В музей пришел? – спросил он, входя в комнату – Пошли, пора тебе накрывать стол.
Я встал и приступил к делу. Из всего самое проблематичное это было поставить стол. Он, наверное, есть у большинства людей, проживающих в России. Он стоит в углу зала, кажется, совершенно небольшим и на него лишь складывают какую-то чепуху. Но во время праздников он занимает свое коронное место посередине комнаты. Его большие створки открываются, и превращается в огромный стол, за которым спокойно помещается шесть человек, а то и больше. Он был тяжеловат, и его было совсем неудобно тащить. Створки то и дело бились об мои ноги, а Кирилл наотрез отказался мне помогать. Я наконец-то победил стол, и он теперь красовался на своем законном месте.
Осталось дело за малым, расстелить скатерть, положить вилки, ложки несколько тарелок, напитки, салаты и дождаться курьера с главными блюдами, который должен был прийти с минуты на минуту.
Пока я всем этим занимался, Кирилл успел переодеться в “праздничное”. А оно состояло из старых трико и такой же старой футболкой. “Это все-таки мой праздник – так прокомментировал свой наряд Кирилл”. Я ухмыльнулся, подумав, что с ним нельзя не согласиться. Через несколько минут начали подходить гости. Диана из параллельного класса, с которой они когда-то встречались. Максим, с которым они вместе подрабатывали летом. Никита и Влад живущие неподалеку. Ни с кем из них я толком и не общался. Парней видел пару раз. Лишь с Дианой я мог более менее поддерживать разговор, потому что раньше мы довольно часто гуляли втроем. Но Кирилл обещал, что придет еще один человек, которого я хорошо знаю. На мои расспросы он не ответил и лишь ехидно улыбнулся.
Прежде чем, сесть за стол все преподнесли подарки. Никита с Владом подарили деньги, Максим же подарили что-то вещественное, но не существенное.
Диана же протянула ему большой и красивый пакет, и сказала, чтобы он посмотрел потом. Кирилл утвердительно махнул головой и отложил его в другую комнату.
Еду уже, как несколько минут назад принес курьер. Но Кирилл был в некотором смысле педантом, поэтому никому не разрешал сесть за стол, пока не придет последний гость. Я не ел ничего с утра, поэтому смотря на горячую пиццу, проклинал человека, который опаздывает. Но мои проклятья были услышаны, буквально через минут пять прозвенел звонок домофона. Кирилл пошел открывать дверь самостоятельно.
– Рад тебя видеть. – услышал я крик Кирилла, а потом в комнату вошел человек которого я не ожидал увидеть.
Это была Вика. Моему удивлению не было предела. Взглянув на Кирилла, я всем своим видом показал, что в замешательстве, он лишь подмигнул мне и пригласил всех к столу. Я сразу плюхнулся на диван, решив, что за мои мучения мне положено самое лучшее место. Кирилл сел во главе стола, немного в отдалении от меня. А Вика села прямо рядом со мной. Я еще раз посмотрел на нее, а она улыбнулась, но лишь одним уголком губ.
– Когда люди встречаются, обычно говорят привет. – проговорила она.
– Привет, но…
– Потом. – махнула она рукой, зная какой вопрос я хотел задать.
Пиршество началось, я сразу принялся за мясную пиццу. Минут десять я ел без остановки, накладывая себе то одно, то другое блюдо. Когда же места в моем желудке практически не осталось, я откинулся на спинку дивана, и попивал горячительный напиток из своего стакана. Кирилл, довольно пафосно, ударил несколько раз вилкой по стакану, отчего все замолчали.
– Начнем, наверное, говорить тост. – после этих слов Кирилла, все утвердительно закивали головой, а он посмотрел на меня, и я медленно встал.
Я знал, все так и будет, взглянув на него, мне припомнились многие моменты из нашей дружбы. А вспомнив о том, что нам предстоит, я немного поежился.
– Мы с тобой дружим очень давно. – начал я с банальной фразы, пытаясь подобрать слова. – В любой момент жизни, я был рад тебя видеть. Мне очень отрадно, что у меня появился такой друг, как ты. И, возможно, у нас бывали склоки. Но я знаю, в любой трудной ситуации ты меня поддержишь, и за это тебе огромная моя благодарность. А насчет будущего – тут я слегка запнулся, и почувствовал, как Вика меня слегка ущипнула под столом за ногу. – Пусть оно останется где-то далеко, а мы будем жить сегодняшним. И пожелаю тебе одного, переживи этот учебный год, пожалуйста.
На этих словах все заулюлюкали, а Кирилл посмотрел не двусмысленно на Вику, это продлилось какую-то секунду, но я успел это уловить. Потом он вышел из-за стола и подойдя ко мне, крепко обнял. Дальше праздник продолжился в том же ключе. Мы ели, пили и изредка говорили тосты, но к моей маленькой радости уже не было такой яркой реакции, когда кто-то другой переставал говорить.
Так продолжалось до самого вечера. В один момент я увидел, как Вика вышла на балкон, и последовал за ней, с желанием выяснить, зачем она вообще пришла. Уже сильно похолодало. Поэтому захватив куртку, я вышел к ней. Она стояла, опершись на перила, и смотрела куда-то вдаль.
– Красивый вид, не правда ли? – спросил я, не без улыбки, потому что напротив были только окна другого дома, она ничего не ответила, и я продолжил говорить. – Потом наступило? Я могу поинтересоваться, что ты тут делаешь?
– Не знаю, может, потому что Кирилл меня позвал?
– Не ерничай, без этой ерунды. – отмахнулся я, вставая рядом с ней.
– Ну хорошо, – сказала она, посмотрев мне в глаза. – я пришла проследить.
– за мной?
– За тобой, чтобы ты не сболтнул ничего лишнего. – она посмотрела через окно в квартиру, там никого не было, но Вика все равно немного понизила голос. – Я боюсь, что тебе вздумается рассказать обо всем.
– А даже если я захочу все ему рассказать. Как ты меня остановишь?
Она хотела что-то сказать, но одернулась и лишь едко улыбнулась, ничего не ответив.
– Хорошо, тогда другой вопрос. Зачем Кирилл позвал тебя? Он же тебя последнее время ненавидит. Теперь же можно сказать он рад твоему приходу.
– Очень просто, он позвал меня из-за тебя. Думает что у нас, может что-то получиться. – тут она засмеялась, не издеваясь надо мной, а словно рассказала какую-то шутку от которой, ей самой смешно, но не увидев ответной реакции, замолчала, и мне даже показалось, что слегка смутилась. – А почему он поменял ко мне отношение, я не знаю. Он просто идиот, вот и все.
– Разве у нас не может, что-то получиться? – спросил я, в любой другой ситуации я бы даже не подумал этого спрашивать. Но что-то внутри меня горело, поэтому я не удержался.
А она ничего не ответила. И лишь потрепав меня по голове, пошла обратно в дом. На балконе я остался не один. Маленький дьяволенок пожирал меня изнутри за этот идиотский вопрос. Я был разбит, мне было тяжело дышать. Захотелось послушать какие-нибудь заунывные песни и закурить. Но курить я не курил, а телефона рядом не было. Поэтому я лишь стоял и ожидал того момента, пока дьяволенок меня не пожрет окончательно.
Ему это не удалось, дверь балкона резко открылась, и ко мне влетел Кирилл. Я посмотрел на него, а он на меня. И большего не нужно было, для того чтобы он все понял.
– Что случилось, братишка? – сказал он, толкая меня в плечо
– Ничего, не обращай внимание. Просто резко загрустил.
– Но почему ты грустишь? У всего есть причина, и ты это прекрасно знаешь. – он театрально оглянулся, а потом наклонился над моим ухом. – Не бойся малыш, тут никого нет, можешь мне все рассказать. Злая тетя тебе обидела?
– Что-то наподобие того. – сказал я, и уголки моих губ слегка поднялись.
– Не расстраивайся, брат. – говорил он, вальяжно кладя мне руку на плечо – Все пройдет. А мы с тобой будем дружить вечно, и я более чем уверен. Что если есть перерождение, или что-то наподобие. То мы с тобой дружили, дружим и будем дружить в будущем. А зачем тебе девушки, если у тебя есть такой прекрасный друг, как я?
– Ты прав, ты прав.
– Кстати, ты правильно сказал, ну когда поздравлял меня. Знаешь, если я переживу это лето. То мы рванем куда-нибудь в Европу. Родители сказали, что оплатят мне поездку. Я уже с ними договорился. И если что, ты полетишь со мной. Круто, правда?
– Да, круто. – сказал я, даже не улыбнувшись.
– Только давай не размечтайся, а то вдруг я и вправду… – тут его шутливый тон поменялся, последнее свое слово он произнес очень серьезно, – умру.
Кирилл, справился со своей задачей. Я действительно забыл о Вике, но появилась другая проблема. После слов Кирилла, о дружбе, мне стало не по себе. Я ему ничего не рассказал, хотя он мой единственный друг. Я утаивал от него очень важную информацию. А он мне доверял. Я решил, что сам ему должен все рассказать. И не важно, что об этом думает Вика.
