– Кость! – лис подтолкнул мою левую ладонь, подсказывая переложить кость дракона в окровавленную руку. Сделав это, следующий пункт я выполнила без подсказок: стоило кости дракона окраситься в мою кровь, как я сразу же выбросила её окровавленной рукой в огонь. В этот же момент, где-то совсем рядом, у нас над головой, захлопал крыльями и громким, по-настоящему потусторонним криком, заухал ночной харун…
И больше ничего не произошло…
Я повторила в своей голове условия ритуала: “Жертва кровью возлюбленного и любимого, чтобы вернуть к жизни Борительницу драконов, должную выйти из пламени”. Мы с лисом с минуту простояли в полном молчании, прежде чем я решила заговорить:
– Ну, мы хотя бы попробовали…
– Поверить не могу! – лис обеими лапами схватился за свои уши и смешно притянул их к низу морды. – Я стольким пожертвовал, столько оставил позади, чтобы совершить этот ритуал! Тридцать три солнца и тридцать три луны!
– Лис, мы не маги, – спокойно пожала плечами я, в желании сбросить с себя последний груз ответственности, ведь я сделала всё, что от меня зависело, но в этот же момент за моей спиной послышалось отчётливое шуршание, походящее на шелест беспокойного песка.
Обернувшись одновременно с лисом, я увидела, как потрескавшиеся остатки скелета поверженного дракона рассыпаются в острую пыль, и как пыль эта, беспокойно танцуя и прыгая от земли к самому небу, и будто что-то нашептывая на неведомом нам языке, собирается в отчетливый белоснежный силуэт обнаженной девы с локонами цвета самого чёрного пепла…
3
Имя… Его не осталось. Как меня звали? Не помню. И откуда-то знаю, что уже не помнит никто. Борительница драконов – вот имя, которое мне осталось. И больше ничего, кроме этого нового имени для новой и пока ещё неизвестной мне меня.
Язык пламени – первое, что я увидела. Он был слишком ярким и казался слишком горячим в той беспросветной и холодящей душу черноте, в которой я провела мгновение, подобное вечности. Сначала я даже не чувствовала тепла… Но потом ощутила его всем своим телом – оно шло из моего нутра.
Я ожила.
* * *
Рассвет только начинал заниматься. Я, лис и существо, которое мы оживили, походящее на фантастическую красавицу, каких не бывает, сидели в пустой и закрытой до наступления обеда таверне “Рыжая ведьма”. Одежда ожившей подошла, но зеленые и коричневые оттенки тканей, и даже белизна рубашки тускнели на фоне белизны её кожи, которая в темноте как будто источала свет, подобный лунному. На обратном пути она была главной ведущей верхом – мне пришлось молча пристроиться сзади, а лис, лишившийся своего удобного сиденья, всю дорогу смиренно кряхтел между нами.
До сих пор она не вымолвила ни слова. Сделав всего один глоток эля, она уперлась недвижимым взглядом в изрезанную поверхность стола и замерла.
– Корг украл мою новую служанку, – подошедшая к нам моложавая владелица таверны с шумом установила две пинты на наш стол – для меня и для лиса. Её волосы заметно позеленели с последней ночи. Чем ближе ведьмина ночь – тем большей зеленью наливаются волосы ведьм. Только по цвету волос ведьм можно определить, как скоро в этом году наступит ведьмина ночь – точной даты у этого события нет, в каждом году разная дата. Судя по ядреной зелени этих волос, до ведьминой ночи осталось совсем немного. Это плохо. Раз в год ведьмы себя не контролируют, так что в их ночь лучше не быть путником, тем более не быть рядом с про?клятым лисом.
– Я видела, как корг платил тебе сверх меры, – заметила я.
Лис, так же как и я отличающийся смелостью, решил высказать вслух и свои заметки:
– Ведьма выбирает себе красивейших человеческих девушек в служанки, обещая им лучшую плату, защиту и бесплатную крышу над головой в обмен на верную службу, но стоит на пороге её таверны объявиться коргу, гремящему драгоценными камнями в своих сумах, как доверившиеся ведьме девушки одна за другой исчезают в направлении гор…
– Не так уж здесь и много холостых коргов водится, – в оскале ухмыльнулась ведьма.
– Я не понимаю… – внезапно прозвучало в пространстве. Голос, словно вышедший из древних легенд: ясный, мелодичный, способный загипнотизировать с первой взятой ноты… Все сразу же замерли, сумев повернуть в направлении внезапно заговорившей только зрачки своих глаз. – Сколько времени прошло? Дракон… Был… Убит… Мной… Вчера?
В очередной раз за уходящую ночь смелость проявил именно лис:
– С этого решившего судьбу нашего мира события миновало уж сто двадцать лет, – вкрадчивым тоном проговорил огненный хвост.
Предчувствуя недоброе, я невольно сжала борта своей пинты чуть сильнее.
– Я не понимаю того, что прошло столь многое время, – взгляд Борительницы стал медленно скользить по столу. Моё сердце вдруг гулко заколотилось, как будто заранее узнало, кого именно этот взгляд начнёт искать через одну-две-три… – Но я понимаю, что тот, кто должен был вернуть меня к жизни, не сделал этого… Он не сжег кости дракона в своей крови. Почему он этого не сделал?.. – голос продолжал обжигать загробным холодом, взгляд опасно приблизился к моему вспотевшему от прохлады бокалу. – Он не умер… Нет… Пребывая в темноте, я чувствовала пульс его жизни… Чувствовала его всё то время, пока была мертва… Однажды его пульс оборвался, но после себя он оставил других… – в этот момент в её тёмных глазах вспыхнула откровенно опасная искра. – У него были дети! – она начала сердиться – как будто вулкан задрожал перед извержением. – Дети, рожденные не от меня!
Её взгляд резко врезался в меня. Словно двумя незримыми, но вполне осязаемыми кинжалами, выпущенными из темных глаз, она пригвоздила меня своим острым взглядом к спинке лавки, на которой мне не посчастливилось сидеть прямо напротив нее.
– Твой возлюбленный – мой прадед. Он не вернул тебя к жизни, потому что его заворожила моя прабабка…
Прежде чем я успела договорить, Борительница со скоростью шаровой молнии оказалась подле меня. Я даже не успела ничего понять – схватив меня за шею одной рукой, она опрокинула меня на место лиса, который от испуга успел лишь вскочить на стол. Она не шутила – продолжала придавливать мою шею к лавке, явно желая меня задушить…
– У тебя его глаза, – гипнотизирующая красавица зашипела через свои ровные белоснежные зубы. Я начала задыхаться, руки непроизвольно вцепились в полы её плаща, но это было бесполезно… Она обладала силой двух мужей и тянула каждое свое последующее слово: – Глаза предателя!..
– Она не виновата! – истошно закричал лис. – Его заворожила ведьма! Он ничего не мог поделать против чар ведьмы Простора!
– ВЕДЬМОВСКОЕ ПЛЕМЯ!!! – резко развернувшись, не прокричала, а проревела мифическим зверем вернувшаяся к жизни, при этом отвлекшись на владелицу таверны, что вовремя спасло меня от удушения – она выпустила мою шею из своей мертвенной хватки и, широко размахнув руками, заставила зеленоволосую отскочить в сторону, пригнуться и даже как будто сжаться.
Резко сев на лавке, держась за передавленную шею, я прохрипела, в глупой надежде спасти от расправы повинную во многих грехах, но не в грехе моей прабабки, ведьму:
– Я последний потомок твоего предателя! Не она…
– Она вернула тебя к жизни… – лис указал лапой в моём направлении. – Если бы не её осознанные действия, ты бы вообще не вернулась в мир живых и так и не попала бы в мир мертвых – застряла бы в пространстве между двумя мирами, после чего время перемололо бы тебя в веках вместе с остатками костей побежденного твоей рукой дракона!
– Зачем?! – Борительница резко развернулась ко мне лицом, сжимая свои белые кулаки до порозовения. – Для чего баловалась с ритуалом возврата к жизни?! – в следующую секунду она снова схватила меня, но на сей раз не за горло – за плечо. Еще одна секунда – и я пригвождена к несущей балке, поддерживающей крышу. Третья секунда – и моя шея снова в тисках одной её руки, сильнейшей, чем может быть рука даже корга…
– Победить дракона… – у меня едва была возможность выдавить из себя ответ, но я смогла воспользоваться последними остатками дыхания.
– Я убила последнего!
– Появился еще один…
– Откуда?!
– Из пространственного разрыва, возникшего среди западных гор, – быстро затараторил стоящий на краю стола лис, тем самым благородно рискуя собственной шкурой, чтобы отвлечь от меня праведный гнев возвращенной к жизни. – Но быть может, что он возродился из пепла в песках юга! Никто точно не знает…
У него не получилось – Борительница не выпустила моего горла из своей железной хватки:
– Ты девственница?! Я чувствую, что ты девственница! От тебя разит невинностью! Даже не надейся, что я повторно прыгну в пасть дракона, тем более ради носителя твоей крови! Ты станешь следующей Борительницей! – с этими словами она резко убрала руку с моей шеи.
От недостатка кислорода у меня сильно потемнело в глазах, что заставило меня согнуться напополам. Нападавшая же резко развернулась и уже направилась к выходу из таверны, мимо забившейся за барную стойку ведьмы, когда я наконец нашла в себе силы прохрипеть ей вслед:
– Не понимаю…
Услышав меня, она резко остановилась и обернулась. Я же в этот момент разогнулась, заставляя свои руки не тянуться к пострадавшей шее.
– Девственница, прыгнувшая в пасть дышащего огнём ли, льдом ли дракона, и вспоровшая двухконечным мечом Краногаста горло твари от корня пульсирующего стихией языка до извергающих стихию недр желудка, да станет Борительницей драконов. Я свою участь уже отпрыгала. Теперь твоя очередь, заведомо преданная невинность.
4
Я покинула таверну, оставив девственницу, ведьму и лиса приходить в себя вне моей компании. Проведя тысяча девятьсот двадцать солнц и столько же лун в костной ткани дракона под открытым небом, теперь я стремилась на простор – закрытое пространство тёмной таверны меня угнетало. А я думала – как будто я могла думать там, где я была! – что всё будет иначе, что я смогу испытать – или когда-то где-то там испытывала? – тоску по мягкой постели, способной заменить подстил из земли и диких трав; по крыше, способной защитить от палящего солнца и проливных дождей… Чушь!
Зайдя за угол таверны, я остановилась и, не понимая, что? и зачем делаю, размахнула руки над своей головой и резко повернулась на сто восемьдесят градусов. Безлунная ночь открыла луну рассвету: на сизом небе, обещающем хмурый день, цинковым блеском отпечатался ровный диск небесного светила, старшего, чем сама память о нашем мире. Прежде чем я успела поддаться гипнотической силе луны, из-за угла таверны выбежал лис. Увидев меня и явно испугавшись моего грозного взгляда, лис весь поджался и сделал полшага назад. Хмыкнув на эту картину с неожиданным безразличием, которым прошлая я, знающая своё человеческое имя, не страдала, я подошла к приставленной к бревенчатой стене таверны лавке, вырубленной из старого ствола великого древа. Помедлив некоторое время, лис вдруг решился подойти поближе и запрыгнуть на дальний от меня край лавки.
– А ты смелый, – заметила я, подняв взгляд в небо: над головой лиса тусклым светом подмигивала мне та самая луна, при которой я рождалась, при которой умерла и вне взгляда которой вернулась к этой жизни. Она явно была удивлена видеть меня дышащей снова.
– Смелость – прерогатива сильных, – наконец отозвался лис, сев на лавке по-человечьи.
– Здесь раньше не было таверны.
– Ты ведь знаешь, что лисы живут по пятьдесят лет. Получается, что этой таверне ровно пятьдесят лет, потому как она появилась в год рождения моего отца. Он бы подтвердил мои слова, если бы я не остался последним в своём роде…
– Последним в своём роде? – мои брови непроизвольно выдали задумчивую хмурость. – Еще сто двадцать лет назад ваш народ был многочисленен. Что с вами произошло?
– Истребление. Под корень…
– Я знала нескольких лис… Кто так поступил с вашей братией?
Плечи лиса заметно осунулись:
– Твой народ. И другие народы тоже… Все открыли на нас охоту. Мы ведь про?клятые, в нашей плоти и крови магия природы… Нас вылавливали, освежевывали, расчленяли, и всё ради ингредиентов, меха, ради их чёрной злобы…
– Сожалею.
– Не стоит. Не в этом дело. Оживить тебя – моя идея.
– Твоя? – мой голос выразил удивление, которое я хотела бы испытать, но я продолжала ничего не чувствовать. Я даже испугаться этого странного отсутствия эмоций хотела, но не могла…
– Я последний в своём роде, и эта храбрая дева с мечом в ножнах тоже последняя. Не в человеческом роде, нет, но в своём. Муж, потомком которого она является, любил тебя, но был поражен сильнейшей магией. Мой прадед рассказывал мне об этом событии, ведь он был свидетелем твоего храброго схождения с драконом, так как его нора в те времена располагалась как раз на окраине того леса, на которой вы затеяли битву не на жизнь, а на смерть… Он рассказывал про пепел, месяц после битвы летающий в воздухе, и про то, как ведьма заворожила твоего возлюбленного прямо на поле брани. Тот храбрый муж приблизился к поверженному дракону, чтобы отсоединить от его плоти кость, но ведьма, вышедшая из леса, притянула его к себе сильнейшей ворожбой и увела за собой в чащобу. Она родила от него двух сыновей, но в ночь криков у твоего избранника случился момент прозрения, в который, в попытке освободиться из-под чар, он зарезал мать своих сыновей… Однако ведьма Просторов была коварной женщиной – поработив мужа, она связала его жизнь со своей. Стоило ему отнять у нее жизнь, как он тут же лишился своей, так и не дойдя до останков дракона, чтобы оживить тебя…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70941565&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
