– Ну, потерялся ребенок. Подумаешь. Там даже и не заметят. Семья у них большая.
– Мама меня любит! – вдруг закричала малышка.
Люди удивленно посмотрели в ее сторону и снова продолжили разговор.
– Проблем не будет? – спросил главный.
– Будет! Будет! Мама меня не бросит! – что есть моченьки заорала Аля.
– Пусть заткнется, а то на Земле ее услышат, – снова заговорил главный.
– Что? Кляп, что ли, вставить?
– Нет. Так она задохнется. Нам она нужна живая.
– Так как ее заставить замолчать?
– Ма-а-а-ма-а-а!!!
– Выбросьте ее за борт. Такая тут не нужна. Найдите что-то поспокойнее.
Тут со скрипом открылся люк, и ребенок полетел в черное пространство.
И тут… О, чудо! Какие-то могучие крылья подхватили падающий комочек и быстро понесли к Земле. Скоро они уже были у дома. Это ангел-хранитель подхватил Алю и спас ее.
– Ма-ма-а-а! – вновь закричала малышка.
Мама с испугом выскочила на улицу.
– Что случилось?
– Там кто-то черный. Он хотел украсть меня.
– Ну, что ты. Никого здесь нет. Смотри, на улице ни души.
– Но они были здесь! Они увезли меня.
– Ну, фантазерка… Пошли домой. Видно, на солнышке перегрелась. Вон, какая жара с утра.
Мама принесла Альку домой, уложила ее в постель, напоила каким-то необыкновенным чаем и приложила мокрое полотенце на лоб. Вскоре Аля уснула, но все еще вздрагивала и повторяла:
– Ма-ма! Ма-а-а-ма-а-а!
Страшно, аж жуть…
Давным-давно в одном небольшом городишке жила маленькая-маленькая девочка. Девочка как девочка. Худенькая, глазастая. Ноги-руки тонкие, стриженая, белобрысая, головенка на тонкой шее болтается… Одни глаза огромные, как плошки, смотрят на весь мир. И до того она трусливая была! Ветер подул, траву шевельнул, а у нее уже сердечко от страха сжало. И особенно она темноты боялась. Ей все казалось, что из темноты смотрят на нее чудовища, и вот-вот схватят ее. Бывало, сидят они у печурки вечером, смотрят, как дрова горят да потрескивают. Тепло. А за спиной темнота. Боязно пошевелиться.
– Алька, смотри, слизун ползет. Сейчас как схватит тебя, – говорит старшая сестра.
Алька сжимается в комочек и ближе жмется к огню.
– Ну, что ты пугаешь ее? Она и так, вон, вся трясется. Не бойся. Там никого нет, – говорит средняя сестра.
Но у Али душа давно в пятках. Она быстро шмыгает под одеяло и натягивает его, укрываясь с головой. Скоро приходит мама. Она ложится рядом и тихо шепчет:
– Ты где, маленькая?
– Я здесь, – тихо одними губами говорит Аля и, прижавшись к маме, вскоре засыпает.
Время шло. Подрастала Аля, но все еще всего-всего боялась. И особенно боялась по-прежнему темноты. Вечером надо выйти по надобности в сени, она просит проводить ее старшую сестру, а та сердито:
– Что я тебе, провожатый? Иди сама. Нечего трусить!
– Да ты, доченька, не бойся, никого там нет. А если страшно, возьмись за ручку двери, задержись и три раза скажи: «Не боюсь. Не боюсь. Не боюсь».
Аля робко выползала в сени, но когда шла обратно, ей казалось, что кто-то сейчас ее сзади схватит. Пятки горели, и она, растаращив от страха глаза, опрометью кидалась к двери и, рывком открыв ее, пролетала в дом. Сердце бешено колотилось. Ей казалось, что сейчас вслед откроется дверь, и кто-то страшный влетит за ней.
– Ну что ты, глупенькая, никого же нет, – успокаивала мама.
Частенько ее оставляли дома одну. Оставшись одна, она забиралась на печку, пряталась за валенки в самом углу и прислушивалась к каждому шороху. Вот кто-то тяжело протопал по залу. Заскрипели половицы… Алька зажмурилась и еще сильнее зажалась в угол. Вот шаги уже на кухне… Кто-то поднимается по ступенькам на печку… Но тут открывается дверь и входит мама:
– Маленькая, ты где?
– Я тут! – радостно кричит Алька и бросается к матери.
Подрастала Алька, а страхи все не уходили.
Лето. Жара. Но вот небо все потемнело, и началась сильная гроза. Молнии Алька не боялась, хотя мама говорила, что бояться надо не грома, а молнии. Но Алька боялась грома. С каждым ударом она сжималась в комочек и крепко зажмуривала глаза. А удары и раскаты были такими, словно вот-вот расколет дом надвое и рассыплет его по бревнышку. И с каждым разом удары были сильнее. Алька забралась в самый угол комнаты под круглый столик и вся дрожала от страха.
– Господи! И когда же это кончится?
Но вот, наконец, долгожданный дождь, а точнее, ливень сплошной рекой. Удары грома чуть поослабли и будто долго-долго ворчали, чем-то недовольные. Алька обрадовалась, что тучи чуть рассеялись и удары страшенные прекратились. Вскоре кончился дождь. Засияла радуга.
– Радуга-дуга, не давай дождя, давай солнышка из-под бревнышка! – весело кричала она и шлепала босыми ногами по лужам.
Выбежала подружка. Они обнялись, запрыгали по луже, а потом болтали и смеялись. Вдруг огромный огненный шар пролетел между ними, чуть ли не касаясь их носов, и ушел в землю. Девчонки онемели от страха и долго стояли молча с широко раскрытыми глазами. А потом вдруг звонко рассмеялись, показывая пальцами друг на друга. Волосы у обеих поднялись дыбом и торчали кверху, словно их подвесили за невидимые ниточки. Немного опомнившись и оправившись от испуга, они вместе пошли к речке. Когда они подошли туда и встали у обрыва, волосы их как по команде снова поднялись вверх. Девчонки снова весело рассмеялись.
Как-то Алька в один из жарких дней выбежала на улицу. Там не было ни души, словно вымерла вся улица. Алька подняла лицо к солнышку и, прищурясь, долго смотрела на него.
Было тихо. Ни ветерочка. И вдруг словно поднялся сильный ураган. Березы, что росли в соседнем дворе, пригибались к земле. И послышался какой-то гул. Алька глянула на небо и увидела вдали черные точки. Они быстро росли и превращались в какие-то странные черные летательные аппараты. И не было ни одного из них похожего.
Аппараты двигались прямо на Альку. От этой армады стало темно. Алька зажмурилась.
– Это за мной.
– Да, мы за тобой, – услышала девочка странный голос. Она хотела броситься бежать, но ноги не слушались ее, и Алина стояла, как вкопанная.
– Кто вы? – выдавила она из себя.
– Мы инопланетяне с Марса. Не бойся. Мы не тронем тебя.
Алька повернула назад, словно ища защиты, и увидела, как из полыхающего горизонта на нее мчатся красные всадники. Еще больше испугавшись, она повернулась к марсианам, но там никого не было. Небо было чистое, голубое. Тихо. И по-прежнему жарко. Деревья стояли, не шелохнув ни одним листочком. Тогда Алька снова глянула в другую сторону. Но и там никого и ничего не было. Жужжали шмели. Нещадно пекло солнце… Но страхи куда-то ушли. Видимо, инопланетяне захватили их с собой. И не за Алиной они прилетели, а за страхами…
Трусиха[1 - Вариант рассказа «Страшно, аж жуть…»]
Давно это было… Жила в одном маленьком городишке девочка. И всего-то она боялась.
– Ой, там кто-то серенький! – вскрикивала она, прижимаясь к сестренке.
– Алька, смотри, там Слизун. Сейчас тебя за бок схватит.
Девочка с испугом оглядывалась и приближалась к огню лежанки, где весело потрескивали березовые поленья.
Пошлет ее, бывало, мама в магазин за хлебом, придет Алька, дрожит от страха, как осиновый лист. Протягивает денежку в зажатом кулачке, а у самой от страха коленки дрожат и слезы на глазах.
– Чего тебе, девочка?
Глаза у Али расширяются, вылазят аж из орбит, язык не поворачивается. «Открывает рыба рот, но не слышно, что поет…»
– Может, тебе хлеба? – спрашивает продавщица, посчитав деньги.
Аля кивает головой, несмело протягивает руки за буханкой, кладет ее в сетку и убегает.
– Володарского, Красноармейская, Трудовая… Вот и родная Театральная улица. Уф! Дома!
Идет как-то вечером Алька домой, чувствует, что кто-то позади крадется. Она остановилась, и тот «кто-то» тоже остановился. Девочка пошла быстрей – и «тот» быстрее. Аля бегом к дому, да как закричит:
– Мама!
Из калитки спешно вышел отец, услышав испуганный голос дочери.
– Ты чего?
– Там кто-то серенький…
Тут подошел мужчина в сером пальто и серой шляпе.
– Я не хотел испугать твою дочь. Специально останавливался, когда она ко мне поворачивалась. Я к тебе по делу.
Алька не стала дальше слушать, шмыгнула мимо отца и прижалась к матери.
– Глупенькая. Человека испугалась.
А уж как она боялась темноты!
В туалет надо было пройти через темные и холодные сени.
– Тата, сходим со мной в туалет…
– Вот еще! Сама иди.
– Да ты, дочка, не бойся. Там же нет никого. А пойдешь обратно, возьмись за ручку и три раза скажи: «Не боюсь! Не боюсь! Не боюсь!»
Алина прошмыгивала темные сени, озираясь вокруг широко открытыми глазами. Обратно старалась прошмыгнуть незаметно. И только касалась ручки двери, как ей казалось, что ее вот-вот схватят, и, забыв мамины наставления, она стремительно рывком открывала дверь и пулей влетала в дом.
– Уф! – выдыхала весь испуг девочка.
Даже завязанного пальчика у старшей сестры она боялась. Но стоило только Татке сказать: «Алька, пальчик», – как девочку начинало тошнить и трясти от страха.
Так вот год прошел. Другой…
Проснулась как-то Аля, и чувствует, что ей не страшно. Ну, нисколечко. Заглянула она во все углы. Никого.
– И чего я боялась?
Еле дождалась она вечера, чтобы проверить, ушел ли страх.
Пошла она вечером во двор через темные сени. Никого. Вроде и не страшно. Вернулась обратно. Страшновато. Уцепилась она за ручку и лихорадочно стала повторять: «Не боюсь! Не боюсь! Не боюсь!» Но дверь все же открыла рывком и по привычке пулей влетела в дом.
Позднее, когда Але было страшно, она останавливалась, повторяя себе: «Не боюсь! Не боюсь! Не боюсь!» И уж очень было страшно, стремилась подойти к «страху» и потрогать рукой.
Уже и выросла девочка, и стала взрослой, но страхи иногда приходили к ней.
Жила как-то она в деревушке одна в заброшенной избушке. Сидит, читает… Вдруг слышит, кто-то по чердаку бродит. Вот тяжело спускается по лестнице, дергается в дверь…
Волосы встали дыбом. Ну, что? Бояться всю ночь? Нет!
Аля тихонько подошла к двери, скинула крючок и с силой толкнула дверь. Та распахнулась, и от нее с визгом отскочила собака.
– Вот дуреха, собаки испугалась.
Так и ушли страхи. Хотя нет-нет, да и напоминали о себе.
Прошли годы, вот уже она Алина Николаевна и у нее свои дети.
Как-то легли они спать. Вдруг видит, словно дверь входную кто открыл, полоса света протянулась до спальни. Аля бросилась к выходу на свет. А там в проеме двери – огромный мужчина.
