– А если не докопаемся до правды?
– Если зайдем в тупик, тогда подумаем. А пока поехали-ка поболтаем с той девулей.
Доехали до дома, который указала продавщица. Парни поняли, что только что проезжали мимо этого дома. Самый обычный дачный коттедж из красного кирпича. Однако Костя заметил деталь, которой не было, когда они проезжали мимо. У ворот стояла черная машина. Натасканный на автомобилях Влад сразу же определил, что это «Шевроле Каприз». Старенькая, но в удивительно хорошем, на первый взгляд, состоянии. Сколько людей в машине, определить не удалось: стёкла были затемнены, да и едва «семерка» подъехала к дому, как Шевроле резво тронулась с места и умчалась в сторону выезда из деревни.
Влад пожал плечами. Что удивительного в том, что у дома стоит машина? Однако Косте что-то в ней не понравилось. Выйдя из «семерки» он взглянул на следы. На молодой траве почти не было отпечатков шин, только пара полос от только что отъехавшей машины. Значит она не отсюда? Может родственники?
Он уже поднял кулак, чтобы постучать в калитку, как она тут же сама распахнулась. Костя столкнулся лицом к лицу с женщиной.
– Вы кто? – спокойно, но неприветливо спросила она, – чего хотите?
Костя немного растерялся. Расчет был на то, что задавать вопросы будет он, а не ему.
– Извините, -неуверенно проговорил он, – мы…хотели спро…
– Мы журналисты, – неожиданно нашелся Рыжий, -, газета «Студенческая правда и не только». Пишем статью в газету о местном чудище. Не могли бы вы что-нибудь рассказать о нем?
Костя незаметно показал ему большой палец. Однако находчивость Рыжего не произвела ожидаемого эффекта.
– Еще одни! – нервно проговорила женщина, – только что из органов приезжали, мучили, теперь газетчики. Час от часу не легче!
– Из органов? – переспросил Костя, – полиция была здесь? Этим делом уже занимаются?
– Полиция не полиция, а должностное лицо было. Вот только сейчас буквально отъехало. Мы ему уже все рассказали, у него вот теперь и спрашивайте. А нас нечего доставать.
С этими словами женщина попыталась закрыть калитку, но Костя подпёр ее ногой.
– Но послушайте! Ведь эта тварь может еще кому-нибудь навредить! Может у вас есть какие-то догадки?
– Нету у меня никаких догадок, зато есть дочь, которая в семнадцать лет сидит на успокоительных и ходит к психологу, поэтому оставьте нас в покое!
– Вы не единственная! – Костя схватился рукой за дверь, – наших девчонок тоже напугало это существо, чуть не убило. Подумайте, если мы его не остановим, вы можете пострадать снова!
Женщина прекратила попытки закрыть ворота. На ее еще не старом, но худом и уставшем лицо, видевшим бессонные ночи и нелегкую работу, появилось сомнение.
– Я в первую очередь мать, – заговорила она наконец, – и мне присущ материнский эгоизм. Мне важнее то, что происходит сейчас с моей дочерью, а не то, что произошло с другими. Поэтому еще раз прошу: оставьте ее в покое.
– Мама, подожди! – донесся из-за ее спины девичий голос.
У ворот появилась молодая девушка. Пожалуй, чуть помладше Кости. Но в глаза тут же бросилась седая прядь, которая странным образом затесалась в пышных светлых локонах. Девушка вышла из-за спины матери.
– Что вы хотите знать? Я расскажу.
Мать вздохнула и, что-то бормоча себе под нос, зашагала вглубь двора. Девушка же присела рядом на лавку и пригласила ребят. Костя же в очередной раз замялся, пытаясь понять, что он хочет выведать и с чего начинать разговор.
– Как тебя зовут? – снова спас его Рыжий.
– Наташа.
– Значит, святилище здесь было? – Влад осматривал Гнилой овраг с нескрываемой иронией, – удачнее места не найти, конечно.
Костя брезгливо толкнул ногой кучку трухи, которая когда-то была деревом. Понятно было, почему овраг прозвали Гнилым. Нормальных, здоровых деревьев здесь почти не было. Сплошь и рядом высохшие, облезлые, мертвые стволы. Возможно, именно на них в прошлом вешали людей, а теперь деревянными надгробиями здесь стоят эти голые деревья, что не шло ни в какое сравнение с пышущими жизнью березами в деревне.
Костя поежился, поднял ворот джинсовки. Вокруг белели лужи, видимо, неподалеку было болото, отчего по ветру принесло сырость и холод.
– Вон там, – указал Костя на восток, – была наша стоянка.
– А там, – кивнул в противоположную сторону Влад, – завод и свалка.
– И где-то здесь, – Костя присел, – на Наташу напал бес. Следы видишь?
– Да, – Влад присел рядом, рассматривая вмятины на земле, – девичьи туфли, берцы, наверно, лесника, и такие же следы, как и у нашего ночного гостя. И ведут они…
Они проследили глазами за цепочкой следов, уходящих в чащу, туда, где столбы черных заводских труб стояли железными изваяниями над лесом, нависали, будто горы, грозные и загадочные.
– Недалеко вроде, – Рыжий прищурил глаза.
– Дойдем, – не то спросил, не то утвердил Костя.
– Зачем? – спросил Рыжий.
– Интересно.
Парни молча зашагали в сторону завода. С каждым шагом все сильнее ощущался запах нашатыря и еще какой-то пакости, отчего начинало щипать глаза. Всё чаще попадались кучки отходов, от которых и раздавалось дрянное зловоние. Однако мусор был не только с завода. Где-то валялась старая мебель, где-то – пластиковые упаковки и целлофановые мешки, даже попадались остовы машин и покореженные проржавевшие запчасти.
Краем глаза Костя уловил движение. Машинально нащупал во внутреннем кармане пистолет, повернулся. Маленькое серое существо бегало между кучками мусора на задних лапках. Костя выдохнул. Заяц. Обычный заяц…Или нет?
Зверек, заметив непрошеных гостей, молнией помчался обратно в чащу, но зоркий глаз успел заметить, что с ним не всё в порядке. К хвосту прилип мусорный пакет, шкурка запачкана машинным маслом, местами на ней были плеши, видимо оставленные какой-то кислотой или щелочью. У Кости сжалось сердце.
«Что ж вы наделали…»
– Подсадите.
– Тихо, руки не отдави!
– Аккуратнее с часами, мне их на днюху подарили!
– Да успокойся ты!
Костя подтянулся на узком подоконнике, перевалился ногами на другую сторону и оказался в цеху. Спрыгнул, старясь не угодить в кучи металлолома.
– Как обстановка? – послышался снаружи голос Влада.
– Пока тихо.
Костя на корточках засеменил вглубь помещения. Этот цех был давно брошен, потому и лес подходил к нему вплотную. Однако он стоял на территории завода, и лучшего способа прокрасться туда незаметно нельзя было придумать.
В самом цеху царило запустение. Трубопроводы для перегонки реактивов проржавели, некоторые отвалились и валялись в хаотичном порядке на полу. Котлы и аппараты стояли запыленные, неподвижные. Костя уловил сходство с Гнилым оврагом: такой же мертвый, такой же пустой. Только там было дерево, а здесь – железо.
Костя прокрался мимо разбитых окон и вышел к выходу из цеха. Выглянул во двор и тут же отпрянул. Выждав пару секунд, выглянул еще раз, аккуратнее. Во дворе стоял уже знакомый ему «Патриот». А прямо за ним – тоже знакомый – черный «Шевроле Каприз».
«Кто же ты такой?»
В воротах ржавчина разъела небольшое отверстие и Костя прильнул к нему, стараясь увидеть тех, кто стоит у машины. К его удивлению, там стояло четверо. Двоих он узнал. Лесник и глава администрации, как и следовало ожидать. Рядом с ними стоял еще один мужчина примерно их возраста. Гладкое, вытянутое лицо, светлые волосы собраны в модную прическу под стать явно недешевой рубашке-поло и туфлям-казакам.
– Слушай, щенок, – проговорил блондин, теребя патронташ на поясе татуированными пальцами, – ты вообще знаешь, с кем разговариваешь? И кому тут командуешь?
– Знаю, – послышался в ответ мужской голос, – с бывшим уголовником, который взял на себя смелость незаконно использовать химический завод, с давно просроченным гарантийным сроком оборудованием, и получать с этого неплохие деньги.
– Ты говори, да не заговаривайся, – блондин криво усмехнулся, – я человек чувствительный, могу огорчиться.
– А неизвестное чудовище, которое терроризирует округу, вас не огорчает?
Наконец Косте удалось рассмотреть четвертого. Тот стоял к нему спиной, высокий, выше метра-девяносто, в кожаной куртке и черных брюках.
– А это уж не вашей конторы дело, – отрезал блондин, – наша земля это, мы здесь рулим, деньги имеем, но и порядок вершим.
– В округе гибнут люди, – снова заговорил человек в кожанке, – это вы называете порядком?
– Люди кругом гибнут. А сколько и зачем – власть решает. А здесь, – блондин покрутил в воздухе указательным пальцем и большим указал на себя, – власть моя. И я уже решу, кому жить, кому – нет.
– Много на себя берёте, Вадим Аристархович, – Косте показалось, что человек в черном усмехнулся, – рано или поздно найдется кто-то, кто обрежет вам крылышки.
– Ты меня что, пугать удумал? – лицо блондина скривилось, как будто он обжег себе нёбо, – а? Малой?
– Пугать вас должно то, что если люди не перестанут погибать, то в скором времени об этом узнают. И даже местная купленная прокуратура вам не поможет. Приедут люди из области и плотненько за вас возьмутся. Всплывут и ваши махинации с перекупкой завода, и не экологичная утилизация отходов, и загадочная смерть несговорчивого директора. Будьте уверены, вашему воздушному замку придёт конец, если не будете вести себя благоразумно.
Блондин сжал скулы. Задумался.
– Чего хочешь?
– Или вы мне помогаете, или не мешаете. Так или иначе, но я защищаю не только жителей вашей деревни, но и вашу репутацию, как бы не было противно мне это делать. Поэтому дайте мне спокойно разобраться в этом деле и не пытайтесь мешать. И еще: не советую вам идти на этого зверя. Если это то существо, о котором я думаю, то ваши ружья вам не помогут.
С этими словами человек в черном развернулся и демонстративно зашагал в сторону выхода. На секунду он повернул голову в сторону Кости. Его лицо отразилось в темных очках-капельках. Костя заметил, как пальцы блондина, сжимающие ружье, вздрогнули и легли на курок. Он уже хотел было крикнуть тому мужчине об опасности, но тот шел настолько спокойно, что это спокойствие повлияло, видимо и на Вадима Аристарховича. За ружье он так и не взялся. Едва мужчина скрылся, как вся троица развернулась и, о чем-то тихо беседуя, двинулась в другую сторону.
Костя тенью выскользнул из цеха и юркнул к воротам, выглянул. Так и есть. Черный Шевроле Каприз. Кем бы ни был этот человек, он не только на их стороне, но и на шаг впереди. Юноша задумался. Что же выходит? Злой дух бродит где-то в окрестностях, бесчинствует, но местная власть не афиширует это? Боится за свои деньги и свою репутацию?
Костя уже хотел разворачиваться и уходить, как почувствовал холод металла на шее. Следом – сухой лязг затвора
Парень застыл. Пополз, побежал от страха ледяной узор по поджилкам
Вытащить пистолет? Не успеть. Ударить по дулу, отскочить в сторону? А если он не один?
– Руки чтоб я видел, – прогундел за спиной голос.
Костя подчинился.
– Встал.
Костя медленно поднялся, осторожно обернулся. Так и есть. Вадим Аристархович вместе со своей свитой. Лесник и председатель с беспристрастными лицами, хозяин – с ремингтоном в одной руке и сигарой в другой, ухмыляясь смотрел на него свысока, на лице – презрительная ухмылка.
Вот сейчас Косте стало страшно по-настоящему. Сколько раз он ощущал в руках тяжесть оружия, сколько раз взвешивал в руках холодный металл, но всякий раз он чувствовал: этот весь смертельный. Этот клубок винтиков создан, чтобы стрелять и убивать. И каждый раз, вдавливая тугой спуск, он чувствовал, как усилием высвобождает страшную, скрытую в этом предмете силу. Так уж оно было собрано: хочешь отнять жизнь, напрягись, пока напрягаешься – подумай, нужно ли это. А теперь оружие смотрело на него. И потаенная сила пули могла в любой миг вырваться на него.
– Это и есть тот щенок, что тут шарится? – верхняя губа олигарха искривилась.
– Да, Вадим Аристархович, – пробормотал администратор, – непоседливая нынче молодёжь.
– И чего тебе, малой, не сидится спокойно?
Костя растерялся. Ни разу в жизни ему еще не приходилось смотреть в ствол ружья.
– Да я…в общем…просто…
И в голову ничего не шло. Никаких идей чтобы отбрехаться. Да он и не успел ничего придумать. Удар прикладом в солнечное сплетение выбил дух, подогнул ноги, опрокинул наземь.
– Мужики-мужики, полегче!
У ворот стояли Влад и Володя. Как только услышали?
– Вы чего нашего редактора лупите? – Рыжий дружелюбно улыбнулся.
– Чё? – Аристархович сощурился.
– Да мы из газеты, – начал было снова любимую песню Рыжий.
– Из газеты значит?
Бах! Еще один удар в дыхло, но уже Рыжему. Володя присоединился к корчащемуся на земле Косте. Влад рванулся было с кулаками на них, но тут же ему в грудь уперлось дуло еще одного ружья. Это уже был лесник.
– Не стоит, сынок, – предостерегающе покачал он головой.
– А теперь слухайте сюда, щенки, – олигарх присел, – я не люблю любопытных. А еще не люблю газетчиков. Вы попали вдвойне.
– Да ладно, мужик, не гони… – прохрипел Рыжий.
За что тут же получил пинок ногой в грудь.
– Я тебе ща погоню, – Аристархович ухватил его за воротник, – хочешь на бабки попасть, говнюк? Хочешь, а? Или хочешь, чтоб тебе кишки выпустили прямо тут? А? Хочешь, говно?
Отпустил.
– Слушайте сюда, щенки. Радуйтесь, что нам сейчас не до вас. Разборок и без того хватает. Если не хотите себе проблем, то сваливайте отсюда и не лезьте туда, куда собака хер не совала, ясно?
