Наталия Журавликова "Дело о разбитом сердце"

– Господин Колер, детектив Бренда Холмс прибыла для допроса, – церемонно сказал попугайчик.

– Я в курсе, кто это, Лафер, – насмешливо сказал мужественный “спасатель”, и его красивые губы изогнулись в ухмылке, – мы уже встречались с мисс Холмс.

– Тогда я оставляю вас. Тревожная кнопка справа, с вашей стороны, Бренда, – пискнул попугайчик. Теперь я знала, что он Лафер. Имя это или фамилия, разберемся после.

Помощник убежал, заперев дверь на ключ, а я села напротив невероятно привлекательного подозреваемого, что с вызовом смотрел на меня. Кажется, сегодня я встретила первого человека, который не боялся стерву Бренду Холмс.

Русые, чуть выгоревшие волосы средней длины небрежно уложены, серо-зеленые глаза обжигают ироничным взглядом. Скулы скульптурной лепки покрывает легкая, едва заметная на загорелой коже щетина.

Им хотелось любоваться, а нужно было допрашивать.

И с чего я, спрашивается, должна начать?

После работы я смотрю сериалы. И на выходных, и даже вместо отпуска иногда. Ездить особо никуда не получается, да и довольно часто меня вставят в график на те даты, когда остальным не надо. То есть, в совсем неотпускной сезон. Да, я не всегда умею отстаивать свои интересы. Иногда мне кажется, что мои интересы – это делать удобно другим. И потом, у них семьи, дети. У меня же нет никого. Со мной всегда можно договориться… в отличие от Бренды Холмс, кажется.

Но сейчас я не об этом. Среди телепроектов, которые я постоянно смотрю, немало детективных сериалов. И все мои представления о работе следователей я почерпнула именно с экрана своего “ящика”. А теперь пришло время куда-то эти знания излить.

Посмотрев на объект излияний, я задумалась. Предполагается, что я, то бишь, детектив Холмс, подозревает этого парня в убийстве. И сейчас у нас как раз появились недостающие факты, чтобы его прижать к ногтю.

Что я должна делать, ведь и понятия не имею, какие улики и данные имеются в моем распоряжении?

Блефовать, разумеется. Так в кино всегда поступают.

– Ну, что вы можете сказать в свою защиту? – спросила я с умным видом, представляя на своем месте мудрого и недоверчивого полицейского следователя. И для убедительности прищурилась.

–Защиту? Вас уже и судьей назначили?

Он прищурился в ответ и это было так волнующе! Какой привлекательный парень достался мне, точнее, Бренде, в подозреваемые! Я себя окончательно почувствовала в полицейском детективном сериале. Правда, двухголовая псина не очень в него вписывалась, зато убийца как хорош!

Так, стоп. Он убийца! Мы ведь такое преступление тут расследуем? Галя, не теряй бдиьтельности. Раньше я на своей однообразной работе боялась сбрендить. Особенно когда покупателей долго не было, 1 января с утра, допустим. А теперь БРЕНДить мне наоборот необходимо. Чтоб дело не провалить.

Да, я могу конечно сказать, что это не я и меня тут раньше не стояло. Но совсем не хочется коротать время в психушке магического мира. Она тут должна же быть?

– Эти долгие паузы, которыми вы славитесь, мисс Холмс, меня не пугают, – подал голос подозреваемый. Приятный голос, мужественный и мелодичный.

– У меня есть всё необходимое, чтобы припереть вас к стенке, Матиас Колер! – сказала я, понизив градус тона до минус десяти. – Все улики против вас.

– И какие же это улики? – ощетинился Колер. Кажется, наконец-то заволновался.

– Вы думаете, я сейчас вывалю их на вас списком? – я фыркнула, стараясь быть Брендой Холмс. – Чтобы вы потом притворялись, будто узнали всю информацию от меня? Давайте, исключим возможность блефа. Я сейчас вызову помощника с материалами дела. И вы увидите, как много мы успели нарыть всякой жути!

– Не сомневаюсь, – сказал он с убийственной вежливостью, – вы очень похожи на могильщика.

– Могильщика? – удивилась я.

– Точно – не на кладоискателя, – кивнул Матиас, – а кто у нас еще много роет? Да, есть кроты, кстати. Но нет. Тоже не то.

Этот негодяй издевается надо мной.

Я стукнула кулаком по тревожной кнопке, вызывая своего попугайчика.

Наверное, она поломалась, потому что ничего не диньдилинькнуло и даже не пикнуло и не мигнуло. Тогда я нажала ещё, посильнее. Потом ещё пару раз. Точно сломалась.

Дверь чуть не вынесло мощным ударом.

– Лежать!

– Руки за голову!

– Замрите!

Три мужских голоса противоречили друг другу. А всего к нам ворвалось человек пять с приспособлениями, отдаленно напоминавшими оружие. Скорее, какие-то лучевые пушки.

За спинами мощных полицейских мялся нерешительный Лафер.

– А зачем вас так много? – обалдело спросила я.

– От вас пришел не просто тревожный, а истошный сигнал! – сказал один из боевиков. Высокий, мощный, в каске, надвинутой на глаза.

– Вы вообще первый раз за все время этой кнопкой воспользовались, мы и напугались! – добавил второй, на пару размеров поменьше.

– Не, погодите! – вспомнил вдруг третий, такой пухленький, что портупея перетягивала его, делая похожим на вязанку докторской колбасы, – однажды эту кнопку умудрился нажать подозреваемый детектива Холмс. Но я его понимаю.

Тут парень сам себя одернул и замолчал.

– Я хотела напомнить вам, Лафер, – сказала я, стараясь придерживаться своего ледяного тона, – что вы мне не оставили материалов дела. А без них допрос вести не так весело.

При слове весело члены группы захвата содрогнулись.

– Значит, вас спасать на надо? – уточнил старший.

– Нет, – отчеканила я.

– А вас? – обратился он к Матиасу Колеру.

– Пока справляюсь, – пожал он плечами.

– Простите меня, Бренда! – то ли просвистел, то ли прошипел бедняжка Лафер. Его лицо позеленело костюмчику в тон. – Я недопустимо повел себя. В течение пяти минут буду здесь со всеми материалами.

– Три! – рявкнула я. – Три минуты!

Мне казалось, настоящая Бренда поставила бы именно такое условие.

Мальчики с несчастным и растерянным видом утянулись за дверь.

– Здорово вы их под каблуком держите, – уважительно, но по-прежнему с легкой усмешкой, сказал подозреваемый.

Лафер, запыхавшись, вернулся через три с половиной минуты.

– Вы опоздали! – вздернула я нос. Мне было понятно, что я должна изображать циничную стерву, нетерпимую к чужим недостаткам. Моя память искала вдохновения в образах из кинематографа. А точнее, телевизионных сериалов. И навскидку из подходящих сериалов мне пришел в голову лишь доктор Хаус. “Люди не меняются”, “Все врут” – очень подходящие фразы, которыми можно пересыпать речь для убедительности. Еще вспомнилось “У вас волчанка”, но это не к месту. Разве что мне в этом магическом мире еще и оборотень встретится.

– Простите, мисс Холмс! – Оттенок кожи Лафера вновь приобрел салатовый оттенок.

– Материалы! – я протянула руку и ассистент уважительно положил на нее внушительную папку. Тяжелую, как том “Войны и мира”.

Охнув, я чуть ее не уронила, но он же и подхватил.

Открыв документацию, я увидела сверху лист, испещренный какими-то закорючками. Приглядевшись, поняла, что текст читаемый, просто очень мелкий. Почер почти бисерный.

– Что за филькина грамота, ничего не разобрать, – буркнула я, вживаясь в роль вечно недовольной дамочки.

– Но это вы сами писали! – уважительно и немного удивленно сообщил Лафер.

Упс. Могла бы догадаться.

– Знаю, что я! Но самокритика свойственна и самым лучшим из нас.

Со стороны подозреваемого послышался странный звук. Кажется, Матиас Колер всхрюкнул.

– Читайте! – потребовала я, сунув талмуд Лаферу. – Но не все подряд, а то, что мы обычно озвучиваем подозреваемым.

Мерзавец Колер расслабленно положил ногу на ногу и осклабился. Почему он меня не боится? Еще пока даже не позеленел ни разу. Я ведь такая ужасная! Один затрапезный плащик чего стоит. А судя по запаху, духам я предпочитала какой-то дешевый одеколон Или тут еще не изобрели нормальный парфюм?

– Матиас Колер, – с выражением прочитал Лафер, – основной подозреваемый в убийстве Григора Хомера, бывшего главы отдела контроля за боевыми артефактами в министерстве магии. Хомер назначен на этот пост два месяца назад. Изначально место обещано подозреваемому. Однако в последний момент должность отдали жертве. По словам свидетелей, впервые они видели Колера настолько злым.

Я кинула взгляд на Матиаса. Ничего себе мотивчик. Убийственный. И чего же он такой веселенький у нас? Стресс таким образом проявляется?

Лафер пролистнул несколько страниц, видимо, они содержали информацию, которую озвучивать в присутствии подозреваемого нельзя. Что ж, изучу позже. Но пока мне хотя бы понять, в чем суть дела.

– Григор Хомер, сорока пяти лет, являлся близким родственником руководителя всего департамента артефакторики, к которому и относится отдел, возглавляемый жертвой.

– Вот видите, я бы его и так скинул, стоило только доказать, что Хомер получил должность нечестно, – заметил Матиас. И вид у него уже был не такой ироничный. Ага, вот твое больное место, красавчик. Борец с несправедливостью он у нас, решил пойти против кумовства.

– И господин Колер пытался дойти до директората, чтобы донести эту мысль, – Лафер продолжал шелестеть страницами, – вчера мы получили ответ на наш запрос из департамента. Там значится, что Матиасу Колеру было отказано в его желании дать ход делу. Кандитатура господина Хомера признана компетентной, а его опыт более ценным, нежели у нашего подозреваемого. Когда Колер получил письменное уведомление о том, что назначение Григора Хомера оспариваться не будет, он разорвал конверт и сказал что-то вроде: “Ничего, я не успокоюсь и уберу эту бестолочь любым путем”.

– Очень опрометчивое заявление, – я строго посмотрела на подозреваемого.

Его поза была уже не такой расслабленной.

– Кроме того, сегодня утром детективу Холмс были доставлены результаты экспертизы с места преступления.

Детективу Холмс. Это мне, значит.

– Озвучить я их не могу, но позиции господина Колера выглядят как никогда шаткими, – закончил Лафер.

– Дай сюда! – велела я, забирая у помощника папку.

Неимоверно напрягая зрение, я все же разобрала на последнем листке дела: “Подтверждено. Отпечатки пальцев, обнаруженные на флаконе с неизвестным веществом, найденным на скамейке рядом с телом, принадлежат Матиасу Колеру”.

– Этого достаточно, чтобы задержать господина подозреваемого! – решительно заявила я. – Посидите пока, подумайте о своем поведении. А то вид у вас очень несерьезный. А через два часа мы снова встретимся все обсудим.

Двух часов мне должно хватить, чтобы более внимательно изучить документы и не наделать ошибок.

ГЛАВА 2

В мире, где я оказалась, не было интернета. Иначе бы я уже изучала статьи на тему “Как стать детективом за полчаса. Пособие для чайника”.

Но увы, под рукой у меня есть только попугайчик Лафер и толстая папка с делом.

Когда мы вышли из допросной, я сунула эту кипу бумаг ассистенту и велела тащить до моего кабинета. Заодно и дорогу покажет.

Путь до логова Бренды Холмс был очень своеобразный. Мне кажется, лучшим саундреком к нему был бы “Имперский марш” из легендарного фильма. И я выступала в качестве темного лорда.

Обитатели полицейского управления испуганно разбегались передо мной, разговоры замолкали при моем появлении. Идти, как назло, было долго. И за это время я поняла, что Бренда Холмс, скорее всего, завзятая социопатка и пугающая личность.

Загадка, почему ее до сих пор держат на работе? Если мы в мире магии, может быть она – чернокнижник, или некромант? Уволь такую, она всех проклянет или порчу наведет. Хотя, если Бренда Холмс – некромант, она может жертв лично допрашивать, что очень удобно. Правда, совершенно лишает расследование детективной составляющей.

Мне вспомнилось, что я и такое сериал видела. Там ребятки оживляли убиенных и расспрашивали, как они дошли до смерти такой. Но каждый раз что-то мешало сразу взять убийцу за жабры. Жертвы толком не могли сказать, что случилось или не успели рассмотреть достаточно хорошо.

Я так и не смогла вспомнить, как этот сериал назывался, потому что мы наконец-то пришли. Лафер, пыхтя, открыл дверь ключом и пригласил меня войти первой.

На двери была прикручена блестящая серебристая табличка, на которой черным набрано: “Бренда Холмс. Ст. детектив”. Надо полагать, “ст” – это означает старший. А может и страшный. Я бы не удивилась, если коллеги именно так расшифровывали сокращение.

Зайдя внутрь, я с интересом огляделась.

Помещение небольшое и скромно обставленное, в коричневых тонах. Подозреваю, что это типовая мебель, а вовсе не выбор Бренды. Эта поразительная женщина совершенно не использует свою внешность. Рыжая, яркая, а одевалась как пенсионерка в дождливую погоду. Вряд ли такая обставляла свой кабинет по каталогу. Книжный шкаф, полки которого ломятся от криминальных трудов, стеллаж для документов. Громоздкий стол, занимающий половину помещения. Основательный такой, с выдвижными ящиками. На нем – бесконечное количество папочек и листочков, все лежит аккуратными стопочками, никакого творческого беспорядка. Окно прикрывает плотная темно-коричневая штора.

Вот, собственно всё. Разве что стоит еще стулья упомянуть, целых три, для посетителей. А для Бренды Холмс – большое и очень насиженное кресло. В него я и бухнулась. Вполне удобно, даже уютно.

Поблагодарив Лафера в меру холодно, я показала ему жестом, что хотела бы остаться одна. В моем кабинете не было никакого насеста, который можно принять за место ассистента, а значит, он обитает где-то еще.

Попугайчик благодарно пискнул и выбежал прочь, а я погрузилась в материалы дела.

Суть конфликта жертвы и подозреваемого я уже поняла. Колер был уверен в скором повышении, но тут на вожделенную должность взяли родственника начальника департамента. Судя по всему, человечка бесталанного и ничем не примечательного. Матиаса это выбесило, он попытался добиться справедливости, но получил кукиш без масла и в сердцах пригрозил Хомеру при свидетелях. Очень глупо, если он и правда собирался его пристукнуть. Либо он сам к себе прислушался и решил, что идея разобраться самому весьма недурная.

Беднягу Григора Хомера нашли во время обеденного перерыва, в парке на лавочке. Он сидел, уронив на колени не донесенный до рта бутерброд. Брюки жертвы испачкал сырный соус, сведенные судорогой руки были неестественно заломлены.

Вначале эксперты решили, что в бутерброде находился яд. Тем более, Хомер дважды успел надкусить свое блюдо, прежде чем выронил. Но ни в одном из компонентов отравы не нашли. Хуже всего, что и внутри самого Григора ничего ядовитого не содержалось.

Однако, совершенно точно смерть не была вызвана естественными причинами, о чем свидетельствовал целый ряд признаков.

Бренда Холмс нашла под лавочкой важную улику – стеклянный флакон, открытый и опустошенный. Рядом с ним лежала разбитая стеклянная пробка в виде хрустального сердца. Вот на ней и обнаружены отпечатки пальцев Матиаса Колера. И что для него еще печальнее – сам Матиас Колер тоже обнаружился неподалеку от места преступления. В тот момент, как случайный свидетель начал звать целителей к несчастной жертве, Колера видели у палатки с мороженым. Он себе там выбирал фруктовый сорбет. Удивительно, что здесь такое лакомство тоже есть.

Внутри флакона были остатки какого-то вещества, пока результат его анализа ничего не дал, даже не понятно, яд ли это.