Морана "Парвус. Часть 2"

Девушка, похожая на Медею, хмыкнула, собираясь уйти. Эйкен преградил той путь.

– Можно узнать ваше имя и должность? Хочу на вас тоже жалобу написать, – протянула она, невинно хлопая большими глазами.

– Эйкен Прайд. Работник цитадели, – сообщил он равнодушно. – Теперь отзовите жалобу.

– Эйкен, если моя фамилия вам ничего не сказала, то поясню специально для вас. Мой отец – важный человек, – уверенно добавила она, делая новую попытку пройти.

Мужчина устало вздохнул.

– За каждую мою впустую потраченную минуту я урежу зарплату вашему отцу. Тогда вы всей семьей переедите с третьего этажа на первый.

Медея округлила глаза. «Шантаж, чтобы побыстрее уйти домой?» – пролетело в голове ошарашенно. Слова Эйкена подействовали быстро. Девушка побледнела.

– У вас две минуты, – сообщил он и направился к следующей аудитории.

Медея потопала за Эйкеном, иногда оборачиваясь. Она сомневалась, что девушка за две минуты успеет дойти до планшета, чтобы отозвать жалобу.

– А изображали законопослушного гражданина, – усмехнулась Медея, семеня за мужчиной.

– Не изображал. Это вы сами придумали.

– Но вы же работаете в цитадели и меня просили извиниться, чтобы все было отозвано по закону, – не успокаивалась Медея.

– По закону было бы проще, но вы мне не помогаете, а договариваться с людьми я не умею.

– На вас напишут жалобы, – с ужасом ответила девушка.

– Мне все равно, – равнодушно пожав плечами, произнес Эйкен, просматривая список из претензий, поданных на Медею.

На следующем учащемся девушка все же извинилась. Она не хотела, чтобы на Пса писали жалобы или понизили в должности из-за нее. Пока Медея просила прощения, она думала, что если Эйкен окажется не Псом, то она его найдет и убьет.

Длинный список из жалоб уменьшался. Самым сложным стал разговор с преподавательницей по механике. Медея уходила от нее опустошенной. Женщина и была тем самым человеком, затеявшим сбор претензий. Услышав это, девушка хотела наговорить гадостей, но преподавательница вдруг заревела.

В истерике она сообщила, что Фейт был ее главной любовью и что он ее бросил, когда та была беременной. Медея слушала это в полной прострации. Сейчас у преподавательницы по механике детей не было. За дверь девушка вышла на ватных ногах.

– Какой ужас, – голос Медеи был бесцветным.

Второй раз в жизни авторитет отца настолько сильно пошатнулся в глазах девушки. Сложно поверить, что Фейт поступил так жестоко по отношению к женщине, с которой встречался. «Бросить ее беременной и не проявить ни капли сострадания после потери ребенка? Отец всегда был таким?» – напряженно крутилось в голове Медеи.

– Ну и история, – прокомментировал Эйкен, ероша волосы на затылке.

Девушка сделала вывод, что мужчину этот рассказ впечатлил не меньше, чем ее. Потому что до этого он почти не говорил.

Напоследок Медея с Эйкеном зашли к седовласому. Желтоглазый коротко изложил суть дела и ткнул в нос седовласого отсутствием претензий в сторону Медеи. Тот слабо возразил, что исключение вспять не повернуть.

– Вы сами знаете, что исключение было незаконным, – скучающе произнес Эйкен. – Если бы из академии выгоняли всех, кто не нравится преподавательскому составу, то цитадель была бы пустой.

– Эйкен, вы судите по себе. Да, с вами обращались не совсем корректно во время вашего обучения, но это не значит, что ситуация с Медеей такая же, – вкрадчиво начал седовласый.

– А какая? Я прошелся по списку. Ни один человек реально не пострадал от рук Медеи. Половина улыбались и ехидничали, наблюдая, как она извиняется. Остальные держали обиду на ее отца, – пока Эйкен говорил это, на душе девушки становилось тепло от неожиданной защиты. Но когда он продолжил, Медея захотела его ударить: – Да, она заносчивая и грубая. Но это всего лишь слова, за которые она извинилась. Наказание понесено, впредь Медея будет более сдержанной.

Девушка хмурилась. Они не обсуждали, что придется вести себя еще вежливей, чем обычно. Она и так выкладывалась на максимум. В комнате повисла долгая тишина, которую нарушил звук клацанья по экрану планшета. Татуированный вновь проверял время.

– Давайте, побыстрее. Мне еще отчет писать, – проговорил он.

– Но… – начал седовласый.

Эйкен вздохнул и пробурчал:

– Мы либо решаем все мирно и по закону, либо я вновь сломаю вам руку. Справедливость будет восстановлена тем или иным образом.

– Своими методами вы позорите работников цитадели, – прошипел в ответ на угрозу седовласый, потянувшись к своему планшету.

– Вы позорите всю систему образования, беря взятки и продвигая не талантливых людей, а тех, кого вам выгодно, – парировал Эйкен.

Через минуту двое покинули кабинет. Медея в смятении топала вдоль коридора, что вел к столовой.

– Что значит вновь сломаю руку? Такое уже было? – поинтересовалась она, искоса поглядывая на идущего рядом.

Эйкен не ответил. Когда коридор повернул, желтые глаза нацелились на сад, расположившийся за прозрачным стеклом. Мужчина остановился, вглядываясь в растения. Медея затормозила в метре.

– Нравится сад? – спросила она, начиная нервничать.

За те часы, что она провела с Эйкеном, она все время обдумывала, стоит ли случайно назвать его Псом и посмотреть реакцию. Девушка боялась ошибиться. «Вдруг это не он?» – быстро пролетело в голове.

Мужчина почти прилип к стеклу, когда заговорил:

– Здесь есть что-то для чая?

Сердце Медеи заколотилось, как бешеное. Эйкен описывал внешний вид листьев смородины и хмурился. «Это он», – констатировал внутренний голос Медеи.

– Того, что вы описали, в саду нет. Но есть кое-что получше. Говорят, с чаем очень вкусно.

Девушка указала пальцем на деревце, где висел оранжевый плод. Она до конца не верила, что подстрекает Эйкена украсть апельсин. «Но мне же нужно убедиться, что это Пес. Да и навряд ли он сможет его незаметно стащить», – подумала она, осматриваясь. По коридору ходили учащиеся, бросающие косые взгляды на необычно выглядящего здоровяка.

Медея рядом с ним чувствовала себя невидимкой. Всем на нее плевать. Мужчина двинулся дальше. Девушка провожала его взглядом. Здоровяк повернул за стеклянный угол, и она поняла, что он уходит, потому что его работа выполнена. «Ну и грубиян! Мог бы и попрощаться!» – мысленно ругалась Медея, глядя на него сквозь прозрачные стены, что шли вокруг сада. Эйкен мелькал за зеленью, удаляясь все сильнее. У входа в сад он остановился.

Медея замерла, завороженно наблюдая, как мужчина открыл стеклянную дверь, словно та не заперта на замок. Но девушка точно знала, – его только что выломали. Эйкен прошел до дерева, сорвал апельсин и направился на выход.

Перемещающиеся по коридору ученики, рассматривающие татуированного, поостанавливались. Грубое нарушение правил вызывало на лицах недоумение, мешавшееся с испугом. Медея хлопала глазами, стараясь себя заверить, что Эйкену ничего за это не будет и что по дороге его внимание не привлечет смородина, что росла у академии.

«Кусты смородины снаружи здания, а значит, Пес не может быть уверен, что Лиса – это кто-то из академии. Если только я ему сама не скажу, что это я».

– И почему отец послал его? Эйкен настоящий вандал и совершенно не умеет с людьми разговаривать. Не удивлюсь, если у кого-то из подавших на тебя жалобу сломаны руки или ноги.

Медея вздрогнула от голоса, неожиданно раздавшегося рядом. Лой проводил взглядом татуированного и повернулся к уставившейся на него. Она не знала, как себя с ним вести. Он, судя по всему, ходил ради нее к отцу просить помощи. И это после того, как Медея его ударила. За дело. Но все же…

– Спасибо, – выдавила с трудом девушка.

Лой широко улыбнулся и спросил:

– Как ты смогла убить восемь человек?

Медея, еле сдержалась, чтобы не выругаться. «Неужели за домом Назира следило так много? Но если Лой спрашивает, как я их убила, то не знает про Пса», – тянулись мысли в голове.

– Не помню, сколько именно из убитых в тот день было твоих людей. И они у тебя склонны к самоубийству, так что, технически, не во всех смертях виновата я, – на всякий случай Медея говорила расплывчато, переживая, что ответами выдаст, что почти ничего не узнала про Лоя.

Тот приблизился. Расстояние для обычной беседы слишком близкое, но для приставаний достаточно далекое. Медея щурилась недоверчиво.

– В «Калейдоскопе» я расстроился, что тебе не понравился мой сюрприз. Поэтому и наговорил гадостей. – Лой взял девушку за руку и потянул к столовой.

«Слабовато для извинений», – подумала она. Медея упиралась. Хотелось наорать на блондина, что тот не оставляет ее в покое. Лой притормозил и обратился к девушке:

– Твой шантаж на мой шантаж. Если пойдем ко дну, то вместе. Так, что наши отношения будут тянуться бесконечно. – Парень вздохнул, когда после этих слов он потянул девушку, но она вновь не пошла. – Ну, и что опять? Тебе же нужны прикрытия в выходные? И мне нужны.

Медея сощурилась. В ней боролось желание послать Лоя и сбежать в выходные на поверхность, чтобы проверить, принесет ли Пес апельсин. Рука блондина цепко сжимала ее ладонь.

– Ладно. Но веди себя прилично. Я начну отбиваться, если будешь перебарщивать.

Медея не верила, что сказала это. Раздражающая компания блондина не помешает узнать, для нее ли Эйкен сорвал апельсин.

Глава 7. Дети и взрослые

Когда Медея появилась на пороге квартиры с Лоем, лицо Силии выражало крайнюю степень удивления. Еще больше поражало, что Лой был вежливым. Парня оставили ждать на первом этаже, пока Медея собирала вещи, расхаживая по своей бывшей комнате.

– Почему он опять здесь? – тихо поинтересовалась Силия. – Ты же говорила, что вы расстались.

Медея бросила одежду из шкафа на кровать.

– Мы помирились.

– Зачем? Это был прекрасный шанс от него избавиться, пока он расположен к тебе, – возразила шепотом Силия.

«И тогда меня бы уже арестовала полиция за вылазки на поверхность, а его за связи с преступностью. Лой бы выбил нам соседние камеры, и я бы до конца жизни слушала его разговоры, медленно покрываясь плесенью в тюрьме», – ответила Медея про себя.

– А тот человек, что помогал мне, кем он работает? – стараясь выглядеть незаинтересованной, спросила девушка, запихивая в сумку одежду.

Силия пожала хрупкими плечами и, отведя взгляд, произнесла:

– Ты же знаешь, что я не могу тебе ответить.

– Он мне сильно помог, но я даже спасибо не сказала. Может, ты знаешь, где он живет?

– Дея, он не особо общительный человек, лучше оставь его в покое.

Расстроенная, что ничего не узнала про Эйкена, Медея потопала с сумкой на первый этаж. Лой забрал у девушки вещи и попрощался с Силией, что спустилась проводить дочь. Мать держалась обходительно с сыном правителя. Медея видела, что Силия немного потеплела к блондину после того, как он посодействовал возвращению дочери в академию.

Лой же, очевидно, хотел побыстрее сбежать. Он ждал у двери, пока мать обнимала дочь, приговаривая:

– Не ругайся ни с кем больше.

– Постараюсь. – Медее было неловко в крепкой хватке, но она покорно принимала ласку и тихо бурчала: – Спасибо, мам, что помогла.

Девушка была искренне благодарна Силии, что та поверила ее словам. «Я ей столько вру, а мама продолжает меня поддерживать». Медея стыдилась своей лжи, поэтому она так же, как и Лой, стремилась побыстрее оказаться на улице.

Напоследок девушка чмокнула мать в щеку, чем вызвала искреннюю улыбку Силии.

– И в гости приходи хоть иногда, – крикнула мать сквозь закрывающуюся дверь.

Выйдя из здания, Лой весело высказал свои наблюдения:

– Кто-то стал добрым.

Медея не считала, что она подобрела. Все мысли занимала предстоящая вылазка на поверхность. Она поторапливала блондина, размахивая руками и ворча:

– Тебя я все равно ненавижу. Ничего не поменялось.

– Конечно, но ты определенно ко мне привыкла, – парировал он, кладя руку Медеи себе на локоть. – А там и до поцелуев недолго. Один я уже заслужил.

Девушка закатила глаза, направляясь к остановке.

– Ты только что разрушил все хорошее, что зарождалось в моей душе по отношению к тебе.

– Хочешь сказать, что ты бы меня поцеловала, если бы я не предложил? – иронично спросил парень.

– Нет. – Медея думала, что могла бы сказать блондину о наличии парня, чтобы Лой держал руки при себе. Но на ум ей пришли воспоминания о преподавателе биологии и ревности сына правителя. – Ты Кассия отправил из академии?

– Ты про того типа, что меня раздражал и руки на тебя складывал? – произнес блондин, не подтверждая и не отрицая связь с пропажей Кассия.

Медея нужно было знать точно.

– Прямой вопрос, прямой ответ. – Она остановилась и повернула Лоя к себе.

– Доверие – штука взаимная. Если я с тобой делюсь личным, то и ты рассказывай о себе, – парировал блондин. – Готова посвятить меня в свои дела?

Медея отрицательно мотнула головой. «Не рассказывать же Лою, что я не послала его, только чтобы встретиться с Псом», – обреченно пролетело в мозгу. Она чувствовала себя мразью, что крутит парнем ради выгоды. Одновременно с этим внутренний голос напоминал, что Медея пыталась от него избавиться, но тот готов был прибегнуть к шантажу, а у нее по-прежнему нет на сына правителя достаточной равноценной информации. Наличие своих головорезов еще не делало его виновным в чем-то серьезном, и даже это еще нужно доказать.

– Я всего лишь хочу знать, что стало с моим другом, которого выперли непонятно за что, – повторила Медея.

– Не имею ни малейшего представления, что ты хочешь от меня услышать, – произнес Лой, улыбаясь.

Настолько очевидная ложь, что девушка бросила попытки узнать хоть что-то о Кассии. До академии двое добрались молча. Злющая Медея топала рядом с довольным Лоем, что нес ее вещи.

В коридоре возле двери Лой оставил девушку. Она приложила заново полученный браслет к замку. В душе? девушки царило чувство, что за этот браслет с нее еще спросят и что теперь она всем должна. «Слишком уж много человек помогали мне. Стоило оно того?» – Медея думала, что она не заслужила возвращения.