А.П. Райт "Тайны острова Сен Линсей. Горечь волчьей ягоды"

– Разве ты не любишь «Домик Егеря»? Ты сама сказала, что это самое красивое место на Земле.

– Сказала, но ведь можно любить что-то и при этом испытывать боль от каждого прикосновения к этому? Или это только у меня так? – лицо Лив Сигрин исказила ломаная болезненная ухмылка, которую женщина поспешила спрятать вместе с подступающими слезами, резко отвернувшись от собеседницы.

Глава 6

«Домик Егеря» проснулся. По зеркальной поверхности озера медленно заскользила старая лодка службы лесничества и охоты.

Сотрудники курорта лениво обходили периметр, убирали мусор, сметали шишки и иголки с дорожек. Из ресторана, расположенного на первом этаже главного здания, доносился звон посуды и неразборчивые перекрикивания официантов. Дама за стойкой регистрации на ресепшене медленно и со смаком потягивала остывший кофе из железной кружки с логотипом отеля. Кто-то из постояльцев уже совершал свою утреннюю пробежку вдоль берега, а Крис Хегер решительным шагом двигался в сторону станции аренды спортивного оборудования. Параллельно он спорил с кем-то по телефону и, весьма красноречиво жестикулируя, давал понять курящим на углу у бара сотрудникам, что именно он с ними сделает, если они не приступят к работе немедленно. Те демонстративно подняли руки вверх, как бы сдаваясь, после чего метнули окурки в урну и лениво поплелись расставлять стулья вокруг ратанговых столиков.

Лив наблюдала за всем этим оживлением, неторопливо прогуливаясь вдоль побережья озера. Иногда ей казалось, что она очутилась в том самом прошлом, которое они все потеряли с уходом Бритты. Но потом взгляд упирался во что-то новое и непривычное, и ощущение реальности возвращалось, не давая утонуть в ностальгии. Время шло и «Домик Егеря», к счастью, развивался. Среди сотрудников практически не осталось знакомых лиц. Вот только Сет, инструктор по гребле и сапсёрфингу, один-единственный, кто всё так же оставался на своей станции несмотря ни на что. Худой, узкоплечий и неравномерно загорелый, он всё так же расхаживал по территории с голым торсом и в видавших виды потёртых шортах карго, из-под которых светилась белизной та самая граница кожи, которой никогда не касались лучи солнца. Увидев Лив, он изумлённо вскинул выцветшие тонкие брови и раскинул в стороны руки.

– Какие люди! И это в нашей-то глуши! – выкрикнул он, проигнорировав приближавшегося к нему Криса. Теперь, когда Сет обратился непосредственно к ней, Лив была вынуждена пойти на контакт и присоединиться к разговору. Она подошла ближе и позволила Сету себя приобнять. От него пахло потом, цитрусовым мылом и воском для полировки лодок. Неизменное для него сочетание.

– Доброе утро, Сет. Как поживаешь?

– Лучше всех, как и всегда. Давненько тебя не было видно! Чего не приезжала?

– Доброе утро, – встретившись взглядом с Лив, мрачно буркнул Крис и принялся нервно постукивать ногой, всем своим видом показывая, что светская беседа гостьи с инструктором мешает ему делать свою работу.

– А… эм… было столько дел! – проследив за движениями Хегера, Лив кое-как смогла сформулировать дружелюбный ответ. – Так разом всего и не расскажешь…

– Но ты ведь останешься на фестиваль? Будет у тебя время поболтать?

– Я пока не знаю…

– Сет, я увижу сегодня накладную на вёсла? – Крис перебил Лив, но это пришлось очень даже кстати, потому что она, на самом деле, не представляла, как будет отвечать на вопросы инструктора.

– Я перепроверил всё, – Сет извлёк из заднего кармана сложенный вчетверо лист бумаги и протянул его боссу. – Все позиции в наличии, волноваться не о чем…

– Сколько раз я просил убирать документы в файлы? – проворчал Крис, брезгливо осматривая накладную со всех сторон. Местами бумага промокла, чернила поплыли.

– А сколько раз я говорил, что не собираюсь плодить пластик на своей станции? – Сет отмахнулся от слов Хегера и бросил весьма красноречивый взгляд в сторону Лив. – Как видишь, подруга, наш Крис постарел и растерял всё своё обаяние. Теперь ему интересны только бумажки да циферки.

– Иди работай!

– Кто-то сегодня встал не с той ноги, – пропел Сет и, весело подмигнув Лив, направился обратно на станцию.

– Тебе повезло, что Сет не умеет обижаться, – женщина попыталась немного разрядить обстановку, неторопливо вышагивая следом за Крисом. Она не собиралась составлять ему компанию и вовлекать в беседу, но сказать что-нибудь, чтобы заполнить повисшее тяжелое молчание, должна была. Кристофер резко остановился и звучно потянул носом воздух, пытаясь унять раздражение. Сет был прав – этим утром Хегер явно был не в духе.

– Это не… – он остановил себя вовремя. Лив знала, что именно он собирался сказать. «Это не твоё дело». И, в целом, имел на это право, но всё же сдержался. Устало он приподнял очки и потёр переносицу. Под глазами его пролегли тяжёлые тени. Он явно плохо спал этой ночью.

– Тебе нужно чем-то помочь? – оценив попытку старого друга не выдать грубость, Лив решила проявить ответную вежливость. Она смотрела на Криса в упор, настойчиво выжидая, пока он не решиться взглянуть ей в глаза. Наконец, он это сделал. Взор его был усталым и каким-то болезненным. Да что же с ним стряслось такое? Она чувствовала это вчера вечером в каждом его слове, вздохе и движении. И вот опять – вселенская усталость и нескрываемая то ли обида, то ли злоба. Когда это случилось с ним? В какой момент?

– Ничего не нужно, – покачал он головой и поспешил разорвать зрительный контакт.

– Хочешь, чтобы я помогла заселиться Мэтту с девочками? Могу встретить их и проводить вместо тебя.

– Что? С чего бы вдруг тебе это делать?

– Линда написала мне, что у неё дела в городе до обеда. Значит, их размещением должен заниматься ты. Но у тебя явно и без того куча дел.

– Уж на свою племянницу я смогу выкроить немного времени, – огрызнулся Крис так, словно Лив пыталась обвинить его в обратном.

– Это да, но…

– Но что? – переспросил он так громко, что даже официантки в кафе на мгновение замерли и перестали протирать столики. Лив терпеливо подождала, пока интерес окружающих немного спадёт, и все продолжат заниматься своими делами. Наконец, она набрала воздуха в лёгкие и максимально спокойно произнесла на выдохе:

– Но я не видела Мэтта и Лотти уже пять лет, как и малышку Кристин. Думаю, им было бы приятно со мной встретиться, не отвлекая тебя от работы. А потом ты освободился бы и провёл с ними весь день в спокойной обстановке.

– Кристин тебя не помнит. И ты здесь не работаешь, чтобы заниматься заселением.

– Я могу позвонить Линде и попросить о том же. Как думаешь, что она ответит? – начиная понемногу выходить из себя, Лив была вынуждена пойти на крайние меры. Подрывать авторитет Криса, как управляющего, ей не хотелось, но его поведение становилось запредельно раздражающим. Никак и ничем Лив Сигрин не заслужила такого отношения к себе. Она, безусловно, могла принять его отказ, но теперь решила стоять на своём из принципа.

После первого же раунда яростной игры в гляделки Кристофер Хегер нехотя сдался и извлёк из кармана джинс связку ключей. Могло показаться, что на его решение повлияли вовсе не слова Лив и даже не авторитет Линды, а острое нежелание управляющего удерживать прямой зрительный контакт с гостьей. Кроме того (и Лив думала об этом с самого начала их разговора), Крис совершенно точно не горел желанием заниматься заселением мужа покойной сестры с новой супругой. Именно поэтому она предложила свою помощь. Цели влезть в работу «Домика Егеря» и позлить его управляющего не стояло. Как раз наоборот.

– Восьмой шале, рядом с детской площадкой.

– Я знаю, где это. Во сколько они приезжают?

– Часам к десяти, – ответил Крис и, бросив взгляд на наручные часы, добавил: – то есть где-то через сорок минут. Плюс-минус.

– Отлично. Как раз успею с Маршанами попить кофе, – убирая ключи от восьмого шале в карман, кивнула Лив. Прекрасно понимая, что какой бы то ни было беседы у неё с Хегером уже не получится, она махнула ему рукой и направилась прочь, в сторону кафе, когда тот вдруг окликнул её.

– Мне Линда сказала кое-что насчёт твоих друзей, – выдал он неуверенно и как-то нервно повёл плечами. – Я думаю, что она ошиблась, но, учитывая, кем работает твой отец…

– О чём ты?

– Она думает, что эти двое на самом деле новые Ди Граны. Но ведь это бред, правда?

– А если нет? – с вызовом переспросила женщина, скрестив руки на груди. – Что это меняет?

– Тебе следовало меня предупредить. Да и зачем Ди Гранам останавливаться здесь?

– Чтобы отдохнуть инкогнито.

– У нас недостаточно шикарно… и я чуть не нахамил им вчера! – глаза Хегера округлились от осознания того, что Линда не разыграла его. Кажется, эта мысль застала его врасплох. И, по правде говоря, нахлынувшая на него бледность порядком повеселила Лив.

– Твоё странное поведение – это не их и не моя проблема, знаешь ли. Может, стоит задуматься?

– Это не смешно, Ливи. Ты меня подставила.

– А ты меня! – чуть не вскрикнула женщина в ответ. – Знаешь, как я им это место расписывала?

– Но зачем? И что мне теперь делать? – Крис как будто очнулся ото сна и стал прежним. Удивление преобразило его и ненадолго пробило толстую металлическую броню отчуждения.

– Не знаю. Высыпаться, пропить курсом экстракт пиона и не быть засранцем для начала.

– Не смешно! Я про отель. Мы поселили их в шестой шале. Мне перевести их в место получше?

– А у вас было место получше?

– Ну, нет, но мы можем что-нибудь придумать…

– Нет! – оборвала его Лив строго. – Ничего не меняй. Они хотят отдохнуть и не привлекать ничьего внимания, понимаешь?

– Ладно. Но почему не «Эрнан»?

– У них на то свои причины. Не наше дело.

– Хорошо. Допустим, – мужчина задумчиво кивнул, нервно почёсывая затылок. – Мне продолжать делать вид, что я не знаю, кто они?

– Нет, не будь дураком. Просто не акцентируй на этом внимание и не трепись с другими сотрудниками и гостями об этом. Договорились?

***

– Вы Констанция Ди Гран, верно? – Конни не успела незаметно прошмыгнуть мимо фигуры в белом льняном костюме, восседавшей в центре небольшой беседки с видом на озеро. Похоже, здесь, в тени нескольких голубых сосен, хозяева курорта разместили что-то наподобие места для медитации. Женщина лет сорока медленно разомкнула веки и направила на Конни пристальный взгляд ореховых глаз. Покрытое карамельным загаром лицо незнакомки явно подверглось неоднократному воздействию косметологических процедур. Лоб был сверкающе гладким, а брови и скулы, острые и прямые, располагались неестественно ровно и параллельно относительно друг друга.

– Простите? – осторожно переспросила Конни. Женщина медленно повела плечами, разминая их, но позу не поменяла. Она всё так же сидела в центре беседки и подчёркнуто спокойно делала вдохи через нос и выдохи через рот.

– Я говорю, вы – Констанция Ди Гран. Мой спутник предупредил меня, что вы с братом поселились здесь. Неожиданный выбор для столь знатной персоны, но я могу вас понять… – после нескольких дыхательных упражнений, вновь заговорила незнакомка. – Сколько раз я говорила себе, что ноги моей здесь не будет? И каков результат? Снова это озеро, снова «Домик Егеря»… и все те же самые лица. Вы верите в проклятья?

– Нет, – коротко ответила Констанция. Она не понимала, о чём говорит женщина и к чему она ведёт, но ту, похоже, ничего не смущало. Женщина повертела головой из стороны в сторону, разминая мышцы шеи.

– А я верю.

– Что ж… я не знаю, что вам сказать по этому поводу, – после продолжительной паузы, в течение которой Конни надеялась услышать хоть какое-то объяснение всему этому разговору, девушка засобиралась идти дальше. Берт нашёл место для пленера неподалёку, и сестра как раз направлялась к нему.

– Я Коралина Морган, ваша соседка, – наконец, соизволила представиться незваная собеседница. – А вы здесь по приглашению Лив?

– Точно, – сообразила Констанция, вспоминая свой утренний разговор с дочкой доктора. Имя Коры Морган упоминалось в числе тех, кого каждый год собирала здесь Бритта. – Вы приехали на вечер памяти? Или как это называется…

– Можно и так сказать, хотя меня никто не приглашал, – с горечью усмехнулась Коралина и смахнула длинную каштановую прядь, упавшую на лицо.

– Зачем вы здесь тогда?

– Решила посмотреть в глаза своим демонам, – загадочно протянула Кора, и в голосе её прозвучала не то печаль, не то отчаяние. Конни стало не по себе. – А вас как сюда занесло?

– Отпуск, – выпалила Констанция максимально невинным тоном и развела руками. – Лодочки, домики, хвойный воздух и всё вот такое.

– М, жаль. А я думала, дело в убийстве.

– В каком убийстве? – изумилась госпожа Маршан, а на широких пухлых губах Коры Морган вновь проскользнула эта ядовитая улыбка.

– А Лив вам не рассказывала, что про смерть Бритты говорят?

– Несчастный случай, насколько мне известно.

– Или нет, – Кора откинула спину чуть назад и вытянула ноги. – По крайней мере, не все так уж уверены в этой версии. Кто знает, может её убили. Или, скажем, она сама убила себя?

– С чего бы вдруг кому-то это делать? Или ей самой.

– Вам тут много всего интересного расскажут про Бритту. Про то, какой идеальной и прекрасной она была. Будьте морально готовы к нескончаемым дифирамбам…

– Хотите сказать, что это неправда? – не совсем понимая, как этот разговор вообще мог состояться, Конни всё же поймала себя на мысли, что он гипнотизирует и увлекает её в себя всё глубже. Низкий как будто немного плавающий, пропитанный едкой горечью, голос Коры Морган звучал, словно мантра и погружал в транс.

– О, это чистая правда. В том-то и проблема, – женщина вдруг рассмеялась, но, ожидаемо, этот смех не показался радостным. – Идеальных людей все любят, но и ненавидят одновременно. На их фоне мы кажемся самим себе такими ничтожными, что это становится невыносимо. Понимаете, о чём я?

– Не особо.

– Всё вы понимаете, – вставая на ноги, отмахнулась Кора лениво. – Эдмон говорит, что вас сюда привела та же сила, что нас с ним. Та же тайна. Он говорит, что вы собираетесь выяснить, что же произошло тем утром, когда умерла Бритта.

– Зачем это мне?

– Понятия не имею, – собеседница даже не попыталась задуматься над этим вопросом. Она отпила воды из своей спортивной бутылки, а затем принялась разглядывать её со всех сторон. – Когда-то я в таких бутылках таскала вино. Никто никогда не спрашивает, что конкретно ты из них пьёшь.

– Почему вы говорите со мной обо всём этом?

– Я вас ещё утром заметила. Вы слонялись у пирса вместе с Лив. Это вызвало чудовищное дежа-вю, – не отрывая взгляда от бутылки, пояснила дама. – Вы не похожи на Бритту, но у неё тоже были светлые волосы. Со спины и издалека так сразу и не сообразишь. Особенно ранним утром до приёма адекватной дозы кофеина. Мне на мгновение показалось, что меня перенесло в прошлое. Это было ужасно.

– Я не хотела вас напугать, – Конни решила, что Берт может подождать. Кора Морган не казалась ей приятным собеседником, даже наоборот – она производила впечатления очень тяжелого в общении человека, мрачного и токсичного. Занятия медитацией и йогой вряд ли смогли бы это исправить. Выглядело всё так, словно нескончаемая горечь пропитывала всё её существо. Тем не менее, на этой тёмной глубине не было места театральным ужимкам, притворным улыбкам и лжи. Если кто и мог бы поведать альтернативную, лишённую восторгов и стерильных фраз, историю о том, что случилось пять лет назад в день смерти Бритты Хегер, то только Коралина Морган. Странная женщина, поселившаяся по соседству на пару с вампироподобным Эдмоном. – Вы, наверное, тоскуете по ней?

– Нет, – Кора покачала головой, ни на секунду не усомнившись в том, какой стоит дать ответ. Она вышла из беседки и спустилась на ступень ближе к собеседнице. Ростом госпожа Морган была чуть выше Конни, но значительно шире в плечах, её прямые каштановые волосы переливались на солнце, как и массивный кулон с изображением золотой головы леопарда. Очень дорогая вещь.

– Эм…

– Мы не были очень близки, – добавила Кора, лениво закатывая глаза. Она явно была в курсе, что не такой прямолинейности люди ждут от потерявшего друга человека.

– И всё же вы приезжали сюда каждый год?

– Верно. Это хорошее место для отдыха, а ещё, как бы неожиданно это ни прозвучало, но не всё на свете вертелось вокруг Бритты Хегер. Я с детства дружила с её мужем, Мэтью. Он сначала приглашал меня с моим мужем, а потом я овдовела, и они продолжили звать меня. Видимо, из жалости.

– Если вам это не нравилось, зачем приезжали?

– А разве я сказала, что мне не нравилось? – вскинув одну бровь, переспросила Кора с вызовом в голосе, а затем почему-то снова рассмеялась. От этого смеха у Конни всё внутри болезненно сжалось. Она точно не могла понять, как именно определила это, но душная, отравляющая всё вокруг концентрация несчастья плотным сгустком уместилась в теле, голосе и даже в дыхании этой женщины. Подумав немного, Кора направила на Констанцию пристальный взгляд, совершенно по-особенному красноречивый, словно она собиралась сказать гораздо больше, но вынуждена была подвергнуть цензуре саму себя: – У меня была парочка очень нехороших, разрушающих мою жизнь, зависимостей. А выпивать в компании давних знакомых на террасе под россыпью фейерверков гораздо приятнее, чем в одиночестве у себя дома. Понимаете, о чём я?

– В общих чертах – да.

– Я знала, что вы поймёте, – уверенно кивнула Кора и зашагала вниз по лестнице, как будто увлекая собеседницу идти за собой. Конни сама не заметила, как сделала несколько шагов в том же направлении. – Эдмон говорит, у вас есть дар. Он никогда не ошибается в таких вещах…

– Простите, а Эдмон он… кто?

– Хороший вопрос, – госпожа Морган вдруг остановилась, и взгляд её устремился куда-то вдаль, как будто она и впрямь начала размышлять на эту тему. – Иногда мне кажется, что он – мой ангел-хранитель, но и демон-искуситель одновременно. Думаете, такое возможно? Хотя, зачем я спрашиваю? Конечно же, да.

– Я говорю о более приземлённых вещах. Вроде профессии, – осторожно пояснила Конни. Коралина легко переключалась на какие-то свои метафоры и ассоциации, совершенно не понятные собеседнице. Словно, параллельно с Констанцией, эта дама вела незримый диалог с кем-то ещё.