Так вышло, что Дэспа, словно вдохновляемый каким-то невидимым преступником, стал к 25-ти годам абсолютно бесчестным человеком. И именно в этот год, его отец оставил мир. Дэспа стал наследником всего имущества и всего год понадобился ему на то, чтобы потерять все, что ушедший отец создавал целую жизнь. Память об отце – создателе словно была в тягость сыну, и его неблагодарность родителю вылилась также и в том, что вместе с ним начали бедствовать и его сестры, и его мать.
Из всех владений на тот момент у семьи остался лишь один дом и то потому, что прямым его хозяином был брат отца. Этот брат – дядя Дэспы – пропал вместе с торговым судном где-то в океане. Никто не знал ничего, факта смерти дяди не существовало, и согласно законам того времени, родовой дом переходил ему по наследству, как младшему брату умершего хозяина.
Время шло, все женщины семьи работали поденно, на разных малооплачиваемых работах. Дэспа не помогал. Просто сидел дома и ждал, пока что-нибудь не произойдет. Что-то такое, что по достоинству (как он это понимал), оценило бы его великолепие.
И вот, через три года после смерти отца, «что-то» произошло. Вдруг приехал потерянный дядя. Нынешний хозяин дома. Дэспа очень встревожился. Мать, прежде зная брата мужа, постаралась сделать все, для того, чтобы он почувствовал себя дома.
Дядю звали Дугпа. Скажем сразу, это имя дано было дяде при рождении, по завещанию деда, основателю торгового дела семьи. Имя было не местное, но родственники смутно догадывались, что оно означало. Так же они догадывались, как именно их дед, беднейший из бедных, стал торговцем. Ходила такая молва, от которой у знающих ее людей, на голове дыбом вставали волосы. Немыслимое по тем временам колдовство вдруг заглянуло своим страшным ликом в эту семью.
Все началось во вполне приятный, летний день. Откуда-то с дорог, ведущих от вершин древних гор, хребет которых всегда был виден вдалеке в ясную погоду, приближалась музыка. Подобное происходило не часто, и множество жителей городка вышли из домов, чтобы приветствовать пуллуванов – странствующих музыкантов. Надо сказать, играли они чудесно. Всегда, при приближении к какому-то более – менее крупному городу, пуллуваны играли эту приветственную мелодию. Будущему отцу Дэспы и Дугпы тогда было всего два года. Он оставался дома с сестрой, пока их родители уходили послушать музыкантов, ведь приближался день Аййам Пуджа – день змея.
Ах, если бы все ограничилось «только послушать», быть может, для этой семьи и всего рода, все предстоящее было бы не таким печальным. Но существуют предначертания Богов и люди не может миновать Их воли. Никто не знал, что вместе с пуллуванами на этот раз в город пришли два тайных колдуна. Они присоединились к музыкантам прямо у горных отрогов и сказали им, что идут «оттуда, где вершины примыкают прямо к синему небу». Присоединившись, колдуны быстро завоевали доверие пуллуванов тем, что прекрасно ориентировались в сложностях культа змея, к которому принадлежали все эти «хранители струн».
Дальнейшее не стану долго описывать. Колдуны очень быстро нашли в толпе отца Шрилы и, сказав ему, что у них есть для него послание «из-за гор», как-то быстро увели его в маленький свой шатер. Почему именно этого человека взяли они? Можно только гадать, ведь нам неизвестно то, что видят чародеи. Так же людям не известны черные замыслы злых богов. Но определенно, именно к этому человеку злые боги привели в этот раз колдунов.
Аарав, а именно так звали отца Шрилы, почти ничего не помнил о своем пребывании в шатре колдунов. Он даже не совсем и понял, кто они такие, просто ответил им – «да» на короткий вопрос – «хочешь ли ты быть богатым и умным?». Еще он смутно помнил, что далее словно уплыл в какой-то серый туман, в котором его постоянно тащил на цепи вперед и вниз огромный, блистающий черной кожей, змей. Вынырнув из серого забытья, Аарав словно проснулся. Он испуганно глядел на хозяев маленького шатра, которые не мигающе смотрели прямо ему в душу узкими полосками змеиных глаз. Завороженно встав, Аарав, повинуясь появившемуся внутри хриплому голосу, вышел из шатра. На улице была глубокая ночь.
– «Иди домой и помни – ты – мой отныне. Будешь делать то, что говорю без пререканий и очень быстро обретешь и ум, и богатство, и власть». Аарав едва добрел до дома и упал спать, словно мертвый. Проспал он ровно сутки, когда уже встревоженные родственники послали за знакомым лекарем. Лекарь пришел, посмотрел на зрачки Аарава и сказав, что они у него странные, а в целом, все в порядке, ушел.
Медленно возвращал Аарав обратно, казалось в клочья разорванное, сознание. Оно возвращалось частями и словно склеивалось в целое, но как-то криво. А все потому, что в нем появились пробелы. Он просто не помнил многих вещей в своей жизни. Но вскоре, в эти пробелы стали поступать неведомые им ранее знания. О том, что можно и нужно сделать, о том, куда пойти и что сказать, о том, где и что взять и как применить. На шестой день после пробуждения, Аарав снова, с испугом, услышал в голове тот самый хриплый голос – «Ты получил достаточно знаний для первого действия. Иди и делай».
Вечером того же дня, когда Аарав почти уснул, он вдруг отчетливо увидел как бы прозрачным, внутреннее пространство того маленького шатра. Он видел со стороны себя, сидящего на стуле и тех двоих странных людей. Один из них склонился слева от Аарава и на каком-то ином языке, страстно шептал ему прямо в ухо распевные слова. Второй стоял рядом и Аарав сейчас прекрасно услышал, что он говорил. – «У всего и всех в этом мире есть хозяин. У нас с моим другом есть свой хозяин тоже, и он послал нас к тебе, маленький человек, задать всего один вопрос – что ты готов отдать ради того, чтобы твоя семья жила богато и счастливо?»
Сидящий на стуле Аарав отвечал: – «Все, что угодно, кроме своего малыша – сына».
Далее он услышал еще вопрос – «Готов ли ты положить свою душу ради того, чтобы твой малыш-сын был счастлив и богат?»
И Аарав отвечал – «Да, готов отдать всю свою душу ради счастья своего сына».
Аарав очень ярко видел эту картину. Он тогда наивно подумал – «Ничего страшного не произошло в этом шатре. И голос в моей голове, видимо просто помогает мне стать богатым и принести счастье в мой дом». Уснув, Аарав видел странные сны, в которых он, весь опутанный змеями, не мог пошевелиться и беззвучно кричал пустым черным ртом.
Как бы то ни было, но, начав действовать согласно полученным знаниям, Аарав очень быстро заработал деньги на первую партию товара, который нужно было увезти в соседний город и продать там на рынке. Продав полностью все, в первые же часы торговли, Аарав отчетливо понял, – вот оно – началось! Дальше пошла череда чудесных приобретений и удачных сделок. Семья ликовала, а Аарав радовался как-то тихо, все больше про себя. Однажды на рынке он услышал запавшую ему в голову фразу – «За все нужно платить». Эта фраза, словно змея, заползла ему из головы в сердце и стала там вить гнездо, постепенно омрачая своим присутствием жизнь Аарава. Медленная тень страшной догадки постепенно раскрывала ему свою чудовищную суть.
И вот настал день, когда Аарав узнал о том, какую именно цену ему придется заплатить за счастье своего сына. Идя привычной дорогой домой, он увидел сидящего под деревом факира. Он был явно не из местной общины, Аарав отметил его очень дорогую одежду и невероятную флейту – она вся была инкрустирована драгоценными камнями. Все пальцы этого странного факира были окольцованы перстнями. Змея, вьющая свое сильное, черное тело из зеленого мешка была просто огромной. Вся эта картина совершенно очаровала Аарава, он замер в каком-то полуобмороке и не сразу услышал, что факир обращается к нему. – « Аарав, твоя жизнь – полная чаша, но пришло время платить по счетам». Аарав не понял, как именно факир издавал звуки, ведь его рот был закрыт. Но тут произошло нечто совершенно ужасное – факир растворился в воздухе, словно его и не было, а под деревом осталась одна лишь огромная, черная змея. Она наполовину поднялась над землей и смотрела прямо в глаза Аараву. Тот ощутил, что он приподнялся в воздухе. Все его тело вытянулось как струна и, когда уже некуда было тянуться, оно вдруг упало навзничь, а змея обвила его и ее голова оказалась прямо напротив лица Аарава.
Змея говорила тем самым хриплым голосом внутри Аарава: – «Ты, Аарав, очень послушный раб. И за это я оставлю тебе жизнь в этом теле, в этом месте, хотя что то, что другое – ужасающе убоги. Ты, Аарав, отдал мне свою душу. И будешь теперь моим рабом во все времена и во всех мирах, которые только сможешь постичь своим жалким умом. Служи мне верно. И быть может, твой второй сын станет моим учеником. Ты, Аарав, назовешь его Дугпа. Сейчас ты пойдешь домой и будешь жить, как и прежде. Задания буду давать тебе, как и прежде. Только помни – каждый протест и каждое удивление заданиям будут наказываться болезнями твоих близких. За отказ выполнять задания ты лишишься жизни вместе с жизнью своего сына. Ты все понял?»
Конечно Аарав все понял. И это понимание нависло над всем существом его и сотрясло его душу до самых глубин.
Дальнейшее печально. Аарав к завершению своей жизни стал безжизненным стариком, лишенным радости и разума. Единственной его утехой было то, что он смог удержаться, чтобы не распространить зло на своего перворожденного сына. Задания змея были очень страшным злом. Всегда и все делалось так, чтобы никто ни о чем не узнал, но сколько же бед принес Аарав в этот мир своим безвольным согласием продать свою душу. Его старший сын был наследником, который по воле невидимых сил, рос в неведении злых дел отца и сохранял внутреннюю чистоту.
Все происходило так, словно Свет не позволил тьме омрачить жизнь первого сына Аарава. Но вот второй, носящий страшное имя Дугпа, был словно бездушным. Он мог взяться за любую работу, но по итогу всё, сделанное им, приносило в дом невзгоды и беды. Словно отравленой становилась еда, приготовленная им, деревья, посаженные Дугпой погибали, однажды под ним умер конь от разрыва сердца. Так было до того момента, когда Дугпа ушел с небольшой партией груза за океан, в другую страну, да и пропал бесследно. Вроде бы в облегчение семье, но на несчастье роду.
Дугпа появился так же неожиданно, как и пропал. Любой, даже мельком взглянувший на него человек сразу мог бы сказать, что душа у него была черной. Как и глаза, как и волосы. Даже кожа его рук, да и всего тела была с каким-то черным оттенком. Когда дядя Дугпа впервые посмотрел на Дэспу, у того из рук выпала чаша и раскололась на множество частей. Любимая чаша его отца. Так, хозяин дома вошел в свои владения и очень быстро сделал так, чтобы из него исчезло все, что когда-то делало этот дом полным счастья. Домочадцы были вынуждены оставить родной дом. Все, за исключением Дэспы, потому что дядя Дугпа решил сделать его своим помощником в своих колдовских делах. Постепенно из Дэспы ушла жизнь человека, и в душе полностью воцарилось зло. Теперь, даже непосвященный читатель может узнать в этих двух существах тех самых черных магов, обязавших Аарава служить культу черного змея. Эти двое были руками и ногами черной магии, которая постепенно начинала довлеть над миром, возомнившим себя самостоятельным, живущим обособленно от Космоса и отказавшимся от Божественного в себе, в угоду материальному благополучию».
– Влад – сказал далее Доржо – я рассказал тебе о нескольких людях. На примере каждого из них можно сказать: однажды сделанное, всегда имеет последствия. Но к самому действию, человека приводят побуждения. Именно волны побуждений, приходят через его астрал, который является откровенным проводником, открытой дверью для миров, жаждущих питаться человеческими страданиями. Сами же побуждения, подобно шелесту одежды, проникают из облачений Души. Именно Душа, эта Великая собирательница Образов Духа, распоряжается всей музыкой своей симфонии. Душе необходимо вернуться домой – в Дома Светлых Богов Ойкумены. Но путь ее лежит через мрачные миры темных догм. Эти миры кишат вероотступниками и предателями, изуверами и вероломными клятвопреступниками, всех их, подобно отбросам миров, мы зовем «химеры».
Сегодня ночью, во время сна, я покажу тебе представителей двух сил. Сил, которые веками противостоят друг другу в битве за человеческие души. Первая сила – Породитель этих душ. Вторая – растлитель и истребитель и именно растленные души служат этой второй силе и зовутся химерами. Попрошу тебя заснуть пораньше, в доверии к своему сердцу.
Время тянулось медленно. Влад думал о том, что сказал ему Доржо и вспоминая рассказ, старался найти в семье Дэспы хоть какую-то борьбу скрытых сил, и ничего, кроме странного сочетания событий не нашел.
В 21 вечера Влад лег спать, стараясь не придавать важности предстоящим процессам, как учил его Доржо. Как только он уснул, тут же обнаружил себя в необычной обстановке. Во-первых, сам сон его был таким, словно он присутствовал явно в месте нахождения, во – вторых, этим местом оказалась очень большая пещера. По всем стенам вокруг мерцали синеватые огоньки, словно тысячи синих светлячков намеренно освещали каменные своды. Влад позвал Доржо. Голос его оказался очень громким и стал возвращаться назад тысячекратным эхо. Но Доржо не появился. Даже его голос внутри не отзывался на призывы Влада. Тогда он решил идти сам. Куда? В следующее мгновенье Влад понял, что можно не идти. Можно лететь. Приподняться и лететь при помощи какой-то невидимой силы. Стоило лишь подумать о движении, как оно тут же начиналось. Выбор направления был более сложной задачей, но и тут Влад справился достаточно быстро – он просто подумал о том, что нужно лететь к цели, из-за которой он оказался в этой пещере. Полет был стремительным. Через мгновения Влад оказался на выходе из пещеры, но… За выходом не было ни тропы ни чего-то вообще такого, что могло быть продолжением скалы. Только огромные, светящиеся облака. Постояв тут, привыкнув к необычным ощущениям, Влад вспомнил, что он умеет летать и устремился прямо в одно из этих облаков. Попав в него, он стал замечать, что все вокруг него превратилось в мелькающие человеческие силуэты. Влад замедлил движение. Силуэты замедлились тоже. Влад остановился, зависнув среди светящегося тумана. Силуэты обрели видимые очертания, один из них приблизился к Владу и сказал:
– «Приветствуем тебя, путник Трех миров!»
– «И я, приветствую вас, жители облака!»
Силуэт засмеялся, еще приблизился, и Влад не узнал, но почувствовал, что это – его отец в молодости. Неожиданно… Странно и волнительно – вот то, что чувствовал Влад. Никакой горечи, никакого чувства разлуки или потери Влад не испытывал. Он просто знал, что это – нормально и что отец, или тот, кто был его отцом – всегда такой.
– «Да, родной мой, то, что ты назвал облаком – энергии Душ, которые прямо или косвенно касаются силы твоего пути в Космосе. Земля – один из элементов Космоса, и потому – перед тобой – я – тот, кто непосредственно причастен к созданию человека по имени Влад.
Ты можешь посмотреть на кого-то рядом с собой и тут же узнать, какой вклад он внес в развитие твоей Души. Видишь, есть род земной и есть род космический. На Земле говорят – родная кровь, имея в виду, кровь рода, в Космосе говорят Родные Души, имея ввиду космическое родство, которое обусловлено общими задачами. Задачи, в свою очередь, появляются с рождением Души, получается, что мы – Души – рожденные Творцом одномоментно. Все вместе».
– «И какие задачи у наших Душ?» – спросил немного оторопевший Влад.
– «Давай для начала пройдем в зал памяти. Там тебе активируют те элементы памяти твоей Души, которые необходимы для дальнейшего следования по линиям твоих задач. Только знай, что вспомнившееся здесь, по пробуждении будет тебе непонятным, но ты почувствуешь нечто новое и сильно притягивающее тебя своей тайной, которую очень хочется раскрыть. Так устроено взаимопроникновение миров – уместно – так, чтобы ты сначала смог найти волю к самораскрытию, а затем и сделал это».
Влад неожиданно для себя оказался в поле яркого Света. Настолько сильного, что он не смог увидеть ничего, даже свои руки. Мгновение спустя, Влад понял, что стремительно мчится внутри этого Света, затем он ощутил, что сам – частица этого Света. Это очень волнительное движение наполнило все его существо невероятными по силе чувствами нежности, эйфории, скорости, мощи, и в итоге, как – то мягко и плавно, Влад ощутил внутри Любовь.
Любовь ко всему, что было, всему что есть и всему, что будет. Он словно всегда и был частицей Света, мчащейся навстречу всему, что можно согреть Любовью. Создать в Любви. Спасти через Любовь. Он знал в эти моменты, что теперь никогда не забудет о том, что он – Свет. И создан, чтобы Любить.
Это было первым и самым главным воспоминанием для души Влада. Суть Души – Свет и она соткана из Световых волокон тончайшей световой материи. Каждая частица которой включает в себя невыразимое и вечное, непостижимое и бесконечное – Дух.
Далее память души Влада словно выдохнула из своих глубин образ огромной карусели. С этим образом пришли слова – «Здесь ты увидишь маленький фрагмент действительности, который создан именно в таком объеме, который способно усвоить твое сознание».
Карусель состояла из восьми кабинок, внутри которых, подобно уличным фонарям, горел яркий Свет. Семь кабинок карусели вращались вокруг восьмой, статично стоящей в центре. Статика центральной кабины была относительной, потому что вся карусель с огромной скоростью неслась в космосе, в спиральном хороводе с другими такими же каруселями, вокруг огромной, синей Звезды.
Сама Звезда являлась центральной по отношению к другим семи, вращающимся вокруг нее. И так – бесконечно. Влад, сколько ни смотрел вокруг, мог увидеть только движение и вращение световых каруселей, разница между которыми была лишь в яркости Света, цветах и скорости вращения.
Влада мощно притянуло к центральной кабинке карусели, увиденной им первой. Он оказался внутри нее и ощутил себя в каком-то прозрачном теле. Он открыл глаза, осмотрелся, понял, что лежит в кровати, в своей, двухкомнатной квартире, по адресу улица Мощеная, дом 3, и не может пошевелиться. Ощущение было очень тесным, каким-то холодным, удручающим и беспомощным.
Он закрыл глаза и оказался в светящейся кабинке. Влад догадался, что кабинка – как-то связана с его текущей жизнью, в которой он – Влад. Он опять открыл глаза и попытался пошевелиться. В голове раздался властный голос – «Мы тратим время впустую – прекрати трансполировать». – «Трансполировать… – подумал Влад – нет бы просто сказать – перемещаться…»
И в следующее мгновение снова оказался в светящейся, центральной кабинке карусели. Если здесь я – Влад, то что в других кабинках? – искрой мелькнула у него в голове мысль. Он тут же захотел узнать это. Но здесь возникло препятствие. Перед глазами появился экран, на котором было написано – «Уровень допуска – ноль».
Тогда Влад подумал:
– «Нужно получить допуск. Что для этого сделать? Может просто попросить? У кого?»
– «У Источника Света» – возник сам собой ответ внутри.
–«Хорошо» – решил Влад – «Прошу Источник Света, Владыка Света – дай мне возможность узнать о том, что такое – эта карусель!»
В сознании у него зазвучало – «Допуск получен!»
– «Надо же, как просто» – подумал Влад, еще не зная, что таким образом ему дают понять, как устроена Иерархия Света.
Здесь необходимо отметить, что во время всего этого внеземного переживания, Влад оперировал своим земным сознанием, не придавая этому значения. Он даже не мог представить, что мог быть кем-то ещё. Каким-то иным образом мыслить, как-то по – иному воспринимать окружающее.
Однако, после слов «Допуск получен», в его разуме стали происходить очень странные процессы. Сначала он начал воспринимать мир вокруг очень детализировано. Стоило задержать взгляд, например, на своих руках, как тут же внимание уносило его внутрь клеточной структуры и далее вело по закоулкам атомарных соединений. Его возвращала назад какая-то невидимая сила и он понимал, что ему необходимо начать самому удерживать внимание без таких «улетов». После недолгой тренировки Влад смог это сделать, но тут случился новый «фокус». Он вдруг понял, что стоит ему только подумать о чем – либо, как он тут же оказывался рядом с этим предметом или внутри этого события. Влад перемещался со скоростью мысли.
За секунды он успел побывать в своем прошлом, у кровати, когда мама пела ему колыбельные, затем на берегу моря у сломанного песочного замка, из-за которого тогда сильно расстроился, затем на Луне у кратера Коперник, потом снова на берегу моря и далее – в моменте взрыва сверхновой в созвездии Волопаса. Он в деталях видел и песок на пляже и мельчайшие световые частицы, бомбардирующие вселенную при взрыве звезды, и даже мамины морщинки, хотя ей всего-то тогда было 25 лет. У него возникло ощущение, что он видит все это одновременно и тут снова голос внутри сказал – «Прекрати перемещаться!». – «Вот уже нормально сказал» – подумал Влад и сразу стал более собранным.
Он по – прежнему находился внутри центральной кабинки «своей» карусели. Только сейчас он заметил, что у него в груди горит синим цветом словно бы фонарь, от которого во все стороны расходятся длинные лучи. Эти лучи в процессе своего полета могли обретать другие цвета, например, розоватый, зеленый, фиолетовый, но синего все-равно было больше.
Достигая других кабин, эти лучи проникали внутрь них, но что происходило внутри этих кабин и за ними, Влад сейчас не видел. Он подумал – «А что, если…» И тут же, влекомый той же невидимой силой, устремился в потоке одного из лучей, летящего в одну из кабинок. Оказавшись внутри, Влад почувствовал себя нехорошо. Внутри заныло сердце, одеревенели ноги, которые он почувствовал совсем ненужными, и Влад буквально вывалился из сна обратно в свою квартиру на улице Мощеной, дом 3. За окном шел дождь…
Весь день Влад провел в чувстве нагнетенной, несвойственной ему тревоги. На работе он уже взял отпуск с последующим увольнением и потому решил быть дома.
Позвав Доржо, Влад спросил, как увиденное во сне может пригодиться ему в жизни, на что тот ответил:
– Тебе необходимо восстановиться, для того, чтобы продолжить следование по намеченному маршруту.
– А у меня есть маршрут?
– Да, твой маршрут проложен Учителем, в соответствии с твоим запросом.
– А так происходит у всех людей?
– У всех, просто у всех разные запросы, опыт и задачи.
– Ясно, друг мой, почему мне так плохо сейчас? И физически и морально?
– Ты готовишься к неожиданным действиям, а твое сознание получает необходимые корректировки. Вместе с твоим телом.
– Поясни подробнее.
– Небеса отвечают на правильно поставленный вопрос всегда наилучшим способом. Наилучший способ для тебя – это полная жизненная реализация. Но Небеса не разделяют Путь Души на категории. Для Небес все жизни Души – одно целое. И тебе необходимо завершить начатое твоей Душой давно. Одним словом, тебе предстоит испытание.
– Ого, как много всего и сразу. Правильно ли я тебя понял, ты говоришь об инкарнациях Души??
– Правильно. Сейчас ты готов задать много вопросов, но почти все они отпадут после испытания. Оставшиеся вопросы задашь после него, нужно расходовать силы и время рационально.
– Хорошо, постараюсь быть готовым.
Влад уже понял, что ни времени, ни характера испытания ему не назовут, потому что это тоже были бы лишние вопросы.
Состояние Влада не улучшилось нисколько ни к вечеру, ни наутро. Проспав до 10 часов, Влад вяло поднялся, так же вяло позавтракал и собрался пройтись. Перед выходом он присел на стуле в коридоре, чтобы протереть ботинки. Потянулся рукой к полу и… погрузил кисть руки в какую-то грязную жижу. Опешив, он вскочил со стула, посмотрел на руку, на пол и снова на руку. На полу было пятно грязи и кисть руки была тоже грязной. Он осмотрел ботинки, пытаясь понять, что произошло, откуда взялось столько глины у него в коридоре. В голове мелькнула мысль: – Сядь. Внимательно посмотри на пол.
Влад сел. Продышался. Успокоился. Медленно перевел взгляд на пол и немного потянулся к нему…
СТАДИЙ КВИНТ. «И долговечнейший, и тот, кому рано умирать,
теряют ровно столько же. Ибо настоящее –
единственное, чего они могут лишиться, раз это
и только это имеют. А чего не имеешь, то
нельзя потерять».
Марк Аврелий Антонин «Наедине с собой».
Жирная грязь хищно и ненасытно чавкала под ногами, превращая их в глиняные болванки. Вся местная природа, ничтожные людишки, земля и даже небо здесь – были против Рима. Но Стадий шёл. И вместе с ним шёл весь его Легион. Его Легион всегда достигал цели. Достигнет и сейчас. Даже ценой гибели.
Право сильного ставит сигиллум* (*печать или тавро) на лоб любого, кто слабее, а опыт Стадия не раз убеждал его, что сильнее Рима только Юпитер со своими молниями. В этих несчастных землях дождь шёл без гроз. Верный знак – Бог отвергает этот презренный народец, осмелившийся оскалить свои гнилые зубы. Юпитер отдает этот народец Риму, и вместе с ним – души его слабых богов.
Стадий Квинт шел на своих ногах вместе с войском. «Ноги – всегда приведут домой. Повозка – для раненых. Верхом движется только дозор и наемники» – неписанные правила Легиона.
Стадий отдал команду горнисту на привал. Изогнутый горн мощно взревел приказом, ему вторили по очереди горны младших центурий. Легион вставал на ночной отдых. Пока сооружался обычный «ночной бастион» – так Стадий называл ежедневные укрепления, которые состояли из рва, земляного вала и множества палаток, расставленных улицами, разведчики приносили донесения с трех основных направлений. Далее Стадий провел короткий смотр ночной разведки и двести конников эксплораторов отправились в свой ночной поход.
Стадий был легионером до мозга костей. Он ел, как легионер – быстро и мало. Как легионер спал – мало, крепко, но чутко. Как легионер двигался в бою – стремительно и смертельно для противника. Но принимал решения Стадий, как полководец. Талантливый полководец. Единственное, что часто подводило его, особенно в последнее время – крайняя презрительность к людям.
Доходило уже до того, что он и в своих легионерах начинал видеть недоумков, среди которых «один из ста способен понимать приказы». Конечно это было не так, конечно легионеры были восприимчивее, иначе бы не смогли так долго побеждать. Дело было в самом Стадии. Он начал уставать от войны. Он слишком долго был воином. Стадий столько раз видел смерть, что его сознание деформировалось и он перестал понимать жизнь.
И ладно бы он просто исполнял приказы и слепо убивал. Но он, именно он принимал решения, как лучше, быстрее и больше убить врагов. Рим давно поставил убийства на поток, и Стадий был отличной машиной для поддержания этого кровавого ритма.
Сказать, что Влад был поражен тем, что видит и чувствует – значит ничего не сказать.
Оказавшись внутри сознания этого римлянина, он, как ни пытался, не смог управлять ни одним мускулом тела этого вояки. Единственное, что мог Влад, это наблюдать за его миром, его действиями и его мыслями. Видел и получал остальную вербальную информацию, в том числе тактильную, он органами чувств Стадия, а мысли проплывали у него в голове как-то медленно, гораздо медленнее, чем его собственные. Так он их и различал – по скорости и еще по специфичности. Испытание было то ещё. Постепенно освоившись, Влад стал еще и чувствовать то, что чувствует Стадий.
В этом походе враг бегал от легиона. Он уходил от прямого столкновения, делая вылазки по флангам, во время пешего марша войска. Это раздражало. Стадий, допросив одного из плененных, который оказался простым пастухом, понял, что этот поход – потеря сил. Местные племена не дадут открытого боя, но станут совершать мелкие нападения. Для чего? Просто так они показывают свое несогласие с участью зависимых от чужой воли. Такое сопротивление решается просто – путем манипуляций, Рим собирает разрозненного врага в более или менее организованные войска, которые затем на голову разбиваются в открытом бою. Но на это нужно время.
Пока же легион уничтожал все признаки жизни на своем пути. Деревни, посевы, колодцы. Пустая земля – тоже ресурс. Однажды люди вернутся сюда, заново построят свои деревни, брошенные ими сейчас и сожженные Стадием, и станут платить Риму за право жить тут, пока вновь не нарожают достаточно мужчин.
Но это все было до наступающей сейчас ночи. За последней улицей палаток текла достаточно глубокая и широкая река. Ее воды сейчас были черны и едва слышимое журчание прибрежного течения, вместе с треском костра, навевали на Стадия воспоминая о доме. Отец оставил ему большое имение в 5 милях от восточных стен столицы Империи. Теперь там жила его семья, состоящая из… одной его жены Тулии Минор Квинты.
Недалеко от дома текла небольшая река и Квинт часто оставался ночевать у костра на ее берегу. Берег там был правым. Здесь берег реки – левый. И сколько ни пытался Стадий, не мог избавиться от дурного предчувствия. Позже он даже обвинил эту реку в предательстве, и если бы мог, то изрубил бы ее мечом.
Стадий уже встал, для того, чтобы идти к себе в палатку, но тут прямо под его ноги прилетела стрела. Она была черной и только благодаря тонкому куску белого пергамента, Стадий смогу ее увидеть. По направлению стрелы, было ясно, что прилетела она с того берега. Так же было ясно, что это – стрела – послание, а не стрела – убийца. Иначе Стадий был бы уже мертв. Но кто мог стрелять так точно в темноте и так далеко?
– Здесь мы прервем твой опыт жизни в не совсем твоем теле, – произнес в этот момент голос Доржо.
Надо сказать, Влад облегченно вздохнул. История с черной стрелой изрядно его напрягла. Да и вообще, даже для его неслабой нервной системы это переживание в целом было почти вызовом.
– Мы вернемся обратно в ту же секунду, на которой прервали твой контакт с представителем Священной Римской Империи. Сейчас ты поспишь, и после сна мы дадим тебе пояснения и новые знания.
Последние слова Доржо Влад уже почти не разобрал – он мгновенно уснул, едва дойдя до дивана.
Снов не было. Проспав без малого 8 часов, Влад вскочил с кровати, вспомнив о событии. Он чего-то заметался по квартире, намереваясь записать то, что помнил из вчерашнего своего опыта, но вот надолго так задумался – на диктофон или в блокнот… Потом сел на тот же стул в коридоре и решил ничего не записывать – он все помнил в деталях. Так ярко, словно сам прожил это время в походе вместо Стадия Квинта. Медленно встал, медленно взял в ванной швабру, намочил и стал возить по полу подсохшее пятно жирной европейской грязи…
Решил поесть. Поел. Сидя за чаем на кухне, он задал вопрос Доржо:
– Почему у меня в голове каша? Как мне собраться?
– Ты можешь завести блокнот для обозначения имен. Под каждым именем ты можешь записывать основные, якорные чувства персонажа из прошлой жизни твоей души. Это стабилизирует сознание потому что появится опора на действие. Далее ты можешь находить аналогичные чувства, состояния или мысли в своей жизни. Сопоставлять и анализировать. Делать выводы о том, что конструктивно для твоего будущего, а что деструктивно. Затем изменять себя так, чтобы как можно гармоничней строить свой мир.
