Игорь Надежкин "Гвозди"

Погасив как обычно свет.

И все так же бросишь,

Все тому же нищему,

Всю туже пригоршню монет.

А там, на улице, сотнями окон,

В домах дырки насверлены.

И что же, не люди мы вовсе?

Звери мы?

Что бродим как волки –

Голодные, злые.

Глаза сужены точками.

А наше счастье, где-то заперто,

под золотыми замочками.

И те переходы, что пешим измерил,

забыты что ли вовсе?

Как в старом парке, всеми забыт,

Старик с надломленной тростью.

И ты пройди, хоть от Байкала до Терека,

и снова вернись обратно,

Все так же будешь себя раздавать,

людям, за так, за бесплатно.

А когда уже, до косточек,

голодные выгрызут грудь,

Домой ты вернешься, ночью,

и как прежде сможешь заснуть.

Утром проснешься.

Снова к ней – сердце свое на блюдце.

А она его выбросит, с невинной улыбкой,

дергая пальцем пуговицы.

И тогда обезумев, измученный,

ляжешь в могильную жуть.

И будешь кориться,

что не смог однажды,

просто взять и взбрыкнуть.

****

Я никогда не встречал тебя прежде.

У нас что-то общее вряд ли б нашлось.

Лишь кровь твоя на моей одежде.

Даже имя узнать мне не удалось.

Нам с тобой не пришлось говорить.

Не пробить нам уже молчания стены.

Да и вряд ли б я смог голос твой уловить,

За тревожным воем серены.

Только сердце все рвется, все мается.

Вижу взгляд твой я часто во сне.

И вроде бы не в чем мне каяться,

Извиняться не за что мне.

Лишь 30 минут наша длилась встреча.

Мы с тобой не друзья. Не соседи мы.

Но мне полчаса показались вечными.

Для тебя они стали последними

Ночь

Улицы источают одиночество.

Это их обычай.

Желание ночи – ее высочества.

Для нее это привычно.

Ночь не любит случайных встреч.

Не терпит звонки от старых знакомых.

Она не любит пустую речь,

И живет по своим законам.

Не пытайся что-то искать в ночи,

Она тебя в дураках оставит.

Ночь всегда безучастно молчит,

И оскал озверевший скалит.

В ночи не бывает плохих и хороших.

Лишь мчатся куда-то тени.

Пустые тени дневных прохожих,

Потерянных, как солнце в затменье.

И ты будешь брести, не чувствуя ног,

Километрами путь измерив.

Но в ночи, всегда будешь ты одинок.

Одинок и для всех потерян.

Подземные

Забудьте наши имена.

И нас самих забудьте.

Пусть погребут нас времена,

В забвенье, вечной смуте.

Оставьте нас умирать на холоде.

Назовите, старьем ненужным.

Но мы, словно крысы, ведомые голодом,

Вылезем снова наружу.

Старый работяга

Задворки старого завода,

Уставший и заброшенный гигант.