Мы не для этого приехали.
– А ты…
– А можно мне с вами? – молит она, – Обещаю хорошо себя вести.
Вижу, что ей тяжело дается безоговорочная покорность на природе, но она сама на это подписалась.
– Мась, ну…
– Прекрати меня так называть, – пресекаю на корню эти бабские дурости, – Я не хочу, чтобы девочки это слышали. Мы должны вести себя при них прилично, поняла?
– Поняла, – кивает, а затем: – Но заметь, это твоя бывшая на меня сразу грубо накинулась и оскорбила. Я к ней с уважением, как ты просил, а она? Даже хозяйской спальней поделиться не захотела. Ей ты ничего не сказал, даже когда она тебя чуть…
– Снежана! – затыкаю ей рот, – Ты забываешься. Надежда – мать моих детей. И да, та комната – принадлежит ей и девочкам. Ты меня услышала?
Все-таки, это мы сорвались и приехали и все должно быть так, как Надя захочет.
Вижу, что Снежана злится, но буркнув что-то, кивает.
Умница, привыкнет, и тогда я буду к ней справедлив, как и обещал.
Остаток дня проходит относительно спокойно, безо всяких казусов.
После обеда погода сразу ухудшилась, поэтому, было принято решение перенести наши пикники и прочее на завтра.
А потом уже сразу уедем, зря я это все затеял.
Не уживемся мы все под одной крышей.
Выхожу из комнаты с этими мыслями и перед моим носом разворачивается не самая приятная картина: какой-то незнакомый, долговязый мужик, приобняв Надю, дарит ей цветы.
– Извини, что без приглашения, – до меня доходят его слова, – После клиники сразу в аэропорт за билетами рванул. Увидеть тебя хотел.
Надиных слов я уже не слышу, однако чувствую, как закипаю.
Бурлит у меня все в крови.
– А вы, наверное, Леон? – мужик, заметив меня в дверном проеме, кивает, протягивая руку, – Будем знакомы, Владимир.
Глава 5
Леон
Пожимаем друг другу руки.
– Это – мой друг, – заявляет Надюша.
Только вот как-то не по-дружески он тебя обнимает, дорогуша.
Не нравится мне все это, чувствую, как дыхалку сводит.
– Я тебе сейчас чай заварю зеленый, – ласково щебечет она, – Ты пока отдохни с дороги.
Какие мы заботливые.
Чай она зеленый, ему заварит.
Мне она сегодня чай с дороги не предлагала.
Даже стакана воды не дала.
Такая забота – точно не проявление дружбы.
– Приятно познакомиться, – отвечаю с опозданием.
Наверное выгляжу заторможенным из-за хаоса в башке.
– А откуда ты, – прямо, – То есть вы?
– Можно на “ты”, – Володя понятливо кивает, – Из Петербурга прямым рейсом.
Я знаю. Это так, для уточнения.
Хотя понятное дело, Надя в Питере сейчас живет, и с этим перцем там же познакомилась.
Впервые в жизни так долго мужика рассматриваю.
Как влюбленный, тьфу ты.
Володя высокий, немного худощавый. Вроде обычный.
– Дядя Вова! – кричат мои непоседливые малышки и бегут к нему навстречу, – Ты приехал!
Капец как печет за грудиной от ревности.
Разнести все вокруг руки чешутся, но слава богу, девчонки с Вовой так, как со мной, не обнимаются.
Поздоровались и хватит.
Мои девчонки.
Мои.
– Слышал, что из клиники, – добавляю, вспомнив, как он говорил об этом Надежде, – Случилось что-то? Болеешь? Помощь, может, нужна?
– Спасибо, – он кивает, – Но со мной все в порядке. Я там работаю.
– Володя – врач, – Надя испепеляет меня взглядом, – Хирург областной больницы, – добавляет моя бывшая женушка.
Так резво, будто заранее затыкает мне рот.
Он еще и доктор, ну приехали.
Мужик снимает с себя идеально выглаженный пиджак и, расправив лацканы, передает его Наде.
– Благодарю, Надежда, – учтиво проговаривает он и щеки Надюши заливаются краской.
Еще на старорусском заговорите мне тут.
Какая идиллия, емае.
Хирург. Из Санкт-Петербурга.
Интеллигент хренов.
Так и проносится перед глазами картина, как эти двое гуляют по набережной ночного Питера, держутся за ручки, а где-то вдали разводятся мосты.
И обязательно разговоры о высоком искусстве.
Ммм, романтика.
И что, Наде теперь вот такое вот нравится?
Как-то неприятно стало.
Надо узнать историю их знакомства. В целях профилактики.
Моя бывшая женушка чересчур доверчивая, а вдруг он какой-нибудь маньяк?
Говорят же, самые спокойные и интеллигентные люди на самом деле латентные психопаты.
Я должен быть уверен, что мои малышки вне опасности.
– А сюда что приехал? – задаю прямо.
Имею право, дом и мой тоже.
Понимаю что это особенно невежливо, когда слышится активное покашливание с правой стороны.
Ну вот такой я, невежливый и не манерный из Москвы.
– Я давно Надежду не видел, – отвечает он резонно, – А тут возможность представилась…
– Дядя Вова, посмотри лапку щеночка, – ноет Катя, дергая его за руку, – Ему больно, ты же обещал, что посмотришь.
Когда они успели переговорить, м?
– Катька, дай дяде отдохнуть с дороги, – тушуется Надя.
– Я не устал. Сейчас, дорогая, – Володя, улыбнувшись, кивает моей плачущей дочурке, – Показывай, где там твой щеночек?
– Дядя Вова лечит животных, – вопит с радостью Аня.
– Так ты ветеринар, что ли? – скрещиваю руки на груди.
Глаза Нади сверкают от гнева.
Не нравится куколке как я беседую с ее мужиком.
Ничего, малышка, потерпишь.
– У Владимира своя ветклиника, – выдохнув, произносит Надя с некой гордостью в тоне.
Реально им гордится?
Вот так, при мне?!
Совесть, вообще, есть?!
Я же ее муж бывший вообще-то!
– Я работаю хирургом, – говорит Владимир с улыбкой, – Человеческим. В больнице. А ветеринария, – моя отдушина. Я с детства обожал животных и вот недавно исполнил свою детскую мечту с ветклиникой. Ну, Кать, показывай своего барбоса!
Девочки хлопают в ладошки, окружают Айболита с двух сторон и передают им пищащего щенка.
Зашибись картина.
Ветклиника у него.
Девочек моих к себе расположил, животных любит.
И эта, чертовка, краснеет как школьница, когда он рядом.
Сразу в принцессу превратилась, такой кукольной стала, нежной.
Аж, противно.
Меня когда увидела, чуть в клочья не разодрала, а тут…
Володька жизни спасает человеческие, это вам не индексы Доу Джонса разбирать.
Как он там сказал? Отдушина – жизни собачек…
