Иман Кальби "Стамбул-Москва. Я тебя не отпускал"

А я только еще сильнее бешусь от этой его реакции, потому что на его лице ни грамма испуга или сожаления, а какое-то даже веселье. Нет-нет, он не улыбается, но ему явно смешно! Смеется он, козел!

Ничего! Еще посмеется!

– Вы оглохли?!– снова раздраженно поворачиваясь к менеджерше,– приведите сюда кого-то из начальства или я немедленно съезжаю из отеля с соответствующими отзывами!

На нас сейчас, кажется, смотрит весь бассейн. Кто-то высовывает любопытные, намазанные солнцезащитным кремом мордашки, из синей глади воды. Кто-то приподнял свои сверкающие маслом с каротином спинки и выгибается, чтобы созерцать очередное «шоу с участием русской». И в этот самый момент со стороны ближайшего от нас шезлонга, на котором развалился пузатый мужик, похожий на тюленя, держащий в руках телефон, я слышу «классная попка, Наташшааа»…

5.Позорище

Господи. Вот теперь я точно знаю истинный смысл выражения «провалиться под землю». Так стыдно, что щеки вспыхивают таким пламенем, словно бы я полдня жарилась под солнцем без уф- фильтра…

С чего вообще я решила, что это меня должны одарить таким «комплиментом»? Только за то, что мое парео полупрозрачное и видно купальник? С чего вообще я решила, что моя немаленькая пятая точка заслуживает особого внимания? Идиотина… Какая же идиотина…

Этот тюлень, и как оказалось, русский, просто видео смотрел и ржал, а я… Я устроила тут балаган. Господи…

– Экскюз ми,– прокашливается, наконец, несчастный молодой мужчина, на которого я обрушила свой нелепый гнев,– хав кэн ай хэлп ю?

Господи, он спрашивает, чем он может мне помочь, а я стою вся опозоренная… Кажется, сейчас все смотрят на меня и угорают…

Дура, дура… Вечно витаю в своих мыслях и ничего не вижу дальше собственного носа…

Чем помочь?

Прикопать меня в песке. Желательно, чтоб голова не торчала. Стыдоба и позорище. Впору съезжать из отеля…

– Сорри…– шепчу я, подняв руки с сигналом капитуляции.-Сорри…

Хочу сбежать отсюда побыстрее. И есть пропало любое желание…

Снова разворачиваюсь на умозрительных каблуках и теперь уже сама несусь обратно к зданию отеля мимо сопровождающей меня недоумевающей менеджерши.

– Спасибо, но я забыла таблетки в номере- говорю я ей и молниеносно ретируюсь в номер, когда она-таки смогла меня догнать.

Мне понадобилось не менее трех часов, чтобы преодолеть стыд и снова явить свою физиономию миру. Немного позагорала на большой террасе в номере- хоть какой-то заряд витамином Д. Но не смогу же я отсиживаться здесь все выходные? Надеюсь, мое позорище забыто и оставлено в прошлом. Кто хотел- уже посмеялся, а кто не понял- прошел мимо.

Предусмотрительно напялила на лицо самые большие свои солнцезащитные очки и соломенную шляпу с гигантскими полями- и понеслась на пляж. Инкогнито. Без ревизирского апломба.

А что, так тоже полезно. Одно дело, когда они будут расшаркиваться передо мной, а другое-посмотреть на реальное положение дел. Нежданчиком…

А каким может быть положение дел в пятизвездочном отеле после отвратительной серости моих суровых будней? Конечно же, восхитительным.

Вода в море прохладная и освежающая. Все-таки сейчас не особо сезон, но мне все равно классно. Я не сижу, как большинство туристов, в подогреваемых бассейнах, а предпочитаю большую воду. Мы в детстве с девчонками в деревне в речке и в более холодной купались.

Что уж говорить про солнце. Даже в час-пик оно сейчас просто восхитительно. Мне хорошо, спокойно, сладко и приятно… Упоительно и умиротворяюще. Исцеляюще.

Все уже начинает налаживаться, пока не слышу звонкий женский смех со стороны бара у пляжа, куда автоматически перевожу глаза и застываю… Тот самый мачо- сотрудник отеля. Сиди в обществе двух отдыхающих девиц, а они медом перед ним растекаются. Фу, аж тошнит! А он что, не работает вообще? Его за что тут держат? Для того, чтобы миловался с богатыми туристками?!

Расслабленность как рукой сняло.

Все, не могу больше купаться. Набираю воздуха в легкие и вылезаю из моря на берег.

Иду к жезлонгу и чувствую, как тело жжет. Он смотрит на меня! Могу поклясться, что смотрит! Даже на расстоянии, которое нас отделяет, я чувствую исходящую от него притягивающую энергетику…

Прямо на мокрое тело поскорее натягиваю парео и несусь в сторону отеля. Хватит на сегодня плавательных экзерсисов…

–Мадам Олга, надеюсь, Вам все нравится на отдыхе?– внезапно у лифта появляется та самая менеджерша.

Я искренне улыбаюсь и киваю.

– Возникло недоразумение… Хотела бы принести извинения от лица нашего отеля Вам. В знак нашего уважения руководство просило бы вас выбрать на ближайшие два дня развлечения из списка, который мы предлагаем вип-гостям. Там экскурсии и прогулка на катере…

– Что вы… это я должна извиниться,– тут же краснею я.

–Нет-нет,– девушка категорична,– как бы ни было, мы позиционируем свой отдых как камерный и эксклюзивный и ничто не должно нарушать спокойствие отдыхающего. Прошу Вас, как будете спускаться на ужин, подберите интересующую вас программу. Я отвечаю за это поручение перед руководством, госпожа Олга.

Её умоляющий взгляд говорит о том, что чем бы я ни была не довольна, в глазах турецкого руководства отеля виновата будет все равно она.

И потому, после душа, переодевшись и спустившись вниз, перед ужином я подхожу к стойке и выбираю себе развлечения на ближайшие дни. Глаза сразу приковывает многообещающая поездка в Стамбул… Её я и забиваю на послезавтра, а для завтрашнего дня выбираю прогулку на катере. Я еще не насладилась морюшком, чтобы так быстро с ним расставаться…

С утра, вооружившись хорошей солнцезащитой, той самой широкополой шляпой и новым стильным вязаным костюмом для пляжа, заказанным на Алике, но у проверенного продавца с хорошими рекомендациями- и потому выглядящим на люкс, я спускаюсь в марину к обозначенному времени.

Каково же мое удивление, когда у катера меня дожидается тот самый мужчина, которого я незаслуженно обругала, а он даже не понял- за что…

– Вы?– спрашиваю растерянно и снова краснею.

Он выше меня головы на две. Темные волосы слегка подернуты светлыми бликами- выгорели на солнце. Глаза… Господи, у него такие бездонные голубые глаза, что марина отдыхает! Улыбается…

Улыбается мне, хотя должен гоготать над тем, какая я все-таки нелепая вчера была…

– Хеллоу,– обращается дружелюбно на хорошем английском,– меня зовут Серкан и я буду вашим сопровождающим во время прогулки…

Сопровождающий, блин…

6. Лучший из лучших

Знала бы я тогда…

Вот точно бы просидела в номере до конца «ревизорской командировки»…

Это даже не катер, а небольшая яхта. Мы только вдвоем. Это одновременно пугает и щекочет нервы… в целом в качестве мести он может меня притопить…

Я завороженно смотрю на то, как Серкан управляется с судном. Плавно и в то же время, контролируя все происходящее.

Мы выходим из гавани и он начинает свой легкий и непринужденный рассказ.

– Вы уже знаете, куда именно мы идем?

– Мне сказали, это просто экскурсия по побережью…

–Не совсем. Наше место назначения- остров Сулуада. Его еще называют турецкими Мальдивами за белоснежный песок и лазурный цвет воды. А еще на этом острове живут занесенные в Красную книгу черепахи каретта. Обычно туристы направляются туда из порта Адрасан, но у нашего отеля очень глубокая марина и мы организовали прямой переход. Это существенно экономит время на транспорт из отеля до порта. Морем расстояние до острова составляет не более десяти километров.

Я слушаю его мягкий бархатный голос, подставляя лицо нежным ноябрьским солнечным лучам. У Серкана восхитительный английский и вполне себе неплохой рабочий русский- и он, кажется, совершенно не испытывает ко мне антипатии за вчерашнее. Но мне все равно хочется извиниться, ведь накануне я это толком так и не сделала…

– Серкан, простите за вчерашнее недопонимание… Я… приняла грубый голос на видео того мужчины за гадость в свою спину и обрушила гнев на Вас, так как…

Да не знаю, почему на него… Больше турков поблизости там не оказалось…

Он сосредотачивается на мне взглядом. Пристально смотрит, но не зло. С каким-то интересом что ли. Азартным.

–Все нормально… А что было на том видео?

Я тушуюсь и краснею.

– Нелицеприятная фраза в сторону русской девушки, явно сказанная турком… Так вы обычно обращаетесь к русским девушкам, которые неприлично ведут себя на отдыхе…

– И как обращаемся?

Он откровенно потешается.

Улыбается своей обворожительной улыбкой и снова заставляет меня краснеть…

– Наташии…

–Разве это не красивое русское имя?

– Но не в таком исполнении,– морщусь я…

Он снова смотрит на меня и улыбается.

– Вообще, у нас не зря так любят говорить «Наташа» на красивую русскую девушку. В этом нет никакого оскорбления. Дело в том, что для турецкого языка это имя крайне благозвучно- «естественная любовь». Так его можно перевести дословно, если прислушаться к произношению его слогов. Кажется, что оно состоит из двух турецких слов – Нат и Ашк.

–Ооо, так это меняет дело,– усмехаюсь я. Он тоже отвечает смешком.

Мне удивительно легко с ним. И невольно волнительно.

Даже одергиваю себя сейчас внутренне, что реально веду себя как какая-то типичная «Наташа» с отпуска.

– Имя Ольга- очень красивое…

Я невольно облизываю губы и отвожу глаза.

Ну, началось…

Только почему-то сейчас меня вот эти сладкие речи не раздражают.

Эх, дуреха…

–Спасибо. Серкан- тоже красивое имя. Что оно означает?

–Лучший среди лучших…– говорит он невозмутимо,– зе бест оф зе бест.

Я невольно прыскаю.

Он игриво поднимает бровь.

–И это правда,– в его голосе столько уверенности, что даже торопеешь. Мне вообще сейчас удивительно, как в простом аниматоре или инструкторе, как там его, столько мужской внутренней доминантности…

Не, ну ясное дело, что в людях я разбираться не умею- по крайней мере, по моему фиаско с мужем это понятно. Но не почувствовать исходящую от этого Серкана мощную энергетику не могу…

Я улыбаюсь и снова отвожу глаза. А ведь давно уже никто меня не смущал. А этот «сопровождающий» смущает…

– Поверю на слово…

Дальнейший диалог утопает в моем восторге от открывающейся картины. Просто потому, что еще вчера в моей жизни была гнусная грязная дождливая осень, а сегодня вот это вот всё! Вода под нами и правда становится лазурно-прозрачной. Остров имеет форму конусообразной песчаной горы. В этот час тут не так много лодок и катеров.

Но Серкан все равно предлагает не швартоваться.

Кидает якорь. Откидывает лесенку прямо в воду.

– В смысле?– пораженно смотрю я в бескрайнюю пучину под нами.

–Будете купаться,– это не вопрос, а словно приказание.

Я тушуюсь.

Люблю плавать, но когда касаюсь дна или как минимум знаю, что коснусь при желании. А тут и правда голубая бездна…

– Нет, боюсь,– искренне говорю ему,– сколько под нами?

–Восемьсот метров,– совершенно бесстрашно отвечает он, а я округляю глаза.

–Ни за что…

Серкан снова заговорщицки улыбается, а потом его лицо становится серьезным и решительным.

–Снимай с себя эту тряпку, -говорит он так, что, черт… Мне реально нужно в воду… А то будет видно, что я уже намокла… Без воды…

Как… Вот как я завожусь от одной нелепой фразы? Серкан совмещает английский и русский, оба его языка несовершенны, но… Это вообще ничего не означает… Потому что моя внутренняя голодная женщина говорит с ним на каком-то совсем другом языке…

В это время нахал совершенно невозмутимо стягивает с себя поло, оголяя шикарный пресс. За верхом следуют и шорты.