– Наша девочка уже вся мокрая, – рычит Игнат, затем отступает, – а мы ведь даже не начали. Ну же, не бойся так, мы не кусаемся.
Облизывает пальцы, я тут же прячу взгляд. Но Ян не разрешает. Он заставляет меня смотреть. Щеки горят от смущения. Однако есть в этом что-то грязное, порочное. Притягательное.
– Такая вся скромная, – шепчет, слегка ослабляет хватку, – но внутри порочная девчонка. Ты ведь помнишь нас?
– Нет… – с губ срывается тихий писк, – простите.
– Лера! – раздается громкий голос папы. – Помоги мне тут, пожалуйста!
– Иду! – голос предательски срывается, я резко отталкиваю Яна. – Прекратите! Я дочь вашего друга, как не стыдно?
– Строгая какая, – Игнат обхватывает мою талию рукой, прижимает меня к себе.
– Отпустите! – шиплю, едва набравшись смелости.
– Ты права, Лера, – ухмыляется Ян, – это твой дом и некрасиво так себя вести. Просто мы как тебя увидели, сразу как пацаны поплыли.
Признание словно обухом по голове.
– Мы думали о тебе, – хищно облизывается бритый, – но дело в том, что…
Он моет руки, затем вытирает их полотенцем.
– Мы всегда берем то, что хотим, девочка. И сейчас мы хотим тебя. Да, ты дочь нашего друга, но еще красивая молодая девушка.
Сжимаю бёдра, но возбуждение не уходит. Наоборот, с каждым словом Игната оно становится сильнее. С трудом выравниваю дыхание. Расправляю плечи.
– Мне нужно идти, – бегу на кухню.
– Дочка, а где у нас салфетки? – спрашивает папа.
– Вот, – достаю, понимая, что веду себя как похотливая самка.
Гости проходят на нашу просторную кухню. Осматриваются.
– Хорошая квартирка, Петюнь, – плюхаются за стол, – и тёплая такая, уютная. Дочурка твоя постаралась?
– Да, – не без гордости говорит папа, – Лерочка помогла мне очень.
– Да ладно, пап, – улыбаюсь, затем ставлю на стол дымящиеся блюда.
– Нет, серьезно, – он разливает алкоголь, мне же был куплен любимый грейпфрутовый сок, – если бы не Лера, я бы не смог выкарабкаться после смерти жены.
Мама…
– Лера, – говорит Ян, обаятельно улыбаясь, – а ты помнишь, что мы с Игнатом обещали на тебе жениться?
Глава 4
Лера
Давлюсь. Пучу глаза на друзей отца. Но папа расслаблен. Он попивает виски, блаженно улыбается.
– Да, кстати, – скалится Игнат, – ты тогда очень требовательной была.
– Маленькая такая, хмурилась, – хохочет Ян, – условия ставила.
Густо краснею. Зачем они это говорят?! Кусок в горло не лезет от нервов. Я безумно волнуюсь рядом с этими мужчинами. Кладу вилку рядом с тарелкой, сверлю взглядом рисунок на скатерти.
– Не смущайте ее, – улыбается папа, – Лера моя тут недавно рассталась с одним мажором. Говорил я, от таких добра не жди…
– Опа, а что случилось? – басит Игнат. – Лера, ужин потрясающий. Теперь с нас приглашение в ресторан.
– Блядуном оказался, – подмигивает отец, – а что в ресторан? Сами приготовите.
– Лучше не стоит, – хохочет бритый.
– Папа! – возмущаюсь. – Это моя личная жизнь!
– А что? Может и правда ему рожу разбить? – папуля уже слегка подшофе, – Вспомним молодость!
– Отличная идея, – соглашается Ян, – нечего невесту нашу обижать.
Невесту… боже мой! Ну зачем они так меня смущают? После этой ночи каждое слово Яна и Игната звучит очень двусмысленно.
– Переместимся в гостиную? – предлагает папа.
– Давай, – ухмыляется Ян.
– Я пока уберу со стола, – вскакиваю, начинаю собирать тарелки.
– Подожди, – Игнат перехватывает мою ладонь, сжимает.
Да что же это такое?! Они же просто папины друзья! Спокойно, Лера.
– Я тебе помогу, – мужчина встает, расправляет плечи, потягивается.
– Мы пока о делах поговорим, – папа уводит Яна, мы с Игнатом остаёмся наедине.
– Ты нас боишься? – хрипло спрашивает.
– Нет, с чего вы взяли? – избегаю его пронзительного взгляда.
– Ничего не поела, – он протягивает мне пустую тарелку, – сидишь, трясешься. Лера, мы тебя не обидим, не бойся.
Он подходит вплотную.
– Посмотри на меня, – шепчет, убирает выбившуюся прядь волос с моего лица, подцепляет мой подбородок
– Я… – покоряюсь, чувствуя себя маленькой и беспомощной.
На губы ложится легкий поцелуй горячих губ. Вздрагиваю. Он такой ласковый! Игнат раскрывает мои губы, толкается в рот языком. Кладёт большие ладони на мои бёдра.
Машинально подаюсь вперед, прижимаюсь к мужчине. От него исходит энергетика уверенности, спокойствия, безопасности.
– Прости меня, – ухмыляется мне в губы, затем отходит, – за эту слабость.
Этот мужчина вообще не такой, каким кажется на первый взгляд. Почти лысый, покрытый татуировками. Вроде бы грубый, опасный, дикий. Но Игнат обращается со мной, словно с хрупким цветком.
– Давай мне, – закатывает рукава рубашки, с улыбкой берется мыть посуду.
А я пялюсь на него, как дурочка. Любуюсь тем, как такой брутальный мужчина выполняет простую бытовую работу.
– Ты правда нас не помнишь? – спрашивает, вручает мне полотенце. – Я мою, ты вытираешь.
– Но вы гость, – блею.
– Это пустяки. Ну так… забыла уже, да?
– Простите, – вытираю первую тарелочку, – не помню.
– Неудивительно, тебе тогда было пять. Мы дружили с твоей семьей, пока жили в нашем небольшом городке. И ты нас не боялась, наоборот. Помню, пришел с женщиной, так ты насупилась и дулась на меня весь вечер.
– Я? – хихикаю. – Быть не может.
– Да, сбежала тогда из ресторана, все тебя искали. А нашел я, – говорит он.
Облизываю губы, наблюдаю за ловкими движениями жилистых рук Игната. Он сам погрузился в воспоминания.
– Взял тебя на ручки, – голос мужчины становится ниже, – а ты плачешь. Требуешь, чтобы я выгнал свою спутницу и женился на тебе.
– Ничего себе! Я правда не помню.
– И тогда я обещал тебе, Лера. Что, когда ты вырастешь, я женюсь на тебе и буду смотреть только на тебя, – Игнат выключает воду, резко разворачивается ко мне, взглядом скользит по моей фигуре, – ты правда выросла и стала очень красивой девочкой. Сексуальной.
– С… спасибо, – бормочу.
Я верю ему. Не знаю почему, но слова этого мужчины проникают в душу и отзываются в сердце. Он искренен со мной. Хочу ответить ему тем же, но фразы застревают в горле.
– Кстати, за пятнадцать лет я так и не женился ни разу. Ждал тебя, малышка, – подмигивает мне.
Не знаю, что сказать. Эти двое свалились на меня как снег на голову. Наглые, напористые, а теперь вот Игнат открылся с новой стороны. Интересно, у Яна тоже есть скрытые качества?
Хотела бы я вспомнить.
После смерти мамы папа убрал все фотоальбомы. Прошло уже два года, и он до сих пор не решается смотреть фотографии.
– И вы не боитесь? Что мой папа не оценит ваших попыток… – бормочу едва слышно.
Игнат лишь усмехается.
– Пойдем, – сует руки в карманы и выходит с кухни.
А я стою, пытаюсь унять бешено колотящееся сердце. Словно в пустоте болтаюсь. Ещё вчера моя жизнь была спокойной и размеренной. А теперь что?!
Неужели они и правда задумали жениться на мне? Папа точно будет против! А без его разрешения я замуж не выйду. Господи, я серьезно думаю о чем-то таком?!
Уверена, что эти мужики девушек меняют, как перчатки. Брр! Угомонись, Лерка, они не про твою честь. Хотя, конечно, хороши. Вот бы Гордей обалдел, если бы они приехали за мной к университету.
– Хватит! – одергиваю себя, умываюсь холодной водой, чтобы румянец хоть немного спал.
Выхожу.
– И что ты думаешь, Петь? Как тебе идея? – мужчины пьют виски, разговаривают.
– Я, пожалуй, пойду спать, – говорю папе, – поздно уже.
– Как так? – хмурится Ян. – Мы же тут твою судьбу решаем.
– В смысле?! – мои брови взлетают вверх. – Что вы задумали?
– Твоя практика, – хмыкает папа, – я не смогу тебя оформить, к сожалению. А вот Ян согласился, чтобы летнюю стажировку ты провела в его компании.
– ЧЕГО?! – пучу глаза на лукаво ухмыляющегося Яна.
– Да, Лерчик, – он делает глоток виски, не сводя с меня тёмных глаз, – на всё лето ты наша.
Глава 5
Лера
– Так и сказали? – прыскает Вика, когда мы сидим в столовой перед экзаменом на следующий день.
– Да, – смущаюсь, – что берут меня на практику. Но после той ночи в клубе я сомневаюсь.
– Везет, – тянет Светка, – я так и не нашла, куда устроиться.
– Тебе бы сначала сессию сдать, – невозмутимо заявляет Вика, – а то вылетишь и будешь практиковаться, выкрикивая: «свободная касса»!
