«Это они!» – подумал Арчер и бросился к двери.
Он распахнул дверь, но стоявший за ней человек совсем не походил на дедушку. Человек был высок, худ и одет в потертый комбинезон, испятнанный маслом и грязью и источавший запах бензина. У гостя было доброе лицо и ласковый глаз – один. Второй глаз был скрыт повязкой. Арчер сглотнул.
«Он пришел за стеклянным глазом!» – подумал Арчер.
– Это, значит, и есть дом Хелмсли, – сказал Одноглазый, глядя поверх Арчера и обводя взглядом холл. – Я слыхал, что здесь красиво, но своим глазом вижу впервые!
Он обратил взгляд этого самого глаза на Арчера.
– А ты, стало быть, Арчер? – спросил гость.
Арчер насупился и осторожно кивнул. «Откуда он знает, как меня зовут?»
Должно быть, Одноглазый понял, что Арчер совсем растерялся. Гость быстро отступил в сторону и указал на сундуки.
– Это я вам привез, – пояснил он. – Это дорожные сундуки Ральфа и Рейчел. Почти два года пролежали в Бэрроуз-Бей, в штаб-квартире Общества. Ума не приложу, почему их до сих пор не вернули.
Сундуки были алого цвета, старые и потертые, но такие красивые.
– Это правда сундуки дедушки и бабушки? – спросил Арчер.
Одноглазый кивнул:
– Давай-ка затащим их внутрь.
Арчер помог гостю занести сундуки в холл. Как только все пять оказались в доме, Одноглазый вышел на порог.
– Сундуки здесь долго не задержатся, – сказал он. Единственный его глаз смотрел мрачно. – Я знаю, что твоих деда с бабкой все уже похоронили, но ставлю на то, что они живы.
Арчеру очень хотелось в это верить.
– Но ведь они пропали целых два года назад, – сказал он.
– Верно, – согласился Одноглазый. – Но Ральф с Рейчел и не такое видывали. – Он оглянулся через плечо. – Ну, мне пора. У соседей у твоих такой видок, что того и гляди вызовут полицию. Нечасто у вас тут шныряют типы с грязной повязкой на глазу, а?
Арчер улыбнулся бы, если бы не был поглощен догадками о том, кто этот человек. Но не успел он спросить, как Одноглазый коснулся пальцем лба, шагнул на тротуар и исчез.
Арчер запер дверь и опустился на колени перед алым сундуком, радуясь, что мамы нет дома. Она ни за что не позволила бы внести эти сундуки. Надо торопиться. Она скоро вернется. Арчер щелкнул замочком, поднял крышку и погрузился в облако удивительных запахов – соль морских водорослей, дыхание тумана и легкий, но явственно различимый болотный запашок.
В сундуке лежали дедушкины вещи, но, едва начав в них рыться, Арчер остановился. За дверью послышались шаги. Там кто-то был. Это мама! Арчер захлопнул сундук, схватил тот, что поменьше, и бросился наверх. В то самое мгновение, когда он нырнул к себе в комнату, из холла послышался придушенный вскрик. Арчер стремительно сунул сундучок под кровать и как ни в чем не бывало спустился вниз.
Сундуков уже не было. На их месте стояла перепачканная и потная миссис Хелмсли. Она смотрела на сына так, словно по лбу у него полз паук.
– Ты все время был у себя? – спросила она.
Арчер кивнул.
– Оттирал с языка клей зубной щеткой, – ответил он. – А что?
Миссис Хелмсли провела грязной рукой по щеке. На щеке остался темный след.
– Ничего, – ответила она. – Ничего, и все тут. Марш на кухню – я принесла марки.
Арчер лизал бесчисленные марки, а про себя гадал, что же такое лежало в сундуках. Когда миссис Хелмсли наконец отпустила его, он бросился наверх. На языке у него красовалось уже три пореза.
ЗОЛОТОЙ ВЕК РОДА ХЕЛМСЛИ
Арчер сидел на кровати. Перед ним стоял сундучок. В сундучке обнаружился бинокль, стопка старых дневников и кассета с наклейкой «Запись разговора».
Арчер развязал веревку на стопке с дневниками и стал аккуратно листать. Дневники изобиловали подробностями дедушкиных с бабушкой путешествий; посмотрев на даты, Арчер обнаружил, что писали это они лет в двадцать семь. Арчер улегся на кровать и стал читать дневник, но тут ему в голову пришла одна мысль. Он снова сел и взял кассету.
– Запись разговора, – пробормотал он. – Значит…
И он бросился прочь из комнаты, неся в руке кассету.
В конце узкого коридора третьего этажа находилась большая комната; по одной ее стене шли вытянутые вверх окна, а на другой висели карты. Посередине тянулся через всю комнату длинный деревянный стол, тоже заваленный картами и глобусами. Миновав его, Арчер оказался в углу комнаты – там на маленьком столике стояла сложная аудиосистема. Он вставил в нее кассету и сел.
Среди множества ручек, кнопок и датчиков отыскался тумблер с надписью «Вкл/выкл». Арчер щелкнул им, потом переключил еще один, но вместо голосов дедушки с бабушкой услышал треск статического электричества и незнакомый голос:
– Bonjour?
Арчер схватил микрофон.
– Абажур? – переспросил он.
– Oui, bonjour.
– Какой-какой абажур?
– Oui, bonjour!
– Спасибо, но абажур мне не нужен.
Арчер не понял толком, что это за человек и при чем тут абажур, но ему было все равно. Он щелкнул соседним выключателем. Кассетный приемник щелкнул и завертелся. Арчер наклонился ближе.
НАЧАЛО ЗАПИСИ
ГРОМКИЙ ТРЕСК / СТРАННЫЙ ВСКРИК / ЗВУК ЛЬЮЩЕГОСЯ ЧАЯ / И НАКОНЕЦ ГОЛОСА ДЕДУШКИ И БАБУШКИ ХЕЛМСЛИ
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Идет запись? Смотри, там лампочка мигает. Это значит, что он записывает, да?
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: ДА, вероятно. Пожалуй, да.
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Ну, так, это наша первая попытка перевести дневники в аудиоформат.
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Хочешь чаю?
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Спасибо, с удовольствием. Так, посмотрим, с чего бы начать… ой! осторожней с чаем! Я, кажется, – ну да, обжег себе язык.
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Ничего страшного, милый. Не трать зря пленку. Вот, возьми этот. Начнем с Египта. И кстати, сразу упомяни, что в те дни мы были гораздо моложе.
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Хорошая мысль. Начнем с самого интересного. Проведя не один час над картами и вычертив курс, мы подготовили самолет и вылетели в Египет. Неполадки с компасом вынудили нас несколько раз свернуть не туда, однако мы нашли верный курс и полетели над морем.
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Только в процессе корректировки мы потратили слишком много горючего, и до конца маршрута нам его не хватило.
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: На закате мы достигли пустыни. Двигатель начал отказывать. Я постарался посадить самолет как можно осторожнее, однако воздух не держал, и наша птичка понеслась носом вниз в дюны. Мы успели надеть парашюты и выпрыгнуть. О, какое зрелище нам открылось! Поистине, не видел настоящего заката тот, кто не наблюдал заходящее солнце, вися на парашюте над пустыней. Волшебное зрелище, правда?
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: О да, дорогой.
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Так на чем я остановился? Ах да. Приземлившись, мы отыскали самолет, вытащили из-под обломков все, что смогли, и разбили лагерь.
Мы не знали, что делать дальше, и хотели спать, но не могли оторваться от звезд над пустыней. Нигде в мире мы больше не видели таких красивых звезд. А на следующее утро я проснулся оттого, что кто-то лизал мне лицо.
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Это не я.
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Нет! Это был верблюд – верблюжий будильник. Отлично задает настроение на день. Впрочем, нам и в самом деле очень повезло, потому что верблюд этот принадлежал бедуинам, и те предложили нам помочь. Мы собрали снаряжение и…
ЗВОНИТ ТЕЛЕФОН. БАБУШКА ХЕЛМСЛИ БЕРЕТ ТРУБКУ.
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Алло… Да… Ах, Ричард, это замечательно!
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Что там?
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Погоди, я папе скажу. У них родился мальчик. Мальчик! Назвали Арчером Бенджамином.
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Арчер Б. Хелмсли? Гм, звучит.
КТО-ТО ВЫБЕГАЕТ ИЗ КОМНАТЫ (СЛЫШНЫ ШАГИ). БАБУШКА ХЕЛМСЛИ ВСЕ ЕЩЕ ГОВОРИТ ПО ТЕЛЕФОНУ.
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Мы приедем ненадолго. Но мы хотим тебя кое о чем попросить.
ШАГИ ВОЗВРАЩАЮТСЯ, ЭТО ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ. БАБУШКА ВЕШАЕТ ТРУБКУ.
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: Надо ехать. Они в Розвудской больнице, палата 37Е. Что ты… зачем ты взял этот старый ящик?
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Это старые книги Ричарда, он читал их, когда учился в школе.
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ:…
ДЕДУШКА ХЕЛМСЛИ: Я, пожалуй, почитаю их малышу. Ему, должно быть, скучно целыми днями глядеть в потолок.
БАБУШКА ХЕЛМСЛИ: У нас не будет на это времени, дорогой; положи, положи. Как выключается магнитофон? Эта – нет, вон та справа… нет? А может, вон та? Точно!
КОНЕЦ ЗАПИСИ
Арчер сидел, молча глядя на магнитофон. В дедушкином голосе ему почудилось что-то знакомое. Впрочем, почему бы и нет? Он ведь тоже из рода Хелмсли, как и сам Арчер, и отец Арчера. И каков бы ни был этот голос, он казался просто волшебным. И бабушкин тоже.
Арчер откинулся на спинку стула.
«Раз уж они сумели выжить, когда их самолет упал в пустыне, – подумал он, – что им какой-то айсберг? Может быть, Одноглазый прав».
Вытащив из магнитофона кассету и встав, Арчер заметил под столом небольшой деревянный ящичек. Проведя пальцами по пыльной крышке, мальчик обнаружил на ней инициалы: «Р.Б.Х.» Это были инициалы его отца. «Неужели тот самый ящик?» Мгновенно поверив в это, Арчер поднял крышку и обнаружил, что в ящике лежат книги. Он снова сел, стер с корешков пыль и открыл книгу под названием «Ветер в ивах». Книга была очень хорошая. Она напоминала о доме.
Арчер унес ящик к себе в комнату и там по очереди извлек из него «Путешествия Гулливера», «Путешествие к центру Земли», «Остров сокровищ» и «Приключения Алисы в Стране чудес».
Он проглотил все книги за каких-то несколько дней. Мама не вмешивалась – ей нравилось, что он занят серьезным делом. Впрочем, погляди она на названия книг, могла бы решить иначе.
Дочитав «Приключения Алисы в Стране чудес», Арчер закрыл книгу и спустил ноги с кровати. Его комната кончалась дверью на балкон; Арчер открыл дверь и шагнул вперед.
АРЧЕР ПРИНИМАЕТ РЕШЕНИЕ
За шеренгой домов, что выстроились вдоль Ивовой улицы, скрывался настоящий потайной мир. Повсюду росли деревья, а при каждом доме имелся обнесенный стеной садик, куда выходил балкон верхнего этажа. Отсюда Арчер часто тайком следил за соседями. Он улегся животом на перила и посмотрел вниз, в сады.
«Где-то есть моя Страна чудес, – подумал он. – Надо только отыскать кроличью нору».
К сожалению, из нор в городе имелись только водосточные люки, и Арчер сильно сомневался, что они ведут в Страну чудес.
И там, на балконе, молча глядя в чужие сады, Арчер принял решение. Он больше не будет сидеть на месте. Он найдет способ бежать из узкого высокого дома на Ивовой улице и бросится навстречу собственным приключениям. Другого выхода нет. В конце концов, он, Арчер, принадлежит к роду Хелмсли, а это что-нибудь да значит. И Арчер знал, что это значит. Это значит, что он должен совершить что-нибудь замечательное – что-нибудь достойное золотого века рода Хелмсли – и, может быть, даже вернуть этот золотой век. Он знал, что это будет непросто, но не мог допустить, чтобы Хелмсли унизились до бесконечного лизанья почтовых марок. Что сказали бы дедушка с бабушкой, если бы это увидели? Ну нет, он пойдет навстречу приключениям, и пусть они гордятся внуком. А раз дедушка с бабушкой ему помочь не в силах, придется найти других соратников.
Арчер не знал, что соратник, который ему так нужен, живет буквально в соседнем доме. Мальчика этого звали Оливер Дж. Буль, и в тот самый момент он сидел у себя на балконе, пытаясь выяснить, сколько ягод черники влезет ему в рот, если не глотать. Арчер внимательно следил за происходящим. Поначалу он решил, что штук двадцать ягод в рот поместятся наверняка, но после тринадцатой начал испытывать определенные сомнения.
– Ты же лопнешь, – громко сказал Арчер.
Оливер с усилием сглотнул.
