Про утреннюю ссору я не вспоминала ровно до того момента, как в магазин не забежал Артём.
– Маша, бегом собери подарочные. Пятнадцать… нет двадцать штук.
– Пустых корзинок только девять, – не отрываясь от телефона сказала я. – Я вторую неделю прошу тебя их заказать.
– Блин блинский, – рыкнул брат и повернулся к витрине, где стояли подарочные наборы. – Выпотроши эти.
Я закатила глаза и спрятала новый телефон в карман.
– Постоишь за прилавком, пока я собираю?
– Мне некогда. Нужно прайсы распечатать, – буркнул он и ушёл в свой кабинет.
Зачем я это делаю? Мне даже зарплату не платят. Мы работаем на семейное дело, если что-то нужно, говори, Маша.
Угу. Я готова деньги поставить, что если бы я сказала про сломанный телефон, то сперва пошла бы в ремонт, а новый увидела бы через пару недель, не раньше. Велика вероятность, что им оказался бы Янкин старый.
Перенесла корзинки из витрины на стойку по одной. Достала коробку с ленточками и декором, стала пересобирать наборы. Те, что стояли у нас на витрине, с тремя-четырьмя баночками мёда, конфетами, печеньем или пряниками, а ещё чаем. В презентах, который Тёма возил на встречи, были только маленькие баночки мёда и пакетик чая, плюс бумажный наполнитель.
Само собой, посетители продолжали появляться, и я постоянно отвлекалась, чтобы рассказывать о товаре.
– Маш, можно побыстрее? – высунулся из кабинета Тёма, когда я распрощалась с двумя милыми девушками. – Мне через полчаса нужно уезжать.
– Встань у кассы, – огрызнулась я. – Ты хочешь, чтобы я покупателей игнорировала, пока тебе подарки собираю?
Артём не ответил. Конечно, он большой начальник, ему плевать. Если бы Радомир меня не успокоил сегодня, послала бы Тёму к чёрту с его корзинками.
Закончила я быстро, расставила лишние баночки, прибрала мусор. Пустая полка с подарками начала нервировать, и я отчего-то подумала, что было бы здорово поставить на неё вазу с букетом. Там подсветка, красиво.
Взяла её в руки и вышла из-за стойки и в этот момент в магазин вошла Яна.
– Машк? Ты откуда цветы тащишь?
Во мне вспыхнула злость. Бывает ощущение, будто холодной водой окатывают. Так вот, меня сейчас облило горячей.
– Радомир подарил, – не скрывая улыбки призналась я.
Нужно отдать должное, Яна удержала лицо. Только глаз дёрнулся. Она метнула взгляд в сторону кабинета и хмыкнула:
– Тебе ли? Или прислал букет мне, а ты просто присвоила его?
– Нет, – улыбнулась я и понюхала цветы. – Он заехал сегодня сам. Спрашивал, как я себя чувствую после вчерашнего. Приятное хотел сделать.
– Так надралась, что тебя стоило проведывать?
– Яна, ты прекрасно знаешь, что я вернулась домой трезвой. Тебя бесит, что понравившийся мужик не обращает на тебя внимания.
– Машк, ты смешная такая, – надменно фыркнула Яна, отбрасывая за спину волосы. – В зеркало-то себя видела? Тощая, блёклая. Носишь не пойми что. И теперь сравни меня с собой.
– И что? – фыркнула я. – Ты не мне пытайся что-то доказать. Сколько уже перед Радомиром бегаешь? Он подарил тебе хоть один букет?
– Что опять происходит? – в зал вышел Артём.
– Мой парень прислал цветы, а наша младшая сестрёнка не хочет отдавать их, – ядовито улыбнулась Яна, выхватывая букет из вазы. – Ах, милая Машенька. Уверена, однажды кто-нибудь обратит и на тебя внимание.
– Дай сюда!
Не удержавшись, я выронила вазу, которая упала на кафель и со звоном разлетелась.
– Ай! Дура, ты вообще, что ли?! – визгнула Яна. – Артём, я порезалась!
Брат немедленно подбежал к ней. Кажется, один из осколков и правда рассёк колготки немного выше туфли.
– Кровь пошла, – заключил Тёма. – Маша, чего ты стоишь? Аптечку неси!
– Нет у нас аптечки! Я уже месяц прошу её собрать!
– Тём, голова кружится, – Яна приложила ко лбу тыльную сторону ладони. – Я сейчас в обморок грохнусь.
– Я отвезу тебя в больницу. Маша, – он почти рычать начинал. – Неси грёбаные корзинки в машину!
Я цыкнула и пошла к столу с коробкой, куда сложила все подарки. Брат поднял Янку на руки и поволок к машине, припаркованной неподалёку. Пока я устраивала коробку на заднем сидении, он усадил Машку и прыгнул за руль.
– В магазин, – скомандовал мне. – И приберись там. Вечером поговорим.
Машина тронулась со шлифами, а я ещё некоторое время смотрела ей вслед. В глазах дрожали слёзы.
Это несправедливо. Просто случайность, а виноватой опять сделают меня!
Вернувшись в магазин, я окинула взглядом беспорядок. Стекло, вода, рассыпавшиеся цветы. Зачем она изломала их? Слишком крепко прижала к себе? Или нарочно сломала пополам?
В горле свернулся колючий комок. Как же достало всё это. Неправильно!
Я вытащила телефон, раскрыла мессенджер и, войдя в чат с Радомиром, написала:
«Забери меня, пожалуйста. Прямо сейчас. Мне неважно, куда ехать и наплевать, чем заниматься. Я хочу быть так далеко отсюда, как вообще возможно. Исчезнуть из реального мира. Пропасть. Чтобы никто не мог меня найти, ни со связями, никак!
Пожалуйста. Забери меня, иначе я сойду с ума».
Перечитав сообщение три раза, я подняла голову и посмотрела на гирлянду в виде пчёлок. Потом смазала дорожки слёз со щёк и… стёрла сообщение. Убрала телефон в карман и пошла за метёлкой. Нужно прибрать осколки и сломанные цветы.
Глава 8. Ультиматум
Вечернего разговора я ждала с опаской. Настроение испортилось, а от букета, который радовал меня весь день, осталось лишь несколько веточек. Поставила их в кружку рядом с ноутбуком.
Я вообще перестала понимать свою жизнь. Вчера казалось, всё нормально, а сегодня, – что «нормально» не было никогда. Нужно сказать спасибо Радомиру, что помог увидеть проблему.
Итак, что я могу предпринять в этой ситуации? Эх, не зря Вика всегда говорила, что бизнес с родственниками строить себе дороже. А я, дура, ещё спорила. Вот, всё подтвердилось.
Самое страшное, что может случиться – меня отправят домой. Папа слишком далеко и не станет разбираться. Если бы у меня была возможность поговорить лично, не по телефону, он понял бы, что я не виновата. Сейчас папа передал ответственность Артёму, а его отношение ко мне я уже знаю. Но с чего бы ему отсылать такого ценного и бесплатного сотрудника? Нелогично. Да, пожалуй, домой всё же не отправит. Бюджет только урежет, и сильно.
Перед самым закрытием зашёл дедушка, который очень хотел подарить своим внукам по гостинцу. Корзиночек у меня уже не было, пришлось импровизировать с блестящими картонками. Получилось миленько. Наверно, завтра попробую сделать ещё пару, посмотрим, как покупать будут. Когда закрывала «Улей», телефон завибрировал. Закинув ключи в рюкзак, я подняла экран, и сердце застучало чаще. Сообщение от Радомира!
Чуть не выронив телефон из рук, я раскрыла и не сдержала улыбки. Он прислал фото заката, пробивающегося сквозь деревья. Стол, чашка чая, рядом баночка с нашей этикеткой, а на крышке пчела. Обалдеть, это куда он выбрался? В городе вряд ли пчелу бы нашёл. Хотя кто знает. Сопровождалось фото улыбающимся смайликом.
Я подняла голову. У меня закат перекрывали высокие дома, но судя по освещению, он сделал фото только что. Так мило.
«Приятного чаепития» – написала я, надеясь, что это не слишком нагло, а затем убрала телефон, боясь продолжать диалог.
Но как бы я ни открещивалась, даже от фотографии с пчёлкой по коже разбегались мурашки. Этот мужчина даже на расстоянии умудряется выбивать из-под моих ног землю.
Домой вернулась, когда за окном уже совсем стемнело. Квартира встретила унылой тишиной и запахом духов Янки. Я переоделась в домашнее и собиралась пойти готовить ужин, когда услышала, как захрустели ключи в замке.
Оказалось, сестра. Охая и ругаясь, она присела на тумбочку, подождала немного, а потом крикнула:
– Может, ты поможешь?
– Нет, – отозвалась я, ни на миг не прерывая нарезание салата.
– В смысле нет? Мне так-то швы наложили!
– Я занята.
Справедливо рассудила, что, если Яна смогла залезть на наш этаж без лифта, до комнаты точно доберётся. Оказалось, и правда. Я уже приправляла рыбные стейки, чтобы запечь их с лимоном, когда она доковыляла до кухни, переодетая в домашнее. Я не знала, что ей говорить, да и не хотела, поэтому не стала комментировать, хотя заметила демонстративно выставленную ножку, перевязанную бинтом. Если б не подчёркнутая надменность, мне было бы её даже жаль.
– Ничего не хочешь мне сказать? – спросила Яна.
– А смысл? Ты же прекрасно придумываешь за меня.
– Машк, я пытаюсь с тобой по нормальному.
– По нормальному?! – разозлилась я, с грохотом отправляя противень в духовку. – Ты кидаешься на меня второй день будто собака! И Артёму наговариваешь невесть что!
– Ну а как ты хотела? Ты мне выбора не оставила, – Яна развела руками.
Я подавилась возмущением:
– Хорошо, поясни. Это из-за Радомира, я поняла. Обозначь ваши отношения. Вы встречаетесь или что?
– В каком-то смысле, – Яна смахнула со стола крошку. – Он непростой человек. Очень замкнутый, необщительный.
– Радомир тебе нравится?
– Пф, ты же его видела. Как такой может не понравиться? А ещё он богатый. Понимаешь, Машк? Очень богатый. Так что давай ты не будешь мешаться у меня под ногами, лады? Радик только-только растаял и начал обращать внимание на меня, как на женщину, и я не хочу, чтобы ты всё запортачила.
Я не знала, что сказать. Не знала, видит ли во мне Радомир женщину. Наверно да. Он же меня спас, довёз до дома, подарил цветы, телефон. Вряд ли Янка справилась быстрее, чем за один день.
– Девочки, я дома, – крикнул из коридора Артём.
– Ага, мы тут, – ответила Яна, а я, сжав зубы, вернулась к салату.
Брат тоже переоделся, сходил умыться и вошёл на кухню. Я боялась угадывать, что у него на уме. Похоже, его встреча прошла плохо и теперь он ищет, на ком сорвать злость.
– Как прошло? – медовым голосом спросила Яна, будто зная, куда надавить, чтобы устроить взрыв.
– Отвратительно! Но чёрт с ним, с бизнесом. Объясните мне, какого хрена происходит в нашей семье?!
– Не ругайся, – машинально поправила я.
– Буду. У меня не хватает цензурных слов на то, что вы устроили.
– Не переживай, братик, – ворковала Яна. – Мы уже всё обсудили. Машке приглянулся мой жених, вот она и…
– Он тебе не жених!
– Так, это уже ни в какие ворота не лезет, – прервал Тёма. – Начнём с того, что тебе, Маша, рановато думать о мужчинах. Тем более о тех, что в отношениях…
– Во-первых, мне уже восемнадцать, и я могу думать, о ком захочу! А во-вторых, упомянутый мужчина НЕ в отношениях!
– Прекрати, пока ты в этом доме, я не позволю…
– Тогда я уйду из дома!
Глава 9. Цена свободы
Брат откинулся на спинку стула и наклонил голову к плечу. Янка мерзко захихикала.
– И куда ты пойдёшь? На улице жить будешь? – спросила она.
– Лучше уж на улице, чем жить под одной крышей с людьми, которые меня не слышат! – я швырнула полотенце на стол.
– Все тебя слышат, – процедил Артём. – Просто ты не хочешь слушать нашу реакцию на свои слова? Перед Яной извинилась? Ты, между прочим, больно ей сделала.
– То есть я виновата, что она вырвала вазу, разбила её и порезалась?!
– Не смей повышать на меня голос, – опустил подбородок Тёма.
Нет, гляньте на него. Альфа-самец, блин.
