Я замолчала. Не надо говорить, что я считала Капитолину давно покойной[2 - Как Лампа познакомилась с Капитолиной, рассказывается в романе Дарьи Донцовой «Ночная жизнь моей свекрови».].
Матушка Макса – своеобразная женщина. Во времена, когда мы общались, ее отличали яркая фантазия, умение манипулировать людьми, способность всегда добиваться своего и талант зарабатывать деньги. Кроме того, она выглядела лет на двадцать моложе паспортного возраста и обожала весело проводить время. Вокруг Капы всегда бурлили разные люди. Но мне оказалось трудно поддерживать дружеские отношения с дамой, которая твердо уверена, что в любом вопросе существуют только два мнения: ее, то есть правильное, и чужое, в корне и со всех сторон ошибочное. Я со свекровью не спорила, понимала бесполезность данного действия. С сыном у Капитолины все было просто: она его не любила и любить не собиралась. Макс с трудом выносил маменьку, а я старалась пореже иметь с ней дело. Потом что-то произошло, не помню, что именно, и Капитолина умчалась за рубеж и пропала с радаров.
Обо всем этом я уже рассказывала, но вот о чем никто до сих пор не знает. Спустя энное количество лет к нам приехал адвокат. Он сообщил, что моя свекровь требует вернуть ее коллекцию старинных драгоценностей, которые украла ее невестка, то есть я. Капитолина не желает семейного скандала, настроена решить все мирным путем, но если я не захочу отдать ювелирные изделия, то пенять мне на себя. Есть свидетели, готовые подтвердить, что я продала несметные сокровища ныне покойному американцу, а тот, щедрый меценат и благотворитель, передал их российскому музею. Деньги же, вырученные мною, пошли на открытие детективного агентства Вульфа. Когда юрист договорил до конца, у меня от гнева пропал голос, а Макс расхохотался и воскликнул:
– Маман стареет! Раньше подобные штучки она устраивала элегантно, так, что даже комар носа не подточит. А сейчас наделала глупых ошибок. Когда мы с Евлампией только познакомились и речь о браке вообще не заходила, у меня уже был этот бизнес. В бумаге, которую вы зачитали, указано имя щедрого мецената – он американец русского происхождения. Да, возможно, что такой человек решил облагодетельствовать музей городка, в котором он в самом начале двадцатого века появился на свет. Но и тут косяк! Пока вы зачитывали послание, я залез в интернет. Этот благотворитель умер в тысяча девятьсот девяносто первом году, а коллекцию музей обрел спустя шесть лет. Мы с Евлампией тогда даже не подозревали, что когда-нибудь встретимся. Учитывая все вышесказанное, есть два предположения. Первое – маман впала в старческую болезнь под названием «помню то, чего не было». Увы, ею страдают некоторые пожилые люди. Один взахлеб рассказывает о своей дружбе с писателем Чеховым, другой летал в космос вместе с собаками Белкой и Стрелкой. А маме привиделись драгоценности. Второе: у нее финансовые трудности, ей просто нужны деньги. Не знаю, кто помог ей состряпать роман, содержание которого мы сейчас услышали, но он не выдержит самой простой проверки.
– Сейчас все объясню… – улыбнулся юрист.
– Не надо, – остановил его Вульф. – Покиньте помещение.
– Тогда делу дадут ход, – пригрозил законник.
– Пожалуйста, – кивнул мой супруг.
Понятно, что на этом разговоре все завершилось. Через короткое время Макс сказал мне:
– Какая бы мать у человека ни была – она мать. Решение, родиться ребенку на свет или нет, принимает женщина. Некоторые из них клянут партнера, жалуются всем: «Обещал жениться, стать нашему малышу лучшим папой, а сам удрал до того, как меня в роддом увезли!» Хочется сказать таким девушкам: «Милая, человечество давно придумало презервативы, а сейчас спектр средств контрацепции и вовсе огромен! Наследник должен появляться на свет в законном браке. И прежде чем падать к кому-то в постель, познакомься с ним как следует». Не зря же наши предки устраивали помолвку, за которой следовал год общения без секса. Невеста понимала, сумеет она прожить с этим человеком долгую счастливую жизнь или лучше уносить от него ноги… Не знаю, какие мысли крутились в маминой голове, когда она задумала стать матерью. Родительница из нее – как из ежа футбольный мяч. Но она подарила мне жизнь… Давай забудем историю с музейными реликвиями.
И мы больше не беседовали на эту тему.
– Ау! – донесся женский голос из глубины дома. – Ау! Что происходит? Где мой кофе?
Я пошагала в столовую и увидела там стройную брюнетку, похожую на таракана. Поставьте насекомое на задние лапы, запихните его в ботфорты, оденьте его в костюм от «Шанель», облейте дорогими духами так, что у людей слезы из глаз от удушья покатятся, – и перед вами будет наша гостья.
– О! – воскликнула женщина. – Вуаля! Кого я вижу! То ли пятую, то ли седьмую жену Макса-оболтуса! Его потянуло на толстеньких блондинок!
Мне захотелось смеяться, но я сдержалась. От природы у меня рыжие волосы, которые не нравились мне, школьнице. Поступив в консерваторию, я решила сменить имидж, но моя мама оказалась решительно против. Она всплеснула руками:
– Вот уверена, что тебе в голову влетело стать блондинкой! Получишь вытравленные, похожие на паклю пряди! Останется только прибавить наполовину облупившийся лак ядовито-красного оттенка, и ты будешь как продавщица картошки! Хочешь выглядеть как Валентина, у которой берем на рынке овощи?
Не следовало отвечать маме, что Валентине давно за сорок, у нее много детей и обширный огород. Женщине просто некогда записаться на маникюр, и волосы она красит сама, как умеет, потому что надеется в очередной раз выйти замуж. А мне восемнадцать, я играю на арфе, не ковыряюсь в земле и не желаю быть рыжей! Я просто молча пошла в парикмахерскую и вернулась домой со светло-русыми волосами, готовая услышать от мамы множество всяких разных слов. Но она неожиданно улыбнулась.
– Тебе идет новая прическа.
С тех пор я крашу волосы. Иногда становлюсь светло-русой, иногда чуть темнее, иногда гораздо светлее, один раз даже покрасилась в каштановый, но этот вариант не понравился.
– Присаживайтесь, – улыбнулась я. – Чем обязаны вашему визиту?
– Ты меня не узнала? – округлила глаза брюнетка.
– Догадываюсь, кто вы.
Послышались шаги, и в столовой появился Макс. Брюнетка простерла к Вульфу руки и с криком «мальчик мой, безмерно по тебе скучала!» ринулась к нему. Макс быстро сделал шаг в сторону. Мой муж определенно хотел избежать объятий, но маневр не удался. Дама вцепилась в его плечи и звонко поцеловала в подбородок. Макс покраснел и сказал мне:
– Лампуша, езжай в офис. Тебя Костин ждет.
Я кивнула и быстро ушла. Муж хочет поговорить с матерью тет-а?тет, не следует ему мешать. Потом узнаю подробности беседы.
Интересно, что Капе надо? Из гроба вынута мумия истории с драгоценностями, которые подарены музею? Вряд ли, в том сюжете была масса нестыковок.
Я открыла шкаф, чтобы взять куртку, и услышала тихий голос Краузе.
– Лампочка!
Я обернулась.
– По нашему участку ходит слон! Саблезубый, клыки торчат из пасти!
Мне стало смешно.
– Сегодня не первое апреля, но даже в день дурака не поверю в появление хищника.
– Впервые приметила его три дня назад, – продолжила няня Кисы. – Подумала, почудилось. Ан нет! Он теперь прибегает регулярно! Роется в мусорном мешке, если тот не успели отнести на помойку – определенно голоден! Нельзя наших собак одних во двор выпускать! Буду теперь гулять с мопсами на поводке.
– Голодный слон способен растоптать не только псов, но и вас в придачу, – стараясь не расхохотаться, заметила я.
Почему я так отреагировала на слова няни? Роза Леопольдовна очень хочет выйти замуж. Да, она дама средних лет, но любви все возрасты покорны[3 - Цитата из поэмы А. С. Пушкина «Евгений Онегин».]. В госпожу Краузе озорник Амур постоянно втыкает свои стрелы. Женщина влюбляется – как в пропасть падает. И почти все мужчины отвечают ей взаимностью. Наша няня побывала замужем, пережила развод, но это не лишило ее желания найти свое счастье. Пару месяцев назад в соседнем доме поменялся хозяин. Теперь там живет не особо успешный композитор, который унаследовал особняк после кончины своей тети. Он тихий, одинокий неудачник – ну прямо тот, кто нужен Краузе. Похоже, она ищет способ познакомиться с непризнанным гением.
– Думаю, слона привез наш новый сосед, – предположила Роза Леопольдовна. – Надо к нему сходить, побеседовать.
Я схватила куртку и молча убежала в гараж.
Слон! Ну и ну! Няня придумала гениальный повод для близкого знакомства. Скорее всего, Краузе вдохновилась историей, которая случилась с нами несколько месяцев назад, когда Роза Леопольдовна узрела в нашем саду тигра[4 - Эта история описана в романе «Чудо-юдо на охоте».]. Краузе полна надежд. Одинокий, не особо обеспеченный композитор! Это прямо ее формат! Наша няня – яркая представительница движения «Спасем несчастного мужика», поэтому сейчас ее фантазия разбушевалась по полной программе.
Тихо хихикая, я села в машину, и через секунду мысли переключились на рабочие дела. Зачем я понадобилась Володе? Скорее всего, для меня нашлась работа.
Правая нога нажала на педаль. Под стопой правой ноги появились теперь не мелкие камушки, а побольше. Я вспомнила свой недавний визит к доктору и решила проверить обувь. Снять ботинок оказалось легко. Я засунула руку внутрь и… нащупала нечто маленькое, твердое. Пальцы что-то вытащили, я уставилась на свою добычу… Сушеный горох? Каким образом он попал в мою обувь? Я вытряхнула находку на ладонь, вернулась домой и сказала Сюзи:
– Странное происшествие! Неделю у меня под ступней что-то каталось, пару раз трясла ботинки, и ничего. А сейчас нашла горох!
– Это Геракл, – захихикала Сюзанна. – Он со своими холопами вечно запасы собирает, прячет их где попало.
– Почему же из моей обуви ничего раньше не высыпалось? – недоумевала я.
– Наверное, он вам гречку запихивал, – предположила наша кулинарка. – Она мелкая, вы ее просто не заметили. А горох крупный.
– А?а?а… – протянула я и пошла назад к машине.
Психиатр Глазов оказался прав, нет у меня никаких проблем со здоровьем. У меня беда с умом. Но с другой стороны, как мне догадаться, что предводитель мышей решил использовать обувь своей хозяйки в качестве склада зимних запасов?
Глава третья
Войдя в наш офис, я увидела Володю, сидящего на своем месте, в большом кресле за круглым столом, вокруг которого стоят такие же уютные кресла для посетителей. На нашем этаже несколько помещений, они выглядят по-разному, и каждое используется для своей цели. Комната, в которую я сейчас вошла, именуется гостиной, здесь принимают новых клиентов.
Напротив моего давнего друга расположился мужчина в сером пуловере.
– А вот и Евлампия! – произнес Володя.
Я быстро устроилась справа от Костина, глянула на посетителя, хотела поздороваться и воскликнула:
– Сегодня уже виделись с вами!
– Вы знакомы? – удивился Володя.
– Да, – ответил за меня гость. – Утром беседовал с Евлампией Андреевной, узнал, где она работает. И неожиданно понял, что не следует обращаться в полицию – там меня вежливо, но конкретно выставят вон. Ну, понятно почему – скорее всего, посчитают неадекватным или шутником. А частные детективы, возможно, заинтересуются происходящим. Способен оплатить ваши услуги. Позвольте рассказать последовательно и подробно, что случилось.
– Внимательно вас слушаем, – кивнул Костин.
Никанор Михайлович пару раз кашлянул.
– Я убежденный холостяк. Не путайте с монахом – не чураюсь женского пола, я галантный кавалер. Но длительные семейные отношения не для меня. Рекордный срок общения с дамой – год. Как только милое создание принимается заводить речи о браке, начинаю ощущать себя зайцем, на которого открыли охоту, и убегаю полями в лес. Несколько раз очаровательные девушки пытались притащить меня в загс, сообщая о своей беременности. Услыхав слова «дорогой, нам необходимо оформить отношения, потому что ты скоро станешь папой», я вставал, шел в кабинет, брал там справку от врача с печатью, приносил ее любовнице и молча вручал ей. Все реагировали одинаково, восклицали: «Ты бесплоден?!» «Да, – спокойно отвечал я. – Я рос болезненным ребенком. Да и сейчас не могу похвастаться богатырским здоровьем, цепляю любую инфекцию. Вот подхватил эпидемический паротит, в просторечии свинку. Обычно ею болеют в возрасте от трех до пятнадцати лет, но я слег в двадцать, угодил надолго в больницу, заработал осложнения и стал стерилен, о чем совершенно не жалею – дети в любом возрасте не вызывают у меня восторга. Ты могла забеременеть от кого угодно, но не от меня!» Вруньи пытались выкрутиться, но для меня женщина, которая говорит неправду, – нерукопожатный человек. Да, ложь бывает разная, и иногда она необходима, но не в случае сообщения любовнику о своей беременности. Я не жаден, не скуплюсь на подарки, поездки за рубеж и покупки. Если состою с дамой в интимных отношениях, веду себя красиво – букеты, конфеты, походы в театр, на концерты, постоянно говорю комплименты, никогда не грублю, ничего не требую. Мне не нужна кухарка и горничная, у меня есть прислуга, уже немолодая Вероника Германовна. Как женщина она не мой вариант, но в плане домашней работы идеальна. Она дочь немца, аккуратна, пунктуальна… Извините, отвлекся. Повторю: как любовник я прекрасный вариант. Когда отношения себя исчерпывают и женщина хочет уйти, никогда не пытаюсь ее удержать. С одними Дульсинеями[5 - Дульсинея Тобосская – главный женский персонаж романа Мигеля Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский».] остаюсь в нежной дружбе, с другими больше не общаюсь. Но есть у меня… э… назовем это привычкой – нежелание приводить очередной объект чувств в дом, где я живу. Для интересных встреч есть скромная квартирка в некогда отдаленном районе с не самой хорошей репутацией, который теперь чуть ли не привилегированный, называется Марьина Роща. Обычный дом из блоков, лифтера нет. Там у меня чистая «двушка» с хорошим ремонтом и со всем необходимым. Мне ее давным-давно завещала ныне покойная тетка, сестра матери. Еще у меня есть дом в поселке Амаров Пруд. Место дорогое, войти или въехать в него без пропуска невозможно. Там я обитаю постоянно. Гнездо в Марьиной Роще – исключительно для свиданий, в крайнем случае могу там пару деньков пожить. Особо подчеркну: об особняке в Подмосковье никто понятия не имеет. Везде, где требуется указать место жительства, указываю Марьину Рощу, а номер телефона часто меняю. Да, некоторые мои Дульсинеи знают номер, по которому я всегда им отвечу, но мы с ними уже не любовники, а близкие друзья. Они помогали и помогают мне, а я всегда готов за них в бой. Но снова скажу, что интима у нас давно нет, они все удачно замужем. Кроме того, я не из тех мужчин, которые любят играть в «пинг-понг». «Пинг» – скандал, дама разрывает отношения, конец любви. «Понг» – сия особа возвращается, я ее прощаю, живем дальше. Не мой вариант. Если случается «пинг», то «понг» не состоится. Ушла так ушла, умерла так умерла. Вокруг много очаровательных леди, зачем бегать за той, которая один раз сделала ручкой?
Никанор посмотрел мне прямо в глаза.
– Понимаете?
Я кивнула.
– Вы любите женщин, но предпочитаете свободу. Большая часть ваших любовниц замужем, поэтому они никогда не потребуют от вас отвести их в загс, не захотят родить вам ребенка. Связь с этими дамами вас устраивает, потому что вашей свободе ничто не угрожает.
– По большей части верно, – согласился Никанор. – Жениться у меня нет никакой необходимости. Для ведения домашнего хозяйства есть Вероника, наполовину немка по крови и менталитету, аккуратная до маниакальности. Полотенца в ванных висят строго в определенном порядке, чашки в буфете повернуты ручками в одну сторону. И я, почитав перед сном книгу, всегда кладу ее на левый край тумбочки корешком к кровати. Да, я зануда. Но мои привычки никому не мешают, поскольку я обитаю один. Вероника живет в трехкомнатном домике на участке. Ее задача – прийти в особняк, когда я уезжаю, навести порядок, купить продукты, приготовить еду и так далее. Но ровно в двадцать часов горничной строго-настрого предписано отправиться к себе. Если уеду или вернусь в другое время, всегда заранее предупрежу домработницу. Мы с Никой друг другу не мешаем. Кстати, у нее есть кот Тимофей. Я не против пребывания Тима и в моем доме, но раз в три месяца к нему приезжает ветеринар, чьи услуги я оплачиваю сам. Животное бродит между нашими домами, ласково себя ведет… О! Забыл сообщить: крайне редко возвращаюсь в дом раньше двадцати двух часов. И вас же не удивит наличие камер наблюдения?
– Нет, – коротко ответил Костин.
– Включаю их, уезжая куда-либо. Аппаратура передает информацию на мой номер телефона, который никому не известен – не пользуюсь им для разговоров с кем-либо, – и она отлично замаскирована, посторонний не поймет, что его слушают… Теперь, когда вы знаете мои привычки, ознакомьтесь с сюжетом.
Глазов вынул трубку и протянул ее Костину.
– Смотрите внимательно, слушайте мои комментарии.
Мы с Володей уставились на экран.
– Первый этаж, вход в особняк, – заговорил Никанор. – Обратите внимание на часы на стене и на дату. Двадцать один ноль пять. Время, когда в коттедже гарантированно никого не может быть. Домработница ушла, я еще не вернулся. Дверь открывается, входит…
– Ну и ну… – пробормотала я.
«Гость» похож на человека, который решил заняться подводным плаванием. На руках перчатки, ботинок нет (вернее, мы их не видим), брюки, если так можно назвать штаны, обтягивающие ноги как вторая кожа. На лице огромные очки. И лица вообще не распознать. Подбородок, рот, лоб, нос – все скрыто. А сама голова – в облегающем капюшоне.
– Такой костюмчик – новая фишка у профессиональных грабителей богатых домов и квартир, – сказал Костин. – Ни один волос с головы преступника не упадет там, где он незаконно находится. Никакой слюны, кусочков одежды, отпечатков пальцев и следов обуви. Комбинезон идеален для тех, кто без приглашения влезает в чужое жилье. Стоит дорого, продается в даркнете.
– Человек идет по коридору, – продолжает Никанор, – похоже, знает расположение помещений. Сразу упомяну: Вероника носит пятьдесят второй размер, и она женщина. А в доме мужчина.
– А как вы это определили? – удивилась я. – Ничего же не видно, ни рук, ни ног, ни лица. Затянутое в резину тощее тело. Распознать пол этого человека невозможно.
– Согласен, – кивнул Володя. – Но у этого тощего тела есть талия и слегка округлые бедра. Можно предположить, что это все-таки женщина. Но видно кое-что, что бывает лишь у парней.
Глава четвертая
Никанор улыбнулся.
– Владимир, вы правы. Понимаете, Евлампия, подобную одежду не натянуть на брюки, рубашку, юбку или платье, ее можно надеть только на голое тело. А у сильного пола ниже пупка есть то, чем он больше всего гордится. Существует приспособление, его называют «ракушка», оно используется для того, чтобы прикрыть данный орган, когда одеваешься в обтягивающую одежду.
– Очень уж незваный гость худой, – заметила я. – Никанор Михайлович, вы говорили, что охрана никого не пропускает.
– Без моего распоряжения никого. Просто сказав «меня пригласил Глазов», в поселок не попадешь, – подтвердил психиатр. – Мне следует лично звонить дежурному.
– Похоже, секьюрити не особо внимательны, – сделал вывод Володя, – один пролез-таки.
– Багажник машины проверяют? – осведомилась я, глядя, как «червяк» шагает по коридору. – Задние сиденья осматривают?
– Естественно, – кивнул профессор. – В поселок каждый день въезжают люди, которые работают в Амаровом Пруду. И конечно, прикатывают к жителям и гости, и прислуга.
– Похвально, что вас так хорошо охраняют, – улыбнулся Володя. – А как обстоит дело с автомобилями самих обитателей?
– М?м?м… – промычал Глазов. – Интересный вопрос. Когда я въехал в Амаров Пруд, охрана не делала различий между гостями и владельцами особняков. Был лишь один нюанс: посторонние открывали багажники на въезде и выезде, а постоянные обитатели делали это лишь тогда, когда желали попасть домой. Никто не возражал. Но месяц назад господин Лукин устроил скандал, кричал, что досмотр машины является нарушением его личной свободы, закатил истерику, пообещал обратиться в суд. И теперь жители Амарова Пруда въезжают на территорию, не задерживаясь у шлагбаума.
– Ой! – подпрыгнула я. – Смотрите, что он делает! Открывает встроенный шкаф!
– Это буфет, – поправил меня Никанор. – Я купил готовый дом без отделки, одну коробку. Пригласил Марка Коравалли оформить интерьер. Он дизайнер, его посоветовала одна моя Дульсинея, сказала: «Талантлив, цену не заламывает». При первом знакомстве молодой мужчина сообщил, что его пра-пра- и так далее деда вызвал из Милана купец Рябчиков. Тот возвел дом в Москве, захотел его оригинально отделать, украсить, но не пожелал обращаться к русским специалистам, потому что считал дурновкусием парчовые драпировки, тяжелые ковры и буфеты, похожие на корабли. Рябчиков играл на скрипке, ценил живопись, литературу, слыл человеком тонкого вкуса. Поэтому он выписал из Милана Филиппа Коравалли. Мастер был, как сейчас говорят, дизайнером, работал для очень богатых владельцев недвижимости. Он потом остался в России, женился, Марк – его потомок.
Никанор улыбнулся.
– Понятно, что я незнаком с купцом Рябчиковым, тот уже давно на небесах. Но когда Марк начал рассказывать про торговца, понял, что мы с ним родственные души. Терпеть не могу драпировки в стиле «дорого-богато», и буфеты, которые занимают полстоловой, тоже мне не по вкусу. Но куда деть чашки, тарелки и прочее? Коравалли прекрасно справился с задачей. В стене сделал глубокую нишу, обшил ее досками, прикрепил дверки. Сверху они стеклянные, снизу деревянные, чуть выпуклые. Получился буфет в стене, который не съел ни сантиметра площади.
Никанор протяжно вздохнул и замолчал.
– Интересное сооружение для столовой посуды, – согласилась я.
Никанор нажал на экран телефона.
– Смотрите, что делает непрошеный гость.
– Достает чашки и тарелки с третьей полки, – прокомментировал происходящее на экране Володя. – Ух ты! Задняя стенка опускается… Сейф! Мужик его открывает, вытаскивает нечто похожее на короткую, толстую трубу! Ставит деревянную панель на место. Даже подумать нельзя, что за ней что-то спрятано! Незваный гость уходит… Профессор, вы знали про сейф? Велели его так здорово спрятать?
– Нет, – уверенно ответил Никанор. – Я же сказал, есть ниша в стене, ее обшили деревянными панелями. Марк привел своих мастеров, я сам никого не нанимал. Все работы по отделке провели люди Коравалли. Мне понравились его слова: «Поскольку вы доверили мне доведение своего жилья до ума, утвердили все действия, цветовую гамму и образцы тканей, можете больше ни о чем не заботиться. Мои бригады выполнят все работы точно в срок. Правда, вам придется несколько раз приехать, чтобы высказать свое мнение. Если что не устроит, переделаем!» Один раз я прибыл, чтобы глянуть, как сделали внутреннюю зону шкафа для посуды, осмотрел ее, остался доволен. При мне тут же прикрепили полки и дверцы. Этот буфет стал точкой окончания создания всего интерьера. Конец! Я мог въезжать в особняк! Открыл бутылку шампанского, угостил Марка. И через неделю поселился в доме, который отделали по моему индивидуальному проекту, с учетом всех моих пожеланий. С той поры я счастлив в особняке.
– Как давно вы в него переехали? – осведомился Володя.
– Десять лет назад, – улыбнулся Никанор.
