– Считали, что внутри судна нам ничего не угрожает, вот мы и расслабились, – ответил бурят. – К тому же вчера был такой суматошный день…
– Ясно, – кивнул я, поворачиваясь к завхозу. – Лёха?
– Я всё время занимался инвентаризацией и учётом. Ну и услышал какую-то возню первым, поднял тревогу… – пожал плечами Шебутнов.
– Принято, – сдержавшись, чтобы не поморщиться, ответил я. – Василий?
– Я занимал пост наблюдения за небом. Оттуда нижнюю полусферу не видно, – едва заметно усмехнувшись, заявил Строгонов.
– Как вы сами заявили – вы владелец этого судна, и команда ваша. Так что и приказы им можете и должны отдавать только вы, – не дожидаясь, пока я на него посмотрю, заявил Погоняйло. Несколько секунд у меня в голове крутились шестерёнки, а затем в мозгах что-то будто щёлкнуло, и картина сложилась вместе.
– Та-ак. Что ж, хочу признать, урок вы мне преподали знатный. Жаль только, что из-за него мы чуть корабля не лишились, – невесело усмехнулся я. – Конечно, никто такой ситуации не ожидал, все же мы не на боевом вылете. Да и Василий предусмотрительно остался на посту, хотя мне ничего не сообщил. Однако есть небольшой нюанс. Я не самодур, который не выдерживает критики и не обращает внимания на чужие советы. Больше того, я вчера их у вас спрашивал. А к Строгонову, как к денщику-адъютанту, вообще возникает множество вопросов…
– Виноват, исправлюсь, – тут же вытянулся Василий.
– Надеюсь на это. В таком случае прошу составить график дежурств среди младшего боевого состава. Таким образом, чтобы дежурные не занимались подпиткой двигателей на рейдах, – проговорил я, посмотрев на Тарана, и тот кивнул. – Хорошо. Если у вас есть какие-то предложения или пожелания, я вас слушаю.
– В таком случае я одно внесу, – прокашлявшись, сказал Погоняйло. – Судно из состава флота выведено. Раньше оно имело индекс 112-«Безотказный». Однако теперь ему нужно новое имя. И кому, как не вам, его называть?
– Я подумаю на эту тему, – кивнул я. – Если других вопросов и предложений нет – можете отдыхать. Дом старосты естественным способом освободился, и он довольно просторный. Так что сейчас он в вашем распоряжении. А мне ещё предстоит принимать трофеи. Лёха, бери Краснова, встретимся у ангара через пять минут.
– Выставлю караул, – сказал чуть пристыженно Таран, на что я лишь кивнул.
У рухнувшего недостроя мы собрались вовремя. Надо сказать, что зрелище было монструозное. Если армейская конструкция в сборе представляла собой пусть и не верх совершенства, но систему компромиссов между эффективностью и скоростью, где главным всегда была надёжность, то представшая перед нами в утреннем солнце недоделанная конструкция оставляла смешанные, в основном неприятные чувства.
– Как оно вообще летало? – удивлённо проговорил Максим, обходя металлический скелет по кругу. – Развеска кривая, маневровые консоли на соплях держатся, пушечную башню воткнули будто в насмешку… она же стрелять в таком положении может только в передней полусфере!
– И тем не менее оно летало и стреляло, – заметил я. – Видно, что местный Кулибин собирал из того, что было в наличии. Похоже, даже двигатели разные.
– Сплошная мародёрка, – покачав головой, усмехнулся Краснов.
– Не нам его осуждать, учитывая, что сейчас самое время забрать себе ценное или хоть применимое, – проговорил я. – Итак, что нам стоит из этого взять. Желательно – самое дорогое или то, что мы можем применить на нашем судне.
– Было бы у нас недели две, я вручную половину разобрал бы, – вздохнул Макс. – А так… думаю, стоит сосредоточиться на вооружении. Пушка нам точно не помешает. Боезапас можно перегрузить, весь, что есть, даже если не используем, его легко перетащить, а потом можно продать.
– У них ещё неиспользованные запчасти остались, – сказал Шебутнов. – Сами сетки антенн громоздкие и бесполезные, а вот датчики и системы расшифровки довольно компактные, а главное – дорогие. Можем их снять. Ещё всё оборудование из капитанской рубки, проводники, резонаторы и прочее.
– И сколько времени займёт демонтаж? – на всякий случай уточнил я.
– Дня-три два, не меньше, – нахмурившись, проговорил Краснов.
– Нет, не вариант, – с сожалением вздохнул я, осматривая груду металлолома. – Значит так, снимаем пушку, перегружаем снаряды. Лёха, выбери самое ценное, вот так чтобы вообще, и желательно так, чтобы его можно было либо в принципе не демонтировать, либо за короткий промежуток времени. На всё про всё – шесть часов. Можете привлекать всех, кого надо, из отдыхающих… впрочем, нет. Командный состав не трогать, они вымотались перелётом. У меня есть другая идея. Таран. Приведи мне нового старосту.
– Вот он, ваше благородие, – сказал бурят, чуть не за шкирку притащив вызвавшегося в старшие мужика.
– Отлично. Итак, любезный, у меня к тебе потрясающее предложение. Выделяешь всех, кто разбирается в технике, мы забираем несколько агрегатов с вашей развалюхи, боеприпасы к пушке, а всё остальное – будет ваше. Я даже забуду о недоразумении и не стану докладывать в Царицыно о том, что вы тут разбойничью шайку собрали и хотели меня, барона, прикончить, – усмехнулся я, глядя в мрачнеющее с каждым словом лицо мужчины. – Надо объяснять, что с вами будет, если информация о покушении на аристократа дойдёт до жандармерии и армейских частей?
– На каторгу сошлют, в Сибирь, – ответил новый староста.
– Точно. Может, баб с детьми и пожалеют, но вряд ли. Так что, любезный, ноги в руки и соображай быстро, кто у вас тут в технике разбирается. Десять минут у тебя, – сказал я, отмахнувшись от сникшего мужика, и Таран выгнал его взашей.
– Что-то ты с ним больно мягко, – заметил бурят, когда вернулся. – Они нас так-то убить хотели.
– Ну, во-первых, не убить, а обокрасть, – ответил я, чуть усмехнувшись. – А во-вторых, мы всё равно ничего никуда доложить не можем, нас же первых и схватят. Так что проявим добродушие и христианское милосердие. Может, благодаря их помощи справимся быстрее и больше соберём. Что там по изъятому вооружению?
– Старые воронцы, мосинки, несколько дисковых пулемётов и пистолетов, – отчитался Лёха, открыв ведомость. – Из стоящего внимания – три гранатомёта ручных, один ракетомёт. Пушка безоткатная, тоже одна. Но они её задействовать не успели, да и нам она бесполезна.
– Ясно, в таком случае оставим им только ружья и винтовки. Остальное, что стоит денег, забираем, что бесполезно – на слом. Для самообороны и охоты им этого за глаза хватит, – решил я. – С убитых собрать все резонансные камни, если даже не сдадим их властям, потом выковыряем и продадим как обычные алмазы.
– Да там ранг тринадцатый, мелочь одна, – поморщившись, проговорил Краснов.
– Именно. Маленькие, лёгкие, карман не тянут, – возразил тут же Лёха. – Понял, всё сделаю. Что-то ещё?
– Нет, исполняйте. Макс, тебе помощь нужна? – предложил я, не чураясь поработать руками. А через несколько минут к нам присоединились местные жители. Под строгим контролем штурмовой группы они откручивали, свинчивали, перетаскивали и занимались всем, что укажет Краснов.
Я боялся, что с демонтажом и установкой пушки возникнет больше всего проблем, но в ангаре нашёлся кран, а общая конструкция крепления круговой башни оказалась унифицированной на всех кораблях малого класса. Правда, с её настройкой и подсоединением к общей системе энергопотребления всё равно пришлось повозиться, но это того стоило.
К часу дня, когда солнце уже перевалило за середину небосклона, основные работы были закончены, боеприпасы перегружены, а отдохнувшая команда заняла свои посты.
– Советую сдать весь металлолом имперским проверяющим, – сказал я собравшимся хмурым жителям деревни. – И денег выручите, и проблем с законом не будет. Скажете, прилетели какие-то бандиты, рухнули на ангар с припасами, всё сгорело. Так, ещё и компенсацию от жандармерии получите, за уничтожение преступников.
– Но оно же не сгорело? – удивлённо посмотрел на ангар новый староста.
– А это мы сейчас исправим, – усмехнулся я. – Всем отойти от ангара на безопасное расстояние! Как только мы взлетим – он тоже не останется на земле. Будет полная картина, будто бандитское судно здесь рухнуло. Ну и удачной вам посевной. Заканчивайте с мародёрством, а то следующие проверяющие вас просто вздёрнут.
Глядя на толпу собравшихся жителей станицы, я невольно усмехнулся. Мужики сжимали кулаки, хмурились, но на лицах некоторых из женщин я даже заметил искреннее облегчение. Видно, что им преступная деятельность мужей и братьев была не по вкусу, а возвращение к мирной и спокойной жизни, наоборот, внушало надежду.
– Таран, сворачиваемся, – приказал я и через минуту уже сидел в кресле капитана корабля. Пока непривычное, но уже заслуженное.
– Внимание, всем разойтись от ангара! – приказал я ещё раз, когда турбины подняли корвет в воздух и мы зависли метрах в пятидесяти от ангара. – Подрыв!
Яркая вспышка на мгновение ослепила часть камер, сделав изображение чёрно-белым. Отдалённый гул от грохота был слышен даже через броню, а затем столб пламени поднялся на добрых десять метров. Тут же заработала подготовившаяся пожарная команда, забегали люди, но, когда мы поднялись в небеса, столб чёрного дыма всё равно продолжал тянуться к горизонту.
– Может, и правда их властям сдать? – нерешительно спросил Николай. – Все же они оружия много набрали. Да и корабль почти рабочий.
– Главных зачинщиков мы убили. Вооружение, которое могло быть опасно для полиции, – отобрали или уничтожили. Теперь у них будет шанс на мирную жизнь, – ответил я, немного подумав. – А вот если они после всего этого попробуют на конвой торговцев напасть, с ружьями и винтовками, думаю, даже аристократ десятого ранга с ними без проблем справится.
– Да только их в империи не так много, – заметил Погоняйло, не отвлекаясь от приборов. – Тысяча в год? Две тысячи на двести пятьдесят миллионов человек.
– Ну, жандармы и местная армия свой хлеб тоже не даром едят, – пожал я плечами. – Разберутся. Да и аристократы на этой земле есть. Пусть она и вольная.
Спорить со мной никто не стал, и несколько часов мы летели, сосредоточившись на задаче. Приходилось держаться ниже радаров, по большой дуге обходя районные центры и крупные города, в которых могли стоять гарнизоны. А уже ближе к вечеру мы преодолели горную гряду и садились на морском берегу.
– Почти восемьсот километров, – довольно заметил Погоняйло, откинувшись в кресле, когда шасси коснулось земли, а гул турбин начал стихать. – И это только на маршевых, с половинной нагрузкой. Более чем достойно, я считаю!
– И где мы сейчас, кроме того, что у моря? – уточнил я.
– Где-то между Гагрой и Сухумом, – ответил, проверив карту, Николай.
– Даже если местные нас заметили, мы встали в бухте. Так что искать нас будут уже утром, а мы к тому времени снимемся и к завтрашнему вечеру окажемся в грузинской столице, – прокомментировал Погоняйло. – Да и мало ли судов тут летает? Однако и джигитов, что ищут лёгкую добычу, здесь тоже может найтись немало.
– Ясно, значит, двойные посты и дежурные в орудийных башнях, – понятливо проговорил я. – Таран, приказ слышал.
– Так точно, ваше сиятельство, – отозвался бурят. – Всё организую.
– Ну вот и прекрасно. Я дежурю первым, можете отдыхать, – сказал я, подал энергию на батареи, а затем выбрался из капитанского кресла. Нужно будет при первой же возможности сменить одежду на лётный комбинезон, иначе сидеть в нём постоянно неудобно. К тому же если нам придётся вступить в бой, возможна разгерметизация. В общем, нелишним будет закупить целую партию, на всех.
Перебравшись по узким коридорам в новую-старую орудийную башню, я подключил кристалл резонатора к вторичной системе энергопотребления и активировал прицел. Удивительно, но относительно небольшая, двухметровая, полусфера вмещала в себя и поворотные механизмы, и спаренные откатывающиеся орудия, и механизм заряжания. С бронёй, правда, было туго, но за всё приходится платить.
Вывешенная чуть вперёд, как голова у мопса, она вращалась на триста шестьдесят градусов по одной оси и на двести семьдесят по второй. Таким образом могла стрелять и назад, и вниз. Единственное слепое пятно оставалось там, где вторая такая же должна была располагаться по диагонали с противоположной стороны. Две башни ПСО контролировали полусферы по бокам судна, в состоянии как вести одновременный огонь по разным целям, так и сосредоточить его на одной мишени.
Прицел представлял из себя экран, совмещающий изображения с ночного, дневного и радара. Тут же имелся автоматический вычислитель с вариантами траектории противника и внесением поправок в стрельбу на ходу, но в случае потери или повреждения связи с рубкой все поправки можно было вводить вручную. В общем, удобная штука, хотя и довольно медлительная.
– Старшой, ты там? – раздался голос Тарана снизу из коридора.
– До твоей смены ещё четыре часа, – ответил я, взглянув на браслет.
– Да это понятно, но у нас там ЧП, – сказал, чуть замявшись, бурят.
– В чём дело? – нахмурился я, вынимая амулет из разъёма питания.
– Давай я тебя сменю, а ты уж там сам разбирайся, – сказал Таран, когда я спустился в коридор от орудийной башни. – В кают-компании они собрались.
– Ладно, посмотрим, – усмехнулся я, прикидывая в уме, что же это может быть. Ребята вполне могли подготовить приятный сюрприз… но, добравшись до комнаты собраний, я понял, как далёк от истины. – Это что?
– Ну, чего сразу «что», – усмехнулся Максим, держащий на верёвке чумазое черноволосое существо. – Это диверсант. Нашёл её, когда делал плановый осмотр турбин. Кажется, она хотела нам перерезать проводку.
– Ничего подобного! – выпалила чумазая девушка. – И вообще, у тебя глаза на заднице. Осмотр он делал! Да у тебя десятый выпускной клапан заел…
– Так, деточка, откуда ты взялась и как ко мне на корабль пробралась? – спокойно спросил я, присев рядом на корточки.
– Из Камышевских… – нехотя проговорила девушка.
– Ага, значит, забралась в трюм, когда таскала снаряды? – уточнил я, покачав головой. Надо будет выяснить, кто нёс вахту, и отчитать. – И на кой ляд ты забралась на корабль?
– Поняла, что вы наш взорвёте, вот и перебралась. Барин, не гоните! – взмолилась девчушка, потянувшись ко мне чёрными от сажи и масла пальцами. – Я с детства к технике приученная. И отец, и дед ей занимались и меня научили. А у вашего механика ни глаз, ни знания.
– Да что ты мелешь?! – возмутился Максим. – Я даже в двигателях уже разобрался! И образование имею, в отличие от тебя!
– То-то у тебя клапаны сифонят! Да ты четверть силы на шестом маршевом теряешь! – тут же выкрикнула девчушка, глядя на Краснова снизу вверх.
– Ясно, что ничего не ясно, – усмехнулся я, поднимаясь. – Ладно, пока её в карцер… есть же у нас карцер?
– Гауптвахта есть, – ответил Лёха, стоявший рядом.
– Ага, ну, значит, под замок, так чтобы не выбралась и не мешала, – решил я. – Завтра будем в Тбилиси, высадим.
Глава 5
На пост мне возвращаться не пришлось, и, проследив, чтобы безбилетницу посадили под замок, я спустился к морю, где уже развлекались парни и девушки. И я их прекрасно понимал. Небольшая бухта, расположившаяся между скал, закрывала нас со всех сторон. Дорог, кроме извилистых троп, по которым горцы водили своих ишаков, здесь отродясь не видали, и в целом обнаружения можно было не опасаться. А погода…
Попасть из Петроградской весны, хоть и не такой холодной, как в средней полосе, благодаря тёплому течению, но всё же дождливого и не слишком солнечного, на гостеприимный юг, где температура воды в конце мая уже превышала двадцать два градуса, а воздух прогревался от камней, было настоящим блаженством.
Ребята натаскали хвороста, собрали выброшенные на берег коряги, и под днищем корвета уже разгоралось несколько костров, возле которых собирались компании по интересам. Даже старший офицерский состав не удержался от того, чтобы помочить в море ноги, и сейчас Василий, Николай и Денис сидели в раскладных креслах, потягивая неизвестно откуда взявшееся вино.
– Идём скорее, вода словно молоко парное! – с восторженным криком потянула меня за руку Ангелина. Глаза её сияли искренней радостью и ощущением чуда, а из одежды остались только спортивный топ и шорты. С плавательными принадлежностями у нас не задалось. Никто не догадался их приобрести, так что купались, в чём были.
– Дай хоть раздеться, – рассмеялся я и, наскоро избавившись от формы и сложив её стопочкой, пошёл вслед за притопывающей от нетерпения девушкой.
Вода и в самом деле оказалась чудо как хороша. Несколько метров у берега дно опускалось плавно, а потом резко обрывалось, уходя вниз, но я легко держался на волнах, глядя на то, как девушка несмело пытается барахтаться.
– Ты что, плавать не умеешь? – удивлённо спросил я, когда она, погрузившись с головой на несколько секунд, вновь растянулась на воде. Ангелина ничего не ответила, но по её действиям всё было понятно и так. Пришлось подхватить её на руки, работая ногами, и выйти на мелководье.
– Странно, что у тебя это так хорошо получается, – чуть обиженно проговорила девушка. – Ты что, всю жизнь на море провёл? Отсюда родом?
– Да нет, если бы, – усмехнувшись, ответил я Ангелине. – Но пришлось учиться. Хватайся за мою руку и ничего не бойся. Сейчас тебя тоже научим на воде держаться. Ты же знаешь, что наше тело больше чем на шестьдесят процентов состоит из воды?
– Вроде проходили что-то такое, а что? – с подозрением посмотрела на меня Ангелина, не сумев взять в толк, к чему я веду.
– В спокойном состоянии, когда ты набираешь воздух в грудь, становишься легче воды и можешь держаться на ней сколько угодно долго. Давай попробуем. Ничего не бойся, я тебя держу, – подхватив девушку одной рукой под голову, а второй под спину, я положил её на воду. – Вот, а теперь выдыхай и одновременно двигай руками, словно бабочку на снегу рисуешь, вверх и вниз! Отлично, теперь осталось немного поболтать ногами на вдохе. Таааак… главное, ртом волну не поймай!
– Это сложно! – возмутилась девушка, когда очередная волна чуть не захлестнула её с головой. Пришлось поворачивать Ангелину ногами к ветру, и совсем скоро я даже добился того, что она сама продержалась на воде минуту, а я лишь стоял рядом для подстраховки.
– Ну вот! Отлично! У тебя получилось, – усмехнулся я, когда девушка, счастливо взвизгнув, погрузилась в море с головой, а потом, оттолкнувшись от песчаного дна, бросилась на меня с объятиями.
– Ты солёный! – рассмеялась Ангелина после нескольких поцелуев. – А у нас на корабле даже душевых нет.
– Блин, это недоработка. Придётся искать ручей, чтобы ополоснуться, – пришлось признать мне.
– Но вначале мы ещё поплаваем? – с надеждой спросила девушка. Пришлось остаться подольше, чтобы она вдоволь набарахталась. Когда мы вышли на берег, часть народа уже отправились спать, другие варили на костре макароны по-флотски, используя тушёнку из сухпаёв.
– Где воду на готовку нашли? – уточнил я, после чего получил подробную инструкцию и общее направление поисков. К счастью, даже без фонарика всё было прекрасно видно. Чистое небо вдали от городов сияло миллиардами разноцветных звёзд, а гигантская полная луна освещала дорогу.
– Холодная, – пожаловалась Ангелина, потрогав воду в довольно глубоком ручье, который во время дождей, скорее всего, превращался в бурную горную реку. – Даже ледяная.
– Ха, и вправду. Прямо как у нас в училище зимой была, – рассмеялся я, сняв трусы и опускаясь к воде. – Настоящий горный ручей. Ледников здесь, конечно, нет, но зато сомневаться в том, что вода чистая, не приходится. И расслабляться долго не выйдет. Быстрее ополоснёмся, быстрее пойдём греться в каюту!
– Греться… – хитро прищурилась девушка и прижалась ко мне. – Только если в твоих объятьях. На другое я не согласна.
– Учитывая гигантскую ширину нашей кровати, иначе как в объятиях спать всё равно не получится, – заметил я, и Ангелина звонко рассмеялась. Удивительно, как тёплый воздух и море действуют на людей. И на меня в том числе. Ещё пару часов назад я думал только о том, как без приключений добраться до Тбилиси, а сейчас – так и тянуло расслабиться и хоть денёчек провести здесь, на природе.
Но я лучше остальных понимал, что делать этого не стоит. Время играет против нас, и максимум, что мы можем себе позволить, – выспаться до рассвета. Хотя спать нам, конечно, пришлось гораздо меньше.
