Плачь и смотри
Полина Рей
– Для тебя не секрет, почему я женился на Лине. В пику бывшей, которую любил до чертиков.
Муж вытянул ноги перед камином, взял бокал и посмотрел на своего молчаливого лучшего друга, Льва.
– И вот теперь Нюрка вернулась и станет крестной моего сына, – продолжил он. – А что за кума, коль под кумом не была?
Услышав этот разговор, я вросла в пол. Бывшая Сергея, которая принесла ему столько боли, станет крестной матерью нашего взрослого Гордея? Почему сын мне об этом не говорил?
– Почему ты все еще с Линой? Разведись с ней и будь с Анной. Так ведь честнее, – ответил Лев.
– Потому что Лина без меня не выживет. Она вся в семье, про себя забыла совсем. Это называется ответственностью, Лева…
Я плакала и смотрела на любимого мужчину, ради которого готова была на все. Но когда узнала, как он вероломно меня предал, взялась за ум.
Теперь мы поменяемся местами. Смотреть на меня со стороны и плакать от того, что потерял, будет муж.
Которому нет прощения.
Полина Рей
Плачь и смотри
– Для тебя не секрет, почему я женился на Лине. В пику бывшей, которую любил до чертиков.
Муж вытянул ноги перед камином, взял бокал и посмотрел на своего молчаливого лучшего друга, Льва.
– И вот теперь Нюрка вернулась и станет крестной моего сына, – продолжил он. – А что за кума, коль под кумом не была?
Услышав этот разговор, я вросла в пол. Бывшая Сергея, которая принесла ему столько боли, станет крестной матерью нашего взрослого Гордея? Почему сын мне об этом не говорил?
– Почему ты все еще с Линой? Разведись с ней и будь с Анной. Так ведь честнее, – ответил Лев.
– Потому что Лина без меня не выживет. Она вся в семье, про себя забыла совсем. Это называется ответственностью, Лева…
Я плакала и смотрела на любимого мужчину, ради которого готова была на все. Но когда узнала, как он вероломно меня предал, взялась за ум.
Теперь мы поменяемся местами. Смотреть на меня со стороны и плакать от того, что потерял, будет муж.
Которому нет прощения.
С самого утра я буквально сбивалась с ног в прямом смысле этого слова. Один раз даже грохнулась в ванной, слава богу, несильно, но локоть ушибла. После чего немного поумерила свой пыл.
Всему виной – день рождения любимого супруга Сергея, которому сегодня исполнялось сорок четыре. Уже давно я пришла к выводу, что фантазия на тему подарков у меня иссякла, так что я стала устраивать мужу вот такие сюрпризы.
О которых, к слову говоря, как мне казалось, он догадывался сильно заранее. Но и виду не подавал и всегда радовался, как ребёнок.
Сегодня мы ехали за город, не очень далеко, чтобы завтра Сергей мог вовремя добраться на важную встречу. А сегодня бы расслабился и немного погулял в компании родных и друзей.
Наш взрослый сын Гордей заявил, что он поздравит папу ещё с утра, а на вечеринку не поедет. И уже принёс отцу в подарок какой-то редкий диск для приставки, в которую они и рубились последние пару часов.
Ну просто дети, ей-богу! Хоть двадцать три им, хоть сорок четыре.
А я бегала по дому и собиралась в поездку, понимая, что уж очень много всего задумала на эти день и вечер. Одних закусок только семь видов! И все надо было частично заготовить с самого утра.
Моя подруга Ева бы покачала головой, сказала бы, что я с ума сошла и предложила бы выездное обслуживание. А я так не могла – для меня домашний праздник не мог состояться без того, чтобы я лично, своими руками, приготовила бы море всяких разносолов.
И вот почти всё готово, мы с моей мамой списались и условились встретиться прямо в огромном доме за городом, и я направилась в нашу комнату, чтобы сообщить Сереже об отъезде.
Когда распахнула дверь, оказалось, что муж и сын что-то усиленно обсуждают вполголоса.
Пойманные с поличным, они отпрянули друг от друга, при этом Гордей покраснел.
– Так-так, товарищи Кузнецовы! Что у нас тут за секретики?
Я упёрла руки в боки в шутливой манере, но сын почему-то воспринял это воинственно.
– Нет никаких секретиков! – воскликнул он, вскочив с пола, на котором сидел, обложившись подушками с дивана. – Что ты все подозреваешь всякую ерунду?
Выдав этот пассаж, от которого брови мои поползли наверх, он выбежал из комнаты, промчавшись мимо меня со скоростью пули, а я растерянно посмотрела на мужа.
Он лениво поднялся с небольшой банкетки, что обычно стояла в изножье нашей кровати, подошёл ко мне и усмехнулся.
– Никаких секретиков, Лина, – заверил меня Сергей. – Просто дела сердечные. Потом обсудим.
И прежде, чем я бы бросилась расспрашивать Кузнецова, о какой даме сердца Гордея на этот раз идёт речь, он продолжил:
– Ты ведь… не просто так пришла?
Он довольно небрежно положил руку мне на поясницу и притянул к себе. И я тут же забыла обо всём, как то было всегда, когда Сергей меня обнимал.
– Не просто так, – ответила, кивнув. – Мы едем за город. До завтра. Но думаю, что ты и так обо всём догадался, – наморщила я нос.
Кузнецов в ответ разразился мягким смехом.
– Сделаю вид, что ничего не знаю! – объявил он прежде, чем склониться к моим губам для поцелуя.
Я уже успела сказать, что рядом с этим мужчиной чувствовала себя на седьмом небе от счастья?
Дом, который я сняла на свои, между прочим, сбережения, оказался ещё более просторным, чем я думала. Здесь даже был небольшой зимний сад, который соседствовал с уютной гостиной. А в ней, в свою очередь имелся аж целый камин.
Пока мы с Евой, которая примчалась сюда чуть ли не раньше нас, раскладывали продукты на кухне, муж повёл мою маму осматривать владения.
– Похоже, Серёга доволен, – хмыкнула подруга, бросив в рот кубик сыра. – А ты у меня чего такая помятая?
Уж если я кому и могла простить такое обращение «в лоб», так это исключительно Еве. Хотя, спорить с нею было глупо. Я встала на рассвете, так что к середине дня успела изрядно подустать.
– Ев, не начинай, – покачала я головой.
– Нет уж, начну. Опять серенький свитерок и хвостик на макушке! – возмутилась она. – Ну да, будут только свои, но это же не повод не подкраситься!
Любимая пластинка в исполнении подруги каждый раз звучала по-новому. И каждый же раз царапала за те струны, которые мне казались железобетонными.
Да, я совершенно не любила всех этих женских штучек-примочек. Макияж моё лицо видело раз в год, и то если мы с Сергеем выходили в свет к его партнёрам. А уютные свитерки, которые были в ходу даже в прохладное лето, я бы вообще никогда в жизни ни на что не променяла.
Евка, обожающая всякие новые коллекции и люксово-нишевые средства, о которых была готова беседовать бесконечно, такой мой подход к жизни не одобряла. И регулярно проедала мне по данному поводу плешь.
– О! Лёва приехал! – восхитилась она, когда увидела в окно лучшего друга Серёжи, что привёз моих свёкров.
Я мысленно выдохнула с облегчением. Теперь-то Евка переключится куда нужно…
– Он такой стал! Мамочки! – пискнула от восторга подруга. – С годами только хорошеет. Кстати, твоему Серёге надо бы держать ушки востро! Он рыхловатым становится, а Лёвка… ну просто мечта! Жаль, что я его как баба не интересую.
Эту тираду Ева выдала со скоростью пулемёта, но я бы на неё не отвечала, если бы вдруг мне не стало обидно за мужа.
– Никакой у меня Серёжа не рыхловатый. Он в качалку ходит чаще, чем на ужин к столу. Так что не надо песен, Ева.
Но подруге было уже плевать на всё. Она помчалась к прибывшему Льву, которого всё никак не могла соблазнить, хотя очень старалась.
И хоть Никитин к своим сорока годам так и не нашёл себе жену, на Еву он не обращал никакого внимания, хотя женщины в его жизни, разумеется, бывали не только в виде коллег по работе и жён друзей.
Я покачала головой и принялась накрывать на стол. Вечер пролетит быстро, так что нельзя терять ни секунды. А то, что мне вновь сказала подруга – ерунда. Не стану обращать на это никакого внимания…
Застолье было традиционно весёлым и ненапряжным. Мы отдали дань тем закускам, которые сегодня разлетелись со стола со скоростью света. Затем – пожарили мясо на углях, отведали торта и даже поиграли в настольные игры.
Ева, которой очень быстро наскучило в очередной раз пытаться обратить на себя внимание Льва, отправилась спать, родители Серёжи чуть задержались, но тоже уже пошли на боковую. А я, вызвавшись проводить мать в её комнату и выдать ей все те таблетки, которые она в последнее время употребляла по совету врача в весьма большом количестве, оставила Кузнецова и Никитина пить коньяк в гостиной.
– Ты вернёшься? – спросил у меня Сергей, когда я собиралась подняться наверх.
Я отрицательно покачала головой.
– Нет, буду ждать тебя в спальне. Почитаю что-нибудь на сон грядущий.
Я посмотрела на мужа со значением во взгляде, но он то ли сделал вид, что не понимает намёков, то ли постеснялся как-то себя выражать в присутствии Льва, который был неподалёку. Лишь кивнул и пообещал:
– Долго мы не задержимся. Беги.
Я поднялась наверх и помогла маме приготовиться ко сну. Затем сходила в душ и, переодевшись в пижаму, залезла под одеяло.
Книга была какой-то неинтересной, но в сон меня не погрузила, так что я всё же решила дождаться Серёжу. Они со Львом частенько засиживались за разговором до утра, но раз сегодня муж обещал быть с другом недолго, оснований ему не верить у меня не имелось.
Провалявшись в постели ещё с полчаса и так и не дождавшись Кузнецова, я поняла, что не взяла с собой бутылку воды, которую всегда ставила на прикроватный столик. Пораздумала, не стоит ли написать Сергею, чтобы шёл наверх и прихватил с собой попить, но всё же решила не отрывать друзей друг от друга и от разговора. Поэтому спустилась за водой сама.
Голосов из гостиной слышно не было. Подозревая, что мужчины могли просто отрубиться в неподходящих для сна креслах, я направилась к ним, но когда добралась до зимнего сада, оказалось, что Лев и Сергей не спят. Просто беседуют очень и очень тихо. И как только я услышала Кузнецова, ноги мои вросли в пол, а я затихла, замерла, почти превратившись в статую в этом зелёном оазисе.
– Для тебя не секрет, почему я женился на Лине. В пику бывшей, которую любил до чертиков.
Эта фраза была настолько сбивающей с привычной орбиты, что если бы моё тело не стало каменным, я бы, наверное, просто рухнула наземь.
В пику бывшей… Этой чёртовой Ане, которая двадцать пять лет назад все нервы Кузнецову истрепала. И я считала, что мы просто вовремя познакомились с Сергеем, а любовь ко мне затмила все его болезненные чувства… Но сейчас он говорил, что женился на мне назло своей бывшей…
Муж вытянул ноги перед камином, взял бокал и посмотрел на своего молчаливого лучшего друга, Льва. После чего продолжил произносить жуткие вещи:
– И вот теперь Нюрка вернулась и станет крестной моего сына, – продолжил он. – А что за кума, коль под кумом не была?
От последней фразы у меня к горлу тошнота подступила. Я знала, что Гордей хочет креститься, но он наотрез отказывался делать из этого мероприятие, которое бы стало семейным.
Мы были той семьёй, которая не навязывает вероисповедание сызмальства и не бежит в церковь на крестины, когда ребёнок находится в бессознательном возрасте. Справедливо полагали, что он вырастет и выберет сам свой путь… И вот теперь он реально выбрал, но берёт в крёстные бывшую Сергея? Господи, что за лютый бред?
Я уже собиралась выйти из своего укрытия и потребовать от мужа хоть каких-то объяснений всей этой безумной ерунде, когда услышала вопрос Льва:
– Почему ты все еще с Линой? Разведись с ней и будь с Анной. Так ведь честнее.
Вся его фраза была для меня огромным ударом куда-то в район лопаток. Сам факт того, что они беседовали об этом, меня ужасал. У нас крепкая семья… Мы любим друг друга больше двух десятков лет. О каком разводе вообще может идти речь?
Я ждала, что же ответит муж. А он тянул, как будто размышлял над очень важными вещами. Не бросался заверять, что всё сказанное до этого – неправда. Что никакая Аня никакой крёстной нашему сыну не станет. И уж тем более, он не хочет видеть свою потенциальную куму под собой…
Но вместо этого Кузнецов ответил едва слышно:
