Крёстный
Саша Черникова
– Вы кто такой? – интересуюсь у мужчины, бесцеремонно ворвавшегося в группу детского сада. – Кто вас сюда пустил?
– Крёстный Елизаветы Аргандеевой. А ты воспитательница? Разбуди девочку и приведи её сюда! – приказывает он.
Крёстный? В смысле отец? Судя по внешнему виду, речь идёт о мафии. Рожа у него натурально бандитская.
– Я сейчас полицию вызову! – это первое, что мне приходит на ум.
– Это лишнее, цыпа, – ухмыляется бандит, оттопыривая полу кожаной куртки, демонстрируя мне пистолет, заткнутый за пояс джинсов. – С нами поедешь, раз смелая такая! Родители Лизы мертвы. Сейчас сюда приедут злые дяденьки, и девчонке хана, если ты не пошевелишь своими булочками!
Саша Черникова
Крёстный
1. Анна
– Анна Ивановна, – заглянула в спальню заведующая детским садом Ирина Валерьевна. – Можно вас на минуту?
Как не вовремя! Не все дети ещё уснули, и теперь, будто сговорившись, с любопытством устремили свои милые глазки на дверь, навострив не менее любопытные ушки. Что понадобилось заведующей, если она бесцеремонно врывается сюда в тихий час? Знает же, что потом детей не уложишь?
– Закрываем глазки, дети! – строгим шёпотом сказала я, откладывая книжку со сказками, которую читала им, в сторону. – Я сейчас вернусь, и мы дочитаем историю!
Тихонько выйдя из спальни, я прикрыла дверь и посмотрела на Ирину Валерьевну. На женщине не было лица, что заставило меня разволноваться не на шутку.
Меня увольняют? – первое, что пришло на ум. Увольнения панически боялись все воспитатели сада. Элитное дошкольное учреждение с прекрасными условиями труда и отличными заработными платами. Плюс премии, подарки на все праздники от родителей. Сюда не брали с улицы или по объявлению. Меня саму подруга устроила, впихнула кое-как на своё место, уйдя в декрет. За такую работу зубами держались, не то что руками.
Где я ещё такой садик найду? А дети? Я же к ним уже привязалась?
– Тут такое дело, Аня, – тяжело вздохнула заведующая. – Там из опеки пришли за Лизой Аргандеевой.
– А что случилось? – разволновалась я ещё сильнее, моментально забыв о своём мифическом увольнении.
– Родителей её убили. Бандиты какие-то расстреляли утром машину, в которой они ехали, – нервно ломая пальцы, сообщила мне Ирина Валерьевна. – Родственников у Лизы нет. По крайней мере, никто не объявился на данный момент.
– Господи! – вырвалось у меня. – Какой ужас!
– Сама в шоке, – согласилась женщина. – Ты это… Девочку собери пока. Скажи ей что-нибудь…
– Что?
От мысли, что именно мне придётся сообщить ребёнку о том, что она теперь сирота и её увозят в детский дом, мне стало плохо. Да у меня язык не повернётся вслух такое произнести. Да ни у кого не повернётся, если у него есть сердце.
– Что-нибудь нейтральное, чтобы она не волновалась. Детские истерики нам тут ни к чему, – сказала заведующая, и у меня вырвался вздох облегчения. – Что придумать-то?
Ирина Валерьевна была растеряна не меньше моего. Понятно, что ситуация внештатная. Не каждый день в нашем дошкольном учреждении такое происходит. Да что там говорить, впервые с таким столкнулись.
– Давайте я скажу, что она уже выросла, и её переводят в другой детский сад? – предложила первое, что пришло в голову. – Это менее травматичная новость, чем о потере родителей.
– Годится, – согласилась Ирина Валерьевна. – Я понимаю, что это всё неприятно, но вы уж постарайтесь Лизоньку не расстраивать, Анна Ивановна, – перешла на официальный тон. – Хлебнёт она ещё горя и без нас. Бедная девочка…
С этими словами заведующая вышла из группы, и я вытерла о платье вспотевшие ладони. Всё ещё пребывая в шоке, я стояла некоторое время, уставившись в стену. Мы вроде бы всё обсудили с Ириной Валерьевной, мне оставалось пойти в спальню, собрать Лизу и отвести её в кабинет начальницы.
Так просто.
И невыносимо сложно. Мне казалось, я разревусь прямо сейчас, в эту секунду!
Дети, оставленные без присмотра, ждали меня в спальне, а я не могла сдвинуться с места, чувствуя, что вот-вот разрыдаюсь, как будто это я сама осталась сиротой.
Бедная, бедная Лизонька! Какое горе потерять родителей в таком возрасте!
От мысли, что я больше никогда не увижу эту милую крошку, хотелось умереть. Сердце разрывалось от тревоги и боли за ребёнка, на которого обрушилось такое непомерное горе.
– Привет, пупсик! – раздался рядом со мной порочный мужской шёпот, от которого мурашки побежали по всему телу.
Я вздрогнула от испуга, повернулась на голос и обомлела. В дверях стоял высокий, широкоплечий мужчина, одетый в кожаную куртку. Я так погрузилась в свои невесёлые мысли, что не услышала, как он вошёл.
Мужчина не был мне знаком. От него веяло опасностью и агрессией. Я бы такого точно запомнила.
И это не кто-то из родителей, иначе мужчина бы знал, что в верхней одежде в группу заходить запрещено.
– Здравствуйте! – пропустила мимо ушей "пупсика". – Вы из опеки?
– Можно и так сказать, – уже чуть громче произнёс незнакомец и пожал широкими плечами.
От его глубокого, хрипловатого голоса меня снова пробрало до мурашек. Мужчина был таким огромным, что мне стало тесно с ним вдвоём в довольно просторной игровой комнате. Он будто заполонил собою всё пространство и забрал весь воздух, так что дышать теперь стало тяжело. Мне нестерпимо захотелось, чтобы он поскорее ушёл.
Но уходить он никуда не собирался. Пока, по крайней мере.
Нежданный гость окончательно смутил меня своим любопытным взглядом, блуждающим по моему телу, и я обрадовалась, что одета скромно, как и полагается воспитателю детского сада.
Мне стало не по себе. Я считала себя толстухой, и мой бывший также считал, а сейчас мои бока рассматривали с таким пристрастием, будто хотели съесть.
"Придёт серенький волчок и ухватит за бочок!" – пришла на ум строчка из детского стихотворения.
С особым удовольствием мужчина разглядывал мою тяжело вздымавшуюся грудь, совершенно не волнуясь о том, что я это замечаю. Извращенец какой-то!
Не выдержав его пристального взгляда, я опустила глаза и обнаружила, что он в ботинках. Это возмутило меня похлеще, чем его ощупывание меня глазами.
Вы только посмотрите на это безобразие! Обутый запёрся, как к себе домой! У меня тут детки маленькие, вообще-то!
Не садик, а проходной двор! Как его охрана пропустила?
– Вы кто такой? – набравшись смелости, набросилась я на наглеца. – Кто вас сюда пустил?
– Крёстный Елизаветы Аргандеевой. А ты воспитательница? Разбуди девочку и приведи её сюда! – приказным тоном произнёс он.
Крёстный? В смысле отец? Судя по внешнему виду, речь идёт о мафии. Рожа у него натурально бандитская. И сам он весь… Браток какой-то из девяностых. Вон, цепь на шее такая, что собаку можно привязывать.
Цепкий взгляд голубых холодных глаз и густая борода делали его лицо ещё более суровым. Жесты плавные, вальяжные, будто он хозяин детского сада или проверяющий какой-то.
Если он не врёт, и Лиза действительно его крестница, то я буду счастлива, раз у девочки есть хоть кто-то близкий. Но как проверить, обманывает меня мужчина или нет? Документы о крещении девочки предъявит? Смешно.
Этот мужлан никакого доверия во мне не вызывал, напротив, настораживал всё сильнее.
– За ней уже приехала опека. Вы в курсе? – поставила в известность бандюгана.
– В курсе, поэтому тебе стоит поторопиться, курочка сисястая!
Да что он себе позволяет? Это вообще нормально так с девушками разговаривать?
Нет, я ему ребёнка точно не отдам! И не потому, что права не имею, а потому что он мне не нравится. Я его вижу первый раз в жизни, а там опека внизу ждёт, а меня в спальне детишки.
Я за них даже этого жуткого типа порву, как тузик грелку! И не посмотрю, что он такой огромный и страшный.
– Я сейчас полицию вызову! – это первое, что мне приходит на ум.
– Это лишнее, цыпа, – ухмыляется бандит, оттопыривая полу кожаной куртки, демонстрируя мне пистолет, заткнутый за пояс джинсов. – Родители Лизы мертвы. Сейчас сюда приедут злые дяденьки, и девчонке хана, если ты не пошевелишь своими булочками!
– Вы серьёзно? Вы сейчас не шутите?
– Да какие шутки, куколка? Или ты желаешь смерти маленькой ни в чём не повинной девочке? Она же ещё такая кроха…
Может, он и есть тот бандит, который убил родителей Лизы, а теперь пришёл и за ней?
Вдруг он не врёт? Если он правда хочет помочь?
Я чувствовала, что именно от меня зависит жизнь Лизы, что именно в своих руках я сейчас держу хрупкую судьбу малышки. Ей, несомненно, грозит опасность.
Только от кого именно?
Боже милостивый , что же делать? Как мне спасти ребёнка?
2. Анна
– Анна Ивановна, – выглянула из спальни Лиза, и у меня сердце зашлось окончательно. – Там Максим балуется и спать мешает!
– Эй, Белка, привет! – широко улыбнулся мужчина, увидев девочку.
Он присел на корточки расставив руки в стороны. Лиза сонно потёрла глазки кулачками и побежала к мужчине, шлёпая босыми ножками по полу.
– Дядя Лёша! – завопила она, и тот подхватил её на руки.
– Моя принцесса! – ласково сказал он. – Я приехал за тобой. Поедешь ко мне в гости? Там Баксик по тебе соскучился.
– Лиза, ты знаешь этого мужчину? – недоверчиво уточнила я, и так видя, что знает.
– Это дядя Лёша, – повторила девочка, трогая бороду мужчины руками. – Он мой лёлька!
Она произнесла это с такой гордостью, что сомнений не было: этот дядя Лёша мне не соврал. Слава богу, Лиза будет не одна.
– Смотри, что у меня есть! – он достал из кармана мандарин и протянул девочке.
– Э-э-э… Нет! – воскликнула я. – У Лизы аллергия на цитрусовые.
– Хм, – огорчённо хмыкнул мужчина. – Прости, Белка, я не знал! – Он спрятал фрукт обратно в карман и поставил девочку на пол. – Беги, собирайся! У нас мало времени.
– Анна Ивановна, можно? – обратилась Лиза ко мне.
– Можно, – ответил за меня бандит, поднимаясь во весь свой огромный рост. – Анна Ивановна с нами поедет, – огорошил меня он. – Помогать нам будет.
